Душным вечером в один из летних дней перед большинством мариупольцев, наверное, не стояла дилемма, куда пойти — на митинг или на море. Это не ирония, но все же трудно представить жизнерадостную рекламу: «Привет, ты где? А я на митинге!» Объявления, развешенные по всему городу, выглядели строго официально, в черной рамочке, и оповещали, что общественная организация «Народная инициатива» и Партия регионов проводят митинг под лозунгом «Наша позиция — оппозиция!»
В митинге приняли участие около 100 человек, преимущественно люди пожилого возраста. Но дело не в количестве, а в качестве. Впервые городская организация Партии регионов организовала митинг в статусе оппозиции. Поэтому не было помпезных портретов, на смену многоэтажным колонкам усилителей пришел обычный мегафон, а вместо критики оппозиции со сцены звучала критика власти. Выступавшие подвергли критике политику новой власти, которая, по их мнению, направлена против народа. Выступали против роста цен, против вступления Украины в ВТО и НАТО, критиковали административно-территориальную реформу и реорганизацию ГАИ как угрозу национальной безопасности. Рассказали о целях оппозиционного блока «имени Януковича» — выиграть парламентские выборы 2006 года и после проведения политической реформы взять власть в свои руки.
Как всегда, не обошлось и без темы «бедственного» положения русского языка. «Везде только украинский язык! — пламенно возмущалась оратор. — Как это можно?! Мы обязаны свой язык сделать вторым государственным, и пусть они там в Киеве падают в обморок! Русский язык — это наш родной язык! Не хотят они на нашем языке говорить, пусть говорят на своем украинском. Здесь большинство русских, даже украинцы, которые живут здесь, говорят на нашем языке». Все это звучало довольно странно, поскольку украинский язык в Мариуполе вытесняется даже с вывесок магазинов и табличек с названиями улиц, которые переделываются с украинского языка на русский. Зато в листовках «Народной инициативы» написано: «Мы — за то, что бы Украинец — звучало гордо, прежде всего, в наших сердцах» (орфография оригинала сохранена. — Г.А. ). Не обошлось и без призывов не допустить «коричневую чуму». Что это означает, народные ораторы не пояснили.
Некоторые пришли на митинг со своими четвероногими питомцами. И вот что удивительно, когда митинговые страсти накалились и люди стали «облаивать» друг друга по политическим интересам, «братья меньшие» молча наблюдали за происходящим. Какой-то вдрызг пьяный мужик пристал к породистому псу — огненно-рыжему чау- чау, размахивая у него перед носом бутылкой: «Ты меня уважаешь?» Но благородное животное с достоинством перенесло это испытание, не проявив никаких признаков агрессии.
Вот чего не хватало подчас некоторым участникам митинга, так это чувства собственного достоинства и выдержки. Из-за отсутствия аргументов в споре употреблялись угрозы в адрес инакомыслящих, непристойные слова, размахивание руками перед лицом оппонента. В период предвыборной кампании 2004 года невозможно было даже представить, чтобы на митинге кто-то мог отстаивать свой собственный выбор и свою позицию. Это было чревато угрозой для здоровья и жизни. А Партия регионов не считала тогда такое положение дел антидемократичным. И вот настало время, когда на митинге, организованном «сине-белыми», им стали возражать и подвергать сомнению их аргументы. Многими митингующими это было воспринято как неслыханная дерзость. Так, когда один из ораторов сказал, что новая власть за полгода ничего хорошего не сделала для народа, у него спросили: «А что вы сделали хорошего за 10 лет?» В адрес женщины, посмевшей задать такой вопрос, тут же послышались неодобрительные выкрики и угрозы от... женщин. «Пошла ты вон! — сказала одна из них. — А то как дам в рыло!» Сфотографировав это проявление хамства, я на всякий случай подошла поближе к «диссидентке», чтобы в случае чего защитить ее от рукоприкладства. «А вы зачем тут фотографируете?» — переключились уже на меня. — Вы у нас, у народа, разрешения спросили?» (Чуть позже знакомый фотокор рассказал мне, как на митинге коммунистов «народ» потребовал у него засветить пленку на том основании, что он фотографировал в «неположенном месте».) И тут вдруг одну из окруживших нас женщин осенила «гениальная версия»: «Не слушайте их, это подстава! Вопрос был задан специально, чтобы нас потом сфотографировать в неприглядном виде». Возмутительница спокойствия сказала, что она отстаивает свою позицию и что митинг недемократический. Представительница от одной из политических партий предложила женщине выступить со сцены. На что та ответила: «Мне здесь рот затыкают, а что будет там?» Едва улеглись страсти вокруг «неположенного» вопроса оратору, как в другом месте послышались женские крики: «Заткнись ты, бандера...» «Бандерой» оказался обычный мариуполец, пенсионер. Что уж такого крамольного он сказал, но на его голову низвергся поток оскорбительных слов. Создавалось впечатление, что женщины, которые «пилили» своих мужей на кухне, решили расширить свое «поле деятельности» на политическом митинге. Пенсионер сказал им, что он — не бандеровец, а махновец, и женщины сменили гнев на милость.
Митинг завершился призывом организаторов не оставаться равнодушными к судьбе государства, сплотиться вокруг оппозиционного блока и победить на парламентских выборах.
