Дискуссия по ЕЭП, наверное, запомнится украинцам как уникальный эпизод отечественной истории. Едва ли не впервые наше правительство расколото по причине разных взглядов на направление интеграции. Было всякое — в силу давления со стороны Вашингтона или Москвы уходили министры, зал заседаний покидали целые фракции. Но еще никогда политическая элита Украины не сходилась в таком клинче между мощными группами сторонников Европы и Евразии. Итак, подойдем к разрекламированным соблазнам членства в ЕС объективно.
Во-первых, будем откровенны: Европа привлекательна для рядового украинца высокими заработками, для предпринимателя — богатым потребительским рынком, откуда поступает «твердая валюта». С молодежью — та же история. Ведь европейский диплом дает возможность остаться, не возвращаться в Украину с ее копеечной заработной платой. Западные европейцы лелеют другие планы, мечты и надежды в связи с углублением и расширением процесса строительства (опять будем откровенны!) этой нетипичной европейской сверхдержавы. Хотя бы надежду на освобождение из-под неусыпного американского контроля над европейскими делами. Многим европейским политикам хотелось бы забыть об этом высокомерии США, но пока нет общей европейской армии, пока нет действительно общей и твердой внешней политики ЕС — военная база США в Германии Рамштайн, как и десятки других, будет напоминать европейцам о реальном состоянии дел и их уже полувековой слабости.
Вывод первый: нельзя говорить об украинской интеграции в Европу, ведь слабый с сильным такие отношения не строит.
Можно говорить о поглощении Украины объединенной Европой. Эта резкая дефиниция устраняет подмену понятий — мы не США и Канада, объединяющиеся между собой. Сегодня мы можем только присоединиться к ЕС, причем только после выполнения детальной, рафинированной системы условий. Оставим пока что за кадром эти условия и посмотрим на другую графу баланса — что мы получаем?
Свободное передвижение по территории ЕС. Эвфемизм или нет? Более сорока процентов населения Украины сегодня за чертой бедности, они едут в Европу, надеясь найти работу. Львиная доля относящихся к среднему классу также охотно «свободно передвинулась» бы туда, где не нужно работать на трех работах, чтобы принадлежать к обеспеченной прослойке. Все остальные, то есть богатые украинцы, и так свободно передвигаются везде, где им заблагорассудится, разве что иногда возникают проблемы с этими настырными западными правоохранителями. Но предоставление «белой» работы регламентируется другими правилами.
Право равного доступа к рынку труда, легализация. Любой с опытом жизни за границей знает, как трудно даже (и даже особенно трудно) легальному иммигранту найти работу по профессии в наиболее приветливых в этом отношении Соединенных Штатах и Канаде. Что уж говорить о Европе с ее огромным грузом социальной политики, в которой иногда откровенно нахальные члены профсоюзов бастуют больше дней в году, чем работают? Не в последнюю очередь эти забастовки вспыхивают из-за все большего числа легализированных иностранцев, которые отбирают работу у «местных». Беззащитных нелегалов приветствуют везде — и это логично. Понятно, легализация нашим гражданам за границей необходима. Но при чем здесь интеграция? Это их дело и... наш позор? Присоединяясь к ЕС, мы одновременно потеряем часть населения, которая уедет (без особых успехов) искать работу и начнет легально объедать бюджеты фондов по безработице. К тому времени, на которое им обещают при условии легализации и/или украинской интеграции те европейские пенсии, пенсионное обеспечение может исчезнуть вообще. США уже вплотную приблизились к этой черте — говорю по собственному опыту участия в исследовательских проектах по этому вопросу. Время от времени европейские страны проводят «амнистии» нелегалов — эффект тот же. Люди получают равный доступ ко всем программам, но дорожают для своего работодателя. В силу чего могут быстро оказаться на улице. Определенная часть украинских рабочих уже начала жить благодаря инвестициям, вложенным ими в Украину. Об этом сказал даже заместитель председателя Нацбанка Арсений Яценюк. Бог им в помощь. Это настоящие пионеры возрождения Украины из разрухи.
Образование. Очень хорошо, что при условии интеграции украинская молодежь получит шанс финансировать свою учебу в Европе за европейские деньги и ее школьные аттестаты начнут признаваться. Сейчас эти возможности ограничены. Но по секрету добавим — все, кто хочет и/или может учиться в Европе, и так добиваются этого сегодня. Существует множество программ обменов с перспективой продолжения учебы. Те же, кто особыми успехами не отличается, но опирается на финансы богатых родителей — также при большом желании попадают в европейские вузы. И опять интеграция здесь ни при чем... Ведь что получает наше образование? На фоне общих стандартов только всплывет на поверхность это иногда эсхатологическое состояние кризиса, в котором пребывает отечественная академия.
Широкий доступ на рынки ЕС. Эта тема уже столько обсуждалась как в экспертных кругах, так и на страницах газет, что останавливаться на ней серьезно не стоит. Поверить в такую красивую сказку можно только тогда, когда мы увидим заваленные польскими или чешскими промышленными товарами немецкие или французские супермаркеты. Рынок интеллектуальной продукции существует вообще в другом измерении — европейская интеграция на него не слишком влияет. Лишь бы был Интернет.
Фундаментальная наука. Программы поддержки развития науки действительно нам необходимы. Но социальное положение ученых от этого серьезно не улучшится. Кроме того, открытия принадлежат тем, кто их финансирует. Увязнуть в дискуссии вокруг этических аспектов этого явления — неконструктивно. Мы не можем ни закрыть границы, ни поднять государственные расходы на науку до уровня стран ЕС. Сегодняшняя Украина постепенно занимает место интеллектуального инкубатора и иногда — подпольной лаборатории для первого мира. Единственная надежда — на всеохватывающую коммерциализацию исследовательской сферы. Примеры высокоприбыльных НИИ и КБ в Украине еще не очень многочисленные, но уже яркие.
Из всего вышеприведенного вырисовывается в известной степени абсурдная конструкция. Европейская интеграция Украины в перспективе выгодна украинцам, но невыгодна Украине. Как демократия, Украина вынуждена ставить интересы отдельного украинского гражданина выше национальных. Следовательно, украинское правительство, «сдавая» свои позиции, будет интегрировать своих украинцев в Европу. Чтобы им там было лучше или еще как-нибудь...
Конечно, это несколько одностороннее видение. Европа не даст нам так просто в нее интегрироваться. Полагаясь на европейскую финансовую поддержку и привлечение инвестиций, Украина будет пару декад «выравниваться». Ее «выравняют», а потом она с радостью откажется от уже не слишком нужной внешней политики и всего, с чем она ассоциируется. Возможен и другой вариант: ко времени дозревания Украины до вступления ЕС уже будет представлять собой нечто наподобие федерации. Беларусь войдет в состав России, Украина — в состав Европы, и наступит для восточных славян конец истории по Фрэнсису Фукуяме.
Сегодняшняя Украина — уже не та, чтобы ее можно было со всех сторон ругать. Фундаментальные реформы завершены. Из них Украина вышла как с позитивом, так и с негативом. Позитив: сложилась конкурентная внутри и вовне рыночная экономика, рекордны как темпы роста, так и монетарная стабильность, сохранена часть комплекса стратегических производств, началось осторожное контрнаступление Украины в мировой политике с целью возвращения достойных позиций на мировой арене, утраченных в силу депрессии и капитулянтской политики первых лет независимости. Негатива, конечно, больше. Социальная политика во всех ее проявлениях в Украине почти отсутствует — сравним 25% ВВП в малой европейской стране и около 9% ВВП у нас. Реформы бюджетных систем в образовании и медицине, страховании, пенсионном обеспечении (хотя здесь недавно произошел прорыв), защите прав трудящихся — остаются или несуществующими, или тупиково-бессмысленными, косметическими. В Украине нельзя быть безработным или больным — это все равно, что уже умереть...
Интеграция куда-либо неспособна решить эти самые главные для современной Украины проблемы. Бедные останутся бедными, богатые станут богаче. При этом Украина осталась едва ли не единственной страной между Германией и Россией, которая еще способна влиять на свою судьбу. Здесь, конечно, есть иерархия — на три четверти за нас решает Европа (чьим костяком является Германия), США и Россия. На Россию влияют США, Европа и Китай. На Европу влияют США. На Китай немного влияют США. На США может влиять только вся «семерка» и подпольные организации. Все довольно относительно...
На данный момент мы не можем договариваться с ЕС на равных. Поэтому нам нужны с ЕС специальные отношения — система ограниченных визовых режимов, наподобие сегодняшнего польско-украинского и договорного венгерско-украинского. Многие европейские фирмы уже не боятся Украины и разворачиваются здесь — ими укрепляется наша европейскость. Наша система образования должна настоятельно добиваться признания своего уровня в Европе — лицензировать программы, поддерживать совместные проекты. Есть две области, которым украинское правительство должно сегодня выделить абсолютную бюджетную помощь — это социальная политика и сельское хозяйство. Слишком уж показательным был недавний штурм шахтерами резиденции польского кабинета министров — привет, Европа! Эти шахтеры присоединятся к фермерам и популистам, а это будет означать новый успех польской «Самообороны».
Кто-то может расценить всю приведенную критику и скептицизм как основание для призывов к евразийской интеграции. Еще одна голубая мечта «прагматиков»! ЕЭП нам также не поможет избавиться от тех проблем, которые одолевают у нас иногда слишком демагогичный парламент и правительство страны с молодым капитализмом а-ля двадцатые годы.
Кроме того, понятно, на порядок лучше быть страной-основателем, чем надоевшей евромухой, но ведь Москва не выглядит откровенной в своих интеграционных мотивах. Вместо гармонизации энерготарифов и торговли без исключений, ради которых нам и нужно ЕЭП, нам пытаются навязать таможенный союз, валютный союз и другие союзы, некоторые — вплоть до Советского. Каким образом мы будем свободно торговать с антирыночной Беларусью? Каким боком усядется наша относительная демократия рядом с А. Лукашенко, «харизматом» Путиным и великим и мудрым вождем Казахстана? Сколькими акциями будет голосовать Украина в этом сообществе? Все три другие парламента ручные, а наша Верховная Рада, как пообещал Владимир Литвин, будет голосовать ратификацию только один раз на текущей сессии?
Резюме: ЕЭП вызывает больше вопросов, чем дает ответов. Вообще, евразийский наш вектор развивается сегодня как-то кособоко, прерывисто и вопреки убеждениям тех, кто его поддерживает и обосновывает. Чему Тузла является лишним подтверждением.
Переходя к выводам, следует отметить основное: так же, как нам пришлось в свое время излечиться от мифов о капитализме с человеческим лицом, совсем недавно — от веры в «демократическое международное сообщество», теперь будем амбулаторно излечиваться от неудержимого влечения интегрироваться куда-нибудь и любой ценой. Любой шаг в этом направлении, даже вступление в «ассоциацию защитников пятен на солнце» предусматривает извлечение бухгалтерской книги и тщательное изучение обеих граф баланса.
К сожалению, европомощь — не план Маршалла. К счастью, единое экономическое пространство — не Советский Союз. Но все это вряд ли изменит латиноамериканскую социальную структуру нашего общества, развеет беспросветность, в которой привыкла жить часть населения, изменит самих украинцев, которые превратились в невиданных индивидуалистов, циничную вяло-надменную громоздкость нашей бюрократии.
Интеграция на Восток или на Запад должна происходить только в фарватере развития самой Украины, усиления ее позиций на мировой арене, роста благосостояния «маленького украинца». Потому что пока маленького жеребенка маленького украинца зовут не Интеграция, а Иммиграция...
