— Почему для оплаты мемориальной доски пришлось закладывать квартиру?
— Я много раз ходила в Министерство культуры, в Главное управление культуры
Киева, в Оперу, в филармонию, в консерваторию — везде прекрасно знали Рахлина,
но помочь увековечить его память не могли. Из горуправления культуры даже
пришло письмо о том, что, оказывается, есть решение об установке мемориальной
доски, и если общественность найдет деньги, то отдел памятников горисполкома
готов выступить заказчиком.
Формулировка, по-моему, издевательская. Если мы найдем деньги, то зачем
промежуточная инстанция?
Наконец, Совет еврейских организаций Украины и Еврейский конгресс согласились
помочь. Договоренность была такая. Мемориальная доска стоит $22800 — я
могу показать смету. Из них примерно $11000 — это творческая часть, которую
Игорь, внук Рахлина, взял на себя: сам все выполнил и оплаты не просит.
А оставшуюся часть мы просим оплатить. Нам обещают это с октября прошлого
года.
— Кто конкретно обещал?
— Илья Левитас, председатель Совета еврейских организаций. Он сам писал
об этом в газете «Еврейские вести»: «Еврейский Совет возьмет на себя часть
затрат...» И обещал Еврейский конгресс.
— Но сумма была оговорена?
— Увы, нет. Мы просили оплатить примерно 50%. До того как начинать работы,
я принесла Левитасу справку с художественного комбината о стоимости работ,
а потом и смету. Если это оказалось дорого, надо было с самого начала сказать
мне, я не стала бы на них рассчитывать.
Примерно в то же время началась история с дачей Рахлина в Крыму. В свое
время, после смерти Рахлина, она была отдана под детский сад. А в конце
прошлого года крымские власти решили восстановить справедливость и вернуть
ее законным наследникам для организации музея. Надо было вывезти оттуда
сам детский сад, детскую площадку, развернуть все это на новом месте. Мы
вывезли 10 грузовиков мусора. Все это вместе с доской стоило нашей семье
около $40 тыс. Сначала мы просто у кого-то одалживали. Потом настало время
отдавать деньги — и мне пришлось заложить квартиру. Все финансовые гаранты
обещали: деньги вот-вот будут, потерпите немного. На долги наросли проценты,
и теперь у меня просто безвыходная ситуация — надо убираться на улицу.
Давайте поговорим о другом. Допустим, меня нет, в природе не было. Кто
должен побеспокоиться, подумать о том, чтобы создать музей Рахлина, поставить
ему памятник, издать книгу? Или он не заслужил?
Да, я сделала ошибку, что не оговорила все финансовые вопросы до последней
запятой. Я просто хотела почтить память своего отца, великого музыканта,
столько сделавшего для Украины и для Киева...
Комментирует председатель Cовета еврейских организаций Украины Илья
Левитас:
— Я действительно обещал помочь Леоноре Натановне, но не в давании денег,
а в их добывании, т. е. в нахождении спонсоров. В Совете еврейских организаций
денег нет и никогда не будет — мы существуем на общественных началах. Я
только посредник. А те, с кем я договорился о помощи Рахлиной, попросили
две вещи: эскиз доски и смету. Эскиз она так и не предоставила. И все мы
увидели эту доску только при ее открытии. Смета у спонсоров вызвала сомнения.
Они просят: дайте сведения о конкретных затратах, а не о потенциальных.
Вот сейчас мы хотим открыть мемориальную доску Голды Меир, так нам предоставили
эскиз и разослали фотографии в десятки адресов для ознакомления.
Мы помогли Леоноре Натановне — договорились с Обществом охраны памятников,
они дали ей гранитную плиту, предоставили машину для перевозки, радиомашину
для открытия...
Теперь я уже не вмешиваюсь в это дело. Я и так нажил себе врагов с обеих
сторон...
От редакции. Время идет, возможные спонсоры отмалчиваются. Что же, Рахлиной
и впрямь выбираться на улицу из собственной квартиры — за то, что она за
всех нас, неблагодарных потомков, отдала дань памяти выдающемуся сыну Украины
— музыканту, дирижеру Натану Григорьевичу Рахлину?!
