Развитие дипломатии и международного права было обусловлено фактом существования различных форм государственного строя и власти. Однако в XX веке мировая политика формировалась под влиянием идеи объединения мира в рамках единой политической и экономической системы. Пока советский режим сохранял приверженность марксистской идеологии, его долгосрочной целью было построение коммунизма во всем мире. Все страны мира должны были стать частью единой социалистической экономической системы при одинаковой для всех форме государственного управления.
Эти марксистские планы сегодня справедливо считаются утопическими. Однако схождение марксистской идеологии с мировой политической арены не сопровождалось признанием многообразия политических систем. С падением коммунизма мы находились, как выразился Френсис Фукуяма, в «конце истории», когда правительства стран Запада могли направить свои усилия на объединение мирового сообщества в единую политическую и экономическую систему, основанную на принципах свободного рынка и демократической форме правления. Однако этот проект столь же утопичен, как когда-то идея марксизма, и обещает быть еще более недолговечным, чем существование Советского Союза.
Распад советского блока произошел по многим причинам, однако, в противоположность общепринятому мнению, неэффективность экономики не является главной из них. Советский блок прекратил свое существование из-за неспособности справиться с националистическим сопротивлением и, в более широком смысле, потому что единая экономическая и политическая система оказалась не в состоянии удовлетворить нужды объединенных ею очень разных обществ и народов.
Марксизм является одной из форм экономического детерминизма. Согласно марксистской теории, различия между народами и обществами исчезают по мере того, как они достигают одинакового уровня экономического развития. Национализм и религия в этом случае не имеют продолжительной политической важности. В течение короткого периода времени они могут быть использованы для придания силы движению против империализма, однако, в конечном счете, они представляют собой препятствие строительству социализма. Руководствуясь такими убеждениями, советское государство вело беспрестанную войну с национальными и религиозными традициями входивших в его состав народов.
В реальности же, чтобы удержать власть в своих руках, советские правители были часто вынуждены идти на компромисс. Очень немногих из них можно охарактеризовать как подлинных идеологов. И, несмотря на это, негибкость советской системы являлась в значительной степени результатом того, что она была построена на ошибочных предположениях.
В основу советской системы была заложена марксистская интерпретация истории, согласно которой вхождение в единую экономическую систему при одинаковой для всех форме правления является неизбежным для любого общества. СССР распался из-за того, что его единые наднациональные образования не смогли сплотить и удержать входящие в них нации (чехов, узбеков, венгров, народности Сибири, поляков, монголов и т.д.) с совершенно разной историей, условиями жизни, стремлениями и желаниями.
Свободный мировой рынок, образовавшийся после крушения советской системы, сегодня также находится на пути к распаду и по сходным причинам. Подобно марксизму, неолиберализм является формой экономического детерминизма. Его приверженцы считают, что все страны мира должны войти в единую экономическую систему и создать одинаковые политические институты. По их мнению, ничто не может помешать миру превратиться в громадный свободный рынок, более того, неизбежный процесс сближения может быть ускорен. Правительства стран Запада и транснациональные организации могут содействовать появлению на свет нового мира.
Как бы невероятно это ни звучало, именно эта идеология лежит в основе таких учреждений, как Международный Валютный Фонд. Проблемы Аргентины и Индонезии отличаются по происхождению и характеру, однако, в обоих случаях Международный Валютный Фонд предлагает одно и то же решение: развитие рыночной экономики. К моменту падения коммунистического режима Россия была милитаризованным государством с полуразрушенной экономикой, однако МВФ был убежден, что она может быть преобразована в страну с рыночной экономикой западного образца. Во всем мире насаждалась идеализированная модель англосаксонского капитализма.
Не удивительно, что этот высоко идеологический подход к экономической политике не оказался успешным. На сегодняшний день экономика Индонезии разрушена до основания, тогда как Аргентина быстро теряет статус высокоразвитой страны. Россия оставила позади период неолиберализма и развивается по направлению, больше соответствующему ее истории и условиям.
Страны, лучше всех перенесшие экономические катаклизмы последних лет, как, например, Индия, Китай и Япония, восприняли модель МВФ с осторожностью и скептицизмом. Подобно немногим оставшимся марксистам, защищающим центральное экономическое планирование, идеологи МВФ утверждают, что их политика не была неудачной; она просто не была осуществлена в полной мере. Но это нечестный ответ. В обоих случаях предложения МВФ были реализованы и потерпели неудачу, дорого обошедшуюся населению этих стран.
Если распадается свободный мировой рынок, то это происходит не из-за ущерба, причиненного рыночной экономикой людям в таких странах, как Аргентина, Индонезия и Россия, а потому, что эта система больше не подходит странам, проявлявшим наибольшую активность в содействии распространению ее на весь мир. Под давлением спада на фондовом рынке США отказываются от политики свободной мировой торговли в пользу более традиционной политики протекционизма. И такой поворот событий не вызывает удивления. На протяжении всей своей истории Америка старалась изолировать свои рынки от внешней конкуренции. Это говорит о том, что история еще раз одержала победу над идеологией.
Потеря интереса со стороны Америки означает схождение со сцены главного сторонника неолиберального курса. Политики, придерживающиеся господствующих тенденций в обществе, могут по-прежнему выражать свое одобрение призывам к созданию свободного мирового рынка, однако в реальности мир возвращается к старой и более надежной модели. Молчаливо признается тот факт, что в будущем, как в прошлом, мир будет состоять из различных экономических и политических систем. Свободный мировой рынок скоро окажется рядом с коммунизмом в историческом музее отвергнутых утопий.
Джон ГРЕЙ — профессор европейской философской мысли Лондонской школы экономики. Его последняя книга «Отдельные мысли о людях и других животных» будет опубликована в сентябре издательством Granta Books (Лондон).
