В номере газеты «День» (№220 за 4 декабря 2009 года) было опубликовано интервью с Александром Чалым под названием «О «Документе из «шкафа», посвященное 15-летию со дня подписания Будапештского меморандума. Эта тема вызвала большой резонанс и требует глубокого обсуждения. Мы предлагаем вашему вниманию точку зрения профессора Владимира Василенко, который с 1992 по 1995 года был Чрезвычайным и Полномочным Послом Украины в странах Бенилюкс и представителем Украины при НАТО и принимал участие в разработке концептуальных основ и конкретных положений «Будапештского меморандума».
Прежде всего нужно уточнить: переговоры относительно гарантий безопасности Украины как государства, добровольно отказавшегося от третьего в мире ядерного арсенала, проходили не только в Будапеште и не только в декабре в 1994 г. Они начались в апреле 1992 г. Сначала велись с США, позже с Великобританией, Россией и Францией, и завершились 5 декабря 1994 г. подписанием Меморандума о гарантиях безопасности в связи с присоединением Украины к Договору о нераспространении ядерного оружия. Кроме президента Украины Л. Кучмы, этот документ подписали президент РФ Б. Ельцин, президент США Б. Клинтон и премьер-министр Великобритании Дж. Мейджор.
В одностороннем порядке гарантии безопасности Украине были предоставлены Китаем в форме Заявления китайского правительства от 4 декабря 1994 г. и Францией в виде Декларации, которая вместе с сопроводительным письмом, подписанным президентом Франции Ф. Миттераном и датированным 5 декабря 1994 г., была передана делегации Украины.
Как следует из текстов Меморандума и упомянутых односторонних актов, пять ядерных государств — постоянных членов Совета безопасности ООН — не брали на себя какие-то особые гарантийные обязательства по отношению к Украине, а лишь подтверждали в соответствии с принципами Устава ООН и Заключительного акта СБСЕ свои обязательства уважать независимость, суверенитет и существующие границы Украины; воздержание как от угрозы вооруженной силы или ее использования против территориальной целостности и политической независимости Украины, так и от экономического давления, направленного на то, чтобы подчинить своим собственным интересам реализацию Украиной прав, присущих ее суверенитету, и таким образом получить какие-либо преимущества. Кроме того, ими подтверждались обязательства, которые в соответствии со специальной резолюцией Совета Безопасности ООН взяли на себя ядерные государства, во-первых, относительно требования немедленных действий со стороны Совета с целью оказания неядерным государствам помощи в случае акта агрессии или угрозы агрессией с использованием ядерного оружия; во-вторых, относительно воздержания от применения ядерного оружия против любого государства — участника Договора о нераспространении ядерного оружия.
Единственным специальным обязательством, которое в соответствии с Меморандумом взяли на себя три ядерных государства — Великобритания, РФ и США, является обязательство «проводить консультации в случае возникновения ситуации, в результате которой возникает вопрос относительно этих обязательств». Это значит, что по требованию Украины в таких консультациях обязаны принять участие упомянутые ядерные государства. Однако в Меморандуме отсутствуют положения, определяющие процедуру созыва и проведения таких консультаций, порядок принятия и реализации выработанных решений и характер санкционных мероприятий против потенциального правонарушителя. В документах, которыми гарантии безопасности Украине предоставили Китай и Франция, институт обязательных консультаций не предусмотрен. В заявлении правительства КНР речь идет лишь о расположении китайского правительства к «мирному урегулированию разногласий и споров путем равноправных консультаций». В Декларации Франции о консультациях вообще ничего не сказано.
Таким образом, форма и содержание Меморандума и упомянутых односторонних актов свидетельствует о том, что, к сожалению, конечным результатом завершенных в Будапеште переговоров о предоставлении Украине гарантий безопасности не стала разработка целостного международного соглашения, создающего адекватный специальный международный механизм защиты нашей национальной безопасности. Симптоматично, что в названии аутентичных английских экземпляров Меморандума употреблен термин «безопасностные заверения» (security assurances), который значительно слабее термина «гарантии безопасности» (security guarantees). В односторонней Декларации Франции также речь идет не о гарантиях безопасности, а о «безопасностных заверениях» (assurances de securite).
Однако достигнутые договоренности стали знаковыми как для Украины, так и для всего международного сообщества. Мирным путем была решена масштабная проблема, существование которой порождало серьезное напряжение в отношениях Украины с ведущими геополитическими игроками, не в последнюю очередь с Россией, и создавало опасность планетарной ядерной катастрофы. По отношению к Украине было прекращено мощное международное давление, продолжение которого грозило международной изоляцией, а, возможно, и применением международных санкций против нашей страны. Будапештский меморандум создал благоприятные условия для укрепления международных позиций и авторитета Украины. Перед Украиной открылись новые возможности в налаживании сотрудничества с влиятельными демократиями мира и свободной реализации своего цивилизационного выбора. После подписания Будапештского меморандума Украина интенсифицирует развитие своих отношений с ЕС и НАТО, не в последнюю очередь из-за отсутствия в этом документе механизма реальной защиты своего суверенитета, независимости и территориальной целостности.
В своем обширном интервью А. Чалый безапелляционно заявляет об ошибочности такого курса, считая, что «в основу нашей внешнеполитической стратегии и стратегии безопасности» следовало бы положить Будапештский меморандум «как ключевой элемент будущей внешнеполитической стратегии Украины». Украинская дипломатия же выбрала «блоковый подход», закрыла этот документ «в шкафу» и стала выстраивать международные принципы безопасности Украины не на положениях Меморандума, а «на политике присоединения страны к НАТО». Для того чтобы придать своим инвективам и сентенциям убедительность, он утверждает: «Будапештский меморандум является именно тем международным политико-правовым документом, который определил геополитический статус Украины как внеблокового, нейтрального государства с предоставлением соответствующих гарантий безопасности». Это утверждение абсолютно не соответствует действительности. В тексте Будапештского меморандума нет не то что ни одного упоминания, а даже малейшего намека на нейтральный или внеблоковый статус Украины.
Очевидно, А. Чалого беспокоят лавры тех, кто в попытке ввести в заблуждение наших граждан говорит о наличии положений о нейтральном статусе Украины в Украинской Конституции. В свое время я пообещал подарить вагон виски тому, кто найдет такое положение в тексте Конституции Украины. Учитывая значительность фигуры А. Чалого, готов презентовать ему два вагона виски, если он сможет найти в тексте Будапештского меморандума хотя бы косвенное упоминание о нейтральном статусе Украины.
По своей природе и содержанию Будапештский меморандум не может быть основой внешнеполитического курса государства, поскольку он рассчитан на применение лишь в исключительных критических ситуациях. Именно поэтому этот документ закрыт «в шкафу» и попытки его использования украинской дипломатией были крайне редкими. И нет ничего ненормального и заслуживающего порицания в том, что «только в критические периоды нашей современной истории о нем вспоминали как о возможном инструменте защиты национальной безопасности». Конечно, неприменение Меморандума обуславливалось и отсутствием в нем положений о действенном механизме реагирования в кризисных ситуациях.
А. Чалый упрекает украинскую политическую элиту за курс Украины на членство в НАТО, учитывая то, что «Россия как страна-гарант по Будапештскому меморандуму всегда занимала негативную позицию относительно вступления Украины в НАТО». Согласно такой логике, внешнеполитический курс Украины должен определяться не ее национальными интересами, а нелегитимными с точки зрения международного права требованиями России. В Будапештском меморандуме нет ни одного положения, которое бы запрещало Украине свободную реализацию ее суверенного права на членство в любой международной организации. Курс Украины на членство в НАТО был и является легитимным и не вредит легитимным интересам России. Однако он не вписывается в параметры неоимперской политики России, властная элита которой не смирилась с фактом независимости Украины, продолжает считать Украину частью России, мечтает о ее возвращении в материнское лоно с целью возрождения единой Великой России. Истерическое неприятие руководством путинской России стремления Украины стать членом НАТО объясняется тем, что реализация этого стремления делает невозможным имперский реванш России и делает невозможным навсегда.
Таким образом, глубинной основой «перманентного конфликта с Российской Федерацией» является не украинская внешняя политика, направленная на вступление Украины в НАТО, а нелегитимные и недружелюбные действия России, призванные не допустить членство Украины в Альянсе, нежелание, а возможно, и несостоятельность нынешнего руководства России преодолеть имперские комплексы и перестроить отношения с Украиной не с позиции силы, а на принципах международного права.
К сожалению, сегодня украинско-российские отношения являются не взаимоотношениями двух суверенных государств, уважающих друг друга, руководствуясь международным правом, а скорее отношениями масштабной спецоперации, осуществляемой Россией против Украины вопреки элементарным требованиям международного права и добрососедства, конечной целью чего является уничтожение ее независимой государственности. Недопущение членства Украины в НАТО — одна из важнейших составляющих этой спецоперации. 29 января с.г., выступая на расширенном заседании Федеральной службы безопасности в Москве, президент Российской Федерации Д. Медведев сказал: «В ряде соседних государств сохранялась нестабильная социально-политическая обстановка, не прекращались попытки расширения НАТО, в том числе и за счет так называемого ускоренного вступления в Альянс Грузии и Украины. Все это, вполне понятно, требовало четкой и согласованной работы всех специальных силовых структур, правоохранительных органов и весьма высокого уровня координации их деятельности. Должен сразу сказать, что Федеральная служба безопасности в целом успешно выполнила поставленные перед ней задачи».
В прошлом году в Государственной думе РФ было инициировано рассмотрение вопроса о бюджетном финансировании пропагандистской поддержки статуса Украины как нейтрального государства. Как ни странно, все это совпадает с появлением в украинских СМИ разнообразных материалов, в которых обосновывается необходимость отказа Украины от курса на членство в НАТО и даже предлагается «внесение в новую Конституцию Украины положения о внеблоковом статусе Украины».
О неприемлемости для Украины статуса нейтрального и внеблокового государства как эфемерного, дорогого и не решающего ее проблемы безопасности, существует много серьезных исследований. Такую позицию разделяет подавляющее большинство солидных ученых, политологов и политиков. Учитывая это, лишь отмечу, что провозглашение Украины нейтральным государством не прекратит, а поощрит последующие агрессивные действия России относительно Украины, и сошлюсь на весьма показательный эпизод из российско-грузинских отношений. Он предшествовал широкомасштабному применению Россией вооруженных сил против Грузии летом 2008 года. Во время встречи, состоявшейся в Ново-Огарево в феврале 2008 г. между президентом РФ Путиным и президентом Грузии М. Саакашвили, последний предложил следующий компромисс: «Мы сейчас же отказываемся подписывать все, что вам не нравится, сейчас же отказываемся от НАТО, отказываемся от Евросоюза, отказываемся от любой соседской политики, и очень прошу дать слово, что вы разрешите конфликты, но лишь в форме договоров и в реальные сроки, что вы вернете оккупированные вами территории». В ответ Путин сказал: «...у нас есть своя цель, и наши цели относительно вас или других мы реализуем до конца».
Как Россия осуществила свои цели относительно Грузии — известно всем. Так что Украина на очереди.
Реализация предложения относительно усиления юридических гарантий Будапештского меморандума в связи с получением Украиной статуса нейтрального и внеблокового государства станет позорным актом капитуляции и сдачи национальных интересов. И никакой юридической эквилибристикой это не возможно ни скрыть, ни оправдать.
Разумеется, необходимо приветствовать попытки усовершенствования Будапештского меморандума. Но даже в случае создания более эффективного механизма гарантирования безопасности Украины (что, по моему мнению, маловероятно) этот механизм не может и не должен стать альтернативой евроатлантическому интеграционному курсу нашей страны. Членство Украины в НАТО станет не только наиболее эффективным средством ее безопасности, но и будет надежной гарантией нерушимости сделанного ею цивилизационного выбора. В этой связи стоит отметить, что сегодня НАТО — не военный блок, а механизм обеспечения коллективной безопасности, который вместе с ЕС является важным компонентом евроатлантического цивилизационного пространства. Поэтому характеризовать стратегический курс Украины на членство в НАТО как «блочный подход» — по меньшей мере, некорректно.
Сегодня по известным причинам курс Украины на европейскую и евроатлантическую интеграцию не завершен, иногда этот курс ставится под сомнение некоторыми политиками по конъюнктурным причинам, а иногда откровенно отрицается антиукраинскими антигосударственными силами.
Учитывая объективные жизненно важные потребности украинского общества и главные интересы национальной безопасности Украины, курс нашего государства на полноправное членство в НАТО и ЕС безальтернативен. Это очевидно в свете последних заявлений и действий руководства Российской Федерации, рассматривающего Украину не как независимое государство, а как утраченную часть своей собственной территории. Отсюда грубое вмешательство во внутренние дела Украины, шантаж и давление, существование реальной угрозы посягательств на территориальную целостность и государственную независимость Украины. В сложившейся ситуации общественность Украины должна требовать от президента и правительства Украины усиленного финансирования национальных Вооруженных Сил. Усилия необходимо тратить не на реализацию прожектов, явно противоречащих национальным интересам, а на повышение боеспособности украинской армии как практического средства защиты независимости и территориальной целостности Украины и весомого фактора реализации ее евроатлантических устремлений.
Окончательное и полномасштабное вхождение Украины в европейское и евроатлантическое пространство обеспечат не только безопасность и стабильность украинского государства, но и европейские стандарты благосостояния, окружающей среды, социальных гарантий, трудового законодательства, медицинского обслуживания, свободного развития и личной свободы для каждого гражданина. Всего этого не существует и по определению не может существовать в России, руководство которой неизлечимо больно имперским синдромом, великодержавным шовинизмом и авторитаризмом.
Посему продолжение курса на полноправное членство Украины в НАТО и ЕС является моральным и правовым императивом любого президента и любого правительства Украины и должно обеспечиваться последовательным осуществлением реформ, необходимых для достижения критериев членства, и сопровождаться широкомасштабным и объективным информированием граждан Украины о природе этих интеграционных объединений и последствий членства в них. Не последнее слово в вопросе членства Украины в НАТО имеет право сказать украинский народ, но не сейчас, как этого требуют антиукраинские и антигосударственные силы, поскольку значительная его часть, к сожалению, остается непроинформированной. Референдум о членстве Украины в НАТО должен состояться лишь после соответствующего формального обращения украинского правительства с просьбой о присоединении к Альянсу. Несомненно, должным образом проинформированные граждане Украины скажут «да» членству нашей страны в НАТО, а следовательно, ее безопасности, надежной гарантии своих прав, основных свобод и благосостояния.
