В ноябре прошлого года мы рассказали о встречах 93-летней жительницы Днепропетровска Киры ГАЕВСКОЙ с Анной Ахматовой (см. «День», № 213, 18.11.2005). На долгом веку Киры Георгиевны было немало интересных людей. Скажем, постоянным гостем их киевской квартиры был «артільний батько» Мыкола Левитский.
На этот раз — пусть и о мимолетных, но памятных встречах с выдающимся украинским кинорежиссером Александром Довженко.
— В конце 1920 х годов я жила в Киеве, — рассказывает моясобеседница. — У моей бабушки был знакомый старичок, которого мы шутливо называли ее «женихом». Это был генерал в отставке Николай Николаевич Власов. Чем он отличался, так это шикарными усами и бородой — белой, пушистой. В ту пору ему было более 70 лет и нам казалось это глубокой старостью. Вдовец, он жил один. Когда-то преподавал в кадетском корпусе топографию или что-то в этом роде. Оттуда ушел на пенсию. В свое время он перешел на сторону советской власти, был военным консультантом и получал пенсию уже от новой власти. А потом прославился — его снял в своем фильме «Арсенал» (1929 г.) сам Александр Довженко.
Роль, правда, была эпизодическая. Дело в том, что у генерала сохранился его дореволюционный мундир и все ордена. Но за свою роль он получил даже какие-то деньги как актер.
А обратился А. Довженко к Н. Власову через меня. Было это так. Я всю жизнь была любительницей искусства и ходила тогда в клуб, посещала Общество любителей советского кино. Мне было в ту пору 16 лет и я воспринимала Н. Власова как человека из прошлой жизни. Однажды я встретила в киноклубе этого бабушкиного «жениха». И после этого ко мне подошел один черненький молодой человек и спросил:
— Извините, с кем вы только что разговаривали?
Я в ту пору была очень разговорчивая. Вот я и отвечаю:
— Он — знакомый моей бабушки.
— А я — кинорежиссер Довженко. И для своего будущего фильма подбираю людей, которых могу снимать без грима. Как же мне с ним встретиться?
— Очень просто. На следующей неделе будут показывать новый фильм с Дугласом Фербенксом и Мери Пикфорд, и он обязательно придет!
Это я как-то пристроила генерала Николая Власова в киноклуб, где показывали тогда еще немые фильмы. Я платила 18 копеек в месяц и ходила в клуб раз в неделю. Такими были членские взносы. Можно было приходить или не приходить, но платить 18 копеек были обязаны. Это удостоверяла выданная мне зеленая членская книжка.
Так я познакомила генерала с Александром Довженко. Приходя к нам затем домой, новоявленный артист рассказывал о своем участии в съемках. В эпизодической роли он изображал генерала. И надо сказать, что после этой роли кинематографисты много раз обращались к нему. Он не отказывался и снялся в массовках во многих фильмах.
А теперь о продолжении этой истории. В 1943 году, во время войны, я жила в Москве. К тому времени меня вывезли из блокадного Ленинграда через Ладожское озеро. А работала я в Москве на военном заводе. Мы жили в неотапливаемом доме, работали по 12 часов в сутки. И никаких выходных.
Но изредка, когда менялись смены, я могла пойти в писательский клуб. Там и состоялась еще одна памятная для меня встреча с Александром Петровичем Довженко. У меня была очень хорошая память и я его запомнила. Дело в том, что после нашей первой встречи в 1928 году он со мной здоровался, когда приходил в наш киноклуб. А председателем его был, кстати, мой школьный учитель.
Так вот в Москве военной поры в Доме писателей проходил какой-то литературный вечер. В столовой были сдвинуты столики и за ними сидели знакомые и незнакомые между собой люди. Я оказалась за одним столиком с мужчиной, отчего-то очень пристально смотревшим на меня. Но я никак не могла понять — почему он так смотрит.
— Извините, вы откуда? — поинтересовался он.
А я к тому времени уже уходила с завода в Книжную палату работать по своей довоенной специальности — библиографа. Поэтому я помалкивала, что еще работала на номерном заводе. У меня в трудовой книжке был написан лишь номер завода, а где этот город, в каком городе завод — ничего не написано. То был авиационный завод на Беговой улице, на которой когда-то устраивались бега. На этом заводе собирали из частей самолеты, и я работала токарем на машине с дрелью. Что ж делать — я выживала в те тяжелые годы...
И вот мужчина говорит мне:
— Вы только ничего не подумайте. Но вот вы рядом сидите, а у меня такое ощущение, что я где-то с вами общался.
Действительно, прошло 15 лет. После 1928 года мы не встречались и, конечно, ничего не знали друг о друге.
— В Москве мы виделись? — спрашивал Александр Петрович.
— Нет.
— В Ленинграде?
— Нет.
— А где же мы могли тогда видеться?
— Это могло случиться в еще одном городе.
— Каком же?
— В Киеве.
— Да это же было очень давно!
Вот тогда я окончательно убедилась, что передо мною А. Довженко. К тому времени я уже хорошо знала это имя. И книжку его читала, и фильмы видела. Так что я с ним согласилась:
— Да, это было очень давно. Когда я только из-под стола вылезла...
Он рассмеялся и потом уже серьезно говорит:
— Идет война. Мы сейчас сидим и слушаем здесь стихи военных поэтов. А мы же с вами жили — вы учились, я работал — в одном городе...
И мне очень было приятно говорить с ним. Ведь я тогда ничего не знала ни про Ленинград, откуда меня вывезли, ни про родной Киев, где родилась и пошла в школу, ни про Днепропетровск, где в оккупации жила моя семья.
А Довженко и говорит:
— Вот закончится война и вы непременно, пусть не всех, но кого-нибудь найдете.
Вот это его доброе пожелание — кого-нибудь из родных найти после немыслимых военных испытаний — тогда поддержало меня и осталось в моей памяти на всю жизнь, да и поныне согревает меня.
