До сих пор живы стереотипы, укоренившиеся во временах советского колониализма. Тогда власть поощряла только фольклорно-этнографическую самобытность «нации сержантов» (В. Стус), — понятное дело, в определенных рамках, чтобы эта самобытность не выливалась в отдельность от «старшего брата». Кое-как Москва мирилась с фактом существования украинской литературы (тщательным образом, ее впрочем, «очищая» и в фигуральном, и в буквальном смысле этого слова). А вот о выдающихся украинских ученых, технологах и инженерах вспоминали только сквозь зубы. Так не стоит ли нам самим чаще вспоминать об этих достойных людях?
Не будем погружаться в ХІХ век, хотя и там есть о ком вспомнить: Илья Мечников, один из основоположников эволюционной эмбриологии, иммунологии и микробиологии, лауреат Нобелевской премии, «вычищенный» из Одесского университета за украинофильство, Николай Гамалия, микробиолог и эпидемиолог, младший сподвижник Мечникова, математик Михаил Остроградский, ученик Коши и Лапласа, который принципиально за всю жизнь не написал ни одного научного труда на русском языке, Иван Пулюй, физик и электротехник, что переводил Библию на украинский язык и открыл Х-лучи задолго до Рентгена...
Сосредоточимся на ХХ веке, и не просто на тех, кто родился или жил в Украине, а на тех, что писали о себе в анкетах «украинец» и поступками доказывали свою украинскость. Вот только некоторые из них.
Братья Тимошенко. Если в свое время в популярном телешоу фигурировал «великий украинец» (хотя следовало бы — «славный украинец») под именем «братья Кличко», почему бы не объединить под одной 
«крышей» и братьев Тимошенко? Все трое поддержали независимость Украины, все трое — в вынужденной эмиграции с начала 1920-х годов: с большевиками у них, как говорят, «не складывалось». Степан Тимошенко, ученый-механик, сделал выдающийся вклад в теоретическую и прикладную механику; без преувеличения, он стал одним из отцов современной урбанистической цивилизации, позволив по-новому работать с самыми разнообразными конструкциями — от небоскребов до космических ракет.
Тимошенко, который воспитал в США целую плеяду учеников, называют там отцом современной американской механики. Трудно назвать отрасль строительной механики, где бы он не сделал свой вклад. В частности, его исследования позволили, по меньшей мере, на четверть сократить расходы металла в строительстве.
Сергей Тимошенко, инженер-строитель, архитектор, был одним из основателей украинского модерна. Член Центральной Рады, министр путей сообщения УНР. В целом им спроектировано и построено по всей планете — от Грузии до Аргентины — свыше 400 разнообразных сооружений и архитектурных комплексов.
Сын Сергея Тимошенко проектировал метрополитен в Вашингтоне. Наконец, ученый-агроном Владимир Тимошенко, профессор Мичиганского и Стэнфордского университетов, был советником по сельскому хозяйству команды президента Рузвельта во времена «нового курса», став одним из создателей концепции развития рыночного индустриализованного сельскохозяйственного производства под эгидой государства.
Дмитрий Иваненко, уроженец Полтавщины, — автор протонно-нейтронной модели ядра атома, которую вы непременно учили в школе, человек, который исправил ошибки Резерфорда и Гейзенберга. В числе его учеников, в частности, академик Курчатов (хотя прожил Иваненко значительно дольше за Курчатова и умер аж в 1994 году). В 1929—1931 годах он — заведующий теоретическим отделом Украинского физико-технического института в Харькове, профессор Харьковского университета.
Харьков тогда стал (не в последнюю очередь благодаря усилиям Иваненко и его команды) одной из мировых столиц ядерной физики. В 1932 году в Харькове вторыми в мире (с отставанием на полгода от британцев) расщепили атомное ядро. В 1935 году попал за решетку, потом — в ссылку в Сибирь. 1940—1941 годах — Иваненко заведующий кафедрой теоретической физики Киевского университета.
Но Украинский (переименованный в Харьковский) физико-технический институт оставался лидером ядерной физики в СССР; в 1940 году молодые ученые института Маслов и Шпинель подали заявку на 
создание атомной бомбы, которая была отклонена на основании того, что она «не подтверждается экспериментальными данными». Маслов погиб на войне; Шпинель же во второй половине 1940-х получил авторское свидетельство на атомную бомбу под грифом «совершенно секретно». Вот так резонировал творческий импульс, данный теоретиком Иваненко харьковским студентам и аспирантам; сам же он после войны жил за пределами Украины.
О Сергее Королеве, Валентине Глушко, Владимире Челомее и Глебе Лозино-Лозинском, интеллекту которых не только СССР, но и все человечество обязано своим выходом в космос, я уже писал в статье «Российская космонавтика и «убогие украинцы», опубликованной 27.07.2015 на сайте «Дня».
Олег Гавриш в комментарии к статье заметил, что следовало бы вспомнить и Юрия Кондратюка.
Да, можно было бы, но Кондратюк-Шаргей заслуживает отдельной статьи. Здесь же отмечу, что по «трассе Кондратюка» на Луну полетели американцы, а не россияне, хотя Сергей Королев и хотел использовать наработку своего старшего коллеги для пилотируемого полета на Луну; в Днепропетровске по его заказу Михаил Янгель создал посадочный модуль, вышел на стадию испытаний также корабля для достижения лунной орбиты (мы его знаем как «Союз», в модифицированном виде он до сих пор летает на околоземных орбитах), но Королев умер, и без него не смогли доработать сверхмощный ракетоноситель Н-1.
Архип Люлька, генеральный конструктор реактивных двигателей. Работая в Харьковском авиационном институте, он в 1937—1938 годах разработал первый в СССР двухконтурный турбореактивный двигатель (ТРД), который давал возможность самолету развить неслыханную тогда скорость — 900 км/час, и вместе с Глебом Лозино-Лозинским (который стал в будущем одним из ведущих конструкторов аэрокосмической отрасли) работал над построением реактивного истребителя. В то время закончить это построение по объективным причинам (отсталость технико-технологической базы СССР и истребление квалифицированных кадров ХАИ и авиазавода) не удалось, но наработки понадобились после войны, когда Люлька возглавил созданное под его руководством специальное КБ, в настоящее время — НПО «Сатурн». ТРД Архипа Люльки стали первыми созданными в СССР оригинальными двигателями, которыми оснащались боевые самолеты. Детище Люльки — двигатель АЛ-29 — был установлен на испытательном аналоге космического самолета «Буран». А в московском кабинете генерального конструктора на стене висели портреты Тараса Шевченко и его учителя академика Михаила Кравчука.
Среди студентов упомянутого выше математика Михаила Кравчука был не только Архип Люлька, но и Сергей Королев и другой главный конструктор ракетно-космической техники — полтавчанин Владимир Челомей. Он оставил труды в разных, часто очень отдаленных одна от другой, полях математики — алгебра, теория чисел, теория функций действительной и комплексной переменной, теория дифференциальных и интегральных уравнений, теория вероятности, математическая статистика, история математики. Часть этих трудов касается наиболее фундаментальных отраслей математики, часть, напротив, была востребована прикладными проблемами того времени, но не была забыта с течением времени, а затем нашла применение в других прикладных исследованиях. Вот отрывок из характеристики на Михаила Кравчука, изданной для баллотирования в академики ВУАН в 1929 году: «Почти ни одно явление в создании математической науки в Украине не случилось без его участия, не основывались первые украинские школы по городам и по селам, первые курсы, первые украинские университеты, не формировалась математическая терминология или научный язык. Ничего этого не делалось без активнейшего участия Михаила Кравчука». Создатель первого компьютера Джон Атанасов в 1937—1940, работая над своим изобретением, использовал труды Михаила Кравчука и даже перевел на английский язык его двухтомную монографию «Применение способа моментов для решения линейных дифференциальных и интегральных уравнений». Атанасов писал Кравчуку: «Ваша серия публикаций по приближенному решению дифференциальных уравнений оказалась очень полезной в моем труде. Я хотел бы получить копии любых ваших публикаций...» Но ученый уже был арестован по обвинению в «национализме» и «шпионаже», затем отправлен в концлагерь на Колыме, где и погиб в марте 1942 года.
Нельзя не вспомнить и намного младшего за упомянутых выше достойных людей известного украинского ученого, автора фундаментальных трудов в отрасли кибернетики, математики и вычислительной техники 
Виктора Глушкова. Он, в частности, пытался воплотить масштабную программу внедрения автоматизированных систем управления. По проекту Глушкова, управление советским народным хозяйством как на макроэкономическом уровне, так и на уровне отдельных предприятий должно осуществляться с помощью единой информационной и командной сети с использованием новейших компьютеров. Глушков стремился в полной мере реализовать потенции, которые теоретически имела плановая экономика, с помощью максимально точного учета производственных мощностей и сырьевых ресурсов, а также резервов рабочей силы, в сочетании с чрезвычайно оперативным управлением отраслями и уровнями единого народнохозяйственного комплекса. Однако ученый не учел социальные факторы, в первую очередь — закрытости информации в Системе и постоянной борьбы за власть между группами номенклатуры. Поэтому ГАСП (такой была аббревиатура, которая обозначала эту систему) не была развернута; а с 1973 года постановление политбюро ЦК КПСС запретило научным работникам оригинальные разработки в области компьютерной техники, взяв курс на копирование достижений американской фирмы ИВМ. Под руководством Глушкова в 1974 году была издана первая в мире «Энциклопедия кибернетики» в 2-х томах.
И при этом, невзирая ни на что — невзирая на террор «компетентных органов» и дебилизм номенклатуры, украинцы всегда были нацией, способной успешно развивать самые передовые направления познания мира, делая значительный вклад в мировую науку и технологию.
