Каждая нация, призванная Всевышним быть неотъемлемой и неповторимой составляющей земной цивилизации, на протяжении своего путешествия веками вынуждена время от времени возобновлять истлевшую в огне борьбы или потерянную в минуты беспамятства свою неуничтожимую метрику на собственно суверенное существование. Украинской, одной из древнейших наций в центре Европы, приходилось делать это неоднократно, практически с самого начала Христовой эры.
Я держу в руках одну из таких метрик — далеко не первую в нашей национальной истории, но первую в трагическом и счастливом для нас ХХ веке.
Именуется это свидетельство национальной аутентичности «Акт директорії про з’єднання всіх українських земель», датированный 22 января 1919 года: «Вiднинi зливаються в одно вiками вiддiленi одна вiд одної частини України — Галичина, Буковина, Закарпаття i Приднiпрянська Україна в одну Велику Україну. Сповнилися вiдвiчнi мрiї, для яких жили й за якi вмирали найкращi сини України. Вiднинi є тiльки одна незалежна Українська Народна Республiка. Вiднинi український народ, звiльнений могутнiм поривом своїх власних сил, має змогу об’єднати всi зусилля своїх синiв для створення нероздiльної незалежної Української Держави на добро i щастя українського народу».
Как это часто бывает по логике глобальных катаклизмов, из горнила Первой мировой войны — самой большой в то время в истории человечества — выходили новые национальные государства, возникшие на руинах деградировавших империй. В противоборстве двух основных персонажей на исторической авансцене — национализма и империализма — уверенное преимущество получал первый из них, молодой и сильный, преисполненный раскованной энергией народов, для которых пришло время свободы.
В то время на обломках двух крупнейших на Евразийском континенте империй образовались два демократических украинских государства: 22 января 1918 года — УНР в Киеве, 1 ноября 1918 года — ЗУНР во Львове. Почти три месяца они просуществовали отдельно. Но обе столицы, уже обретя независимость, жили единой общей идеей — великой идеей соборности. И, собственно, те неполные три месяца — с 1 ноября до 22 января — продолжалась целеустремленная державотворческая работа, которую мы именуем Актом Злуки, торжественно состоявшимся на Софийской площади Киева.
Приведу воспоминания участника этого памятного действа, тогдашнего государственного секретаря иностранных дел ЗУНР, доктора Лонгина Цегельского: «Надворi стояла зимова погода та крiпкий, аж сивий мороз, снiгом вкриту величезну Софiйську площу залили маси народу. По боках площi вiйсько, а саме нашi Сiчовi стрiльцi, якi у французьких шоломах виглядали ще кремезнiшими. Вони утворили чотирикутник, призначений для духовенства i представникiв держави чи обох, уже сфедералiзованих держав...
Ось так виглядала Софiйська площа, коли в годинi 12-й в полуднi ми, захiдноукраїнська делегацiя в силi 65 осiб, а так само Директорiя та цiлий приднiпрянський уряд i штаб, заїхали на неї вiйськовими самоходами... Проти себе стояли... представники двох українських земель, що вiд сотень лiт роздiленi були лихою долею. Оригiнальний це був вид: на галицькому боцi переважно селяни у своїх мiсцевих ношах, по боцi приднiпрянцiв самi iнтелiгенти. По галицькому боцi — старшi люди, деякi — сивоволосi, по боцi приднiпрянцiв вiдносно молодi... З одного боку — полiтично зрiлi люди рiзних станiв народу, з другого — революцiйна, молода, полiтично зелена iнтелiгенцiя.
Та ось залунала команда почесного куреня: «Позiр!». Десь на Печерську, у фортах, залунав у тiй хвилинi перший гарматний пострiл. Мабуть, Софiйська площа сполучена була телефоном з батареями на Печерську... Тепер доктор Лев Бачинський як вiце-президент Української Нацiональної Ради i голова нашої делегацiї почав церемонiю... З черги обiзвався, держачи розгорнену грамоту в руках, Голова Директорiї Володимир Винниченко. Вiн вiтав Захiдно-Українську делегацiю у столичному городi України та iменем Української Народної Республiки приймав заяву злуки «братньої, однокровної Галицької Волости з матiрним пнем України» в одно нероздiльне тiло, в одну державу — нацiю». Володимир Винниченко i доктор Лев Бачинський подали собi руки. Iз грудей тисяч, що стояли довкола, вирвалося оглушливе: «Слава! Слава Українi! Слава галичанам!» Оце «Слава!» покотилося далi й далi, аж до краю площi. Було це, як шум моря в бурю, щось могутнє i незабутнє. Україна трiумфувала...»
Вот такой фрагмент из новейшей летописи Украины — момент истины, самопознания, самовыражения, самоутверждения.
Тогда американский президент Вудро Вильсон провозгласил новый фундаментальный постулат миропорядка «о праве нации на самоопределение». Но нас лишали права на это право.
Большевиками с их выдумкой о новой исторической общности «советский народ» еще и не пахло, когда высоколобая профессура на различный манер, но с удивительным упорством выстраивала редуты против нашей национальной аутентичности: галицких украинцев в Австрии считали деформированным этносом, где-то на маргинесе образования нации, в Польше — выдумкой австрийского губернатора во Львове Стадиона, а в Петербурге авторы «Государства Российского» именовали нас истинно русским, затерянным племенем карпатороссов или краснороссов.
Вот почему с таким скрипом, а это трещат те лицемерные столетние идеологические стереотипы, воспринимается отмеченное на государственном уровне 85-летие как ЗУНР, так и УНР.
Поднимите учебники по истории, изданные еще в 1970—80-х годах и завизированные Министерством образования УССР. «Выдающимся завоеванием народов» признавалось образование Финляндии, Польши, Венгрии, Югославии. С предельно классовой точностью было написано: «Возникновение Чехословацкой Республики в 1918 году было историческим прогрессом».
Но тут же еще одна цитата: «ЗУНР — этот выкидыш западноукраинской буржуазии». Ныне сущие украинцы воспитывались на штампе московской исторической так называемой науки, гласившей: «Идея о «революционном перевороте»... выдумана буржуазными националистами для оправдания антинародной акции украинской контрреволюционной буржуазии, которая всегда была лютейшим врагом украинского народа».
Что уж говорить о недоброй памяти о советском прошлом, если несколько лет назад на торжественном заседании, посвященном независимости Украины, руководство парламента среди борцов за Украину называет Стаханова, Щербицкого, а о ЗУНР или УНР — ни слова.
Разгадывание исторических сюжетов — занятие не слишком продуктивное. И все же не удержусь, чтобы не повторить известную сентенцию, что, если бы Украина выстояла тогда, в 1918—19-м, и мы бы сегодня отмечали не только 85-летие Злуки, но и восемь десятилетий существования нашего государства.
На Западе довольно распространены разработки авторитетных футурологов, что, если бы удержалась Украина, Россия без нее не стала бы империей большевистского коммунизма. В ответ на ее дьявольский разгул не появился бы фашизм — и не было бы Второй мировой войны. Если бы у нас по-другому, счастливее сложилась судьба, она была бы другой, более счастливой для целой Европы, которая в течение всего столетия истекала кровью, став ареной смертельного столкновения двух близнецов Марксового коммунистического призрака — фашизма и большевизма. Почему для нас, украинцев, ХХ век стал веком потерянным, почему была проиграна первая Украинская революция 1920-х годов?
Как правило, в поисках ответов взгляды устремляются на восток, и разрушительным феноменом большевизма истолковываются наши неудачи. Это правда, и об этом многое сказано, правда, но не вся.
Тогда еще миром правили победители Первой мировой войны. Наше украинское дело находилось в центре внимания сильных мира сего. Самые высокие и влиятельные на планете политические факторы участвовали в решении военного кризиса как в Галичине, так и в большой Украине.
Хочу напомнить, что официальная делегация ЗУНР в составе министров Сидоренко, Панейко, Лозинского, Витовского встречалась с американским президентом Вильсоном. Очень внимательно нашими делами интересовался британский премьер Ллойд Джордж, упрекавший на мировой конференции по проблемам Украины поляков: «Они выдвигают свои претензии к трем с половиной миллионам галичан, забывая, что при восстановлении государства не должны хапать для Польши непольское население, которое никогда не станет польским».
Когда в один момент весы действительно начали склоняться в украинскую сторону, на дипломатическом фронте поляки прибегли к бешеной информационной атаке, патронами которой была беспрецедентная ложь. Характерен в этом плане доклад на заседании глав пяти самых могущественных держав мира, в котором сказано, что «большевики снюхались с Петлюрой, что его армия рекрутируется в большинстве из большевиков». На основе этого доноса уважаемые президенты и премьеры приняли решение с требованием к Петлюре убрать свою армию из Галичины.
Откуда Вудро Вильсону было знать, что под Львовом, кроме нескольких десятков добровольцев-артиллеристов из восточной Украины, никаких войск Петлюры не было, а сам он в то время, вскоре после Акта Злуки, со своим правительством вынужден был выехать из Киева в Винницу под натиском большевиков.
Официальный Киев вел постоянный дипломатический диалог с Парижем. Украине предлагалось сначала вступить под протекторат Франции, как это сделала, например, Румыния. Французы требовали также устранения из правительства Петлюры и Винниченко, поскольку российская пропаганда убедила великосветское общество в парижских салонах, что «сегодня в Украине каждый бандит называет себя петлюровцем».
В марте 1919 года Симон Петлюра отправил телеграмму нашим послам в Вене, Берлине, Бухаресте, в которой требования французов квалифицировал как вмешательство во внутренние дела, идущее на пользу большевикам.
В конце концов французский парламент не принял соглашение с Украиной, потому что тогда доминирующим во Франции было мнение, что нужно ставить на царских генералов — Колчака и Деникина — и восстанавливать прежнюю Россию. Горький парадокс: родина демократии была причастна к установлению самого деспотичного в ХХ веке красного кремлевского режима.
Французский премьер Жорж Клемансо рисовал карту послевоенной Европы, на которой не нашлось места Украине. В старости Клемансо покаялся, но Европа за его ошибку заплатила очень дорого.
А мы сегодня должны усвоить эту заповедь, что никогда, в настоящем и в будущем, не имеем права надеяться на благотворительность с Востока или с Запада, а полагаться на собственные силы и, как сказал на праздновании 80-летия ЗУНР Президент Украины Леонид Кучма, должны идти не пророссийским, не пронатовским, а проукраинским путем.
Хотел бы напомнить, что на второй день после Злуки в Киеве состоялся Трудовой Конгресс — прообраз парламента новообразованного государства. Кроме несоциалистов-галичан, все остальные делегаты были социалистами разных оттенков.
Заседание проходило так, вспоминал Евгений Коновалец, что он боялся, как бы Конгресс не превратился в обычный социалистический митинг. Более того, галичане, озабоченные левым курсом Директории, написали специальное заявление, в котором утверждали, что Западная Украина оставляет за собой право отделиться от Восточной Украины, если бы дошло до какой-нибудь федерации с Россией. Уже тогда социализм московского образца буквально на следующий день разрушал нашу Злуку.
А отсюда — раздор, атаманщина, беспрецедентное украинское самоедство. Тогда пошатнулась наша Злука перед очередным переделом обескровленной, деморализованной Украины, тогда мы потеряли соборность наших земель, потому что не окутали их соборностью наших душ, не покрыли куполом соборности единственной из идей — идеи национальной. Так выполнили ли мы эту работу сегодня, имея снова, как и тогда, в 1918-м, соборность наших земель? Лишь земель.
Нет ныне термина более актуального, смысла более глубокого, задачи более значимой, чем тот глубокий смысл, заложенный в сегодняшнем празднике, — Соборность. В переводе на язык современных исторических реалий она трактуется так: как из населения бывшей колонии УССР создать соборную политическую нацию независимой Украины.
Свободу обрела Украина, но далеко не каждый ее житель. Быть на свободе или в рабстве — это не столько физическое, сколько духовное состояние. Существует досадная реалия: многие наши граждане морально-психологически, душевно — еще в СССР, а физически — уже тут, в Украине.
Вот такое раздвоение, которое, как ничто иное, терзает нашу растревоженную общественность. Блестяще подметила это известная представительница демократических кругов России Валерия Новодворская: «Очевидно, Запад Украины, сохранивший импульс к свободе, не смог «переделать» Юг и Восток, русифицированные и совсем непассионарные, заселенные абсолютно негражданами, даже если у них есть гражданство. Ведь гражданство нельзя дать, оно у тебя внутри должно быть. А в Украине, как мне известно, гражданство дали всем и в одинаковой степени. И тем не менее, многие из тех, у кого на руках есть паспорт, не являются гражданами Украины по духу».
Вот вам необозримое поле для постижения высоких идеалов соборности.
Воссоединившись с нашей древней историей, мы переступили порог нового тысячелетия с осознанием того, что нам сегодня нужна разновекторная, многомерная, тотальная Злука — в первую очередь, Злука власти со своим народом, Злука руководства и масс, Злука тех, кто избран, с теми, кто избирал, ибо очень часто мандат не является свидетельством служения идее и людям, а еще одной денежной банкнотой, которую нужно заново отоварить со сказочными сверхприбылями на бирже ценных бумаг, которую часто напоминает высший законодательный орган, Злука разных ветвей власти, противостояние которых истощает утомленный народ, Злука бесчисленных политических партий, раздоры которых сеют разочарование и пускают народную энергию на ветер, Злука бедных и богатых, имущественная разница между которыми ставит общество на грань социального антагонизма, Злука православных и греко-католиков, которые иногда словно забывают евангельскую истину истин от Матфея: «Любое царство, которое разделилось само в себе, опустошится», Злука между сердцем и разумом, потому что мы даем сердцу волю, которое, омраченное амбициями, нас снова может завести в неволю, Злука слова и действия, потому что мы все еще не отучились от коммунарских повадок ждать манны небесной, Злука энергии и совести, потому что утверждается в апокалиптических масштабах аморальность поступков, низменность целей и материалистичность идеалов, наконец, Злука гражданина со своей нацией.
