Предлагаемые сегодня вашему вниманию два письма продолжают полемику, начатую публикацией «Открытого письма» представителей интеллигенции в защиту русского языка и культуры. Сразу отметим, что мы не могли оставить без внимания довольно своеобразную манеру дискуссии, взятую «на вооружение» Михаилом Белецким (его письмо мы публикуем без купюр, предлагая читателям самим оценить уровень аргументации, тон полемики и выпады в адрес редакции). Во-первых, редакция не «спешила отмежеваться от авторов письма», как и от их оппонентов. Нашей целью было четко определить предмет дискуссии и предоставить возможность высказать различные точки зрения. Во-вторых, не наша вина, что писем в поддержку авторов «Открытого письма» в нашей почте просто не было — письмо М. Белецкого стало первым. Поэтому сентенции по поводу «редакционной политики»,(которая, между прочим, единственная в Украине принципиально базируется на издании газеты на трех языках — украинском, русском и английском) и «добрых традиций 1930 х» выглядят как минимум некорректно. Те «добрые традиции» уж никак не согласуются с принципом редакции предоставлять страницы приверженцам противоположных взглядов и идей. Предлагаем в дальнейшем желающим высказаться все же не хамить редакции и оппонентам, а спорить с идеями и принципами, не переходя «на личности».
В газете «День» (№15 с. г.) было помещено открытое письмо, подписанное более чем 70-ю представителями интеллигенции, основной идеей которого является необходимость защиты в Украине русского языка и русской культуры. В сопровождающей заметке редакция соглашается, что проблема есть, однако видит эту проблему по-другому: «Она (проблема) состоит прежде всего в том, что «языковый вопрос» успешно и цинично используется политиками и политтехнологами». Редакция торопится отмежеваться от «уважаемых экспертов» — авторов письма, заявив о «смешивании» в нем различных проблем и «каком-то уж слишком превентивном оппонировании новой власти». А чтобы читатель случайно не поддался влиянию неправильных идей, письмо сопровождается (в этом и последующих номерах) письмами с противоположными мнениями — о том, что русский язык в Украине в защите не нуждается. А одно из писем (В. Танчер, «День», № 19) вообще возрождает жанр политического обвинения: лейтмотивом публичной деятельности нескольких указанных по фамилиям авторов, двое из которых являются известными учеными, названо «ярое украинофобство, невосприятие украинской независимости». Поздравляю газету «День» и профессора Танчера с возвращением к добрым традициям 1930-х годов.
Читательских писем в поддержку основных положений открытого письма пока на страницах газеты не появлялось. То ли сторонников этой точки зрения нет среди ее читателей, то ли редакционная политика газеты не позволяет их печатать. Полагаю, если редакция согласится напечатать мое письмо, это сделало бы дискуссию менее односторонней.
Хочу объяснить, что именно меня тревожит в ситуации с русским языком в Украине.
Для начала представлюсь. Начну с того, что я безо всякой симпатии отношусь к «политическим русским», т. е. к тем, кого беспокоят интересы великого евразийского пространства и евразийской цивилизации, равно как и триединого русского народа и всего подобного, а также их вековое противостояние «безбожному Западу», с оглядкой на что предлагается строить наше государство. Я не люблю российское государство ни в его традициях, ни, тем более, — в современном состоянии. А люблю русский язык, русскую культуру, русскую литературу, люблю Пушкина и Толстого, Чехова и Булгакова и хочу, чтобы мои дети, внуки и правнуки их знали, любили и считали своими. И право воспитывать так детей и внуков я считаю своим неотъемлемым гражданским и человеческим правом, равно как правом моих сограждан, относящих себя к русской культуре. И мои претензии к украинскому государству заключаются в том, что оно руками своих чиновников пытается лишить меня этого права.
Я обвиняю Министерство образования и науки в создании препятствий русскоязычным гражданам Украины в получении образования на родном языке и даже просто в его изучении. В одном из писем в ходе дискуссии отмечается, что в русских школах (точнее, в школах с русским языком преподавания) обучается 25% детей Украины. Насколько я знаю, почти все эти школы расположены в регионах юга и востока, которых пока не коснулась политика дерусификации. А в западном регионе русские школы практически ликвидированы, на грани ликвидации они находятся и в центральном. В ряде областей вообще не осталось русских школ. (В том числе, по моим данным, и в Киевской области — если я ошибаюсь, пусть меня поправят.) В наполовину русскоязычном Киеве их осталось меньше десятка. И все это отнюдь не потому, что родители так стремятся дать детям образование на государственном языке, — их просто никто не спрашивает. Классы в русских школах переполнены, и родители возят в них детей через полгорода. Но этого мало. В украиноязычных школах русский язык сплошь и рядом сводится на уровень факультатива, на изучение его отводятся считанные часы. Об изучении русской литературы (в курсе зарубежной) не приходится и говорить. Политика дискриминации русскоязычных проводится Министерством образования с первых дней независимой Украины и по сегодняшний день.
В комментарии В. Корсакова в ходе дискуссии («День», № 15) вопрос ставится несколько странно: «Согласно Конституции и законам, все русскоязычные имеют право обучать своих детей на родном языке. Только часть населения Украины этим правом не всегда пользуется». Такая постановка вопроса напоминает старый анекдот: «Имею ли я право ...? — Да, имеете. — Нет, вы меня не дослушали. Могу ли я … ? — Нет, не можете». Какая польза в записанных на бумаге правах, если не предусмотрено никаких путей их реализации? Необходим закон, который обеспечивал бы гарантии реализации языковых прав. Об этом, в частности, и говорилось в открытом письме. Кстати, отличный вариант учебного плана предложен лабораторией господина Корсакова, но ведь в нынешних условиях этот план так и останется пылиться на министерском столе.
В заключение хочу обратить внимание на одну вроде бы терминологическую деталь. В Украине при любых обсуждениях языковых проблем постоянно используется термин «языки национальных меньшинств». Термин, неизвестный в Европе (куда вроде бы мы идем), — там говорят «языки меньшинств»; при этом в законах (например, в Европейской хартии) подразумеваются языковые меньшинства. Разница в терминологии отражает разницу в мировоззрениях: украинская терминология соотносит язык с этнической группой, а европейская — с личностью. Украинская терминология молчаливо исходит из того, что право на использование языка имеет только представитель соответствующей этнической группы (что нередко фиксируется в законе), а европейская — что выбор языка есть неотчуждаемое право личности. Отмечу, что авторы открытого письма стоят в этом плане на европейской точке зрения, в отличие от их оппонентов.
В дискуссиях подобного рода меня всегда поражает одно — глухота противников защиты русского языка. Одна сторона дискуссии излагает реальные проблемы людей, своих сограждан, а другая, отвечая, даже не вспоминает о них, приводя доводы из совершенно другой плоскости: нарушаются права украинского языка, на нем говорят мало, пишут мало, это представляет угрозу для национальной безопасности. Я согласен, необходимо добиваться расширения сферы функционирования украинского языка. И нужно обсуждать это, но это другая проблема. Но зачем закрывать для этого русскоязычные школы?
Так что своих будущих оппонентов я хочу покорнейше просить: пожалуйста, не забудьте высказать свое отношение к главным вопросам, поднятым в моем письме. Считаете ли вы нормальной ситуацию, когда русскоязычные граждане Украины, живущие в населенном пункте с заметным русскоязычным населением (речь не идет, скажем, о селе на западе или в центре), лишены возможности обучать детей на родном языке? Следует ли в таких населенных пунктах формировать русскоязычные школы и классы, считаясь с пожеланиями родителей, или язык образования должен устанавливаться чиновниками Минобразования из каких-то других соображений? Следует ли законодательно закрепить право родителей при определенных условиях выбирать язык образования?
«Языковое» прикрытие
Возможно, кое-кто из тех, кто подписал «Открытое письмо» («День», №15 от 29.01.2005), искренне верит, что языковая проблема в Украине заключается исключительно в дискриминации (по их выражению) русского языка. Но, скорее всего, это не так, поскольку Владимир Малинкович признает, что «в течение длительного времени украинский язык ущемляли (? — А.Ц. ), уровень украинской культуры был достаточно провинциальным — не из-за отсутствия талантов, а в силу обстоятельств (? — А.Ц. )». Уместно напомнить В. Малинковичу, что за невыразительными «прижимали» и «в силу обстоятельств» стоят сотни лет целеустремленного лингвицида, этноцида, войн и голодоморов, реализованных Российской империей во всех ее ипостасях относительно украинского народа и его языка. Поэтому, если авторами именно эти обстоятельства признанны исходными, то сразу пропадает весь пафос открытого письма и становится очевидной его искусственность. А говорить нужно, в первую очередь, о том, что украинский народ имеет абсолютное, безоговорочное право на восстановление и развитие своего языка и культуры в своей стране; о том, что так называемым «русскоязычным» украинцам необходимо предоставить возможность вернуться в лоно родного языка их родителей.
Игнорируя многовековую трагическую предысторию, глашатаи однобокой демократии предлагают зафиксировать нынешний «статус-кво» с искусственно выведенной категорией «русскоязычное население» неделимым господством русского языка в информационной сфере, в книгоиздательстве и книготорговле, в высшей школе и государственном аппарате. В конце концов предлагается признать русский язык вторым государственным. Действительно, недаром же Российская империя столько приложила сил!
События в южных и восточных регионах Украины, связанные с последними выборами президента Украины, однозначно свидетельствуют о том, что агрессивная заинтересованность России в украинских делах приобретает утонченные и хорошо скоординированные формы. Но никто в России этого и не скрывает. Достаточно ознакомиться с аналитическим обзором русских изданий по вопросам геополитики («Европейский выбор Украины и русская рулетка», «Зеркало недели», №51 от 18.12.2004 г.). Не здесь ли корни сепаратизма, который взорвался на востоке и на юге Украины во время выборов президента Украины? Нет никаких сомнений, что огонь сепаратизма будут раздувать по восходящей и во время избирательной кампании 2006 года. Можно также быть уверенными, что в очереди за щедрым финансированием этой «операции» уже давно толкаются различные «блоки» и «союзы», созданные по этническому принципу.
В свете прошедших выборов президента Украины чрезвычайно интересной является мысль хорошо известного Константина Затулина: «России совсем не нужен сильный украинский президент, сильная Украина, наш национальный интерес совсем не заключается в том, чтобы Украина была мощным государством, с которым считались бы. России также совсем не нужен сильный, дальновидный, выдающийся государственный деятель во главе Украины» («Независимая газета», 2001 г., 25 апреля). Прошедшие выборы показали, что это не пустые слова, но, как говорится, — «обломилось!» Будем надеяться, что навсегда.
Со времен бурной мессианско-шовинистической деятельности русских панславистов и славянофилов и до наших дней, как видим, имперское мышление в России остается непоколебимое. Поэтому только евроинтеграция Украины, вступление ее в НАТО могут быть реальной гарантией независимости и развития.
Киевский Майдан положил начало процессу рождения новой украинской нации, где каждый этнос, проживающий в Украине, будет иметь возможность свободного развития своего языка и культуры без покушений на статус государственного языка, которым является и должен быть украинский. Если заблокировать внешние «братские» воздействия, то в условиях свободного развития всех этносов и стойкого экономического роста языковый вопрос решится сам по себе.
