На днях украинские правозащитники по инициативе #PrisonersVoice запустили акцию срочной помощи «Спасем Джемиля Гафарова» — крымского татарина, который был арестован во время волны массовых задержаний 27-28 марта 2019 года в оккупированном Крыму. Он обвиняется россиянами в терроризме по сфабрикованному симферопольскому делу «Хизб ут-Тахрир» (напомним, граждан преследуют за участие в деятельности международной исламской политической партии «Хизб ут-Тахрир», которая в России признана террористической организацией и запрещена, а в Украине, как и в большинстве стран мира, разрешена). Как сообщает адвокат Гафарова, его подзащитный находится в критическом состоянии и нуждается в немедленной медицинской помощи. Для поддержки незаконно заключенного правозащитники призывают послать обращение в Генеральную прокуратуру, Федеральную службу исполнения наказаний РФ, Уполномоченной по правам человека и министру здравоохранения РФ.
«День» пообщался с организатором акции, председателем правления общественной организации «Центр гражданских свобод» Александрой МАТВИЙЧУК о состоянии Джемиля Гафарова и акции в его поддержку, а также перспективах обмена крымских татар.
— Почему возникла потребность устраивать срочную акцию в поддержку Джемиля Гафарова?
— Джемилю Гафарову более 60 лет. Еще до задержания он имел целый «букет» тяжелых заболеваний. Речь об инвалидности, проблемах с сердцем и хроническом заболевании почек четвертой степени. В соответствии с постановлением правительства Российской Федерации, человек с такими заболеваниями должен быть освобожден от такого вида меры пресечения, как содержание под стражей. Адвокат политзаключенного Джемиля Гафарова сразу обратил на это внимание и подал ходатайство о проведении медицинского обследования.
И хоть обследование проходило уже дважды, однако его выводы не отвечали реальному состоянию политзаключенного. Итак, человек, который не может находиться под стражей из-за проблем со здоровьем, находится в СИЗО уже более 9 месяцев. За это время состояние заключенного чрезвычайно ухудшилось. На днях я общалась с адвокатом Джемиля, и он отмечает то, что состояние его подзащитного является критическим. Процитирую адвоката дословно: «Джафар ходит по краю». А необходимую медицинскую помощь человеку с такими диагнозами в тюрьме просто не могут предоставить. И на текущий момент адвокат обратился с административным иском против руководства СИЗО, и вроде бы в этой связи Джемиля Гафарова должны были вывести на очередное медицинское обследование в больницу.
Мы начали эту акцию как раз для того, чтоб обратить внимание на это дело и чтоб это медицинское обследование, во-первых, таки состоялось; во-вторых, чтоб оно было надлежащего качества и, в-третьих, чтоб наконец тяжелобольного человека отпустили из тюрьмы и изменили меру пресечения на домашний арест.
— Как отреагировали люди на акцию? Сколько писем уже прислали (акция началась 28 января — ред.)?
— Нам сложно это отслеживать, поскольку письма идут напрямую на указанные в описании акции электронные адреса, а именно — в интернет-приемной Генеральной прокуратуры РФ, Федеральной службы выполнения наказаний РФ и Уполномоченного по правам человека в РФ. Но, кроме того, есть и участники акции, которые пересылают письма нам или сообщают, что они их послали. Кто-то посылает, скажем, фотоотчеты. Так же я имею отзывы из Германии, из Латвии, из Франции от участников нашей сети #PrisonersVoice, которая раньше называлась #SaveOlegSentsov. Они постоянно отзываются на такие инициативы.
— Александра, после двух обменов тема освобождения пленных немного утихла.
— Важно постоянно об этом говорить, чтобы эта проблема не снялась с повестки дня. Мы должны помнить, что среди тех людей, которые находятся за решеткой в России, в оккупированном Крыму, в подвалах Донбасса, есть и такие, перед которыми стоит задача — дожить до момента освобождения, когда бы это ни было. Потому что среди пленных есть те, к которым применяют пытки, есть те, которых держат в изоляции, есть те, которым не оказывают медицинскую помощь.
— Во время последнего обмена Президент сказал, что следующими в очереди — крымские татары. Ведутся ли какие-то переговоры? Что вам известно по этому поводу?
— Офис Президента проводит переговоры в закрытом режиме. Мы не имеем никакой информации. Конечно, странно, что ОП не консультируется с нами. Сегодня (разговор состоялся 29 января — авт.) я имела встречу с представителями «Крымской солидарности», которые уже несколько месяцев ожидают встречи в ОП. Очевидно, что сам процесс переговоров достаточно сенситивный и должен быть закрыт, потому что на кону — человеческие жизни. Но мы считаем, что удерживать информацию от родных, от адвокатов, от правозащитников, которые годами работают с этими делами, (не стоит — авт). Это усилило бы позицию украинской стороны и дало бы больше маневров для выработки проактивной стратегии.
