«Украине — современные цивилизационные ценности». Это текст одного из плакатов, которые держали участники «Марша равенства», который не без провокаций, но все же состоялся в Киеве 25 мая. Организаторы марша назовут эту акцию первым гей-прайдом, который удалось провести в Украине.
Защита от дискриминации и обеспечение равных возможностей являются прямым требованием как профильного национального антидискриминационного закона, так и международным обязательством Украины. Еврочиновники не раз отмечали, что Украинское государство должно обратить внимание на соблюдение прав ЛГБТ-сообщества. Мера, которой это требование будет выполнено, может сыграть свою роль в судьбе ноябрьского саммита Восточного партнерства в Вильнюсе. С этой точки зрения проведение гей-прайда можно приветствовать. Собственно, многие из общественных активистов именно так и делают. «Марш равенства, который состоялся 25 мая, — это, конечно, победа. При этом — это победа не только ЛГБТ-сообщества, но и всего украинского общества, — говорит Назарий БОЯРСКИЙ, сопредседатель Коалиции по противодействию дискриминации в Украине. — Мы смогли показать, что при наличии свободы в Украине могут обеспечиваться права человека. Показательно, что в марше приняли участие не только представители сексуальных меньшинств, но и гетеросексуалы, правозащитники, все люди, разделяющие ценности демократии и человеческого достоинства. Однако, разумеется, это только начало. Начало для того, чтобы украинцы начали бороться со стереотипами в своих головах».
Впрочем, если сложить вместе определенные факторы и взвесить сложность украинского положения, парадоксальным образом может оказаться, что марш, целью которого является защита от дискриминации меньшинства большинством (что вполне соответствует европейскому духу и букве), будет иметь неожиданный эффект. Есть основания считать, что «Марш равенства» сыграл на руку тем силам, для которых украинская интеграция в ЕС, скажем так, нежелательна. Каким образом?
Во-первых. В марше принимал участие достаточно широкий пул зарубежных активистов, в том числе мэр Мюнхена. Событие освещалось ключевыми зарубежными СМИ, работающими в Украине. А теперь представим себе картинку, которую видят граждане ЕС и еврочиновники: митингу на 60 участников в Украине нужна охрана тысячи сотрудников «Беркута». А за живым ограждением их ожидают агрессивно настроенные православные, неонацисты и активисты партии «Свобода» (между прочим, партии парламентской), которые скрывают от камер свои лица под масками. Разве можно с ТАКОЙ страной подписывать Соглашение об ассоциации?
Во-вторых. Для многих обывателей тема защиты прав человека для ЛГБТ-сообщества упростилась до уровня полутораминутного сюжета в теленовостях и кухонных споров в духе — «ты «за» геев или «против»?» При этом идея того, что права ЛГБТ-сообщества — это на самом деле составляющая прав человека и уважение к праву быть Иным, совершенно игнорируется. Таким образом, маргинализируется и само представление о том, что такое европейские ценности, и о ЕС в целом. Прибавьте к этому еще и приход в медийное пространство бесплатного информационного ресурса, который связывают с Виктором Медведчуком, и — кто бы сомневался? — «традиционными ценностями» — и сложится очень неприятный и угрожающий пазл. Ярким подтверждением успеха такой стратегии могут быть слова одной из участниц контр-митинга 25 мая, которая заявила в комментарии журналистам: «Не нужны нам ваши европейские ценности!». Ну, разве можно с ТАКОЙ Европой подписывать Соглашение об ассоциации?
Как сообщила международная организация Amnesty International в понедельник, она была вынуждена снять с портала eх.ua социальный ролик относительно прав человека для ЛГБТ. «Сегодня утром мы получили звонок от представителя веб-сайта с просьбой откорректировать содержание ролика или разместить его на других сайтах, которые обслуживает их холдинг, обосновывая это большим количеством писем от противников защиты прав человека для ЛГБТ-сообщества, а также обеспокоенностью других рекламодателей».
Речь идет, заметьте, не о тех людях, которые дерутся за кепки с символикой КПУ, а об интернет-пользователях — самой прогрессивной, как принято считать, части общества.
Насколько в таком обществе гей-прайды — эффективный способ борьбы за утверждение прав человека для ЛГБТ-сообщества — большой вопрос. В том числе и для самого этого сообщества. Далеко не все активные защитники прав секс-меньшинств поддержали идею проведения гей-прайда, некоторые — публично высказались против.
ПОСТСОВЕТСКАЯ СИТУАЦИЯ
Еще один из плакатов, которые держали участники «Марша равенства», провозглашал: «Украина — не Россия. Зачем повторять глупости восточного соседа? Нет законопроектам о «пропаганде гомосексуализма»!».
В Украине отсутствует какой-либо специальный нормативный акт, который бы ставил цель противодействия дискриминации ЛГБТ, говорят эксперты. «Не содержатся и положения о сексуальной ориентации и гендерной идентичности и в перечне запрещенных признаков в ЗУ «О принципах предотвращения и противодействия дискриминации в Украине». И это несмотря на то, что четко предусмотреть эти признаки как запрещенные в законодательстве требуют как украинские правозащитники, так и международное сообщество, — объясняет Назарий БОЯРСКИЙ. Зато в Верховной Раде зарегистрирован ряд законопроектов, которые предусматривают дискриминацию ЛГБТ-сообщества. Например, «Проект Закона о запрещении направленной на детей пропаганды однополых сексуальных отношений» №1155, «Проект Закона о внесении изменений в некоторые законодательные акты (относительно защиты прав детей на безопасное информационное пространство)» №0945. Само существование этих законопроектов в едином законодательном органе Украины уже способствует дополнительной стигматизации, а как следствие — дискриминации ЛГБТ в Украине».
Проблема восточного соседа, которую не обошли вниманием участники марша, — не менее важная. В этот же день, 25 мая, в России попытались провести акцию против так называемого «гомофобного законопроекта», в ходе которой были задержаны около десятка участников акции. Россия имеет достаточно неприятного опыта разгона митингов в защиту прав человека для ЛГБТ-сообщества. Это дает право российским активистам не считать публичные мероприятия эффективным методом отстаивания своих прав.
«Мы не употребляем термин «парад», так как считаем его слишком провокационным в русскоязычном пространстве. Это связано с существованием постоянного понятия «парада», с которым дискурс «гей-парадов» неминуемо вступает в неразрешимый конфликт, — говорит Витус МЕДИА, секретарь Союза российской ЛГБТ-сети. — Проблема проведения публичных мероприятий, связанных с проблематикой ЛГБТ в постсоветском пространстве, лежит в двух плоскостях: общий уровень нетерпимости и ксенофобии; слабая культура права вообще и прав человека в частности. Первое характерно для всех обществ. Где-то в большей степени, где-то в меньшей. Это вопрос новых образовательных стандартов. А второе — менее характерно для Украины, но очень характерно для всех других постсоветских стран. Здесь очень плохо со свободой собраний вообще. Проблема не в том, что запрещают публичные мероприятия ЛГБТ, а в том, что власть вообще может себе позволить запретить мирное собрание. Любой запрет или разгон мирного собрания — незаконные. ЛГБТ-активисты — это всего лишь отдельный случай. Каждый раз, когда запрещают или разгоняют митинг ЛГБТ, дискуссия продолжается не в риторике прав и свобод, а в риторике ксенофобии — потому что для постсоветского общества в массе своей права человека вообще и свобода собраний в частности не являются ценностью. Именно поэтому мы считаем, что публичные уличные мероприятия ЛГБТ не являются релевантным и актуальным методом действий в защиту общественных интересов сегодня в постсоветском пространстве...».
Россия — не единственная страна бывшего соцлагеря, имеющая такую проблему. В Грузии жестокий разгон гей-прайда произошел год назад и опять повторился 17 мая этого года.
Агит МИРЗОЕВ, представитель неправительственной организации «Многонациональная Грузия», агрессивное отношение к ЛГБТ-сообществу в своей стране связывает, прежде всего, с религиозной традицией. «Корень проблемы — в мировоззрении, в формировании которого церковь сохраняет существенное влияние. Грузинский этнос очень чувствителен. Поскольку в течение всей истории ему приходилось бороться за собственную территорию и против гнета Османской империи. Таким образом, ЛГБТ являются неприемлемыми для православной религии — господствующей, как любят отмечать ее представители. Так же и другие религиозные группы считают ЛГБТ угрозой для общества. Православная грузинская церковь просто манипулирует паствой, говоря о том, что если ЛГБТ начнут развиваться, мы лишимся «грузинскости», а для дремучего народа это угроза №1. Остальное — проблема мирных собраний, дискриминация — это лишь следствие», — считает правозащитник.
С другой стороны, интересен также европейский контекст. Как раз в эти дни во Франции проходили многотысячные выступления против узаконивания однополых браков и права однополых семей усыновлять детей. Ссылка на то, что, мол, «посмотрите на Францию!», очень часто звучала как аргумент против проведения гей-прайда в Украине. Хотя говорится, по сути, о разных вещах.
«Действительно, Украина находится между тем миром, где легализируются однополые браки, и тем, где распространяются открытки с призывом бороться против такого «зла». Здесь я бы говорила о юридическом, политическом и общественном аспектах проблемы, — отмечает Мридула ГОШ, председатель правления Восточно-европейского института развития. — Учитывая тот факт, что Украина сейчас возглавляет ОБСЕ и должна придерживаться определенных ценностей и стандартов этой организации, власть не могла юридически запретить марш, ведь в законах Украины факт принадлежности к сообществу ЛГБТ не является ни психическим недостатком, ни уголовным преступлением. С другой стороны, и правящая партия, и оппозиция руководствуются ортодоксальностью своих верующих избирателей, а не современными категориями демократического общества. Этот политический момент сложно преодолеть законами или распоряжениями. Теперь об общественной стороне проблемы. Относительно ЛГБТ-сообщества существует значительная общественная дискриминация. Не только среди традиционных противников ЛГБТ. Немало «иных», то есть представителей этнических меньшинств, тоже имели сомнения. Скажем, в электронном общении выразила свои глубокие сомнения относительно взаимосвязи между вопросом ЛГБТ и стратегией разнообразия представительница Африканского совета в Украине, являющаяся мусульманкой. Как по мне, это странно выглядело, потому что жертвы и расистских, и гомофобных нападений принадлежат к группе уязвимости, и преступления, совершенные против них, называются одинаково — «преступления на почве ненависти». Те же молодые люди, которые поддерживают сообщество ЛГБТ, всегда защищали и защищают жертв расистских преступлений. Почему этнические меньшинства не поддержали их? Потому что нет глубокого осмысления и понимания категории «разнообразия» (англ. — Diversity). Пользуемся «лейблами», лозунгами, акциями, от проекта до проекта (хотя и в рамках этих задач все делаем правильно). Но нам, правозащитным организациям, стоит осознавать, что этот термин включает всех «иных», отличающихся от большинства. «Марш равенства» — это не только защита ЛГБТ, это право иному быть равным наряду со всеми. И здесь, очевидно, ни одна религия не имеет негативных утверждений, потому что, прежде всего, все мы люди, а уже далее возникает наша половая принадлежность и вкус. Есть надежда, что в следующем году эти общественные барьеры хотя бы частично будут преодолены...».
Можно не проводить отдельных социологических исследований на предмет отношения в обществе к ЛГБТ. Достаточно знать, что на постсоветском пространстве тоскуют по Брежневу и Сталину. Неужели кто-то считает, что народ, который хочет «сильной руки» и голосует за «хозяина», будет защищать многообразие и право быть Другим, в том числе право не быть дискриминированным по признаку принадлежности к ЛГБТ-сообществу? Вот здесь как раз и уместен разговор о современных цивилизационных ценностях, точнее об огромном цивилизационном разрыве, который оставил по себе прошлый век. Нельзя требовать современных цивилизационных ценностей от постгеноцидного, запуганного человека. Временами кажется, что существует тривиальное непонимание уровня общества и глубины его травм. Отсюда — завышенные требования при недостаточном количестве приложенных усилий. А цивилизованность сама по себе вряд ли отрастет. Это противоречит законам живой природы. Поэтому, как и дискриминация ЛГБТ, — это проблема не только самого этого сообщества, а всего общества, декоммунизация и преодоление постгеноцидности должны были бы стать идеей-фикс сообщества не только для отдельных историков и журналистов, но и, в том числе, для защитников прав человека для ЛГБТ. Немного неожиданный вывод. Но справедливый.
