Конституционная реформа: в поиске нового консенсуса

Очень важна для украинского политикума, как и общества в целом, корректность выводов из неудачной попытки голосования по внесению изменений в Конституцию, состоявшейся 8 апреля. Я, как и мои коллеги из Национального института стратегических исследований, был и остаюсь едва ли не самым активным сторонником политической реформы, которая должна стать одним из ключевых звеньев нового этапа общественной модернизации, второй волны экономических реформ. В предшествующие годы мы сформировали основной фундамент рыночной экономики, однако этот процесс остается незавершенным в значительной степени из-за того, что продолжает действовать в системе координат просоветской, по своей сути, политической системы. Это главное противоречие нынешнего этапа. Очевидно и другое: действующей Конституцией заложен скорее не баланс, а конфликтность исполнительной и законодательной власти, что определяет низкую действенность Украинского государства, его неспособность адекватно реагировать на глубокие внутренние противоречия и на современные сверхсложные геополитические вызовы. Политическая реформа призвана создать объективные предпосылки, которые позволили бы преодолеть эти несоответствия, разблокировать накопившиеся проблемы, фактически делающие невозможным движение вперед на пути общественного прогресса, и устранить допущенные на предыдущем этапе деформации, в частности, относящиеся к базовым задачам переходной экономики, — размежевание власти и собственности, обеспечение ускоренной социальной динамики, придание новых ощутимых импульсов демократизации политической системы и становлению гражданского общества.

В стратегическом измерении наиболее принципиальной позицией предложенного проекта является идея перехода Украины от президентско-парламентской к парламентско-президентской форме правления. То, что такое предложение внес и активно отстаивает действующий Президент, достойно внимания. В противоположность России и большинству остальных постсоветских государств, которые эволюционируют в сторону усиления личной власти президента и ослабления роли парламента, указанная позиция свидетельствует о последовательности политики Президента Украины — еще в большей мере сориентировать стратегический вектор нашего государства в сторону европейского политического развития. Уже сам по себе этот очень значимый факт свидетельствует, о том, что мы постепенно отходим от своего евразийского прошлого, где авторитаризм и неограниченная власть правителя (монарха) является основой общественного мировоззрения.

ОПАСНЫЕ КОМПРОМИССЫ

Как и раньше, я с большой осторожностью отношусь к механической консолидации левоцентристских сил в вопросах политической реформы. Реформа не может рассматриваться только в контексте избирательной гонки 2004 и 2006 годов. Ныне перед обществом во всей остроте встала проблема новой более углубленной модернизации, решения задач, которые касаются окончательного обустройства нашего собственного дома. Эта перспектива ни в коей мере не может быть связана с откатом назад в осуществлении системных реформ, к чему откровенно стремятся левые силы и в первую очередь коммунисты. Об этом четко и однозначно было заявлено на сессии Верховной Рады во время обсуждения вопросов конституционной реформы. Вряд ли нужно кому-то объяснять, что в этом контексте политическая реформа рассматривается соответствующими силами как инструмент политического реванша. Я не верю в то, что идеологически раздробленные, не связанные общими устремлениями центристские силы проправительственного большинства смогут противостоять именно такому течению событий.

На самом деле логика нового этапа системных реформ должна иметь диаметрально противоположную направленность. Украине нужна не обновленная коммунистическая, а логически завершенная, основанная на реальных гарантиях прав человека либерально-демократическая система. Такая система в наибольшей степени отвечает ментальности украинского народа и задачам социально-экономического прогресса. Я неоднократно поднимал раньше, в том числе и на страницах газеты «День», эту проблему. Выше речь шла о новой волне системных реформ, в частности, доведении до логического завершения пенсионной реформы, отмене необоснованных льгот и переходе к основным принципам адресной социальной помощи, введении медицинского страхования, глубокой трансформации жилищно-коммунальной сферы, утверждении конкурентных рынков труда, логическом завершении земельной реформы и внедрении эффективных механизмов покупки и продажи земли, дальнейшей либерализации валютных отношений и многом другом. Так же бескомпромиссны задачи внешней политики. Речь идет о настойчивости и последовательности в реализации стратегии евроинтеграции, где на сегодня базовыми проблемами являются вступление Украины в ВТО и достижение полноправного членства в НАТО, активное участие нашего государства в противодействии международному терроризму — наиболее острому вызову современному цивилизационному процессу. Давайте поставим вопрос прямо: способна ли левоцентристская коалиция в случае победы соответствующих партий в избирательном цикле 2004 — 2006 гг. эффективно решать указанные внешнеполитические и экономические проблемы, как и вопросы общего укрепления действенности государства, о которых говорилось выше? Однозначно нет! Ближе к этому могло бы быть правоцентристское объединение, которое состояло бы из отдельных партий и блоков действующего парламентского большинства, а также блока «Наша Украина».

Убежден в том, что львиная доля вины в том, что такой компромисс не состоялся, возлагается на провластное большинство, которое не проявило в указанном круге вопросов должной гибкости, склонности к конструктивному диалогу. В этом контексте сказалось уже отмеченное выше: соответствующее образование составляет скорее всего системно недееспособную сугубо механическую группировку разновекторных по направленности собственных интересов сил. Это стало очевидным, когда был провален наиболее сбалансированный по своему содержанию вариант политической реформы, внесенный непосредственно Президентом Украины.

«Переманив» на свою сторону левый блок оппозиции, проправительственные партии однозначно подтвердили не только свою политическую инфантильность, но и полное неверие в свои собственные реформаторские потенции. Это было видно невооруженным глазом. Можно обмануть себя (как это в конечном итоге и произошло), но нельзя обмануть общество. Даже небольшая фракция социалистов стала значить больше, чем весь блок соответствующей коалиции.

Но дело даже не в этом. Мало кто задумывается над тем, чем можно объяснить, что в условиях едва ли не самых высоких в Европе темпов экономического роста, повышения только в течение четырех лет в 1,6 раза реальной заработной платы, существенного расширения рабочих мест, абсолютной стабильности национальной валюты, провластные политики имеют рейтинг, не превышающий 10 — 12%. Ответ здесь очевиден: в коалиции с коммунистами центристское большинство утратило возможность претендовать на силу, которая может настойчиво и последовательно отстаивать самое главное — принципы конструктивной европейской и евроатлантической стратегии, основные принципы европейской демократии, углубление либеральных основ рыночных преобразований, по-современному решать накопившийся ряд социальных проблем, обеспечить необходимое для общества политическое примирение нации, а значит — окончательно порвать с нашим просоветским прошлым, вывести государство на новые горизонты общественного прогресса.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЭКСТРЕМИЗМ ЮЩЕНКО

Конструктивной силой не стал и блок «Наша Украина». Сохранение его высокого рейтинга — это, по моему глубокому убеждению, результат не высокой оценки политического потенциала и конструктивизма его лидера, а скорее следствие грубейших ошибок, которые допускало правительственное большинство в последнее время. Собственно заигрывать с коммунистами, подписывать всяческие меморандумы, прилюдно целоваться с ними и заниматься в отношении их общественными благодеяниями начали В. Ющенко и его единомышленники. Все знают, что Компартия Украины, будучи более консервативной, чем КП РФ, значительно уступала по своему политическому потенциалу российским коммунистам. Так что и наших «ретро» ждала та же участь, что и московских сподвижников. Ющенковцы первыми бросились спасать компартийцев, тех, кто и сегодня носит депутатские значки с красно-синим флагом.

Есть в этом альянсе и более глубокие основы. Весь арсенал политической борьбы ющенковцы позаимствовали у братьев-коммунистов. Я имею в виду не только митинговые страсти и призывы «к булыжнику — основному орудию революции обездоленного пролетариата», но и содержание политических лозунгов, безоглядную ложь и полное отсутствие аргументированности в отстаивании собственных целей. Верхом цинизма можно назвать акции по возврату гражданам, если я не ошибаюсь, «10 миллиардов украденных правительством средств». Даже не верится в то, что идеологами этих суперноваций выступают два бывших вице-премьера по экономической реформе и экс-глава НБУ. Когда-то я вместе с В. Ющенко, В. Пинзеником, Ю. Ехануровым отстаивал принцип сокращения чрезмерности государственного потребления, без чего, как мы пытались вместе убедить, невозможен стабильный рост экономики и создание перспективной базы для решения социальных проблем. Когда лукавили эти политики: тогда или сейчас? Тогда Л. Кучма поддержал наши аргументы. Соответствующими указами была снижена планка государственных сверхрасходов, а полученные средства направлены на стимулирование реальной экономики. Это делалось ценой собственного авторитета Президента. Экономика отреагировала на это своим ростом, в том числе и в пору ющенковского премьерства.

В этой ситуации привлекает внимание неспособность правительства и его экономического блока доказательно аргументировать некорректность ющенковских фальсификаций. Достаточно указать, что в Программе деятельности правительства В. Ющенко предусматривался рост ВВП на 1 — 2 %, а фактически соответствующий рост составлял 5,9%. На 2001 г. той же Программой прогнозировался рост ВВП на 4%, а фактически ВВП вырос на 9,2%. Ситуация, при которой бюджетом предусматриваются минимально возможные параметры роста ВВП, полностью соответствует мировой практике и требованиям МВФ. В России государственный бюджет из года в год рассчитывается на основе искусственно заниженной цены на нефть, что обеспечивает необходимую стабильность финансового положения государства. Речь идет об азбучной истине, которую хорошо понимают и лидеры «НУ». С каким неуважением нужно относиться к своим соотечественникам, чтобы во имя своих политических амбиций доказывать противоположное? Откровенно говоря, мне не по себе от этого. А что нас ждет дальше?..

Мне приходилось не раз отмечать, что самым слабым местом украинского политикума является отсутствие влиятельных политических сил праволиберального направления, что фактически делало невозможным доведение начатых на предыдущем этапе экономических реформ до своего логического завершения. Нынешние политические лозунги и парламентские действия блока В. Ющенко доказывают, что на такую силу ни в коей степени не может претендовать «Наша Украина». Ющенковцы не могут претендовать и на выразителя интересов среднего класса, который в годы экономического роста начал укреплять свои позиции. Как и коммунистов, их опора — маргинальные слои населения. За десятигривневую купюру представители среднего класса отстаивать у дома Правительства или парламента не будут. Они способны заработать плату своим трудом и больше всего хотят социальной и политической стабильности в обществе.

Убежден в отсутствии необходимости доказывать и неспособность ющенковцев претендовать на силу, способную в случае прихода к власти решить существующий клубок проблем разграничения власти и собственности, перед чем остановились украинские реформы. В действительности ожидается противоположное — новый цикл соответствующего сращивания, который будет происходить через более изощренные теневые механизмы нового перераспределения власти и собственности.

В последнее время я начинаю сомневаться и в том, что ющенковцам присущи черты национально- патриотической силы. После смерти В. Чорновила партии соответствующего направления оказались без признанного обществом политического лидерства. Речь идет о самой тревожной ситуации, о политических играх, которые касаются самого святого — проблемы консолидации общества, соборности нашего государства, а значит и его действенности.

УРОКИ НЕДЕРЖАВНОСТИ

Меня беспокоит то, что в отчаянных политических баталиях, которые с приближением президентских выборов с каждым днем обостряются, наши политики как провластной ориентации, так и оппозиционеры, начинают терять самое главное — чувство святости Отчизны, прибегают к шагам, которыми переступают черту дозволенного, черту, которая определяет границы безопасности государства.

Я позволю себе напомнить ситуацию, в которой во второй половине прошедшего столетия в мире возникли десятки стран, значительная часть которых фактически и сейчас остается недееспособными — то есть неспособными отвечать на современные цивилизационные вызовы. Известный российский политолог С. Караганов отмечал угрозу утверждения специфического типа «недееспособного государства» на просторах СНГ («День», 6 сентября 2003 г.). Это предостережение отнюдь не касается современной Украины. За 12 лет системных реформ мы сделали едва ли не больше других на просторах СНГ в становлении и развитии собственного суверенитета. Но никому из политиков это не дает права пренебрегать уроками нашей вековой недержавности в прошлом, не учитывать особую уязвимость генетического наследия украинского народа, структурную незавершенность процесса утверждения украинской политической нации, ее духовного возрождения. Мы еще не преодолели ужасных последствий политики денационализации, которая в течение многих столетий насаждалась украинскому народу, еще не прошли весь тернистый путь утверждения собственной идентичности. Разве можно на эти явления закрывать глаза?

Один из выдающихся отечественных ученых первой половины ХХ в. Вячеслав Липинский (1882 — 1931 гг.) писал: «Болезнь нашей недержавности имеет свой источник не в причинах внешних — она не травматического происхождения, как болезнь порабощенности — а вызвана она причинами внутренними, органическими, без устранения которых никакие самые благоприятные внешние условия, никакие самые верные союзники, никакие, даже самые лучшие внешние «ориентации», абсолютно ничего не могут».

Не дают ли и сегодня о себе знать симптомы этой «внутренней» болезни? Почему пренебрегают этим национально-патриотические силы? Почему в недостаточной степени учитывается наиболее уязвимая сторона нашего народа — цивилизационный раскол нации? «Духовна межовість», по выражению В. Липинского, относится к одному из наиболее выразительных недержавных факторов. Известна и позиция авторитетного современного американского ученого С. Хантингтона, который относит государства, находящиеся в зоне цивилизационного разлома, к наименее дееспособным. Почему нечистые на руку политики пытаются искусственно обострять в собственных интересах и без того сложнейшую для украинского общества проблему?

Другая составляющая ослабления дееспособности государства, на которой также акцентировал внимание В. Липинский, — неуважение к авторитетам. Это имеет свое объяснение. Долгие годы порабощения привели к стереотипам, в соответствии с которыми власть стала синонимом чужой власти. Отсюда акцентированный индивидуализм, индивидуализм, в котором преобладает эмоциональная составляющая. Это полностью противоречит российским стереотипам. Москва всегда хотела иметь своего самодержца, царя или диктатора типа Сталина. Речь идет о родовом признаке российской ментальности, который в полной мере проявляется и в наши дни. В противоположность этому, как подчеркивал В. Липинский, «всі українські політичні авторитети, всі найкращі місцеві державотворчі люди опоганювалися в оцінці українського громадянства». Опять же мы видим попытку в современном политическом процессе эксплуатации и этой этнопсихологической черты украинской ментальности.

УЯЗВИМОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭЛИТЫ

В этом контексте уместно говорить еще об одной уязвимой стороне украинского государства — незавершенности процесса формирования национальной политической элиты — основного носителя системных модификаций общества и авангардизма. В действительности нынешний политический класс, в который органично включается и политическая оппозиция, представляет рожденную в годы реформ новую политическую номенклатуру, которая паразитирует, с одной стороны на цивилизационной размежеванности украинского народа, а с другой — на его природном нигилизме в отношении к власти.

Особенно опасно для украинского общества искусственное противопоставление политической элитой геополитических интересов нашего государства. Речь идет о политической ориентации отдельных групп украинских политиков, которая по определению В. Липинского «стремится найти себе за пределами Украины союзника, заверить его в своей безграничной преданности и, получив таким образом помощь, захватить с этой помощью власть над своими земляками. Но ведь эти земляки тоже имеют свои ориентиры». Заметим, что эти слова именитого ученого датируются 1926 годом. «Одсепаруватися від Польщі, але так, щоб не утопитися в руському морі — ось проблема, — пишет В. Липинский, — остаточне розв’язання якої не знайшло українство в протязі тисячі літ». У нас есть все основания утверждать, что в наше время эта проблема приобрела еще большую остроту.

В этом контексте к действительной политической элите я отношу ту очень узкую, еще окончательно не сформированную прослойку политиков-интеллектуалов, которые видят проблемы консолидации украинского общества как основу его реального прогресса, которые стремятся ценой сплочения нации обеспечить политический конструктивизм и государственническое единство верхов. Из этого списка я безоговорочно вычеркиваю лидеров блока «Наша Украина», которые за государственнической риторикой скрывают собственные политические амбиции. Когда основные политические акценты расставляются на том, что свободу и государство нам подарят извне, то, по моему убеждению, это не государственническая идеология, это идеология посредничества между Западом и «своим» народом. Для того, чтобы в чрезвычайно сложной как внутренней, так и геополитической ситуации реализовать новые задачи общественной модернизации, к которой мы стремимся, нужно иметь кроме Бога в сердце, еще и элементарные способности и умения ежедневно решать сложнейшие и часто никем не предполагаемые вопросы процесса государственного строительства. Когда-то, пишет об этом В. Липинский, наши политические проповедники больше пели и поэтизировали, чем занимались тяжелым трудом. И эта черта наших кумиров воссоздается в нынешней действительности.

Не так давно один из наиболее авторитетных политиков блока «Наша Украина» (не буду называть его фамилию) в частной беседе со мной отметил: пройдет немного времени и люди будут говорить о Президенте Л. Кучме, как об одном из самых больших патриотов и державников независимой Украины. Я с этим полностью согласен. В свое время Хмельницкий, Мазепа, Скоропадский шли на компромисс с Москвой, чтобы спасти украинскую казацкую державу. Мазепа даже дружил с Петром, чтобы, как пишет В. Липницкий, «под прикрытием этой приязни Гетманскую Власть и старшинство, а с ними и государственность украинскую укрепить». Наши нынешние самолюбцы никак не могут понять политику Л. Кучмы, направленную на достижение той же цели — «обезопасить Украину союзом с Москвой от московского вмешательства во внутренние украинские дела».

Качественные отличия нашей политической элиты от Запада заключаются прежде всего в том, что там статус элитных слоев общества определяется не столько их иерархическими полномочиями и накопленным капиталом, сколько накопленными знаниями и компетенцией. Украинская политическая элита имеет другую генетику. Она олицетворяет в себе, с одной стороны партийно-комсомольскую и хозяйственную номенклатуру прошлого, сохраняющую «родовые пятна» коммунистической ментальности, с другой — новую хозяйственную элиту, утвердившуюся на основе противоречивых механизмов первичного накопления капитала, его тенизации, сращивания с государственной бюрократией. И та, и другая часть политической элиты оторваны от интеллектуальных основ развития общества, и та, и другая — не могут быть искренними перед обществом и последовательными в своих действиях. Это наша общая трагедия. С этим нельзя не считаться.

Каков же выход? Для меня он очевиден. Следует продолжить поиск механизмов утверждения конституционной реформы, которая является объективной и в то же время — неотложной необходимостью. Новая волна системных реформ, которая должна обеспечить последующую модернизацию общества, нуждается в соответствующем институционном обеспечении, а это в свою очередь возможно только на основе глубокой политической реформы. Реформа может стимулировать и обновление политической элиты. Это тоже очевидно. Верю в то, что украинский парламент, который в решении самых сложных вопросов общественной жизни всегда отличался способностью к принципиальным компромиссам, может найти соответствующее решение. Это решение должно быть конституционным. Неточности в соблюдении 8 апреля регламентных норм оставляют шанс для решения указанной проблемы именно на отмеченной основе. Полностью согласен с А. Морозом, что за конституционную реформу должны проголосовать и представители блока «Наша Украина». Для этого нужен новый цикл конструктивного политического диалога с участием всех сил, представленных в парламенте. В этом нельзя допускать поспешности. Время у нас еще есть. Нет нужды доказывать и то, что в случае, если реформа будет заблокирована, проиграют все, в том числе и ющенковцы. В этой ситуации перед обществом во весь рост встанет проблема новой — третьей политической силы. Я никогда не отдам свой голос на выборах за политиков, которые в сложнейшей ситуации нашего государственного строительства оказываются неспособными к согласию и компромиссам. Знаю, что таким же образом поступят и мои студенты, тысячи представителей научной и творческой интеллигенции, все те, для кого судьба Родины выше амбиций отдельных, пусть и высокорейтинговых, политиков.