Когда рядовой и достаточно далекий от политики гражданин узнает о том, что в Украине зарегистрировано более 130 политических партий, то первой его реакцией обычно бывает вопрос: «Зачем нам столько партий?» Вразумительный ответ на этот простой вопрос найти не просто, хотя по числу партий Украина далеко не является мировым лидером.
Но совершенно логично возникает следующий вопрос: «А сколько партий необходимо для нормального функционирования политической системы?» В поисках ответа в данном случае политологи сформулировали понятие «партийная система». Это понятие имеет качественно-количественную определенность и показывает не просто количество партий в стране, а то, сколько партий реально влияет на власть.
Еще в начале 1990-х годов у нас различали только два типа партийных систем — однопартийную и многопартийную. На самом деле их гораздо больше.
Однопартийная система нам знакома по советскому прошлому.
Может показаться парадоксальным, но и в условиях либеральной демократии, когда на выборах происходит реальная и свободная борьба партий, нет ограничений для деятельности оппозиции, на политической арене довольно долго может доминировать только одна политическая партия. В Японии до недавнего времени на политическом Олимпе монопольно господствовала Либерально-демократическая партия. В Индии достаточно долго (с 1947 г. до 1977 г.) у власти без перерыва была только одна партия — Индийский Национальный Конгресс. Статус правящей партии в таких случаях обусловливается, как правило, ее традиционным влиянием и авторитетом в обществе, консолидацией вокруг нее большей части политической элиты. Межпартийную конкуренцию при этом часто замещает и компенсирует межфракционная борьба внутри этой партии. Подобную политическую практику часто определяют как партийную систему с доминирующей партией.
Если большинство мест в парламенте принадлежит двум большим партиям, или только две партии ведут реальную борьбу за пост президента в президентских республиках, это — двухпартийная система. Идеологические различия между двумя ведущими партиями в данном случае весьма незначительные. Классическими примерами такой партийной системы считаются США и Великобритания. Многие политологи считают, что этот тип партийной системы в наибольшей степени способствует политической стабильности.
Когда места в парламенте распределяются между тремя и более партиями, а правительство формируется, как правило, на коалиционной основе, речь идет о многопартийной системе. Такие системы присущи для парламентских демократий (Нидерланды, Италия, Финляндия, Бельгия и т.д.).
Некоторые авторы выделяют переходную от двухпартийности к многопартийности форму — «систему двух с половиной партий». Такая система возникает в случаях, когда ни одна из двух ведущих конкурирующих партий не имеет возможности самостоятельно сформировать правительство без поддержки «третей партии«(подобная партийная система существует в ФРГ).
Многопартийных систем (в узком значении этого термина) существует довольно много, и они весьма заметно отличаются друг от друга. В зависимости от числа партий, реально влияющих на политику страны и идеологической дистанции между ними, выделяют две основные ее разновидности:
— Партийная система умеренного плюрализма, которая характеризуется средним уровнем партийной фрагментации (наличием в парламенте 3 — 5 партий, ни одна из которых не имеет преимущества; поэтому они вынуждены формировать правительство на основе соглашений и компромиссов в соответствии с количеством завоеванных депутатских мандатов) и незначительными идеологическими различиями между партиями (центростремительной партийной конкуренцией). Такая система существует в большей части европейских парламентских демократий.
— Система поляризованного плюрализма отличается высоким уровнем партийной фрагментации (за власть ведут борьбу больше шести партий) значительной идеологической дистанцией между партиями (центробежной партийной конкуренцией). Большая часть голосов избирателей отдается идеологически противоположным политическим силам. Именно такая партийная система привела к краху Веймарскую республику в Германии, Четвертую республику во Франции и демократический режим в Чили (до установления военной диктатуры в 1973 г.). Подобные тенденции проявлялись также в развитии партийной системы Италии и Израиля.
Как крайний случай многопартийности выделяют атомизированную (фрагментированную) партийную систему. Она характеризуется очень высоким уровнем политической фрагментации, участием в борьбе за власть большого числа политических партий (более 10, а иногда около 20). При этой системе партии представляют собой узкие и нестабильные коалиции известных и влиятельных людей, которые часто существуют не более одного избирательного цикла. По мнению известного американского политолога Дж.Сартори в чистом такой вариант существует только в Малайзии. Однако черты фрагментированной партийной системы проявляются и в некоторых посткоммунистических странах.
Для того чтобы определить число партий, реально влияющих на политическую жизнь страны, политологи даже вывели специальную формулу, названную ими «эффективное число партий». Не будем утомлять читателя тонкостями политической математики. Приведем только результаты расчетов для Украины. По результатам мартовских 1998 г. выборов в Верховную Раду Украины по общегосударственному избирательному округу эффективное число партий у нас в стране составило «10,6», в 2002 г. — «7,8». Для сравнения, в большинстве либеральных демократий этот показатель колеблется от «2» до «6». Если эта тенденция сохранится и далее, то наша партийная система уже на следующих парламентских выборах будет соответствовать количественным стандартам парламентской демократии.
Какой тип партийной системы является наилучшим? Политики и политологи уже давно дебатируют этот вопрос. Чем больше партий участвуют в борьбе за власть и делят между собой влияние на деятельность органов власти, тем менее стабильна политическая система. С этой точки зрения многие политологи склоняются в пользу двухпартийной системы, отмечая ее стабильность и эффективность. Но, увы, такая система существует лишь в нескольких странах. Дело в том, что партийная система отражает объективные политические реалии каждой страны.
Американский политолог Аренд Лийпхарт, основываясь на сравнительном исследовании 21 демократии, показал, что на развитие партийной системы существенно влияет количество и степень остроты проблем, служащих источниками значимых политических разногласий в данном обществе. Основные виды общественных разногласий А. Лийпхарт назвал «проблемными измерениями» и выделил следующие их группы: социально-экономические, религиозные, культурно- этнические, «город — село», поддержка режима, внешнеполитические, постматериалистические (конфликт вокруг новых ценностей, имеющих нематериальное основание). Наиболее существенным разногласиям А. Лийпхарт присваивал численное значение «1», менее существенным — «0,5». Это позволило вычислить количественный показатель проблемных измерений для различных стран. Например, для Ирландии, США и Новой Зеландии этот показатель составил «1», для Франции, Норвегии и Финляндии — «3,5». Исследование А. Лийпхарта также выявило наличие взаимосвязи между количественным показателем проблемных измерений и «числом эффективных партий». Оказалось, что в среднем «число эффективных партий» равно «количеству проблемных измерений» плюс один. По оценке автора данной статьи «количество проблемных измерений» для Украины составляет «5,5» (социально-экономические разногласия — «1», религиозные — «1», культурно-этнические — «1», «город — село» — «0,5», поддержка режима — «1», внешнеполитические — «1», постматериалистические — «0»). Таким образом, «число эффективных партий» для Украины вряд ли будет меньшим, чем 6 — 7.
И все-таки поводов для оптимизма пока мало. Во-первых, уровень поляризации партийной системы очень высокий, о чем свидетельствует острота политической борьбы и непримиримость противников. Во-вторых, для Украины характерно наличие сразу нескольких осей острого идеологического противостояния: между сторонниками и противниками рыночных реформ, между силами, ориентированными на идеи украинского национализма и их оппонентами, между сторонниками и противниками действующего Президента.
Между тем одним из главных показателей зрелости партийной системы является институционализация политических партий. Политологи понимают под институционализацией партии степень ее материализации в общественном сознании, в результате чего она существует независимо от своих лидеров, регулярно вовлекаясь в значимые модели поведения граждан. Для измерения партийной институционализации используются различные индикаторы: продолжительность существования партии и ее стабильность (вовлеченность в расколы и слияния), стабильность результатов на выборах, стабильность представительства в законодательных органах.
Прошедшие выборы показали, что для многих избирателей гораздо важнее личностный фактор, а не партийный. Некоторые избирательные блоки были даже названы в честь своих лидеров. И это также признак слабости партийной системы. Подобная тенденция, кстати, проявила себя и в России. Парламентарии нашего северного соседа сделали надлежащие выводы — согласно новому закону о выборах избирательным блокам будет запрещено использовать в названии имя, фамилию или псевдоним физического лица.
Пожалуй, главной причиной слабости украинских партий является их относительно низкое влияние на исполнительную власть. Правительство формируется не по партийному признаку. Даже если в составе Кабинета Министров есть представители политических партий, это не означает, что в правительстве они проводят политику своей партии. В 1997 г. лидер НДП В.Пустовойтенко, утвержденный премьер-министром, четко заявил, что «правительство будет сформировано только на профессиональной основе». Партиям остается единственный утешительный приз — борьба за депутатские мандаты Верховной Рады.
Избиратели чувствуют эту «слабину» и … возникает естественное разочарование в институте многопартийности. Социологи бьют тревогу — из года в год растет число граждан, отмечающих, что Украине не нужна многопартийная система. Если в 1994 г. так считало 30%, то в 2001 г. — уже 43%. Лишь каждый пятый опрошенный считает, что среди существующих в Украине партий есть такая партия, которой можно доверить власть.
Слабость партий, это и слабость украинской демократии. Поэтому проблема усиления роли партий в политической системе является одной из наиболее актуальных задач и законодателей, и партийных лидеров. И речь должна идти не только об избирательном процессе. Можно вынудить избирателей выбирать только по партийному принципу. Формально это сделать не сложно, заложив соответствующие нормы в избирательное законодательство. Но главное — должна возникнуть система политической ответственности, которая объединит в единое целое избирателей, политические партии, представительные органы власти и исполнительную власть. И тогда вопрос о том, сколько партий достаточно для Украины, утратит свою актуальность. Избиратели сами определят, сколько партий реально отражают их интересы и способны взять на себя ответственность в органах власти.
