Парадоксальная метаморфоза: автор изначального варианта программы приватизации на 2003 — 2006 годы Александр ПАСХАВЕР превращается в одного из системных критиков этого документа. Возглавляемый г-ном Пасхавером Центр развития экономики в прошлом году выиграл тендер на разработку проекта программы. Сейчас она находится на доработке в Фонде госимущества после фактического провала на голосовании в Верховной Раде. Александр Пасхавер уверен, что после доработки по итогам депутатских замечаний документ потеряет почти все прогрессивное, что закладывалось в нем изначально.
— Похоже, парламентские дискуссии вокруг программы приватизации превратили вас в убежденного скептика?
— Обычно вокруг таких документов, как программа приватизации, всегда идет борьба интересов. Это обычное явление. Но у этой программы, и в том, как ее не приняли, есть своя специфика. Мне кажется, этот документ являлся довольно сильным инструментом, который можно было бы дать правительству в сфере приватизации. Его сила в том, что у правительства появились бы новые возможности для легального проведения своей политики. Мне казалось, что это преимущество программы, оказалось — не совсем так. Программа не позволяла выдергивать по одному предприятию для того, кому «нужно». Такого рода дополнительные возможности сыграли, я бы сказал, свою негативную роль. Мне кажется, что такое «дружное» ее неприятие как раз и связано с тем, что власти не доверяют. И давать сильный инструмент правительству парламентарии не хотят. Я думаю, это основная причина.
— Но какая-то программа после доработки все же будет принята. Как вы оцениваете ее перспективы?
— Правительство будет лишено возможности открыто проводить какую-либо политику в сфере приватизации. Так было и в предыдущих программах. Но правительство всегда проводит какую-то политику. А потому оно будет ее проводить, как и раньше, с помощью телефонного права: председатель Фонда получает указание, кому выиграть тендер. Мне казалось, что открытая политика более соответствует стандартам демократии. Однако еще не пришло время и не достигнут тот уровень доверия к исполнительной власти, когда бы такого рода инструмент был принят.
— Фракции большинства, проголосовавшие против, подчеркивали свое несогласие с приватизацией железных дорог. Насколько этот вопрос является принципиальным?
— Программа и в отношении железной дороги, и в отношении других комплексов, ставит вопросы о том, что нельзя случайно брать отдельный объект и приватизировать. К ним надо подойти комплексно. В связи с рыночной адаптацией отраслей нужно решить вопрос о государственном контроле и корпоративной структуре. Хотя я не могу поверить, что специалисты по железной дороге не читали этой программы. Мне кажется, они просто хотят решать эти проблемы самостоятельно. Там сейчас очень активный менеджер, я бы даже назвал его выдающимся руководителем. И, естественно, он не хочет делегировать кому-то право реконструировать железную дорогу, приватизировать ее. (Напомним, во время «круглого стола» в нашей газете (см. «День» № 83 от 17 мая) Министр транспорта Георгий Кирпа высказал свои аргументы против приватизации железных дорог — прежде всего соображения безопасности движения. При этом министр как раз не возражал против приватизации подвижного состава и некоторых элементов инфраструктуры железнодорожного транспорта. — Ред. )
— Резкое неприятие парламента вызвали планы по приватизации спиртовой промышленности…
— Я не считаю, что есть какие-то серьезные доводы против того, что надо приватизировать спиртовую и ликероводочную промышленность. Почему есть возражения против ее приватизации? Потому что слабое государство не в состоянии наладить систему регулирования. И государство говорит так: я не могу проконтролировать частников, тогда я не буду продавать. Но пусть оно посмотрит на себя и создаст хорошую систему регулирования! Пусть перестанет осуществлять неэффективное государственное регулирование этой отраслью. В отношении железной дороги я еще могу сказать, что железные дороги во всем мире не приватизируются. Приватизируется подвижной состав, маршруты. В отношении ликероводочной и спиртовой промышленности это совершенно не так. Это сфера частного интереса. И я не вижу никаких препятствий, чтобы это не сделать, кроме того, что нужно привести в порядок систему регулирования.
— Не видите ли вы в рядах противников приватизации тех или иных отраслей представителей бизнеса, которым проще зарабатывать именно на государственных предприятиях?
— Вся программа была ответом на целый ряд тупиковых проблем, которые возникли в приватизации. Вышло так, что из приватизации сделали долгосрочную кормежку. Уже целый слой бюрократов и предпринимателей адаптировался к этому вялотекущему процессу. И этот процесс все более становится теневым. Когда была попытка сделать этот инструмент публичным, было затронуто очень много интересов. Сложился класс людей, которые хотели бы всю жизнь зарабатывать на приватизации вне публичного контроля.
