5 марта 1953 года прервалось «дыхание Чейн—Стокса», которое перед этим было диагностировано недобитыми врачами у «великого вождя советских народов». Сталин умер. Но только физически. Даже многие из тех, кто развенчивал «культ личности», были инфицированы вирусом сталинизма и в критических ситуациях мыслили и действовали во многом по-сталински. А «партийный антисталинист №1» Никита Хрущев лишь на пенсии, после устранения от власти, сумел начать (только начать!) свое личное освобождение от влияния сталинской мифологии.
Яд сталинизма действует поныне, причем не только в России, где это самоочевидно, но и во всем мире. Даже мощное на Западе антифашистское движение по своей сути является неосталинистским, поскольку направленно не против тоталитаризма как такового, а лишь против одной из его разновидностей, на которую указал в свое время Сталин. Тот самый, который имел с 1933 года соглашение о дружбе с фашистской Италией, с 1939-го — с нацистской Германией, а в конце 1940-го всерьез обдумывал возможность военно-политического союза с Германией, Италией и Японией против Британии и США. И популярный среди антифашистов лозунг: «Долой фашизм! Долой капитализм!» — это лишь немного перефразированный клич Сталина, брошенный им левому движению еще в 1927 году.
Действует яд сталинизма и на украинцев. Разве без него стала бы возможной агрессия России при поддержке определенной части населения Донбасса и Крыма? Разве до сих пор не появляются изредка на стенах домов коммунистические летучки с усатым профилем? Разве не объявляют определенные политические персонажи сугубо по-сталински своим главным врагом «украинский национализм»? Но не только в этом сила такого яда, но и в живучести мифологем сталинизма в сознании даже определенной части искренних украинских патриотов.
Поэтому стоит хотя бы коротко пробежаться по компендиуму главных этих мифологем.
Самая первая из них — «при Сталине был порядок». Я уже опубликовал на эту тему несколько статей в «Дне» под общей шапкой «Бардак Иосифа Сталина», а в 2015-м — брошюру под этим же названием. Обещаю продолжить тему, тем более, что есть повод — в декабре исполняется 140 лет с реальной, а не официальной даты рождения «лучшего друга физкультурников». Здесь же отмечу, что этот термин я взял не из головы, а из опубликованных только в 1990-х воспоминаний тех фронтовиков, которые стремились осмыслить пережитое ими. Там этот термин и его многочисленные иллюстрации и обоснования встречаются неоднократно.
Другая, живая до сих пор мифологема, связана с 23 февраля как «праздником настоящих мужчин». Отсылаю желающих к статье российского историка Бориса Соколова «100-летие Красной армии — мифический юбилей» («День» № 33-34, 2018).
Стоит вспомнить и о мифологеме о Харькове как о «первой столице» Украины. На самом деле первой столицей Украины в 1917 году стал Киев. Но Сталину надо было свести на нет память о существовании УНР, поэтому о ней он даже не вспоминал; после войны генсек сказал, что в центре его внимания, среди прочего, была «борьба против контрреволюционной Украинской рады», — и ни слова о независимой УНР. В этом контексте возникла мифологема о «первой столице», которую до сих пор кое-кто бездумно повторяет.
Ну а теперь — о главном. О мифе, что якобы Сталин объединил Украину. Даже некоторые либеральные интеллектуалы и журналисты тиражируют его, так как, видите ли, все украинские этнические земли собраны сейчас в одном государстве в результате деятельности этого кровавого деспота, поэтому он хочешь не хочешь, а прислужился украинцам.
Правдивым в этом является лишь то, что Сталин с определенного времени сознательно и нередко успешно использовал в своих геополитических игрищах украинский фактор. А вместе с тем он постоянно стремился «урезать» территориальные границы Украины, пусть и советской; лишь тогда, когда это было выгодно ему, он благословлял по-большевистски осуществляемое «воссоединение».
В ноябре 1917 года Сталин стал наркомом по делам национальностей в первом правительстве Советской России. Однако не он, а нарком иностранных дел Лев Троцкий на переговорах в Бресте признал независимость Украины (хотя потом и требовал заменить делегацию УНР делегацией харьковского «правительства»). А Сталин в начале 1918-го активно поддержал создание сугубо оккупационной структуры — «Донецко-Криворожской республики». Ее территория была этнически украинской (кое-где украиноязычные украинцы составляли 95—97% населения), и только в отдельных случаях (например, в Мариупольском уезде, где вторым по численности этносом были приазовские греки) украинцы составляли не абсолютное, а относительное большинство. Зато едва ли не все «члены правительства» этой «республики» были этническими россиянами, включая его «главу» Артема (Сергеева), к тому же рожденными за пределами Украины. Главная задача, которую ставил перед собой Артем, о чем откровенно говорил и писал, — грабить Украину, ежедневно посылая сотни вагонов с хлебом, сахаром, углем в центральную Россию. В конце концов, даже Ленин и Троцкий выступили против таких игрищ, так как это крайне возмущало украинцев в РКП(б).
В 1920-м большевики имели реальную возможность объединить под красным флагом почти всю Украину; Юго-Западный фронт (Сталин — не только наркомнац, но и член реввоенсовета этого фронта) идет на Львов и дальше — до Вислы. Но следствием наступления становится не расширение номинально независимой УССР, а создание отдельной Галицкой СРР. Более того, министр иностранных дел Великобритании лорд Керзон от имени Антанты предложил тогда Красной армии остановиться на линии, проходившей через Гродно — Яловку, — Немиров — Берестье — Дорогуск — Устилуг, к востоку от Грубешова, через Красилов, к западу от Равы-Русской, к востоку от Перемышля и вплоть до Карпат (то есть почти так, как после 1947 года проходила польско-советская граница). Но политбюро ЦК РКП(б), включительно со Сталиным, отказалось от реального воссоединения почти всей Украины и Беларуси во имя мировой революции. Оно, может, и к лучшему, что так произошло, однако установка большевиков показательна.
В октябре 1924 года Таганрогский и Шахтинский округи УССР переданы в состав Российской Федерации. А в 1925 году в УССР передали территорию с населением 278 тысяч человек, а в состав других республик, прежде всего в Российскую Федерацию, передана от Украины территория с населением около 479 тысяч человек. Зато не произошло присоединение Кубани, заселенной преимущественно украинцами, к советской Украине. Напомню, что Сталин — тогда уже генсек ЦК РКП(б), который, по словам Ленина из его «политического завещания», «сосредоточил в своих руках необъятную власть».
Наконец, 1939 год, Пакт Молотова—Риббентропа, на который любят ссылаться адепты мифа о Сталине, «воссоединявшем Украину». В действительности по тайному протоколу, который был неотъемлемой частью этого Пакта, к СССР должны были отойти территории вплоть до Вислы, в том числе Холмщина и Подляшье. Но Сталин потом решил обменять эти территории на Литву, что и зафиксировал новый тайный протокол — к подписанному 28 сентября Соглашению о дружбе и границе.
Тогда же появился вопрос о Берестейщине, сейчас Брестская область Беларуси. На карте 1914 года, опубликованной Российской императорской академией наук (авторы — московские исследователи Дурново, Соколов и Ушаков), эта территория закрашена в украинские этнические цвета (так же, как и Засянье и Забужье, то есть земли сразу за Сяном и Западным Бугом). Украинский этнический характер Берестейщины признал как неопровержимый факт белорусский ученый Печетов в докладной записке 1939 года в адрес первого секретаря ЦК КП(б) Б.Пономаренко. Наконец, что Берестейщина — это украинская земля, говорил еще и такой «украинский националист», как первый секретарь ЦК ВКП(б) Никита Хрущев. Однако «вождь всех народов» грозно цыкнул на своего киевского сатрапа — в геополитические планы Сталина никоим образом не входило «объединение всех украинских земель», речь шла об удобных для разворачивания последующего похода на запад границах военных округов, которые обычно совпадали с административным делением.
Следующий, 1940 год. Номинальный глава Совнаркома и нарком иностранных дел СССР Молотов в 1940 году, аргументируя перед немецкой стороной присоединение Северной Буковины к «Союзу нерушимому», ссылался на решение местных национальных собраний от ноября 1918 года о присоединении к Украинскому соборному государству. Действительно, было такое решение, но касалось оно этнически украинских территорий Буковины, в том числе и горных южных (Сучава), которые остались в составе Румынии.
А в следующем году Сталин согласился отдать Западную Украину и Беларусь Речи Посполитой. 30 июля 1941 года в Лондоне было подписано советско-польское соглашение, первый пункт которого отмечал: «Правительство СССР признает советско-германские соглашения 1939 года относительно территориальных изменений в Польше утритившими силу». Понятно, что это был очередной сталинский большой обман, так как не были изменены ни Конституция СССР, ни соответствующие законодательные акты, но вся «подпольная Польша», да и, очевидно, все политически активные украинцы Волыни и Галичины решили: эти земли опять находятся в составе Речи Посполитой и после поражения Германии восстановится довоенная ситуация. Другими словами, Сталин спровоцировал поляков на попытку любой ценой удержать Волынь и Галичину, а западных украинцев — на отчаянную борьбу за то, чтобы не быть под Речью Посполитой (уже было известно об этнических чистках, начатых Армией Краевой на Закерзонье).
Бросается в глаза и то, что о судьбе украинцев Пряшивщины, которая в настоящее время принадлежат Словакии, речь даже не велась — Сталину, который присоединил Закарпатье в 1945 году к СССР, вел речь об удобном военно-политическом плацдарме, а не о каком-то там «воссоединении всех украинских этнических земель». И еще в том же году уже коммунистическая Польша получила правобережную часть Перемышля и окружающие районы над Сяном, расположенные по эту сторону «линии Керзона».
Что ж, Сталин умело эксплуатировал в своих геополитических действиях идею соборности Украины, которая с 1919 года, по Акту Воссоединения, стала значимым для миллионов людей и для значительного числа политиков разных стран символом. А значимый символ, как отмечал российский философ Павел Флоренский, «есть такая реальность, которая больше себя самой». В действительности Сталин восстанавливал Российскую империю под названием СССР и посягал на мировое господство, отсюда, кстати, и присоединение Галичины и Буковины, которые уже побывали в составе этой империи во время Первой мировой войны. Практически-политической же реальностью появление Соборной Украины могло стать вопреки Сталину в 1918—1919 годах, если бы не «красная» и «белая» Россия плюс крайне близорукая позиция ведущих государств Запада.
