Консерватизм села уберег украинскую нацию, не дав ей раствориться во всесильной империи, позволил сохранить трудолюбие и хозяйственность насильственно закрепощенных крестьян. Но сейчас он тормозит раскрепощение. Рассмотрим пути его преодоления в ходе начавшейся аграрной реформы.
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО УКРАИНЫ СЕГОДНЯ
Колхозы, составляющие основу сельской экономики Украины и СНГ, не имеют в мире аналогов по неэффективности производства и архаичности феодальных производственных отношений. Это — не крестьянские кооперативы Чехии и кибуцы Израиля, тоже созданные по разработанному в СССР в 30-е годы типовому уставу сельхозартели. В колхозах он изначально подменен диктатом властей. В производстве продукции заинтересованы не члены колхоза, а реальный владелец — государство. Оно дает горючее и семена, организует посев и уборку — «всенародную битву за урожай», меняет нерадивых председателей, которые «трудятся» по принципу гоголевского городничего: «Дайте мне казенного воробья, и я всю свою семью возле него прокормлю». Успешно работали немногие колхозы, где председатели, преодолев диктат властей, считали их не казенной, а своей феодальной собственностью.
Иждивенческий подход переняли и крестьяне, стараясь тоже «кормиться» от колхозов, эффективно работая на своих дворах и приусадебных участках. Их хозяйства — важный сектор сельской экономики. Имея небольшие приусадебные участки они целиком зависят от колхозов, у которых берут корма, машины для пахоты, удобрения, ядохимикаты. Колхозы деградируют, а они пока крепнут, в производстве продукции их доля растет. Эти карликовые немеханизированные хозяйства дают на рынок львиную доля мяса, молочной продукции, картофеля, овощей и фруктов. Есть в Украине и фермеры, ведущие хозяйство, почти как и в развитых странах, но их очень мало.
ФЕРМЫ, ЛАТИФУНДИИ И КООПЕРАТИВЫ ДРУГИХ СТРАН МИРА
Сельское хозяйство включает производства с разной товарностью, зависящей, в основном, от степени их механизации. Высока товарность производства зерна и мяса семейными фермами США. На «очищенных» от индейцев землях переселенцы создавали наиболее экономически целесообразные по размеру фермы. Сейчас одна семейная ферма обрабатывает сотни гектар земли или откармливает сотни голов свиней или бычков. Менее 2% населения США не только обеспечивают страну зерном и мясом, но и сделали ее самым крупным экспортером в мире. Ниже товарность производства молока, овощей, технических культур, особенно, фруктов. Хотя в Европе эти продукции тоже производят, и семейные фермы, привлекая мало наемных работников, главные производители в ряде стран (Германии, Англии, на юге США) — многоотраслевые латифундии с наемными работниками. Так как они не заинтересованы в конечном результате, а контроль качества работы часто затруднен, эти хозяйства не могут конкурировать с семейными фермами в производстве зерна и мяса. Но их более трудоемкая продукция конкурентоспособна за счет малоотходности многоотраслевого производства, а иногда и за счет использования дешевого неквалифицированного труда (в США — нелегальных эмигрантов Мексики).
В Израиле и Чехии добились успехов кооперативы, сочетающие преимущества многоотраслевых хозяйств с заинтересованностью работников в конечном результате работы. По надою молока на корову кибуцы Израиля не уступают фермам Голландии. Высокую производительность имеют хозяйства развитых стран. Но есть и в «третьем мире» современные латифундии и фермы, созданные обычно иностранцами. Они выращивают продукцию на экспорт (кофе, бананы и т. п.). А продукты питания примитивным способом производят крестьяне, ведущие полунатуральное хозяйство.
ПРИНЯТЫЙ ПУТЬ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА УКРАИНЫ
Указом Президента намечен наиболее простой путь преобразований, с не очень эффективным конечным результатом. Так как кооперативы там, где председатель подотчетен его членам, а не властям, работают успешно, предполагается, что наделенные землей крестьяне создадут такие реальные кооперативы или сдадут ее в аренду новым владельцам бывших колхозов. Обе формы хозяйствования — шаг вперед в сравнении с колхозами. Но из мирового опыта известно, что крупные хозяйства, частновладельческие и кооперативные, менее эффективны, чем семейные фермы, при производстве зерна и мяса. Однако в Украине пока нет условий для их создания. Немногие фермы, возникшие в последние годы, вызвали неприятие и местных чиновников, имевших доходы от колхозов и крестьян. Паевание земли не позволит фермерам получить эффективные по размеру участки, а аренда ненадежна. С контролирующими ее властями скорее найдут общий язык владельцы латифундий.
Курс на сохранение латифундий взят, видимо и затем, чтобы во избежание социальных последствий, сохранить мелкие крестьянские хозяйства. Но и в этом случае латифундии — полумера. Если преобразование колхозов действительно произойдет, а не будет очередной сменой вывесок, в нынешнем виде поддерживать крестьянские хозяйства они не станут. При развитом рынке эти хозяйства смогут работать, если будут обслуживающие структуры. Ранее колхозы закупали у них часть молока и мяса и давали им транспорт, чтобы отвезти их на базар. Нынешний способ доставки: на плечах до станции, а затем в электрички — анахронизм. Но появившийся в начале 90-х гг. бизнес посредничества был удушен налогами. Без его возрождения проблему сохранения крестьянских хозяйств не решить. Поэтому аграрная реформа, как и подъем экономики в городах, упирается в развитие малого и среднего бизнеса.
ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ РЕФОРМЫ — ЭТО ЗАВОЕВАНИЕ ДОВЕРИЯ МАСС
Сельское хозяйство — это не только самая старая, но и консервативная сфера деятельности. Естественным путем оно развивается медленно, а насильственные изменения чаще всего ведут к голоду. Но были в истории положительные примеры. Удачно и довольно быстро аграрную реформу провел Столыпин. Тогда, как и сейчас, были неэффективные латифундии и натуральные хозяйства крестьян. Реформа позволила трудолюбивым крестьянам, позже названным кулаками, сделать свои хозяйства товарными. Они, как правило, имели земли меньше, чем фермеры США, но использовали ее не менее эффективно.
Тормозом реформ, включая столыпинскую и нынешнюю, является консерватизм крестьян. Из поколения в поколение переходит недоверие властям, опасения, что их действия имеют целью причинить зло, экономически ущемить, обокрасть. Приведу характерный подход славянского крестьянина Якова Цапка, дяди моего отца. После двух лет раздумий он в 1910 году ушел на хутор и через год, имея 20 десятин земли, собрал более тысячи пудов хлеба, завел трех лошадей, трех коров, двадцать овец. Земство, признав хозяйство образцовым, наградило его нужной машиной — веялкой, но он боялся ее взять: «Кажуть, що безплатно, а може потім за неї три шкури здеруть». Лишь через полгода по совету грамотного племянника он ее взял и был доволен. В подходе к тысячам таких крестьян власти проявляли выдержку, терпеливо завоевывая их доверие. Нынешние крестьяне грамотнее Цапко, но как и он, не доверяют властям, имея на это даже больше оснований. Реформа не будет быстрой и может стать со временем успешной, если власти завоюют доверие крестьян. Из политиков Украины хорошо понял значение доверия Ющенко. Его денежную реформу критиковали экономисты. Она не была лишена недостатков, но была достигнута главная цель — возникла вера в честность намерений Национального банка. Во главе правительства он имеет возможность использовать капитал доверия во благо страны. Важно не отступать от этого и вести продуманную «прозрачную» политику.
Местные чиновники пока действуют во вред этому, мешая крестьянам сбывать свою продукцию. В Киеве торговля на официальных продовольственных рынках из-за высоких местовых сборов и рэкета для крестьян недоступна, и недалеко от вокзала и остановок электричек возникли стихийные рынки. На «борьбу» с этой «теневой экономикой» в Зализнычном и других районах брошена милиция, и ее действия подогревают недоверие крестьян властям. Когда приехавшие на специальном автобусе дюжие молодцы в форме преследуют пожилых женщин, пришедших с тяжелыми мешками, и эти женщины, и городские покупатели «незлым тихим словом» вспоминают и районную власть, и ту, что повыше. Пока такой подход не будет решительно пресечен, трудно говорить о доверии. Поэтому успех аграрной реформы существенно зависит и от демократизации системы власти.
Любителям запрещать стихийную торговлю, обкладывать ее налогами, следует учесть опыт других стран. Известно, что в Азии базары — экономические центры городов и сельских районов. Но и на Западе, где они не имеют большого развития, к ним нет фискального подхода. В бывшей ГДР автор наблюдал, как на площади у городской ратуши в воскресенье расставлялись столы, и желающие (в основном пенсионеры) продавали дары садов и огородов. В США процветают без фискальной мзды «блошиные рынки». Казалось бы, торговля и аграрная реформа — разные вопросы. Но это лишь две стороны одной медали. Никто не будет производить продукцию, если ее нельзя продать.
