Для того, чтобы тебя заметили — надо быть ярким. Именно такого принципа придерживаются некоторые отечественные политики, особенно в горячую предвыборную пору, для того, чтобы заработать рейтинговые очки у политически равнодушного в массе своей украинского избирателя. «Зеленые», в свое время, чтобы попасть в «большую политику», открестились от этой самой политики — и это сработало. А рейтинг «урановых рудников» лидера ПСПУ Наталии Витренко накануне президентских выборов скачкообразно вторил количеству и «качеству» ее выступлений по телевидению. Сейчас у Наталии Михайловны много конкурентов...
В последнее время первенство среди сторонников подобного рода политповедения уверенно держат лидеры партии «Яблуко» (само название которой, кстати, тоже можно рассматривать как определенный вызов). Что стоит за скандальными заявлениями о причастности бывших и действующих должностных лиц к финансовым махинациям, что на самом означают «яблочные» дела? Об этом в разговоре в редакции «Дня» с сопредседателем фракции «Яблуко» в парламенте Михаилом Бродским и главой партии Виктором Чайкой.
«МЫ ШУМИМ ПО ПОВОДУ»
— В последнее время партия «Яблуко» инициировала множество «разоблачений» в коррупции и экономических преступлениях высокопоставленных лиц государства...
Михаил Бродский: — Я могу сказать одно: если до осени Генеральная прокуратура не начнет расследования по делу, связанному с Кипром и кражей $28 млн. народным депутатом Мартыненко и иже с ним, фракция «Яблуко» в начале сентября поднимет вопрос об отставке Генпрокурора. Мы не считаем, что коррупционеры и воры имеются только в оппозиции. Для нас есть люди, обокравшие бюджет, вне зависимости от того, находятся они сегодня при власти или же в оппозиции. И мы считаем, что точно так должна относиться к этому Генпрокуратура Украины, потому что она действует от имени украинского народа, а не украинской власти.
— По вашему мнению, какие правовые и политические последствия может иметь скандал по поводу публикаций журналиста Олега Ельцова?
Виктор Чайка: — Олег Ельцов, по моему мнению, — просто случайная фигура, которую используют. Материалы в «Украине криминальной» — профессионально подготовленные и не похожи на журналистское расследование. Это, безусловно, проделка спецслужб. Но любые скандалы идут на пользу нашей стране. Она зацементирована. Один киевлянин, который вернулся в Украину после 18-летнего отсутствия и побыл здесь некоторое время, сказал о Киеве: «Это город срубленных голов, некоторые из которых отрасли». Я думаю, что в случае с Ельцовым нас ожидает длинное расследование, в ходе которого будет выяснятся — не где Ельцов взял информацию, а достоверна ли эта информация.
М.Б.: — То есть для Ельцова это дело вряд ли будет иметь какие-то последствия, кроме популярности. По новому Криминальному кодексу (это лично я постарался) против журналиста нельзя возбуждать дело по статье «Клевета» и т.п. А для фигурантов его материалов все будет зависеть от того, правда ли то, что написано, или нет.
В.Ч.: — Если этот «заказняк» основан на реальных фактах, то это дело будет иметь громадные политические последствия для всей страны. Это станет следующим «кассетным скандалом». Уже повысилось внимание всего мира к торговле Украины оружием. И немалую роль в этом сыграли наши конкуренты на оружейном рынке — Россия и США.
— Михаил Юрьевич, создается впечатление, что главным методом вашего политического поведения является эпатаж. Вы не думаете, что в этой нише политрынка в Украине очень много конкурентов: Н. Витренко, Ю. Тимошенко, Г. Омельченко. Опыт прошлых предвыборных кампаний показывает, что такие политики имеют успех только при сотрудничестве с властью.
В.Ч.: — Маргарет Тэтчер в бытность ее еще теневым премьер-министром после встречи с американским президентом вышла и сказала журналистам: «У вас президент — тряпка». Это ведь тоже эпатаж. У нас в результате очень жесткого поведения партии и фракции уже есть конкретные результаты — это принятие цивилизованного Уголовного кодекса, реальные подвижки к снижению налогов. То есть мы шумим по поводу. А теперь скажите, по какому поводу шумели названные вами персоны? Каких результатов они достигли?
М.Б.: — Это работа политика — эпатаж, общение с общественностью. Мы высказываем свои взгляды, а люди принимают решения — поддерживают они наши идеи или не поддерживают. Мы, по сути, выполняем ту работу, которую во всех цивилизованных странах должны делать журналисты. Наши журналисты привыкли к цензуре. И им удивительно видеть, что политик перестал себя цензурировать. Очень многих журналистов никто не заставляет заниматься цензурой, но они это делают сами. Внутренняя цензура журналиста сегодня выше, чем цензура внешняя, чем право на свободу слова. То же самое делают многие политики — занимаются самоцензурой, забывая, что их функция — это функция «щуки в реке, чтоб карась не дремал». Я не собирался быть политиком, я был предпринимателем. Меня загнали в политику. И моя функция — защищать таких, как я, тех, кто остался на диком рынке, в нецивилизованном рыночном обществе, которое мы пытаемся улучшить за счет нового Криминального кодекса, за счет низких налогов. Я сегодня сознательно выполняю функцию «сумасшедшего», чтобы люди лучше жили.
В.Ч.: — Проанализируйте работу самой молодой фракции — «Яблуко», — и вы обнаружите, что результатом нашей деятельности являются десятки маленьких законов, которые только на первый взгляд кажутся незначимыми. Среди них — поправки к закону, запрещающие пожарным закрывать бизнес, ГАИ — свинчивать номера на машинах.
М.Б.: — Недавно был случай. Пришел парень и попросил: «Я выхожу из партии. Дайте мне справку, что я вышел из партии «Яблуко», у меня требуют на работе». Это после того как мы заявили, что считаем, что Кушнарев имел некое отношение к гибели народного депутата, члена партии «Яблуко» Юрия Кононенко.
— Вы рассматриваете эпатаж как в определенной степени комплимент. А есть ли, по вашему мнению, грань между эпатажем и политической клоунадой?
В.Ч.: — По этому поводу есть хорошая фраза Коко Шанель. Она говорила: «Я люблю эксцентричных людей, но не люблю вульгарных». Это и есть грань. Это вопрос вкуса.
— Она говорила это не о политиках.
М.Б.: — А чем политик отличается от нормального человека? У нас привыкли всех делить по национальностям, по классам. Все люди равны. Это, кстати, записано в Конституции Украины. Мне кажется, что главное качество и правило, которое должно соблюдаться всеми, независимо от рода деятельности, — это порядочность. Я убежден, что я по отношению к моим избирателям веду себя порядочно. И на мне лежит повышенная ответственность, потому что мои избиратели не только избрали меня в Верховный Совет Украины, но также выступили как суд присяжных, который рассудил меня и целую милицейскую машину и сказал: «Бродский невиновен». И никто больше не имеет права судить меня в нашей стране, кроме народа. Я несу на себе огромный моральный груз ответственности перед этими людьми. И это не эпатаж. Часто ночью, когда я не сплю и думаю о многом, об этой ответственности я вспоминаю в первую очередь.
Мы находим больные места в нашем обществе и делаем «иглоукалывание» для того, чтобы вылечить его. Может быть, придется пройти 15 сеансов, а может, тысячу, но для того, чтобы было окончательное выздоровление, должен быть первый сеанс.
«У НАС ПРОБЛЕМ С ЭЛЕКТОРАТОМ НЕТ»
— Совершенно очевидно, что вам придется бороться за голоса т.н. протестного электората. На этих избирателей претендует очень много партий самой разной направленности. На что вы рассчитываете?
М.Б.: — Мы рассчитываем на одно — что все те, кто за нас, придут на выборы. Мы четко знаем, что тех, кто поддерживает нашу идею общества честной конкуренции, идею богатого общества, в Украине 15%. И мы хотим активизировать этих людей и инициировать их приход на выборы. Если наши сторонники придут, мы получим 10—15% голосов. Но, к сожалению, люди, которые поддерживают наши идеи, менее политически активны — они заняты делом, им некогда смотреть телевизор и читать газеты. Поэтому наша задача — объяснить им, что когда они голосуют за нас, они не просто голосуют за «Яблуко», они голосуют за себя. Поэтому у нас проблем с электоратом нет, и наш электорат в стране никто не поднимет, кроме нас. Потому что все остальные заигрывают только с одним — все «поддерживают» бедных, рабочих. А мы говорим о богатых и о сотрудниках, о тех, кто хочет стать богатыми.
В. Ч.: — Протестный электорат сегодня в Украине бездонный, и либеральную нишу в нем не занимает никто. Я более года спрашивал журналистов: какие конкретно реформы провел реформатор Ющенко? Я не знаю ни одной. На либеральную нишу также претендует Виктор Пинзеник с партией «Реформы и порядок». Но уже одно название этой партии противоречит принципам либерализма. То есть мы не видим для себя ни одного конкурента в этой нише.
— Вы сказали, что в Украине есть 15% избирателей, поддерживающих идею либерального общества. Вы полагаете, губернаторы, главы райгосадминистраций, руководители силовых структур в регионах поддерживают такую идею? Вы не производите впечатление романтиков...
М.Б.: — Да, мы практики. Мы уже повоевали с милицией, с мэрами... Да и обстоятельства меняются. Власть еще не читала новый Уголовный кодекс. В этом новом Кодексе есть три статьи, очень жестокие по отношению к исполнительной власти в отношении административного ресурса, фальсификаций и выборов. За использование административного ресурса на выборах теперь можно «схлопотать» до 12 лет лишения свободы. Кстати, и для журналистов с 1 сентября многое изменится. Вы не представляете себе, какая уголовная ответственность будет лежать на тех, кто мешает журналисту заниматься его профессиональной деятельностью. А что касается админресурса, то разве не было этого ресурса у НДП, когда она шла на выборы с Пустовойтенко, когда тот был премьер-министром? И чего они достигли — 5%? Вот вам и цена пресловутого админресурса.
— Но есть и другие примеры. Например, результаты референдума.
М.Б.: — Референдум проводился на основании закона, который действует неизвестно с какого года после судебного решения г-на Замковенко. И, может быть, его сейчас преследуют не прокуратура и власть, а сам господь Бог за то, что он это сделал, за то, что у нас за три дня до проведения референдума 50% населения уже проголосовали. А вообще, весь смысл референдума был в шестом вопросе: «Не считаете ли вы, что Конституцию Украины следует принимать всенародным голосованием?» Весь референдум проводился только ради него. И когда Конституционный суд снял этот вопрос под давлением мировой общественности и оппозиционных сил, референдум оказался выхолощенным. И результаты референдума оказались пустыми, потому что все знали, что через ВР имплементация не пройдет никогда. Кстати, только в нашем парламенте принимается такое количество законов. И наши руководители гордятся этим: «У нас на этой сессии принято 550 законов!» В нормальных цивилизованных странах принимается максимум 50 законов за год. Только к одному закону про НДС у нас 200 поправок за последние три года. Это же откровенный лоббизм, и это связано с нищетой. У нас бедная экономика, у нас отсутствие нормального потребительского рынка. У нас борьба сегодня идет за административный ресурс, а не за покупателя.
ВЕТЕРАН В БИЗНЕСЕ, ПИОНЕР В ПОЛИТИКЕ
— Недавно у вас была довольно резкая акция по обвинению членов правительств Ющенко и Пустовойтенко. Насколько сейчас можно судить, реального резонанса в СМИ она не получила. Как вы думаете — почему?
М.Б.: — Если бы мы только Ющенко тащили, тогда был бы резонанс. Дело в том, что того количества людей, которые были включены и которые реально по документам проходят, — Пустовойтенко, Митюков, Макацария, Базаров, Юшко, Ющенко, Голубченко, Мартыненко — этого количества авторитетных фигур хватило для того, чтобы загасить резонанс в наших «незаангажированых» средствах массовой информации. Я знаю, что были звонки на телевидение с требованиями, чтобы сюжет об этой моей пресс-конференции не вышел в эфир. Из моего заявления на многих телеканалах прошла только одна фамилия. Каждый телеканал выбрал себе свою. Только «1+1» показал заявление в полном объеме.
В какой стране мира возможна ситуация, когда министр финансов переходит из правительства в правительство, при том, что бюджет страны, когда он вступил в должность, составлял $24 млрд., а сегодня — 6 млрд.? Где была бы пирамида ОВГЗ?
А хотите несколько интересных деталей? Россия, кризис 1998 года, падение курса в 4—5 раз, дефолт, Кириенко... Да это гений! Это герой России! Что такое ОВГЗ, пирамида, коммерческий риск? Знаете, почему процентная ставка по государственным облигациям была 60%? Этим всем инвесторам показалось, что тот, кто покупает эти облигации, сознательно рискует 60-ю процентами. Иначе была бы нормальная мировая ставка по облигациям — 9—12%. В России всех наказали, кто рисковал. В результате все мировые спекулянты в России пострадали. Спекулянты, но не народ. У нас пострадал украинский народ. Потому что за счет бюджета были выплачены все сумасшедшие 60% в валюте. Потому что Ющенко 3 месяца блокировал падение курса за счет административных рычагов деятельности Национального банка для того, чтобы американские, английские, немецкие и др. спекулянты сумели вытащить из Украины свои вложенные деньги в валюте по нормальному курсу. Схема состояла в том, что наш с вами миллиард долларов был положен на счета банков за границей под 6% годовых, а обратно вернулся под 60%. То есть наш бюджет отдал им 60%. А Ющенко три месяца блокировал... Дайте мне с Ющенко один раз поговорить в эфире, пусть расскажет. Через три часа эфира его пресловутый 30%-ый рейтинг упадет до 15%.
— Он пришлет вам видеокассету, как из Зальцбурга. Это такие новые технологии. Но здесь ситуация, когда некому быть рефери... Михаил Юрьевич, вы ветеран бизнеса и пионер в политике...
М.Б.: — Стараемся. Но я скажу так: на заре капиталистической революции я был пионером в бизнесе и никем в политике. Сейчас я ветеран в бизнесе и пионер в политике.
— Ветеранское положение дает вам основание ответить на следующий вопрос: на каком этапе капиталистической революции находится Украина?
М.Б.: — Я считаю, что мы перешли от национальной революции к капиталистической. То есть мы закончили вопрос отделения от России, создания единого унитарного государства Украина. Но сегодня есть другая проблема — люди хотят высоких зарплат, не просто работы, а высокооплачиваемой работы, нормальной жизни. И мы, кстати, боремся за то, чтобы люди могли нормально жить. В этом вся революция — пора перестать бороться за прошлые ценности и начать бороться за новые: за нормальное, здоровое, богатое общество, общество свободной конкуренции. И мы начинаем эту революцию. Но для этого придется разобраться и с теми, кто нас обворовал.
В.Ч.: — Я считаю, что мы сейчас переживаем промышленную стадию революции. Ожили заводы, за них идет драка.
— У нас создалось положение, когда нужно реализовывать две задачи — национальной идентичности и реконструкции общества. Но первая задача так всех увлекла, что либералы только теперь начали что-то говорить, в отличие от России. Но если вы говорите о либеральных ценностях, то кто тогда, например, партия «Реформы и порядок»?
М.Б.: — Не надо забывать, где мы были 10 лет назад и где была Россия, Москва. Украина была провинцией, и элита украинская была сконцентрирована в России. Теперь российская либеральная элита, по сути, возглавлена украинцами. Пока мы переросли свою провинциальность, пока появились такие, как Бродский, Чайка и другие, и пока я стал ветераном из пионера, прошли годы. И сегодня мы начинаем поднимать вопрос о либеральных ценностях. Кто такие «Реформы и порядок»? Я думаю, сам украинский народ должен ответить, кто они такие. Я считаю, что ПРП — это наши украинские реформаторы, которые несут в полной мере ответственность за тот реформаторский курс, который они исповедовали, обеспечивали и создали в Украине за последние 10 лет. Поэтому, чувствуя банкротство своих реформ и того порядка, который здесь насажен, они вынуждены полностью скатиться в националистическую нишу. Они фактически прекратили свое существование как партия и как идея. Они ищут себе постоянного лидера, они ищут себе чужие рейтинги. То у них возникла идея к РУХу приклеиться. Перед этим они пытались «играть» с Ющенко, потом с КУНом и т.д.
Либералы не могут быть националистами. Мы знаем, чем закончился пангерманизм, мы знаем, что такое национализм Муссолини. А нам сегодня эти люди, которые называют себя либералами и национал-демократами, проповедуют панукраинизм. Как-то у нас с Анатолием Матвиенко, лидером либеральной и оппозиционной партии «Собор», был разговор. Матвиенко сказал: «Я считаю, что Украину должны отстраивать исключительно украинцы, и в украинской политике должны быть исключительно украинцы, и в украинском государстве все чиновники должны быть украинцами...» А как, извините, быть с той частью нашего народа, которая не относится к этническим украинцам?
В.Ч.: — Партия «Реформы и порядок» — это партия демократов-неудачников. Реформаторских действий я за ними не помню ни одного. А партия «Яблуко» — это партия удачливых либералов.
— Путин недавно сказал одну интересную вещь: что не нужно путать стабильность с консенсусом. И реформаторы, о которых мы говорили, больше походят на роль определенного рода рантье, которые стригут купоны именно с такого состояния экономики. Настоящая «правизна» сидит в челноках, в фермерах, в каждом человеке, который рискнул что-то сделать в этих условиях. Запрос на такого рода правую партию в украинской политике пока не реализован, и все будут эксплуатировать раскрученные марки. Это неверие в то, что в Украине созрел уже запрос на нормальную либеральную партию, поэтому все прячутся, кто за рейтингом, кто за брендом («Яблуко» ведь тоже использует импортный бренд)? Вы думаете, такая партия не будет иметь успеха?
М.Б.: — Да, многие политики действительно пытаются быть рантье на сегодняшних настроениях народа. То есть проводят опросы, выясняют, какая ниша поддерживается народом, и потом начинают якобы в этой нише заниматься плутовством, клоунством, пытаясь таким образом раскрутиться. Так, к примеру, действуют Н. Витренко, Ю. Тимошенко, Г. Омельченко. Мы тоже смотрим свои рейтинги. Либеральную теорию в чистом виде поддерживает не так уж много людей. А мы пытаемся эту нишу расширить до 15%. Действительно, в нашей стране страшно выйти на площадь и сказать: я за богатых. Но мы не боимся. Мы хотим, чтобы люди были богатыми. Мы против нищеты. Только богатый может помочь бедному, инвалиду, только богатый создает новые рабочие места, может быть меценатом. Бедный хочет, но не может.
— А почему страшно сказать, что «мы за богатых»?
М.Б.: — Потому что 80 лет коммунисты нам навязывали мысль: буржуй — гад.
— А может быть, потому что за последние 10 лет богатые себя не очень хорошо зарекомендовали?
М.Б.: — Недавно на встрече с Витренко в эфире мне задали вопрос: как за эти 10 лет люди стали богатыми? Я ответил, что было три пути. Первый — много работать и иметь соответствующие способности. Второе — оказаться в нужное время в нужном месте (то есть просто повезло человеку). И третье — много украсть. Но почему те, кто честно и много работал, много учился, или тот, кому повезло, должны нести моральную ответственность за тех, которые украли? Так не должно быть. Нужно тех, которые украли, наказать. Например, банк «Украина». Как он был приватизирован?
— А как он был приватизирован?
М.Б.: — Он был украден у государства, как чемодан на вокзале.
В.Ч.: — Я хочу дать четыре ответа на вопросы, которые здесь прозвучали. Во-первых, Морганы и Дюпоны никогда не были в белых рукавичках. О преступлениях Моргана написаны сотни книг. Богатство всегда сопровождалось либо легендами, либо преступлениями. Заводы Форда, несмотря на то, что на их автомобилях ездила вся Америка, трижды штурмовали рабочие. И у нас будут штурмовать заводы.
Второе. Бродский говорит, что у нас 1% богатых. Но мы рассчитываем еще на нишу так называемых «рвущихся». Их новая социология обнаружила в Польше, когда мобильных телефонов было продано на 10 млн. штук больше, чем рассчитывали сами компании мобильной связи.
Теперь о том, что «Яблуко» взяло раскрученный правый бренд. На самом деле, две недели назад в Питере российская партия «Яблоко» приняла решение переходить в нишу новых лейбористов по типу Тони Блэра в связи с той трагедией, которая сложилась с этой партией в России. У них Путин занимает «яблочную» нишу, у них Путин — правый президент. И последнее, почему ПРП скатывается в нишу национализма. Потому что, не обеспечив реформы, а только поговорив о реформах, создав нищую страну, они вынуждены теперь каждого украинца, как на службу в армию, призвать на службу национальным интересам. Национализм — это идеология нищих стран, когда я должен отдать что-то стране, хотя она мне ничего не отдает, только потому, что я украинец и «кохаю» Украину.
— Михаил Юрьевич, вы начинали в бизнесе, прошли определенный путь. Когда легче было начинать, по вашему мнению, тогда или сейчас?
М.Б.: — Начинать всегда тяжело. Когда я начал заниматься бизнесом, папа сказал мне: «Что ты делаешь, придут красные — все заберут, а тебя посадят».
— Он оказался прав, хотя, вроде, пришли «белые». Что вами двигало тогда?
М.Б.: — Мною всегда двигало чувство независимости, собственного достоинства и желание конкурировать: если не я — то кто же? Сегодня в политике то же самое.
«ЯБЛОЧНАЯ» РЕВОЛЮЦИЯ
— Мы два раза видели вас в рукопашной в ВР. Как вы чувствуете себя в пиковые моменты? Как часто вам хочется «ринуться в бой», кто сдерживает вас за обе руки, когда это желание становится особенно острым?
М.Б.: — Сдерживает Чайка. Я думаю, что в парламенте все небезразличные люди находятся во взвинченном состоянии. Есть, конечно, просто «кнопкодавы». Но есть люди, которые живут в этом, борются за свои идеи. Такая позиция приводит к эмоциональным стрессам, и когда ты чувствуешь, что уже все доводы исчерпаны, хочется вскочить, перевернуть трибуну и т.д. Но первым я, кстати, никогда не начинаю.
У нас не привыкли к тому, что кто-то совершает поступки. Так вот я совершаю поступки.
— Очень часто говорят о том, что переходы из фракции во фракцию оплачиваются. Мы знаем, что сейчас существуют попытки создать новую центристскую фракцию в парламенте. Сколько стоит создание новой фракции?
В.Ч.: — Море пота и крови. Но не стоит ничего создавать с сильными мира сего — они самые ненадежные партнеры. Парламент — это силовое поле, и каждая фракция защищает свои интересы. Однозначно можно утверждать, что покупка депутатских голосов невозможна. Попробуйте придти в зал заседаний ВР и купить себе журналиста или депутата. Для этого надо иметь преступника, покупающего депутата или журналиста, и преступника, который бы продал себя. Есть такие, вероятно. Но мы с такими людьми дела не имеем. У нас сегодня команда единомышленников. Мы голосуем только после того как фракция приняла решение по каждому вопросу из повестки дня.
М.Б.: — Лукашенко и Ельцин со своими парламентами поступили по-другому. Там никого не покупали. В Беларуси часть пропала без вести, часть разогнали после референдума, а остальных — приватизировали. В России — часть расстреляли, а другую часть посадили в тюрьму. А у нас, я считаю, все идет очень демократично. Поэтому очень долго. Можно было, конечно, сделать быстрее. Но для этого надо было бы расстрелять человек 500.
— Вы собираетесь начать либеральную революцию. Без насилия?
М.Б.: — Я думаю, что если нам удастся реально придти к власти (законодательной), она будет сопровождаться, как и все революции, переразделом собственности. Мы обязательно будем национализировать все, что было украдено у украинского народа путем так называемой рыночной приватизации. Нужно будет разобраться, какая была система продажи того или иного предприятия — конкурентная или коррупционная. Вспомним, как прошла приватизация крупнейших банков. Вдруг были выпущены ценные бумаги, которые, вместо зарплаты, были розданы сотрудникам банка, потом скуплены обратно. То есть за несколько миллионов гривен, которые были взяты в кредит в этом же банке, было куплено то, что стоит миллиарды долларов. В подобных ситуациях нужно разбираться. Но если что-то было куплено законно, пусть и по дешевке, а потом возродилось, — тогда это правильно. Но то, что было украдено, должно быть возвращено.
— То есть вы против амнистии как таковой?
М.Б.: — Мы против амнистии украденных капиталов.
— Есть такое наблюдение, что политики в Украине очень медленно растут. С чем это связано, и если кто-то, на ваш взгляд, вырос, то кто это?
В.Ч.: — Начальник Комиссии по агропромышленным вопросам Александр Мороз сегодня — лидер оппозиции, один из крупнейших политиков в Украине. Хозяйка маленькой фирмы «Куб», у которой было 300 цистерн для перевозки бензина, Юлия Тимошенко — экс-вице- премьер-министр, лидер партии, лидер оппозиции. Это все новые фигуры. Вадик Долганов, который влияет на политические процессы в стране, сидел в Москве в посольстве, кстати, в качестве оппозиционного, изгнанного отсюда журналиста. А Дима Табачник кем был? Киевский журналист в очках, писал статьи в газету. А кем был Суслов? Работал где-то в Мозамбике. А Тигипко ездил на «Таврии». А Андрей Деркач работал в КГБ в Москве. Так кто же не вырос? Правда, кое-кто уже врос. Где старые фигуры? Плющ — сегодня это зависимая фигура. Где Александр Ткаченко? Где Петр Симоненко? Он же не вырос.
— Но мы имеем в виду качественный рост, который должен обеспечить стране десятку- двадцатку новых имен с принципами, взглядами...
М.Б.: — Мне кажется, что проблема — в отсутствии свободы слова. Пробиться реально к масс-медийным ресурсам для того, чтобы о тебе написали, услышали, очень тяжело. Они все заангажированы кто на власть, кто на своего собственника, кто на узкопартийный интерес. Плюс внутренняя цензура, о которой я говорил, блокирует появление новых ярких политических имен в стране. Но я могу сказать, что они обязательно появятся на этих выборах.
