Иван Иванович Огиенко. Политический, общественный и церковный деятель, историк церкви, педагог, основатель и первый ректор Каменец-Подольского государственного украинского университета, министр образования и министр культов (исповеданий) в нескольких правительствах Украинской Народной Республики, митрополит Украинской автокефальной православной церкви ... Со своей активной проукраинской позицией он однозначно не мог остаться вне внимания советских спецслужб. Об этом свидетельствует дело-формуляр под названием «Святоша» в архивных фондах разведки.
Дело было заведено в январе 1941 году 5-м (разведывательным) отделом управления государственной безопасности НКВД УССР на основании материалов, полученных от зарубежной агентуры еще в 1940 году. Тогда узнали, что на польской территории в городе Холм, центре компактного проживания украинцев еще с древних времен, принял монашеский постриг под именем Илариона некий Иван Огиенко. А вскоре был рукоположен в архиепископа Холмского и Подляшского Украинской автокефальной православной церкви.
Более того, сообщалось, что он ведет службы на украинском языке, побуждает к этому других священнослужителей, а в своих крамольных проповедях выражает «надежду на высшую силу, которая поможет победить врага и восстановить независимую Украину». Без дополнительных объяснений было понятно, кого архиепископ считает врагом украинского народа. Поэтому сразу было вынесено постановление о заведении дела. В нем отмечалось, что «Огиенко Иван Иванович, выдающийся украинский деятель, бывший министр образования УНР ... ведет активную контрреволюционную националистическую работу против СССР».
Уже этих сведений было достаточно, чтобы взять И. Огиенко в активную разработку и начать собирать на него досье. Одним из первых документов по делу является выдержка из доклада секретного сотрудника «Верного» Киевского оперсектора ГПУ, вероятно, сделанная в середине 1920-х годов. В ней говорится: «Огиенко Иван Иванович, 42 года, среднего роста, красивый и стройный, с большими усами и острой бородкой, в пенсне. Родом из Подолья, родственников его не знаю. Жену знаю лично, но девичьей фамилии и ее родственных связей не знаю. Принадлежал к партии украинских соц-самостийников, а потом, кажется, вышел. Дореволюционная работа – ректор Каменец-Подольского университета. При Петлюре был министром исповеданий и членом Украинского нац. союза. Глубокий шовинист и враг Московии, издатель многих брошюр и листовок антироссийского содержания, издатель многих церковных автокефальных книг» (ГДА СЗР України. – Ф. 1. – Спр. № 10202.– Т. 1. – Арк. 3).
В следующем документе И. Огиенко фигурирует уже 60-летним. Это докладная записка, подготовленная 18 февраля 1945 года управлением НКГБ СССР по Волынской области на имя начальника 4-го (разведывательно-диверсионного) управления НКГБ УССР. Того самого управления, которое, пользуясь активной фазой боевых действий на территории Германии, примерно в тот период готовило операцию «Вулкан» по ликвидации в Берлине руководителя ОУН Андрея Мельника. И, вероятно, не только его. В документе отмечается:
«Свою научную деятельность начал до революции в Киеве, после окончания Киевской духовной академии. Получив высшее богословское образование, Огиенко, однако, избрал для себя не церковное поприще, а педагогическую деятельность, специализируясь в области украинского и старославянского языков.
Выступая с печатными работами и публичными лекциями по вопросам украиноведения и одновременно ориентируясь на Центральную Раду в период 1917 года, обрел широкую известность среди высших слоев общества и политических деятелей Украины того времени.
В 1918 году Огиенко, находясь в Киеве, якобы был министром исповеданий при петлюровском правительстве и играл в петлюровских кругах заметную роль.
После разгрома петлюровщины Огиенко вместе с другими деятелями украинского националистического движения эмигрировал в Польшу, где в течение ряда лет занимался преимущественно научной работой по украинскому языку и истории старославянской письменности, одновременно в течение определенного времени читал лекции по филологии в Варшавском университете.
После смерти жены, в 1938 году, он принял сан епархиального епископа Холмской епархии. Его резиденцией стал г. Холм, где он имел типографию и в которой наравне с церковной литературой печатались антисоветские листовки и брошюры ...» (ГДА СЗР України. – Ф. 1. – Спр. № 10202.– Т. 1. – Арк. 34–35).
В докладной записке допущен ряд ошибок. В частности, И. Огиенко не учился в Киевской духовной академии. Он окончил историко-филологический факультет Императорского университета Святого Владимира. После распада Российской империи активно участвовал в украинизации университета и первым начал читать лекции на украинском языке. Летом 1918 года выступил основателем Каменец-Подольского государственного украинского университета и стал его первым ректором. В начале 1919 года назначен министром народного образования УНР. В сентябре 1919 года – министром Министерства культов, переименованного им в министерство исповеданий.
В этом и других документах, которые хранятся в небольшом по объему деле, нет сведений о причастности И. Огиенко к религиозным процессам, происходившим на территории Украины, иначе бы в выводах его сделали еще более ярым «украинским буржуазным националистом». Ведь среди его первых шагов на посту были требования к епископам, чтобы Евангелие читалось на украинском языке, так же и произносились проповеди, службы Божьи, чтение и пение в церквях правились с украинским произношением, на церковные должности в духовном ведомстве рукополагались и назначались те лица, которые знают украинский язык. «Народ, который не понимает силу и значение родного языка, – подчеркивал он, – и не развивает его культуру, не скоро станет сознательной нацией и не стоит на пути к государственности».
В кругу интересов И. Огиенко, где бы он ни был и какую бы должность ни занимал, была украинская культура, история церкви, языка и правописания. В разные годы он создавал, редактировал, всячески поддерживал украинские издания. Как, например, в непростой период пребывания в Польше, которая находилась под гитлеровской оккупацией. В архивных фондах разведки хранится документ, датированный январем 1941 года, под названием «О газете «Український православний вісник ». В нем отмечается, что архиепископ Иларион организовал в Холме издание газеты с таким названием. В то же время немецкими оккупационными властями было выдвинуто требование, чтобы каждый номер газеты перед выходом подвергался цензуре.
В связи с этим возникла интересная ситуация, которая, с одной стороны, характеризует направленность газеты, с другой – требования к газетным текстам представителей тогдашней гитлеровской администрации. В частности, в документе отмечается:
«В Люблинском Дистрикте сидит немецкий офицер д-р Фроммель. Украинского языка он не знает. Поэтому разрешить печатать газету он не смог, однако заявил, что печатать ее можно при условии, что в ней ничего не будет против СССР и о восстановлении Украинского государства, заявляя, что у нас теперь с СССР существует дружба, поэтому позволять украинской прессе выступать против СССР мы не можем.
В просмотр газеты вмешался другой цензор – немец Людвиг, знающий немного русский язык. Прочитав в газете фразу «Большинство российских интеллигентов перед мировой войной считали хорошей манерой не ходить в церковь и не интересоваться делами веры» и т. д., начал кричать, заявляя: писать в газете что-о русских не позволяю, вообще о России и русских нельзя ничего писать» (ГДА СЗР України. – Ф. 1. – Спр. № 10202.– Т. 1. – Арк. 29).
В таких условиях Ивану Огиенко приходилось жить и работать за рубежом – под пристальным взглядом как НКВД, так и немецкой оккупационной власти власти. Несмотря на это, он ни при каких обстоятельствах не менял свою принципиальную позицию в отстаивании украинских интересов и, как и в период существования Украинской Народной Республики, осуществлял украинизацию церкви на Холмщине путем введения украинского языка в богослужение.
Всего в архивных документах лишь фрагментарно воспроизводится период деятельности И. Огиенко в Европе и Канаде. В частности, упоминается о торжественном богослужении 19 октября 1940 года в Холмском соборе, где проходило его рукоположение в архиепископы, и 26 октября, когда он впервые проводил службу в сане архиепископа Холмского и Подляшского Украинской автокефальной православной церкви. А через три года был избран митрополитом Холмским и Подляшским. В 1944 году эмигрировал в Австрию, оттуда – в Швейцарию.
«Вскоре, – как говорится в итоговой справке по делу-формуляру, – по приглашению верующих-украинцев из Канады (уже как митрополит) выехал в эту страну и поселился в городе Виннипеге ... Через некоторое время Огиенко был на одном из церковных съездов избран главой Украинской автокефальной православной церкви в Канаде». И завершается справка следующей фразой: «Учитывая, что Огиенко И. находится сейчас в Канаде и возможностей для его разработки в 1-м отделе нет, целесообразно имеющуееся на него дело-формуляр сдать на хранение в архив» (ГДА СЗР України. – Ф. 1. – Спр. № 10202.– Т. 1. – Арк. 49).
Содержание документов свидетельствует о том, что оперативная разработка Ивана Огиенко все же осуществлялась поверхностно. В его близком окружении советские спецслужбы не смогли найти тех, кто бы предоставлял информацию о деяниях и намерениях митрополита. Очевидно, и среди кадровых сотрудников МГБ СССР не было в то время специалистов, которые хорошо разбирались в вопросах религии. Ведь даже церковный сан его называли с ошибками в последние годы жизни, когда он был предстоятелем Украинской греко-православной церкви в Канаде и митрополитом Виннипега.
В Канаде митрополит Иларион плодотворно занимался просветительской, общественной, богословской деятельностью. Там он закончил, пожалуй, самое главное дело своей жизни – перевод Библии. Именно перевод Ивана Огиенко считается исследователями лучшим среди всех украинских вариантов благодаря близости к оригиналу, поэтичности, простоте и понятности изложения.
В течение всей жизни он стремился к созданию Поместной украинской церкви как одной из равноправных православных церквей, и восстановлению независимости Украинского государства. Поэтому сейчас его имя стало символом украинской государственности и соборности.
