Украинский Хельсинский союз по правам человека при поддержке Министерства иностранных дел Чешской Республики в рамках проекта Transition Promotion Program на днях презентуют в Днипре информационный ресурс «Карта памяти» о погибших в ходе вооруженного конфликта на востоке Украины. Перед презентацией проекта «День» пообщался с его участниками, которые наглядно продемонстрировали работу ресурса. «Карта памяти» — это в прямом смысле интерактивная карта, на которой в хронологическом порядке отражаются точки с идентифицированными погибшими в результате российско-украинской войны. Классификация погибших происходит как по дате смерти, так и по принципу страны происхождения, что очень показательно. Наглядно можно убедиться в том, что вся Украина пролила свою кровь в борьбе с оккупантом. В то же время россыпь происхождения боевиков из российских городов демонстрирует, как российские граждане приобщились к войне на востоке Украины. То есть становится понятно, как вся Украина стала на защиту своей территории и сколько наемников и кадровых военных РФ воевали против украинцев. Отдельно следует выделить распределение жертв на комбатантов и некомбатантов. Российская сторона, как известно, всячески пытается замаскировать свое присутствие на территории Украины. В разрезе смертей для этого военные в отчетах выдаются за гражданских. Это очень усложняет работу над сбором информации на оккупированных территориях. По словам участников проекта, раздробленность и противоречивость баз данных усложняет формирование информационной политики государства и эффективное противодействие ложной информации и манипуляциям. Это в свою очередь создает угрозу правам граждан на доступ к информации, социальных защиту и правовую помощь.
ИНТЕРАКТИВНЫЙ ПРОЕКТ «КАРТА ПАМЯТИ» ПОМОГАЕТ ОТСЛЕДИТЬ КОЛИЧЕСТВО ИДЕНТИФИЦИРОВАННЫХ ПОГИБШИХ В РЕЗУЛЬТАТЕ РОССИЙСКО-УКРАИНСКОЙ ВОЙНЫ В РАЗРЕЗЕ РЯДА КАТЕГОРИЙ — ОТ ДАТЫ ДО СТРАНЫ ПРОИСХОЖДЕНИЯ
Лейтмотив проекта — не просто собрать максимально достоверную информацию о погибших на Донбассе, но и обеспечить общественность и соответствующие структуры адекватными и объективными данными по завершении войны. Но в работе над проектом его команда сталкивается с рядом как естественных проблем, так и бюрократических препятствий.
«В стране существует тенденция фокусироваться на борьбе с коррупцией и неотложности реформ, а вот исследования реальных потерь на войне потставили на второе место, — говорит «Дню» аналитик Центра документирования Украинского Хельсинского союза по правам человека Валерий Снегирев. — В действительности этот вопрос с обеих сторон конфликта слишком заидеологизирован. Одни говорят о том, что у нас, начиная с подписания Минска-2, почти нет потерь, с другой стороны, рассказывают о кровавых обстрелах мирных жителей, о «распятых мальчиках». Но, к сожалению, до сих пор так и не создана база погибших. Существует еще такая категория граждан — пропавшие без вести. Это люди «между небом и землей», что позволяет государству экономить на соответствующих выплатах их семьям. После создания единой базы погибших можно будет ставить вопрос по этой категории. Кроме того, до сих пор далеко не все погибшие были идентифицированы, в каких местах, и при каких обстоятельствах. На все эти вопросы «Карта памяти» должна в конечном итоге дать ответ. В конечном счете, база погибших должна стать предметом разговора после окончания войны. Статистика избегает политических спекуляций и дает возможность объективно увидеть картину. Соответствующая аргументация усиливается».
«К сожалению, у нас в «лучших» традициях «совка» всюду действует ведомственный подход Минобороны, которое считает своих, пограничники своих, СБУ своих, милиция своих и т.д. — продолжает Валерий Снегирев. — Погибших гражданских лиц должна считать Государственная служба чрезвычайных ситуаций, но у них нет ни людей, ни структур для этого. Поэтому даже на нашей стороне банально установить потери некому. Ежесуточно мы имеем статистику об убитых и тяжело раненых. Но эти же раненые могут потом и умереть. Также существует проблема взаимодействия общественных организаций и государственных структур. Из 10 наших запросов в государственные структуры, которые обязаны отвечать согласно Закону об открытом доступе к информации, имеем только по одному ответу. Лишь государственные структуры в Попасной оперативно откликаются на наши запросы. В Майорске данные о погибших вообще записывались в тетради от руки. В 2014 году у солдат не было идентификационных медальонов. Кроме того, масса денег выделяется на Совет ветеранов, который якобы бы должен заниматься увековечением памяти погибших, но, как оказалось, они этим не занимались, из-за чего также был скандал. В Днипре к этому отнеслись более четко. Мэр Борис Филатов просто лишил эту структуру данной функции и деньги направил на тех, кто этим занимается. В целом по Украине проблема как была, так и остается. То, как считают погибших и как прячут людей боевики, можно только догадываться. Мало того, что они многое скрывают, так еще и выдают погибших боевиков за мирных граждан, скрывают их происхождение и т.п.».
Отдельный интерес робота проекта «Карта памяти» представляет не только как доказательная база для последующего решения правовых вопросов, но и как основа для моделирования ситуаций при реализации военных операций. Ведь понятно, что никакое обострение на фронте не может обойтись без жертв. Недавно начальник Генерального штаба ВСУ Виктор Муженко на встрече с журналистами озвучил приблизительные данные возможных потерь. По его словам, за десятидневную операцию с применением авиации можно понести потери в 10—12 тысяч военных, 3 тысячи из которых погибнут. При этом на 2 300 погибших военных придется до 10 000 погибших гражданских.
«ПОЗИЦИЯ РОССИИ «ИХ ТАМ НЕТ» ПРОТИВОРЕЧИТ ЖЕНЕВСКИМ КОНВЕНЦИЯМ И КРАЙНЕ УСЛОЖНЯЕТ СБОР ПРАВДИВЫХ СВЕДЕНИЙ»
Алексей БИДА, координатор Центра документирования Украинского Хельсинского союза по правам человека:
— Алексей, какие источники вы используете для наполнения базы погибших?
— Для разных категорий разные источники. По комбатантам ВСУ есть хороший ресурс memorybook.org.ua. Достаточно часто они добавляют на сайт погибших волонтеров, и это вызывает небольшую путаницу. Информацию по добровольцам, которых иногда нет на сайте, можно найти на «Новинарні». Что касается гражданских, то здесь нет общего реестра или готовой процедуры. Например, в Сартане выкладывают перечень погибших на своем сайте. На наши информационные запросы ответили только из Попасной. Часто мы получаем такие списки во время личных визитов в сельсоветы на линии разграничения или от активистов, которые по собственной инициативе берут на себя такие функции вместо администрации. По погибшим гражданским на той стороне есть ресурс «Украина нас убивает». Но на нем есть случаи, когда комбатантов представляют как гражданских, и он достаточно не полон. Особая проблема со сбором информации по комбатантам РФ. Официальная позиция России «их там нет» противоречит Женевским конвенциям и крайне усложняет сбор правдивых сведений о количестве и обстоятельствах гибели военных РФ и наемников, которых активно вербуют, пользуясь пробелами в международном праве о наемничестве. Очень надеюсь, что родственники погибших, понимая необходимость отдать дань памяти близким, сообщат нам о гибели, а сослуживцы смогут описать ее обстоятельства.
— Как эту информацию можно использовать для доказательств российской агрессии?
— Нам удалось идентифицировать около 800 граждан России. Конечно, это не может стать полноценным доказательством агрессии, но в совокупности с другими доказательствами это может говорить о системности и массовости присутствия ВС РФ. Отдельно можно исследовать по пикам гибели и происхождению погибших присутствие отдельных военных частей, но это нуждается в более детальном анализе.
— Каковы планы по развитию вашего проекта? Будете пытаться его расширять с дополнительными функциями?
— Во-первых, планируем доделать эту версию. Сейчас первая стадия пользования, которая обнаруживает «баги» и программные ошибки. Поэтому будем рады получить обратную связь от пользователей. Дальше планируем расширить перечень категорий в сложном поиске и обратить внимание на пожелание пользователей. В дальнейшем также планируем добавить пропавших без вести. Думаю, это поможет в поисках. Отдельно думаем, как можно сделать наш ресурс известным в России. Именно там много скрытой информации о погибших гражданах в войне с Украиной.
— Насколько общество и государство в настоящий момент владеют реальной информацией о масштабах трагедии?
— Мне сложно сказать. Знаю, что сейчас каждый день подаются сводки по погибшим, как военным, так и гражданским. Но выяснить, что происходит в настоящий момент на оккупированных территориях, невозможно. Также, как и установить, что происходило в 2014-м и в начале 2015 года. В публичном пространстве от политикума чаще всего слышу ссылку на данные мониторинговой миссии ООН.
— Можно ли использовать ваши данные для моделирования возможных последствий (потерь) в результате силового решения вопроса оккупированных территорий?
— Да, считаю что наши данные могут быть использованы военными аналитиками для таких прогнозов. Но для этого нужно знать данные и о других составных операций: количестве привлеченных военных или вид вооружений, которые будут использоваться, и многих других факторах. Например, наибольшие потери гражданских связаны с использованием оружия для ковровой бомбардировки.