Выступление было посвящено сохранению и развитию системы социальной защиты, медицинского страхования, образования, лидерства в технологии. Однако в данном случае нас меньше всего будет интересовать триумфаторский тон выступления президента США, и больше всего — наша отечественная социально-экономическая ситуация через призму изложенной в нем американской стратегии.
Речь не идет о личности президента США или о конкретном содержании его послания. Речь идет о сравнении подходов к политике в Америке и у нас. Несомненно, над докладом Клинтона работала целая группа экспертов и консультантов. Однако и над последним посланием Президента Украины тоже работали эксперты и консультанты, а над нашим Президентом не висела непосредственная опасность импичмента. Тем не менее, выступление Клинтона прерывалось многочисленными аплодисментами и вставаниями с мест в зале Конгресса людей, которые начали против него процедуру импичмента, а последнее послание Президента Украины было предано просто уничижительному осмеянию. Это говорит о том, что в сознании наших экспертов, консультантов, аналитиков и политического окружения Президента нет целостного представления о том, каким должно быть ежегодное послание к парламенту, что такое перспектива, что такое стратегия, зачем они нужны, и как работают эти инструменты...
Что такое перспектива? Это то, чего крайне не достает нашему обществу: зачем жить, во что верить, на что надеяться по самому большому счету, но никак не какие-то жалкие разборки с вороватыми чиновниками вкупе с пенсиями и прожиточными минимумами. В СССР были партийные съезды, был пятилетний план. Были плохие, как оказалось, съезды и неэффективные, как выяснилось, пятилетние планы. Несмотря ни на что, эти планы выполняли важную общественную функцию — они задавали перспективу. Перспектива же делает осмысленным любое социальное движение и любое действие государства. Долгосрочная перспектива является узловым моментом государственной политики. Без перспективы перед гражданами государства всегда маячит ужасное настоящее, непонятное и бессмысленное. Что мы строим, что будем делать через год, два, пять, десять, двадцать, пятьдесят лет, неизвестно. Ни одна политическая сила в Украине не взяла пока на себя смелость расписать перспективу Украины на 50 лет вперед, потому что никто не знает, что случится в ближайшие месяцы — и так продолжается все время с обретения независимости.
В послании Клинтона встречаются цифры — 15, 25, 55, 75 лет и даже мечты на 100 лет вперед. Это говорит о том, что хронополитика (политика отождествления со временем распределения и использования ресурса времени) в США устремлена в будущее. А куда устремлены многие из политических сил и партий в Украине, в каком времени происходят их разногласия? В лучшем случае в интригах и политических торгах настоящего времени, в доброй половине случаев — в прошлом: левые бьются за прошлое СССР, а правые — за те времена прошлого, когда Украина была героической, единой, или когда она могла стать сильной... Еще в половине случаев идет торг о процессе приватизации СССР. Но никакая из политических сил не воюет за будущее: иначе как объяснить тот факт, что ни одна партия не взяла на себя смелость публично и всеобъемлюще сказать, что мы планируем создать, какой будет Украина через 5, 10, 20, 50 лет. Одна из статей ежеквартальника «Стратегическая панорама» в рубрике представления программы «Украина-2010», которая предложена Национальным институтом стратегических исследований Украины в соответствии с распоряжением Президента Украины, содержит следующее довольно спорное положение по поводу геостратегии Украины:
«В хроносфере определяющим и доминирующим может быть лишь настоящее время — время активных действий современного поколения. Прошлое имеет значение в меру своей причастности к решениям и действиям настоящего, а будущее — в меру осуществления определенной хроностратегии жизни. Наиболее важные и глубокие решения и действия страны-субъекта должны опираться на максимальную временную перспективу — как относительно прошлого, так и будущего...» (Б.А.Парахонский http://www.niss.gov.ua/book/journal/Ukr2010.htm). Этот принцип по существу и является принципом современной хронополитики Украины, и против которого мы недавно высказались (см. статью «Геополитика, хронополитика и культурополитика Украины» — «Зеркало недели» N2, 1999 г., 23 ст.)
Если отбросить свое личное отношение к этой программе, как к небрежно сделанной идеологии, а вовсе не как к государственной стратегии, то напрашивается суждение — для Украины, которая все еще живет в прошлом, признается «определяющим и доминирующим» настоящее время, в то время как США признают определяющим и доминирующим именно будущее. И это не случайная оговорка. Но расспросите людей в регионах, спросите людей на улице города, что больше всего их беспокоит. И они, люди большей частью далекие от философии, идеологии и теории управления ответят всему Национальному институту стратегических исследований, что их беспокоит вовсе не отсутствие активных действий в настоящем, что эти активные действия они могут произвести сами: они просто не видят перспективы, они не видят будущего. Это самое будущее им нужно не для «важных и глубоких решений», а для повседневных решений. Никто не может создавать семью, начинать свое дело, накапливать сбережения или вкладывать их на долгий срок в любую точку экономики государства, будущее которого туманно для самого этого государства.
Средний американец имеет «хроностратегию жизни» после Клинтоновского послания Конгрессу, а средний украинец после послания Президента Украины парламенту никакой такой хроностратегии своей жизни не имеет, а об идеологии «2010» знает очень ограниченный круг людей. Требование перспективы — самая главная претензия Президенту Украины и украинской элите в целом. Эта претензия — мелочность задач и предложений так называемой государственной стратегии, увязание их в настоящем, неспособность ясно и четко видеть перспективу в будущем, строить планы больше, чем до 2010 года, планировать более принципиальные и масштабные шаги... В тексте своего послания Конгрессу Клинтон говорит о взятии на себя исторической ответственности поколения перед 21 столетием, и все послание выдержано в духе именно этого глобального притязания. Нам же приходится говорить о заниженном уровне притязаний нашей нынешней государственной элиты, которая на фоне других государственных элит выглядит просто слабой.
Уже не раз в истории Украины бывали периоды, когда ее народ выбирал свою судьбу, руководствуясь отнюдь не представлениями перспективы и активной позицией собственной элиты, а благодаря тому, что очередная империя становилась слабой (Польша, Австро-Венгрия, СССР). Возможно, отдаваясь в руки то одной, то другой империи, народ Украины выбирал скорее не страну, а элиту, способную предлагать перспективу. Это был выбор не пространства ориентации, а элиты, способной задавать ориентацию во времени, способной мыслить стратегически.
Стратегия преодолевается только стратегией. И если у Международного валютного фонда, США или у России есть стратегия по поводу Украины, а в Украине своя стратегия или отсутствует, или является маломощной и непоследовательной, то будет побеждать стратегия МВФ, США или России. Это закон конфликтологии. И сколько бы левые в бессильной злобе не проклинали МВФ, реально соперничать с ним можно лишь на уровне стратегии, которой нет как у нынешней власти, так и у левых или какой-либо другой политической силы.
Что такое государственная стратегия? Государственная стратегия — нечто большее, нежели идеологическая перспектива для всего общества, благодаря которой будущее этого общества становится ясным, а настоящее осмысленным. Государственная стратегия — с одной стороны, публичное изложение властью перспективы государства, внутри которой эта самая власть собирается работать; с другой стороны, это текущие решения, направленные на непосредственное осуществление этой перспективы уже сейчас, немедленно. Стратегия является формой представления перспективы, где долгосрочные решения увязываются со средне- и краткосрочными или текущими.
Что дает государственная стратегия? Во-первых, понимание происходящего. До определения стратегии имеющаяся ситуация чаще всего понимается как хаос, кризис или катастрофа. И только стратегия впервые оценивает реальные перспективы имеющейся ситуации и наличные в ней ресурсы, которые позволят добиться поставленных целей. Таким образом, видение перспективы и описание будущего есть трезвый и прагматичный взгляд на само настоящее.
Во-вторых, преемственность. Премьер-министр или правительство могут измениться, но если есть государственная стратегия, есть гарантия, что новый премьер не начнет сворачивать очередные «газотрейдерные» дела, или осуществлять очередные мелкие проекты — непонятно зачем... Тот факт, что у нас премьер-министры меняются каждый год, как раз и свидетельствует об отсутствии стратегии, под которую, если она есть, просто выбирают генерального менеджера.
В-третьих, если государственная политика придерживается заявленной стратегии, это порождает общественное доверие к власти, которая публично объявляет определенные социальные цели и добивается их. Кроме того, государственная стратегия открыто предлагает социальные ценности, говорит об основании социального единства относительно тех или иных целей, и по сути, конституирует государство как единую силу. Стратегия — подвижный социальный договор, заключаемый на оговариваемый период государственной властью с гражданами этого государства.
В-четвертых, государственная стратегия обеспечивает консолидацию политических сил внутри государственной стратегии. Сфера обеспечения такой консолидации — сфера публичной политики. Именно сфера публичной политики является у нас неразвитой, и именно на эту сферу пока вяло опираются как Президент, так и правительство в целом.
В-пятых, заявленная государственная стратегия дает основание для критики. Наша сегодняшняя журналистская критика — это обвинение власти в каких-то мелких прегрешениях. Стратегия дает возможность говорить по существу. Когда есть стратегия, критика идет уже по тактическим вопросам.
В-шестых, содержание стратегии расставляет ориентиры и приоритеты для текущей деятельности, для среднесрочных и краткосрочных проектов, которые не должны противоречить генеральной стратегии. Государственная стратегия (а не политический торг фракций парламента) является единственным основанием для формирования государственного бюджета. Содержание стратегии дает основание для частного предпринимательства, для зарубежных инвесторов и для внешней политики в целом, увеличивает доверие других стран к стране, которая действует на основе публично заявленной государственной стратегии, и создает содержательное пространство международного усиления государства. Если государство имеет стратегию, с ним и с его стратегией вынуждены считаться другие государства, если у государства нет стратегии, оно находится в фарватере чужой стратегии.
И последнее, стратегия задает этапы продвижения к цели. Это означает, что каждый год или с любой другой периодичностью в стране ставят перед собой новые проблемы и отмечают решение или нерешение старых, поставленных в прошлом году. Это не социальная динамика каких-либо процессов, это другое — способность целого общества, его элиты, его политического руководства не увязать на долгие годы в решении одних и тех же проблем, а добиваться поступательной динамики социального движения.
Самое очевидное отличие при анализе ситуации в США и в Украине обнаруживается по поводу объекта, с которым имеет дело государство: в США основные потребности общества обеспечивает бизнес, частное предпринимательство, а заботой государства являются вопросы образования, медицины, социального обеспечения, поддержки развития фундаментальной науки и высоких технологий там, где этого не может сделать бизнес, и для тех, кому это не по карману. В Украине же система государственного управления все еще заботится об экономическом обеспечении жизнедеятельности, хотя для этого уже давно нет никаких оснований: ни с точки зрения ресурсов, ни с точки зрения возможности управлять процессом. Посмотрите на бюджет-99, в нем ясно видно, чем занимается наше государственное административное управление: не имея стратегии, нельзя сделать бюджет на другом основании.
Административное управление в Украине давно уже утратило свою эффективность в сфере экономики, а в отдельных случаях — даже способность контролировать экономические процессы. Несмотря на это необходимую реформу государственного управления до сих пор именуют административной реформой. С другой стороны, переход от административного управления к стратегическому или целевому управлению до сих пор не поставлен в качестве основной стратегической цели государства — такой цели, которая только и может обеспечить выживание самого государства, обеспечить физическое выживание граждан этого государства. Для административного управления цель управления всегда скрыта, а подчиненные получают лишь указания. Для стратегического или целевого управления цель или стратегия является публичной, известной для всех граждан и аппарата управления, а все действия менеджеров среднего уровня государственного управления направлены в каждый момент времени на осуществление стратегии.
Таким образом, второе отличие — у США и Украины разные системы государственного управления. Соответственно президент США может себе позволить системно изложить свои инициативы в виде консолидирующей и солидаризирующей государственной стратегии, в то время как все инициативы Президента Украины наталкиваются на непонимание парламента и хоронятся им, а стратегия не является управленческим инструментом для системы государственного управления. Более того, после утраты полномочий президента издавать указы в неурегулированных законодательством областях, гарантированных переходными положениями Конституции Украины, вообще исчезает механизм выдвижения государственных инициатив в Украине. Кто будет выдвигать инициативы после окончания действия переходных положений Конституции? Остается один механизм — ежегодное послание президента парламенту. Однако статус такого послания не определен. Как и в какой срок парламент должен реагировать на инициативы президента в ежегодном послании, в Конституции не сказано.
Это свидетельствует о том, что Конституцию нужно менять, ибо имеющийся властный механизм не позволяет ни вырабатывать инициативы, ни продвигать их как стратегию государства, ни осуществлять эту стратегию в виде принятия исполнительных решений. Особенно остро этот вопрос встанет, если реформа государственного управления все-таки будет спланирована. Давайте скажем честно, реформа государственного управления — это по сути другая Конституция — совершенно другая: по содержанию, по структуре власти, по системе полномочий. И вопрос о такой новой Конституции неизбежно встанет в повестке дня, как только влияние левых в парламенте перестанет быть решающим.
В основании послания Клинтона Конгрессу в самом его начале, Клинтон говорит о старых американских ценностях — равных возможностях, ответственности и общине. С точки зрения нынешнего уровня развития социальных технологий эти ценности означают, что возможности каждого должны быть определены как равные условия перспективы. Ответственность увязывается с приоритетами (социальная защита, здоровье, лидерство в технологиях, уничтожение дискриминации) и временными ориентирами (на 10, 20, 30 лет вперед) в стратегии (вызов 21 века) и является в то же время финансовой (налоговой) ответственностью как государства, так и корпорации или отдельного гражданина. А единство (община) должно быть обеспечено через продвижение этой стратегии в области публичной политики и консолидации на ее основе политических групп, партий, общественных организаций и политически активных граждан. Когда Клинтон говорит о бипартийном подходе («бипартизм» — американское понятие, означающее не двупартийность, а участие в решении проблем обоих сторон, тех, кто выступает «за» и тех, кто «против». — Ред.) — это означает поиск им публичного согласия на такой сценарий развития событий.
Содержание стратегии в последнем послании президента США следующее. Америка стареет — количество людей пожилого пенсионного возраста будет со временем возрастать. Сегодня у США есть бюджетная прибыль. Ее предлагается вложить в сохранение системы социальной защиты, укрепление медицинского обслуживания, увеличение минимальной заработной платы, развитие школьного образования, поддержку долгосрочного попечения нуждающихся в этом, сохранение лидирующего положения в технологии, обеспечение лидерства в деле защиты безопасности и демократии во всем мире.
Тема социальной защиты — любимый конек левых в Украине. На самом деле — никакой стратегии социальной защиты в Украине у левых нет. Есть идеология социальной защиты или проще сказать, популистская демагогия. То, что делают левые, создает механизмы разбазаривания и бесполезной траты ресурсов. Могут ли левые предложить стратегию социальной защиты или любую другую стратегию для Украины хотя бы на 20 лет вперед? Не могут... И не потому, что у них нет теоретических способностей. А потому, что, как общественная сила, они не смогут удержать так долго преимущественное социальное влияние. Значит, предложи они долгосрочную стратегию для людей старшего возраста (а именно таков их электорат) лет на 30 — их просто не поймут: их престарелый электорат с пессимизмом смотрит на возможность прожить столько. Значит, предлагать долгосрочную стратегию можно молодым — поколению 20-40-летних, которые надеются прожить до осуществления стратегических целей. Но молодые не являются электоратом левых...
Такую долгосрочную стратегию могли бы предложить правые национал-демократы. Однако у них другие ограничения: их языково-культурные предпочтения не могут иметь самостоятельной перспективы без собственно экономического базиса, без организационных инициатив в области государственного управления. Но именно в этих областях все правые силы традиционно слабы и консервативны.
Может быть такую долгосрочную стратегию смогут предложить центристские партии? Такая долгосрочная стратегия вполне могла бы стать одновременно и фундаментом их объединения, и созданием сферы публичной политики, и неплохим подспорьем для будущего президента. Пока этот вопрос остается без ответа. Лидеры этих политических сил очень сильно недооценивают значение фактора стратегии.
В послании президента Клинтона формулируется главная задача США словами президента Теодора Рузвельта столетней давности: «Оставить эту землю для наших потомков еще лучшей, чем она была при нас». Это отношение очень непохоже на отношение нашей отечественной элиты. Кстати сказать, российская элита уже начала осмысливать происходящее в рамках стратегии (достаточно упомянуть Всероссийский экономический форум «Стратегия экономического развития России — шаг в ХХI век» и выступление на нем Лужкова «Россия в ХХI веке: процветание или прозябание?»).
Будущие президентские выборы в Украине, несомненно, должны проходить в рамках соревнования предложенных программных перспектив и государственных стратегий. У всех претендентов еще есть время подумать над этим. Станут ли выборы полигоном выработки и соревнования стратегий, или мы опять окажемся в пучине теневой политической игры? Без сомнения, территория, занимаемая сейчас Украиной, не сможет оказаться вне стратегии, и хотелось бы верить, что государственную стратегию для этой территории в этот исторический период впервые в истории предложит и реализует украинская элита?..
Владимир ГРАНОВСКИЙ, директор Агентства гуманитарных технологий, занимается консультированием в области стратегического планирования, массовых коммуникаций, организационного проектирования.
Сергей ДАЦЮК, эксперт-консультант Агентства гуманитарных технологий, занимается исследованиями в области идеологии и социокультурного проектирования. Агентство гуманитарных технологий — новая организация, выполняющая контракты в области идеологии, массовой коммуникации и социокультурного проектирования.
