Как раз в канун восстановленного в нашей стране Дня науки появилась в газете, которую я уважаю (и публиковался в ней), статья Владимира Шкоды «Искушение наукой».
Из каких источников Владимир Шкода почерпнул информацию о том, что «вся мировая наука переживает серьезный функциональный кризис» и о том, что «в развитых странах прагматическая функция науки доминирует над познавательной»? Владимир Шкода прав только в том, что фундаментальная наука стоит дорого, но человек хочет знать, как устроен мир, в котором он живет, как он возник, как появился разум и многое другое. Возьмем самую прагматичную страну в мире — США. Сегодня она участвует в международном проекте, который стоит 100 млрд. долларов — это новая космическая станция. На орбитах вокруг Земли уже летают два телескопа, а последний «Чандра» стоил 1,5 млрд. долларов, столько же стоит и коллайдер, который проходит стадию наладки в Брукхевенской национальной лаборатории. Все эти установки не предполагают исследований, которые сулят сиюминутную выгоду. Европейские страны вкладывают миллионы долларов в ЦЕРН, а ученые в нем ставят эксперименты по моделированию ситуации, которая была в мире в первые мгновения после Большого взрыва. И это, конечно же, познавательная функция науки.
А что касается лженауки, то, если полистать старые газеты, легко обнаружить, что увлечение ею наблюдалось и между ХIХ и ХХ веком. А связано это с тем, что в конце столетия (а в случае века ХХ он совпал с концом тысячелетия) люди ожидают всяких экстремальных явлений вплоть до конца света. Но это пройдет по мере того, как ХХI век уверенно будет удаляться от своего начала. Так уже было в ХХ веке.
И не надо пытаться подвести читателя к мысли, что наука не нужна. ХХI век будет веком технологическим, основанным на новейших достижениях науки.
Задумывался ли когда-нибудь уважаемый оппонент, что людей, способных к творческому мышлению, — 3% и им надо создать все условия, чтобы они отдали свой талант своему государству и своему народу? А если лишить его компьютера, телевизора, радио, автомобиля и многих других атрибутов цивилизации, где наукоемкие технологии играют решающую роль? Так что в том, что наука действительно является производительной силой, сомнений нет никаких. Понравилось Владимиру Шкоде высказывание Льва Андреевича Арцимовича, кстати, выдающегося ученого ХХ века. Он очень любил красное словцо и очень гордился своим высказыванием, хотя его друзья и современники говорили ему, что он делает плохую услугу науке, верным слугой которой был. Хотя, если подумать, то что плохого в том, что он сказал: «Наука есть наилучший способ удовлетворения собственной любознательности за счет государства». Чья же любознательность, как ни ученого, движет науку? Ведь сформулировать цель могут только сами ученые, а оплачивает эти исследования, конечно, государство. Действительно, деньги на это дают налогоплательщики и они вправе рассчитывать на отдачу. И они ее получают либо в виде нового знания, либо в виде конкретных разработок. Ученых Украины часто упрекают в том, что у нас нет лауреатов Нобелевской премии. Но это не совсем так. Почему-то мы забываем, что еще до революции Нобелевскую премию получил наш соотечественник И. Мечников. А после него еще семь человек, но уже находясь за пределами государства. А попробуйте проанализировать, сколько лауреатов Нобелевской премии в США — коренные американцы, и вы скоро убедитесь, что большинство из них — выходцы из других стран.
США — очень богатая страна, только из федерального бюджета она выделяет на науку 150 млрд. долларов в год, и она может создать прекрасные условия работы для многих ученых. Я был знаком с лауреатом Нобелевской премии Р.Мессбаэром. Он был молодым ученым, когда получил премию, и его сразу же пригласили в США, где создали прекрасные условия для работы. Он провел в США 10 лет, и когда он вернулся на родину, в Германию, в США осталась замечательная лаборатория, укомплектованная его молодыми способными учениками. Кстати, та наша молодежь, которая сегодня покидает страну, больше прельщается именно хорошими условиями работы. Вы только подумайте: за 10 лет независимости не было выделено ни одной гривны из государственного бюджета на приобретение оборудования и материалов. И это в тех условиях, когда вообще в бюджете на науку предусматривается 0,33 — 0,6% от ВВП. Это уровень Ганы или Замбии. Промышленно развитые страны выделяют на науку 2 — 4% от ВВП, а Тайвань даже 20%. А в наших условиях говорить о Нобелевских премиях по меньшей мере странно.
Они будут у наших соотечественников, но не здесь, а в тех странах, где у них будут соответствующие условия для работы.
И проблема термоядерного синтеза будет решена, и никто не «доит бюджеты своих государств». Просто проблема оказалась очень трудной. После создания атомной электростанции казалось, что и эту проблему удастся быстро решить. А оказалось, что не все так просто. Но усилиями ученых всего мира к середине ХХI века и эта проблема будет решена.
Вряд ли стоит говорить, что наука в нашей стране приобрела непомерно высокий статус. Если бы это было так, то перед дверьми научно-исследовательских институтов толпилась бы молодежь. Но этого нет. Зарплата низкая, работать надо очень много... Хорошо еще, если ты — теоретик и тебе ничего, кроме бумаги и ручки, не нужно. Но и это не так — нужна хорошая библиотека и компьютер, а то и станция. А это уже деньги, и немалые.
А вот высказывание о том, что «наука — одна из культурных традиций» вызывает большие сомнения. Хороша традиция, от которой зависит будущее твоей страны, ее обороноспособность и благосостояние. Наше с вами.
