Говорите, что нас все равно одолеете? Как бы не так! Вы нам — памятник Мазепе?.. А мы вам — Екатерину II! Правильно она сделала, что ваших предков превратила в крепостных — чтобы не зазнавались. И на каждую вашу провокацию мы будем отвечать асимметрично. Не знаю точно, что это слово значит, но звучит оно веско.
Вы думаете, мы не имеем информации? Мы знаем все! Потому что наши люди есть даже в ваших внутренних органах! Вот совсем недавно наш человек из органов сообщил, что в Киеве готовится провокация националистов: они собираются памятник Богдану Хмельницкому развернуть так, чтобы он булавой показывал в сторону Брюсселя. Но, господа националисты, вы нас этим не испугаете. Наш ответ, как я уже сказал, будет асимметричным. Все памятники товарищу Ленину (а их в этой так называемой стране еще очень много) мы развернем так, чтобы вождь пролетариата показывал рукой в сторону Соловков или Колымы — мол, верной дорогой идете, товарищи.
И мы еще вполне можем дожить до того времени, когда в Одессе и в других городах снова появятся проспект Сталина, улица Берии, переулок Ежова. Пора вернуть нашим малороссийским городам эти исторические названия. И это будет справедливо, потому что все три вышеназванных деятеля много сделали для украинских трудящихся. Вообще-то я терпеть не могу слово «Украина» и вместо него в своем кругу использую привычные названия «Малороссия» и «Хохляндия», но на публике приходится иногда сдерживаться — на всякий случай: может быть, мне еще удастся выбиться в министры. Говорят, там не обязательно иметь высшее образование. Товарищи из нашего движения могут подсобить. Да и заграница, думаю, не будет против.
Так вот, они, эти руководящие товарищи из ВКП(б), всю жизнь боролись против буржуазных националистов, боролись за счастье малороссийского — извините, украинского — населения. И они очень любили Украину (Хохляндию, сами понимаете). Каждый из них, просыпаясь утром, задавал себе вопрос: что я должен сегодня сделать для украинцев? Скольких из них нужно расстрелять, чтобы остальные украинцы могли спать спокойно? Спать вечным сном — сами понимаете...
Хотя товарищ Ежов, по моему мнению, был слишком жалостливым — после него еще много националистов осталось в живых. Впрочем, перед собственным расстрелом он в этих своих либеральных штучках раскаялся и умер с именем товарища Сталина на устах. То есть пал смертью храбрых в битве с националистами, его оклеветавшими. И поэтому он достоин называться заслуженным деятелем нашего движения. А вот товарищ Берия просто молодец! Он этих националистов почти начисто искоренил. Жаль, что тогда было мало железнодорожных составов! И хорошо, что у него была кавказская фамилия. Потому что нас, у кого великорусские фамилии, сразу же обвиняют в шовинизме и украинофобии, чуть мы только что-то умное скажем. А если у товарища чисто малороссийская, кавказская или, скажем, еврейская фамилия, и он по духу наш человек, то цены ему нет. Такие люди в нашем движении на вес золота! Тем более, что — как это ни печально — в душах некоторых людей с правильными фамилиями завелся нехороший душок — вирус либерализма в них проникает.
Вот захожу я недавно к своему соседу поговорить о наших планах. Я его всегда считал нашим, потому что фамилия у него Сидоров — идейно-выдержанная фамилия, да и происхождение у него приличное — родом он из Рязани. В общем, захожу к нему уверенно, как к своему человеку. И что бы вы подумали? Сидит он со своей женой, дочкой и внуком перед телевизором и смотрит фильм — на националистической «мове». У меня аж дыхание перехватило. Вызвал я его на кухню и говорю: «Ты что же это делаешь? Да ведь ты идею предаешь... Ты, может быть, уже до того докатился, что на ихней мове и книжки читаешь?» А он с перепугу и признался: «Читаю, но со словарем». Меня аж затрясло всего, я и спрашиваю: «А твой внук, случайно, не в ту гимназию ходит, где на ихней мове преподают?» А он, этот Сидоров, говорит: «В этом году там нет свободных мест, — на следующий год пойдет, нам пообещали». А потом он, совершенно обнаглев, заявил, что никогда не был украинофобом. Плюнул я и ушел. И больше к нему в жизни не пойду, потому что пропал он для нашей идеи. Зомбировали его националисты. По-моему, это на него жена повлияла. Я давно уже чувствовал, что иногда от нее попахивает либерализмом.
А вообще-то жизнь наша украинофобская (если вам нравится это слово) не такая уж и легкая, если признаться честно. Ночью спится плохо: все что-нибудь националистическое снится — тризубы, желто-блакитные хоругвии, усатые гетманы... Проснулся утром — голова трещит, давление подскочило. Выпил таблетку раунатинчика, вроде полегчало. И дернул же меня черт включить телевизор, чтобы прогноз погоды послушать... Включаю по ошибке не ту программу, а там какой-то националист призывает всех на мове хохляцкой разговаривать. И такая у него наглая физиономия! Меня как шибанет в голову от злости — опять давление подскочило. Выпил раунатинчику две таблетки, но успокоиться еще долго не мог — все в голову шибало.
Когда давление, наконец, спало, пошел я на рынок. Обычно я хожу по улице не глядя по сторонам, а тут неосторожно глазами повел — и на тебе: новая реклама появилась. И конечно не на человеческом языке, а на ихней «мове». Вчера еще тут было пусто! Совсем одолели, супостаты! Разволновался я — давление как подпрыгнет да в голову как шибанет! Еле домой доплелся. Выпил раунатинчику. Лежу на койке и ругаю на чем свет стоит этих националистов — житья от них не стало. Только было успокоился немного, как вдруг слышу: за стенкой, в соседской квартире, музыка играет и разговор слышен. Встал я с дивана и приложил ухо к стенке: вот тебе на! — соседи фильм на хохляцкой мове смотрят. А вроде порядочные люди были — из Вологодской области в молодости сюда приехали. И так мне обидно стало за нашу идею! Кое-как успокоился. Лежу на диване и мечтаю. Это у меня любимое занятие — помечтать. Сильно успокаивает нервную систему. Мечтаю я чаще всего о том, как бы всех националистов куда-нибудь подальше выселить — на Колыму или, например, в пустыню Сахара. Чем дальше, тем лучше. Только селить их надо поодиночке, чтобы они не размножались. И вижу я мысленно, как десятки тысяч поездов везут их далеко-далеко... и так мне радостно становится на душе, так спокойно, что давление приходит в норму и не шибает в голову.
Однако только я отвлекся от мечтаний — слышу через открытую форточку: из припаркованной легковушки музыка играет и диктор на этой ненавистной мове объявляет, что петь, мол, будет какой то «Океан» — не то Эльвиры, не то Изабеллы. В общем, не наш «Океан», а националистический. Я чертыхнулся про себя. Меня опять как шибанет в голову...
И вот так целый день. Чувствую: не протяну долго. А есть ли кому, как говорится, передать эстафету? Кажется мне, что чахнет наше движение. Пить мы слишком много от тоски стали. Опять же, размножаемся очень слабо. Корни у нас либерализмом испорчены. Разве что единомышленники из-за кордона подсобят. Кордон-то националисты установили, чтобы безнаказанно антисоветчиной заниматься и всяким другим развратом.
Лег я снова на диван и задумался. Как бы этим бандеровцам посильнее досадить?.. И пришла мне такая мысль. Нужно огромный памятник соорудить — всем выдающимся деятелям нашего движения, а так же и простым активистам. Это будет величественный монумент. А выглядеть он должен так.
В центре скульптурной группы — колоссальная фигура Екатерины II — высотой с египетскую пирамиду. И чтобы у царицы-матушки в поднятой руке был меч — для устрашения украинских буржуазных националистов. А у ее ног — в натуральную величину — группа, состоящая из выдающихся деятелей нашего движения. Там должны быть российские цари, вождь народов товарищ Сталин и товарищ Гитлер (он хоть и был национал-социалистом, но по так называемому украинскому вопросу с товарищем Сталиным во мнениях почти не расходился). А по бокам от них товарищи Берия, Каганович, Геббельс, Ежов и другие борцы за нашу идею... А еще дальше по бокам менее значительные в историческом масштабем личности, но, тем не менее, известные своим вкладом в достижения нашего движения. Это товарищ Деникин (он хоть и был белым генералом, но терпеть не мог так называемую украиноязычную интеллигенцию), а также разделяющие его точку зрения заместители премьер-министра по гуманитарным и иным вопросам. Справа от них располагаются некоторые министры, мэры городов, чиновники и предприниматели (как местные, так и зарубежные), — то есть все те, кто, услышав слова «украинская культура», как и товарищ Геббельс, хватаются за пистолет.
А в третьем ряду, но также на переднем плане — другая скульптурная группа, символизирующая многих безымянных героев: доблестных сотрудников НКВД и гестапо, простых и скромных парней из КПСС и СС — всех тех, которые мужественно боролись с озверелыми бандеровцами и часто погибали в неравной борьбе. Кстати, им, павшим за нашу общую идею, у нас в Симферополе уже установлен памятник.
Рядом с ними должна стоять фигура с книгой, ножницами и спичками в руках, представляющая всех тех, кто самоотверженно и мастерски душил и продолжает душить националистические язык, культуру и прочие проявления либерализма. К сожалению, они не успели завершить это нужное и благородное дело — им помешали гнилые либералы, развалившие наш великий Союз.
А впереди всех должны быть расположены три символические фигуры малороссов с салом в руках — наклонившиеся в пояс и с умильными лицами. Это — в память нашим верным помощникам: всем прислужникам, трусам и равнодушным, у которых хоть и были националистические фамилии, но они всегда были с нами. Ведь только благодаря им наше движение, пройдя через века, почти что выполнило свою историческую задачу. Эх! Если бы не либералы!..
Установить же этот грандиозный памятник нужно непременно в городе Одессе, так как среди тамошней городской власти, судя по всему, есть много сторонников нашей идеи... Или в Симферополе... А может быть, даже и в Киеве — ветераны нашего движения имеют в столице УССР неплохие позиции. А лучше всего — во Львове! Ведь памятники ставят не столько для того, чтобы воздать кому-то должное, сколько для того, чтобы увековечить себя самого и кому- то посильнее насолить...
В таких прекрасных мечтах незаметно проходит время. Я чувствую себя превосходно, и меня совсем не шибает в голову. Теперь главное — до самого вечера включать только правильные телепрограммы. Националистические каналы я люблю смотреть, лишь когда они сообщают, что в Хохляндии произошла какая-нибудь катастрофа. Такие новости быстро нормализуют мне давление. А вообще, лучше всего — ничего не смотреть и не слушать. Не следует открывать форточку и подходить близко к стенке, за которой соседская квартира. Лучше всего — заткнуть ватой уши и надеть темные очки. И тогда вечером я ложусь в постель совершенно спокойный и мне снятся прекрасные сны: товарищ Сталин подписывает очередной и длинный-предлинный список националистов, подлежащих ликвидации... Веселые ребята из СС расстреливают матерого бандита из УПА... Екатерина II таскает за чуб последнего малороссийского гетмана... А уже под утро мне снится, что товарищи Берия и Каганович, сидя за столом, пьют коньяк, а руководители УССР и КПУ стоят перед ними навытяжку с красно- голубыми флажками в руках и поют гимн своей союзной республики...
Моя жена сообщает мне утром сердито, что всю ночь я во сне сладостно мычал, чмокал губами и не давал ей спать; но у меня хорошее настроение, и я пропускаю ее слова мимо ушей.
А потом я снова по ошибке включаю не ту телепрограмму... И меня сильно шибает в голову... Собачья жизнь!.. Если в ближайшее время заграница нам не поможет, то брошу все и подамся, пожалуй, к антисемитам. У них как-то интереснее. А фильмы на вашей треклятой мове все равно смотреть не буду — хоть убейте!.. Что бы вы там не говорили.
