Сейчас вошло в моду в некоторых «сознательных» кругах спекулировать на темах патриотизма, увешивая грудь медалями «ветеранов борьбы за независимость Украины», в то время как настоящие борцы за независимость, рискуя сесть за пропаганду «буржуазного национализма» и государственной самостоятельности Украины, молча делали свое дело.
46-летнему командиру общественного объединения «Первая Черниговская сотня» Валерию Рябченко едва исполнилось 18, когда он впервые побывал в Крутах. И не просто побывал, а в составе небольшой группы смельчаков, нашел место эпической битвы горсточки юных украинцев со значительно преобладающим по численности и опыту враждебным войском во главе с главкомом большевистской армии Михаилом Муравьевым. Единомышленник Валерия Рябченко, ныне священник, военный капеллан и волонтер отец Евгений Орда был самым молодым участником поисковой группы. Эта бесстрашная молодежь первой заговорила о Крутах как о героической странице истории Украины, первой насыпала символическую земляную насыпь и установила на ней березовый крест.
КАК ВСЕ БЫЛО
«Осенью 1990 года мы, представители Союза независимой украинской молодежи, поехали в Круты и начали расспрашивать местных о тех событиях. Нашли какого-то деда, он и указал нам на место, где, по его словам, состоялся бой», — начинает разговор Валерий Рябченко. — Союз независимой украинской молодежи — первая молодежная организация националистического направления, которая возникла в конце 80-х годов в оккупированной «советами» Украине. Стоит заметить, что Народный Рух Украины был либеральной организацией и нас они считали то ли провокаторами, то ли просто непоправимыми романтиками с явными признаками юношеского максимализма. Рух тогда не ставил цель получения Украиной независимости и носил приставку «за перестройку». Нас называли «фашиствующие молодчики». Мы были тесно связаны с Союзом Украинской Молодежи — зарубежной организацией. Наше руководство держало с ними тесный контакт. Напомню, тогда еще был СССР и для того, чтобы нам не приписали связь с иностранными структурами, был сформирован СНУМ. Конечно, литературу мы получали из-за рубежа. Первой книгой, которую я прочитал, был труд Дмитра Донцова «Обращение к молодежи». Мы слушали кассеты с Государственным Гимном Украины — все приходило оттуда».
Возвращаемся к установлению креста в Крутах. «Осенью в 1990 году мы поехали в Круты, не вспомню, сколько нас было — пятеро или семеро. На то время мне было 18 лет. Начали расспрашивать о тех событиях местных людей. В итоге какой-то дед показал место около станции, сказал, что именно там и был бой, — повторяет Валерий Рябченко. — Мы нашли подводу и навозили на то место земли. Кстати, помогали местные. Все происходило быстро — одни возили землю, другие собирали материалы. Потом мы вырубили крест и поставили его на том условном месте. Это был березовый крест высотой четыре метра. По возвращении в Чернигов мы связались с Киевом и договорились, что 29 января освятим могилу».
«Таким образом, 29 января уже был освящен крест? Откровенно говоря, трудно представить, как при советской власти можно было освятить место, где лилась кровь борцов за независимость Украины и не попасть за решетку», — удивляюсь.
«Риск попасть за решетку всегда существовал, но стоит понимать, что в воздухе уже витал дух свободы. Разве молодежь считалась с этими рисками? Утром 29 января 1991 года мы выехали из Чернигова поездом, в Нежине пересели в электричку и объединились с киевлянами. Вспоминаю, они еще листовки по электричке о крутовцах разбрасывали. Уже когда мы приехали в Круты, нас ждали другие делегаты. Всего нас тогда собралось приблизительно 50 людей, включительно с представителями Народного Руха. От станции собрание двинулось к переезду, колонну вели мы. Кое-кто держал в руках сине-желтые и красно-черные флаги. Когда уже двинулись, то увидели, как на переезде остановился автобус. Было видно, что он забит до верху людьми. Все начали говорить о том, что сейчас против нас совершат провокацию. Из автобуса вышел мужик с топором. Мы поняли, что местные коммунисты организовали колхозников, чтобы те нас побили, однако они думали, что нас будет меньше. Мы остановили колонну, перегруппировались — поставили более сильных впереди, а женщин и знаменосцев сзади. Такой колонной мы спокойно прошли через автобус и подошли к кресту, где и провели молебен, — говорит Валерий Рябченко. — Вспоминаю, нас тогда снимали работники КГБ. Их черная «Волга» стояла немного поотдаль от нас, а снимали нашу процессию массивной телевизионной камерой. Откровенно говоря, было бы интересно через столько лет увидеть их видеосьемку. «Гебисты» были легко одеты, будто бы вышли на небольшую прогулку. На нас всех были добротные тулупы, а мороз тогда градусов 25 стоял и ветрище невероятный. Мне так смешно стало, когда увидел, как «чекисты» трясутся на морозе. Один из наших переписал в блокнот номера их «Волги» и по реакции «чекистов» было видно, что они этого боятся».
ОНИ ХОТЕЛИ ТВОРИТЬ ИСТОРИЮ
Еще один участник тех событий — священник храма Святой Великомученицы Екатерины в Чернигове отец Евгений Орда. Его воспоминания идентичны воспоминаниям Валерия Рябченко, однако выводы, которые делает священник, являются глубоко неутешительными для либерального урапатриотического круга.
«Я помню, что освятил крест священник Украинской автокефальной православной церкви Степан Перва. Он был первым украинским священником в Чернигове, — вспоминает отец Евгений. — Ежегодно мы ездили на то место и ежегодно крест ломали. Очевидно, это делали местные. Но были и те, кто искренне помогал нам. Вспоминаю, когда все разъезжались, то тех, кто по каким-то причинам задерживался и не успевал на поезд, местные, подогретые водкой, били палками. Годы пропаганды отразились на людях. Но мы видим, что в настоящее время большинство местных крестьян считают Круты героической страницей в истории Украины, и это заслуга тех, кто сумел донести людям правду о тех событиях».
Это уже потом, в конце каденции президентства Леонида Кравчука, Круты начали вспоминать на более высоком уровне — сделали большую насыпь, установили металлический крест и 24 металлических таблички от каждой области Украины. И несмотря на то, что их украли, память о Крутах ожила, крест снова и снова оказывался на когда-то насыпанном черниговской «радикальной» молодежью холме, пока люди не поняли всего масштаба героического подвига крутовцев. Не менее героической была и экспедиция смельчаков из СНУМ.
«То, что мы делали, умеренные руховцы считали очень радикальным, а мы хотели творить исторические события. Поездка в Круты для нас была таким историческим событием. Я знаю точно, если бы мы туда не поехали, то и руховцев там не было бы», — резюмирует отец Евгений.
