Сегодня, благодаря рассекречиванию многих архивных материалов, мы имеем возможность по-новому посмотреть на события, связанные с репрессивной деятельностью большевистских коммунистических лидеров, по-новому оценить их преступления и отдать надлежащую дань уважения пострадавшим во время репрессий. Можем вспомнить представителей интеллигенции, осуществивших настоящий подвиг ради сохранения научных достижений для будущих поколений. Именно эта тема в свое время поднималась на страницах «Дня» в статье Юрия РАЙХЕЛЯ «Черные времена советской биологии» (№ 159 от 6.09.2008 г.). Однако автором статьи была допущена досадная неточность касательно судьбы знаменитой коллекции растений, собранной академиком Вавиловым. Теперь, благодаря нашему внимательному читателю, мы имеем возможность устранить неточность и рассказать о героях-ученых, ценой своей жизни спасших бесценную коллекцию.
В результате открытого Н. И. Вавиловым гениального закона о гомологических (параллельных) рядах в наследственной изменчивости растительного мира и на основе его теории происхождения культурных растений, ему удалось за короткий период времени, при мизерных валютных средствах собрать уникальную мировую коллекцию культурных растений и их диких родственников. Позже такие коллекции назовут генетическими банками. Кстати, именно такой генетический банк в виде плодово-ягодных и декоративных деревьев и кустов был создан в начале XX века гениальным украинским ученым-помологом Львом Платоновичем Симиренко, судьба которого также была трагической, и чей сын ученый-плодовод, современник и единомышленник Вавилова, был приговорен к смертной казни за нелюбовь к лысенковщине. Приговор был исполнен... Но это отдельный рассказ.
Итак, растительный фонд Вавилова насчитывал в конце тридцатых годов прошлого века более 250 тысяч (!) видов и разновидностей растений в виде семян, корне- и клубнеплодов. Когда Николай Иванович в 30-е годы посещал США, то в экспедиции в качестве вице-президента международного генетического конгресса он не без гордости отмечал, что мощные многочисленные экспедиции американских ученых на самолетах, автомобилях по всем континентам мира создали по видовому составу значительно меньшую коллекцию в сравнении с тем, что было собрано сотрудниками ВИРа (Всесоюзного института растениеводства), созданного им и под его руководством.
И как раз первыми были подвержены нападкам со стороны советских партийных органов эти коллекционные образцы. В газетах, журналах начали порочить Вавилова, его соратников за то, что они, используя государственные средства на всяческие заграничные вояжи, собирают и отправляют в СССР семена сорняков, никому не нужных диких растений. Такие популярные публикации воспринимались большинством людей неосведомленных с достижениями биологии и генетики, или с насмешкой, или даже с возмущением. К сожалению, к этому была привлечена и студенческая молодежь, отравленная советской партийной пропагандой, направленной против буржуазного учения о каких-то невидимых генах.
Но все же коллекция была собрана и самое главное — сохранена!
Сохраненная и приумноженная, она продолжает приумножаться в наши дни, оставаясь в России самой уникальной среди пяти мировых генетических банков, которые находятся также в США, Франции, Турции и Японии.
Наиболее трагические дни для генетиков в Советском Союзе наступили после ареста Н. И. Вавилова, 6 августа 1940 года в г. Черновцы (Западная Украина). Очевидно, не без участия псевдоученого Лысенко, которого Николай Иванович в свое время выдвинул в ведущие ученые и которому теперь мешал в выполнении соцобязательств перед Сталиным по выведению новых сортов сельхозкультур за три года, что с точки зрения законов генетики невозможно.
В рюкзаке Вавилова, который остался в гостинице после его ареста, сотрудники нашли кустик древней полбы-двузернянки — пшеницы, которая свидетельствует о связи центров происхождения культурных растений в Вавилоне, Египте с Трипольской культурой земледелия. Вслед за Вавиловым в ВИРе был арестован ряд ведущих сотрудников, проведены тотальные обыски, которые, к счастью, если можно употребить такое слово к трагическим событиям, в результате невежества карательных органов, не коснулись знаменитой коллекции.
Действительно героические усилия нужны были ученым, техникам, лаборантам, которые остались еще на свободе, чтобы сохранить уникальную коллекцию, которая находилась в то время в Ленинграде в помещении ВИРа. При этом некоторые образцы, для их дальнейшего сохранения, следовало ежегодно высевать, высаживать. Такой героизм хотя был и рискованным для жизни, но все же не таким, который пришлось проявить для сохранения коллекции в дни войны, особенно во время блокады Ленинграда в течение 900 дней в 1941–1943 годах...
В истощенном, холодном и голодном городе, окруженном немецкими войсками, где люди получали по 100–200 граммов хлеба в день (с большим преувеличением эту смесь можно было называть хлебом), в самом центре города, в помещении института находилось более 20 тонн зерна, тонны картофеля, корнеплодов. Таким был физический вес коллекции.
И эту коллекцию охраняли от голодных людей, от безумных крыс, от холода сотрудники ВИРа, соратники Н. И. Вавилова — люди, которые до последнего вздоха остались верными науке. Умирают от голода Александр Гавриилович Щукин, который сохранял арахис, Лидия Михайловна Родина — берегиня овса, Дмитрий Сергеевич Иванов — хранитель риса... В дни блокады погибло 28 сотрудников института. Какое же нужно было мужество, сила воли, чтобы, ощущая смертельный голод, не съесть хотя бы горсточку зерна, один пакетик, единственный образец, что спасло бы жизнь человека, но было бы потерей будущих высокоурожайных сортов сельхозкультур для человечества! А для сохранения клубней их высаживали на участках в поле под артобстрелом, под бомбардировками нацистов.
Так называемая «зеленая революция», которая совершилась на основе высокоурожайных сортов пшеницы, по словам мексиканского ученого, лауреата нобелевской премии Нормана Берлауга — автора этих сортов, спасла человечество от голода, благодаря открытию Вавиловым низкорослой дикой пшеницы, найденной им в свое время в Японии.
26 января 1943 года в 55-летнем возрасте Н. И. Вавилов, открытие которого спасло человечество от голодной смерти, по иронии судьбы, умирает от голода в тюрьме г. Саратова, где он в начале своего взлета в науке в свои 33 года объявил об открытии им закона гомологических рядов, закона мирового значения.
Трудно представить, каким образом в период послевоенного мракобесия в погоне за ведьмами-генетиками, после беспрецедентной по своему невежеству сессии Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. Ленина (1948 г.) удалось сохранить уникальную коллекцию растений — этот генетический банк мирового значения... Автору этого письма-статьи посчастливилось побывать в ВИРе, познакомиться уже с потомками тех ученых-охранителей, взглянуть на сохраненную коллекцию. Мне рассказали там, что в последние годы войны за границей появились публикации некоторых журналистов, падких на трагические сенсации, о том, что голодные ленинградцы якобы съели уникальную коллекцию. И это лживое сообщение тогда нельзя было опровергнуть, чтобы не привлечь внимание карательного меча партийно-государственной системы.
На сегодняшний день коллекция находится не только в ВИРе в Петербурге, но и в поселке Ботаника под Армавиром. Там в подземном хранилище находятся уже десятки лет тысячи образцов семян различных видов и разновидностей растений, сохраняя свою всхожесть. Но не только сама коллекция является памятником великому ученому Николаю Ивановичу Вавилову, но и его верхняя лабораторная часть, построенная в виде квадрата за решетками, которая символизирует тюремный двор. Поэтому вечная ему память, и слава тем, кто несмотря на смертельный голод и иезуитские репрессии, смог сохранить огромное достижение Гения — генетический банк растений.
