Комитет по вопросам национальной безопасности, обороны и разведки Верховной Рады 9-го созыва возглавляет представитель партии «Слуга народа» Александр ЗАВИТНЕВИЧ. По словам экспертов, этот комитет является очень активным в подготовке законопроектов и выгодно отличается от Комитета по вопросам нацбезопасности предыдущего созыва парламента. Одной из его главных функций является осуществление гражданского, в том числе парламентского, контроля над военной организацией государства. Вопросы внедрения этого контроля над сектором безопасности и обороны обсуждаются с 2000 года. Но почему до сих пор он не решен? Именно с этого вопроса мы начали разговор с паном Завитневичем в его кабинете.
«МЫ ВЫБЕРЕМ СВОЮ — УКРАИНСКУЮ СИСТЕМУ ПАРЛАМЕНТСКОГО КОНТРОЛЯ НАД СЕКТОРОМ БЕЗОПАСНОСТИ И ОБОРОНЫ»
— В известной мере демократический гражданский контроль над сектором безопасности присутствует в нашем парламенте и присутствовал в предыдущих созывах Верховной Рады. Депутаты, которые входят или входили в этот Комитет всегда не просто имели право, но и реализовывали его на практике и использовали по мере своей компетенции. Они всегда были в контакте с Министерством обороны, СБУ. Другими словами, частично демократический гражданский контроль осуществлялся. Хочу отметить, у нас есть желание совершенствования и реального внедрения демократического контроля, и мы над этим работаем.
— Кстати, а какую систему парламентского контроля вы бы избрали для вашего Комитета: американскую, британскую или немецкую?
— Мы выберем свою украинскую систему парламентского контроля над сектором безопасности и обороны. Примером этого являются два законопроекта, которые находятся на проработке в нашем Комитете: это проект закона о разведке и проект закона об оборонных закупках. Сначала все рассуждали, делать ли отдельный закон, который бы касался парламентского контроля, или вносить соответствующие разделы в законопроекты. Было принято решение в каждом профильном проекте закона сделать раздел относительно парламентского контроля. Новый отдельный закон будет требовать значительно больше времени.
«НАСТУПИЛО ВРЕМЯ, КОГДА НУЖНО РЕФОРМИРОВАТЬ НЕ ТОЛЬКО МИНОБОРОНЫ, НО В ЦЕЛОМ СЕКТОР БЕЗОПАСНОСТИ И ОБОРОНЫ»
— Имеет ли возможности ваш Комитет влиять на реформы сектора безопасности и обороны и как он реализует свое право, возможно, вам чего-то недостает, чтобы Минобороны реализовало цели — за пять лет приобрести стандарты НАТО в ВСУ?
— Конечно, роль Комитета здесь огромна. Мы, как говорят, сидим в одной лодке. Они делают свое, а мы свою часть, которая очень сложная, поскольку наступило время, когда нужно реформировать не только Минобороны, но и Службу безопасности, органы разведки, в целом сектор безопасности и обороны.
— Да, этот вопрос вытекает из принятия Закона о национальной безопасности, который был одобрительно воспринят в НАТО и в международной экспертной среде, но все акцентировали внимание на необходимости реформирования СБУ, лишения этой структуры несвойственных ей функций. Так какая в настоящий момент ситуация с подготовкой законопроекта о реформировании этой силовой структуры?
— Существует несколько проектов закона от разных политических сил, но в законе о нацбезопасности, о котором вы говорите, четко сказано, что Служба безопасности Украины сама готовит законопроект и подает его Президенту Украины для внесения в установленном порядке на рассмотрение Верховной Рады Украины.
В своем комитете мы создали рабочую группу, а в Офисе Президента — свою, но когда мы углубились в рассмотрение вопроса реформирования СБУ, то увидели очень много вещей, которые за два-три заседания рабочей группы мы не решим.
«ЗАКОНОПРОЕКТ О РЕФОРМЕ СБУ НАХОДИТСЯ В ОП. ОЖИДАЕМ, ЧТО В МАРТЕ ПОДАДУТ НА РАССМОТРЕНИЕ В ПАРЛАМЕНТ»
— Объясните, почему?
— Во-первых, речь идет о численности СБУ, а во-вторых, о подразделениях, которые нужно передавать в другие правоохранительные органы. Поэтому здесь возникает очень много проблем, которые мы за короткий период времени не сможем решить.
— А кто больше всего мешает или оказывает сопротивление реформированию СБУ, чтобы лишить эту силовую структуру несвойственных ей функций, в частности экономических расследований: сама СБУ или ОПУ, какой должен подать законопроект на рассмотрение Верховной Рады?
— Я бы так не говорил, что кто-то мешает подать этот документ. Таких нет. Все хотят изменений и качественных реформ.
— Хорошо, а на каком этапе находится подготовка этого законопроекта, потому что один раз он подавался на рассмотрение, но Президент его отзывал?
— В настоящий момент этот законопроект о реформе СБУ находится в Офисе Президента, и мы ожидаем, что в марте от Президента его подадут на рассмотрение в парламент.
— А как относительно подчинения военной контрразведки министру обороны, этот вопрос рассматривается?
— Сейчас сложно говорить, что и как будет, пока законопроект находится у субъекта законодательной инициативы — Президента. Департамент военной контрразведки является одним из главных компонентов СБУ, и все же нужно учитывать тот факт, что мы являемся воюющей страной.
«КАК ТОЛЬКО «ВЫЙДЕМ ИЗ ЗЕМЛИ», ТО, НАДЕЮСЬ, БЫСТРО ПРИМЕМ ПРОЕКТ ЗАКОНА ОБ ОБОРОННЫХ ЗАКУПКАХ»
— Я на сайте видел, что в вашем комитете рассматривается закон об оборонных закупках. Когда предусматривается его принятие Верховной Радой?
— Этот законопроект прошел все стадии второго чтения в нашем комитете. От депутатов поступило почти 600 поправок, рассмотрению которых мы посвятили три полноценных заседания комитета. После этого мы ждали вывод Главного юридического управления, замечания которого учли и рекомендовали парламенту принять этот законопроект во втором чтении и в целом.
Как только «выйдем из земли», как мы говорим о завершении рассмотрения законопроекта о рынке земли, то, надеюсь, быстро примем проект закона об оборонных закупках.
— А что вы можете сказать о перспективах выполнения требований закона о национальной безопасности, в котором в частности говорится о создании Центрального органа исполнительной власти по управлению ОПК?
— Время от времени я слышу о создании отдельного органа, это одна из моделей управления промышленным комплексом. В настоящий момент нет никакой законодательной инициативы. Со своей стороны я считаю, что пока это несвоевременно. У нас есть Укроборонпром, есть Министерство развития экономики, торговли и сельского хозяйства Украины, которое обеспечивает формирование и реализует государственную военно-промышленную политику. Там работает больше тысячи людей. Государство уже тратит на это средства, и налогоплательщики платят этим органам.
«ГЛАВНОЕ — НЕ СОЗДАЛИ ЕЩЕ ОДИН ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫЙ ОРГАН С НЕПОНЯТНЫМ ПОДЧИНЕНИЕМ»
— А какая перспектива принятия закона о военной полиции?
— По этому вопросу у нас в комитете создана рабочая группа, которую возглавляет коллега, председатель подкомитета по государственной безопасности и обороне, Ирина Верещук. Они работают над этим законопроектом, в котором нужно будет четко определить полномочия этой полиции, кому она будет подчиняться. Главное — чтобы мы не создали еще один правоохранительный орган с очень мощными полномочиями, но с непонятным подчинением. У нас сейчас и так их много: ДБР, НАБУ и другие. Раньше была военная прокуратура. Поэтому здесь нужно сотрудничать с правоохранительными органами и четко определиться, чтобы это была какая-то одна структура.
— Вопрос относительно возобновления военных судов или специализированных судов по военным преступлениям. Как здесь развивается ситуация?
— Действительно, это бы ускорило решение этого вопроса. Кажется, в конце прошлого года мы говорили с министром обороны и начальником генерального штаба о том, сколько существует судопроизводств, которые не расследованы. Оказалось, что таких более 15 тыс.
Все, что мы делаем, в том числе до заседания ПА НАТО в Киеве, это ради полноценного членства в НАТО. Это наша главная цель. И такие вещи, как присоединение к Программе по расширенным возможностям, будет маленькой победой на пути к членству в Альянсе.
Нам не нужно быть под кем-то или у кого-то в кармане, нам нужно иметь свое место. Мы достаточно мощная страна, которая исторически всегда существовала. Украина была, есть и будет. И никому это не изменить.
Очень часто бывает такое, что дело, которое рассматривается, имеет военный компонент, и ни у адвокатов нет допусков, ни у судей. Поэтому это тоже очень задерживает расследование.
— Так кто-то может же предложить такие законы...
— Действительно, сейчас рабочая группа под руководством уже упоминавшейся выше главы подкомитета Ирины Верещук работает над этим вопросом. У нас существует виденье, чтобы решить это на качественном уровне.
Но для этого нужно сотрудничать со всеми: МВД, Офисом Генерального прокурора, САП, частично ДБР, которые расследуют военные преступления.
— А какая ситуация с подготовкой законодательства о военном омбудсмене?
— К сожалению, сейчас не создана такая рабочая группа по подготовке соответствующего законодательства.
«В ЭТОМ СОЗЫВЕ ВЕРХОВНОЙ РАДЫ СОЗДАВАТЬ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ ПО ДЕЛАМ РАЗВЕДКИ ЕЩЕ РАНО»
— Когда могут состояться парламентские слушания по вопросам обороны?
— Сейчас обсуждается вопрос проведения таких парламентских слушаний, однако это довольно деликатная тема для широкой общественности. Отдельно хочу отметить, что наш комитет 9-го созыва стал очень открытым по сравнению с предшественниками.
Сейчас у нас много работы по конкретным законопроектам. Более того, мы готовимся к Парламентской ассамблее НАТО, которая впервые будет проходить в Украине в мае. В нашей дорожной карте есть, в частности, упомянутые выше законы об оборонных закупках, разведке, СБУ. Все это нам нужно сделать для получения ПДЧ и вступления в НАТО.
— Стоит ли нам иметь отдельный комитет по делам разведки, как это имеет место в США?
— Мы изучаем эту модель, а также модели других стран. И возможно, если нужно будет в будущем, такой комитет будет создан. Но в этом созыве Верховной Рады, думаю, создавать дополнительный комитет по делам разведки еще рано. Но мы, еще раз отмечу, изучаем этот вопрос. Это будет не просто новаторское, а радикально новаторское решение.
«НЕЛЬЗЯ ОДНИМ МАХОМ, КАК КОЕ-КТО ПРЕДЛАГАЕТ, СОКРАТИТЬ 15 ТЫС. ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЕ В БОЛЬШИНСТВЕ ЯВЛЯЮТСЯ ПРОФЕССИОНАЛАМИ»
— А что вы можете сказать о перспективах усиления полномочий ВРУ, в частности вашего комитета по кадровым назначениям силовиков и участии депутатов в оборонном обзоре, в разработке программы реформирования ВСУ?
— Что касается кадровых назначений, это в большинстве полномочия Президента как Верховного Главнокомандующего Вооруженных сил Украины. А мы осуществляем парламентский контроль и принимаем законы, которые определяют и регулируют деятельность органов сектора безопасности и обороны и их полномочия.
Я хочу отметить, что мы находимся на пути к созданию нового парламентского контроля в нашей Верховной Раде, в нашей стране.
Конечно, чем больше у парламента инструментов относительно контроля за органами разведки, СБУ, Министерством обороны, как, например, в США, тем лучше, но мы должны до этого дорасти. Давайте сделаем первые шаги в этом направлении.
Мы консультировались по вопросам полномочий парламента и реформ в секторе безопасности и обороны с нашими европейскими партнерами из Литвы, Эстонии и Польши, они тоже начинали с малых шагов.
Нельзя одним махом, как кое-кто предлагает, сократить 15 тыс. человек, которые в большинстве являются профессионалами, на их подготовку государство потратило много средств, и они служению Родине посвятили много лет.
Поэтому за день-два нельзя решить этот вопрос. А с другой стороны, хотелось бы, чтобы принятые нами законы заработали на развитие нашего сектора безопасности и обороны в том виде, каким его видит Президент, как Верховный Главнокомандующий, как видят наши партнеры. Поэтому здесь нужен баланс.
«ПРИСОЕДИНЕНИЕ К ПРОГРАММЕ ПО РАСШИРЕННЫМ ВОЗМОЖНОСТЯМ БУДЕТ МАЛЕНЬКОЙ ПОБЕДОЙ НА ПУТИ К ЧЛЕНСТВУ В АЛЬЯНСЕ»
— Мы уже слышали, как во время совместной пресс-конференции с генсеком НАТО Йенсом Столтенбергом в Киеве осенью прошлого года Президент Владимир Зеленский заявил о желании Украины присоединиться к Программе Партнерства по расширенным возможностям НАТО (EOP). Слышали ли вы о желании нашего руководства получить статус главного союзника США вне НАТО?
— Мы сохраняем направление евроатлантической интеграции. У президента есть желание получить ПДЧ, но в данный момент ближайшим для нас является получение статуса EOP. Могу сказать, что мы сейчас и не ожидаем какого-то очередного статуса, а делаем, как послушные школьники, то, что нужно делать.
Что касается статуса главного союзника США вне НАТО, то и эта, как и другие модели, сейчас обсуждаются. Думаю, более конкретные ответы мы получим после заседания Парламентской ассамблеи НАТО здесь, в Киеве.
— Можете ли вы сказать сейчас, какую цель мы можем поставить до ПА НАТО?
— Все, что мы делаем, в том числе до заседания ПА НАТО в Киеве, это ради полноценного членства в НАТО. Это наша главная цель. И такие вещи, как присоединение к Программе по расширенным возможностям, будет маленькой победой на пути к членству в Альянсе.
«НАМ НЕ НУЖНО БЫТЬ ПОД КЕМ-ТО ИЛИ У КОГО-ТО В КАРМАНЕ, НАМ НУЖНО ИМЕТЬ СВОЕ МЕСТО»
— Хотелось услышать ваше мнение как председателя Комитета по вопросам национальной безопасности, обороны и разведки о ситуации на Донбассе и как разрешить этот конфликт, а если точнее — положить конец российской агрессии на востоке Украины?
— Во-первых, Комитет отслеживает ситуацию на Донбассе. Каждое утро я общаюсь с министром обороны или Начальником генерального штаба. Я получаю информацию, сколько произошло обстрелов, есть ли у нас потери. В рамках инициативы нашего Комитета была создана постоянная мониторинговая миссия для парламентского контроля относительно ситуации в зоне проведения Операции объединенных сил, в частности, и относительно вопросов разведения сил и средств.
Во-вторых, если говорить одним-двумя словами относительно виденья решения проблемы, то оно одно и у меня, и у Президента, и у каждого гражданина Украины, это — прекращение огня на всей линии разграничения и наступление мира.
— В недавнем интервью президент России Владимир Путин заявил: «Интеграция России и Украины вместе с их возможностями и конкурентными преимуществами приведет к появлению глобального соперника для Европы и мира. Никто этого не хочет. Вот почему они делают все, чтобы нас разделить». Можно ли, исходя из этого заявления, нам, Президенту Зеленскому, который во время встречи в Париже 9 декабря прошлого года увидел в глазах Путина — мир, о чем-то с ним договариваться, когда сенатор Джон Маккейн сказал, что в глазах российского лидера он видит лишь три буквы «К-Г-Б»?
— Нам не нужно быть под кем-то или у кого-то в кармане, нам нужно иметь свое место. Мы достаточно мощная страна, которая исторически всегда существовала. Украина была, есть и будет. И никому это не изменить.
— «Украина прежде всего», как в США при президентстве Трампа — America the First?
— Да. Когда меня спрашивают о моей позиции на встречах или во время выступлений, то я всегда говорю: моя позиция — «Слава Украине!»
