Мол, слишком уж затянулся процесс принятия этого ключевого конституционного закона. И есть основания полагать, что Президент в данном случае не шутит, ему всерьез понадобился такой документ. Точнее, не документ, а придание действующему правительству легитимного статуса.
Зачем? Возможно, у Л.Кучмы наконец появились сомнения, которые должны были возникнуть еще при П.Лазаренко, в том, что хваленых «кадровых» прерогатив Президента вовсе недостаточно для сохранения Кабмином верности в особо трудные моменты. А возможно, Президенту кое о чем дали понять «пророки» не своего отечества: директор-распорядитель МВФ по Восточной Европе г-н Сигельбаум и представитель Мирового банка в Украине г-н Эджейчак. Первый посоветовал своим чиновникам (а значит, и инвесторам) подождать с финансированием Киева до выборов президента, второй же еще более откровенно заявил, что в Украине просто некому давать деньги — невозможно понять, кто за них отвечает в «бермудском треугольнике» украинской власти.
Что касается наблюдательности внешних партнеров, то, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Не прошло и трех лет с момента принятия украинской Конституции, как господа осознали, что при весьма интимных отношениях с полулегитимным правительством пропажу денег даже не удастся по всей форме назвать дефолтом.
Правовой статус Меморандума МВФ и Кабмина Украины, возможно, и является юридическим документом где-то вне пределов Киева. Но для украинских законодателей, не говоря уже о гражданах, это может быть просто коммерческим договором двух юридических лиц, заключенным с целью получения прибыли и никак не связанным с долгами государства.
Прозрению МВФ и Мирового банка, возможно, способствовали события конца 1998 года, когда чудесным образом некоторые долги Киева были в административном порядке реструктурированы. Не может не вызывать тихий ужас и легкость, с которой перебрасываются долгами украинское правительство и газотрейдеры. Впрочем, примеров тому несть числа... Вероятно, свою роль в повышении бдительности кредиторов сыграл и крайне неудачный старт уголовного преследования экс-премьера Украины П.Лазаренко европейской юстицией. Те сведения британской «Файненшл Таймс» о газово-металлургических схемах, которые тиражировались нашей недалекой официальной прессой, завалили грязью не столько экс-премьера, сколько сам факт возможности осуществления через механизмы, доступные только правительству Украины, самых доходных и самых теневых операций. Проще говоря, Кабмин Украины как машина для отмывания здесь же «намытых» денег уже никого не устраивает. То есть не устраивает без такой политической крыши, каковой до сих пор выступал Президент. А неплохой политический нюх подсказал партнерам официального Киева скорую кончину нынешнего правительства и более чем вероятный проигрыш на выборах нынешнего Президента. Однако если бы правовой статус Кабмина как заемщика внешней помощи был в полной мере легитимным, кредиторов не должна была бы волновать смена персонального состава исполнительной власти страны. А раз волнует, значит, кредиторы сознают, что деньги давались и должны были еще даваться чуть ли не частным лицам, после ухода которых из официальных структур об их обязательствах можно забыть... Тем более, что выглядит такое финансирование как поддержка в предвыборной кампании. Сложно сказать, жаль или не жаль МВФ и Мировому банку денег, но, как известно, столь очевидный политический подтекст на Западе, мягко говоря, не приветствуется. А закон о Кабмине, возможно, исправил бы щекотливую ситуацию...
Можно предположить, что, не умничай Л.Кучма насчет антипарламентского референдума и не стимулируй появление конституционных поправок, ВР и вправду поддержала бы его призыв и приняла в который уж раз закон о Кабмине. Однако, похоже, все обстоит с точностью до наоборот. Именно потому, что Президенту необходимо (или приходится) сохранить нынешнее правительство (единственное, как ему, вероятно, внушают, способное при тающих полномочиях главы государства дотащить его хотя бы до выборов), накаляются страсти вокруг глобального передела конституционных полномочий. Не случайно последнее заявление из Польши о готовности провести референдум уже по полной программе — то есть о возврате президентской власти в стране — Леонид Данилович сделал после того, как в Трускавце его посетил премьер-министр В.Пустовойтенко... Видимо, премьер подготовил и более веские аргументы, нежели плохое поведение Рады. Например, что именно он, премьер, а не бездарно провалившая предыдущую «кампанию» администрация, сумеет и провести этот референдум в пользу Кучмы, и обеспечить дальнейшее процветание страны. Несомненно, психологическое состояние Леонида Даниловича в настоящий момент таково, что для него вполне хватило рекламы программы «Украина 2010» (это — для благосостояния народа) и программы административной, точнее, просто кадровой «реформы» правительства вкупе с организацией «широкого политического движения» «Злагода». Судя по немедленному заявлению Кучмы, нехитрый прием удался.
Впрочем, не такой уж нехитрый этот прием. Чем громче Президент и парламент будут публично переругиваться, тем меньше вероятность того, что кто-то из них вспомнит в урочный час о возможности отставки Кабмина, о его неутвержденной программе и т.д. На «угрозе» правительственного кризиса в разгар кризиса глобально-политического глава Кабмина научился играть давно и делает это успешно. Впрочем, не полагаясь на подобные глобальные факторы, В.Пустовойтенко воспользовался первым попавшимся поводом — «скандалом с «Газпромом», чтобы убрать подальше от президентских глаз первого вице-премьера Голубченко. Ведь именно он в случае отставки Пустовойтенко мог бы до самых выборов возглавлять Кабмин в роли и.о. А новичку подобной роли Президент уже не предложит — значит, риск ликвидирован. Но только с одной стороны.
С другой стороны угрозу ликвидировать сложно, но тоже можно. Похоже, Валерий Павлович всерьез взялся за формирование некоего специфического «большинства» в парламенте. Заметим: когда после неудачи с отставкой КМ 13 октября сам Президент обмолвился о возможном формировании парламентского большинства, — премьер как бы пропустил это мимо ушей. А вот теперь, когда Президент уже безвозвратно втянут в конфронтацию с ВР и лично с А.Ткаченко, тут-то он и «засуетился». Не так грубо, конечно, чтобы прямо предоставлять депутатам министерские портфели, а деликатно: убирая из правительства лиц, которых особо не терпят важные для премьерской игры фракции.
Процедура раздачи, то есть пускания «под раздачу», самых различных «слонов» обещана длительная: чтобы стимулировать создание не какого-нибудь, а именно того, чисто пропремьерского большинства.
Но что же собой может представлять этот феномен в условиях полного отсутствия правовой базы? Напомним, сам Президент сетовал на то, что наша Конституция не предусматривает формирования парламентского большинства, способного поддерживать им же утвержденное правительство. А вот премьер, похоже, только доволен нелегитимностью провозглашения парламентского большинства (как и нелегитимным статусом своего Кабмина). Не захочешь его провозглашать после неудачной отставки, так можно после утверждения бюджета. Зато не нужно добиваться поддержки правительственной программы (сейчас годичный иммунитет уже бесполезен, все равно перед новым президентом придется сложить полномочия). Словом, премьеру надо готовиться к тому, чтобы даже в случае провала нынешнего главы государства на выборах получить поддержку все того же состава парламента. Поддержки спикера, базирующейся на чем-то вроде «Земли и людей», явно недостаточно — нужно еще как минимум 225 голосов...
И вот оно — чудо. Не успев присоединить свои голоса к голосам «левогромадовцев» за антипрезидентские поправки к Конституции, парламентские центристы отправляются на учреждение премьерской «Злагоды». А почему бы и нет? Что требуется от «Злагоды»? Выдвинуть Кучму на второй срок, раз уж нет такой партии, чтобы взяла на себя эту ответственность. Но выдвинуть — еще не значит довести до победы. В Верховной Раде же голосовали за ликвидацию института президентства, а отнюдь не премьера. Какая разница, что он будет называться главой Совмина, а не Кабмина. Зато будет полностью подвластен и президиуму ВР, и поддержавшему его «большинству».
Таким образом, встречная заинтересованность просматривается. И крепить ее главе правительства есть чем. С г-ном Медведчуком следует выяснить, чего он хочет больше — Закарпатской зоны или все-таки президентства, и когда именно. НДП вообще никуда не денется — опять же свои претензии они лично Кучме предъявляли, а Пустовойтенко называли даже в числе возможных альтернативных кандидатов в президенты.
Нефтегазовики торжествуют над самим «Газпромом» тоже не в последнюю очередь благодаря премьеру. Аграрии получили «своего» вице. Кто интересуется управлением корпоративными правами, так агентство по ним не Президенту подчинено, а правительству. А кто хочет успеть заработать в специальных экономических зонах — так именно теперь в Кабмине создан соответствующий департамент. Ну и так далее.
Очевидно, если так дальше и пойдет, при случае 300 голосов для окончательного внесения поправок в Конституцию утопией не покажутся. Л.Кучма должен знать, что в случае его победы на выборах его немедленно уберут вместе с институтом президентства.
Возможно, уберут так быстро, что он даже к инаугурации не поспеет, в результате чего и премьер-министру не придется складывать свои полномочия. О подобной же перспективе должен подумать и всякий претендент на президентский пост, не принадлежащий ни к пропремьерскому, ни к чисто левому меньшинствам, от которых в сумме зависит возможность отмены президентского поста.
Кстати, о левых. Разве кто-нибудь может упрекнуть премьера Пустовойтенко в том, что он когда-нибудь нехорошо отзывался о них? Никогда и до, и даже после 13 октября (когда рассматривался вопрос об отставке правительства в ВР. — Ред.). А кто лучше коммунистов понимает вредоносность политизации правительства, заложенной в законе о Кабмине, и кто лучше них чувствует силу аппаратного правления?
Короче говоря, общие точки и с левыми есть. И они настолько очевидны, что правящая в парламенте левая «аристократия» в лице А.Мартынюка уже объявила: закон о правительстве будем вводить только после завершения административной реформы.
Учитывая сроки проведения реформы (около 3 лет), эти поистине золотые слова обещают правительству еще долгое пребывание в правовой тени. И вообще, возможно, премьер не безосновательно пророчил 10 лет своего правления. Не суть важно, при реформаторах или при коммунистах. Преемственность власти — это ведь совсем не то, что думает Л.Кучма, слушая отчеты о проведении очередного мероприятия. Так что с точки зрения реальной преемственности премьеру остается только решить, кем должен быть тот президент, который предложит кандидатуру В.Пустовойтенко старому парламенту с гарантированной поддержкой последнего.
А что же закон о Кабмине и перспективы вывода его из «тени»? Пока, судя по несоответствию «теории преемственности», дела с ним обстоят плохо. Тем не менее, судя по тем шагам, которые уже сделаны ВР по ограничению широты «ручного управления» исполнительной власти (последний закон о финансировании госструктур в первом чтении принят 302 голосами!), Рада медленно, но верно продвигается по правовому пути решения этой фундаментальной проблемы. Вероятно, понадобится не так уж много времени депутатам-бизнесменам, на которых пытается опираться сейчас премьер-министр, чтобы понять, как международная экономическая изоляция, связанная с нелегитимностью правительства, подорвет, в том числе, и их дела. Надо надеяться, просветление наступит еще до президентских выборов...
