Об этом свидетельствуют не только субъективные наблюдения и заявления оппонетов власти, но и социологические исследования. Сегодня в интервью «Дню» о результатах последнего опроса общественного мнения и выявленных им тенденциях рассказывает директор Центра «Социальный мониторинг» Ольга Балакирева. Участие в исследовании приняли 2037 человек. Как изменилось наше общество после выборов и оранжевой революции? Чего украинцы ждут от новой власти, что их беспокоит? Какие партии и блоки имеют шанс попасть в парламент? Почему мы хотим одновременно в Европейский Союз и в ЕЭП? Об этом — в интервью с известным социологом.
НА ГРЕБНЕ ВОЛНЫ
— Прошло полгода со времени выборов и оранжевой революции. Как изменились за это время общественные настроения?
— Полгода — это достаточно маленький срок, чтобы говорить о кардинальных изменениях. Тем более, что для Украины характерен так называемый постреволюционный синдром с очень высоким уровнем оптимизма, надежд. И за счет того, что эмоциональный подъем, который пережило украинское общество, был длительным по времени, его спад тоже будет длительным. Кроме того, на эту неутихнувшую волну наложилась новая волна подготовки к следующим выборам. И опять новые ожидания, новые интриги: кто, как, с кем. Поэтому уровень политического оптимизма и активности у нас не затих, и до выборов не затихнет. Кратковременное затишье было связано с летним периодом, с перерывом работы парламента. Это не падение интереса, это просто некий перерыв, после которого на такой же высокой эмоциональной волне общество продолжит жить дальше. Поэтому в целом в общественных настроениях радикальных изменений не произошло, отмечаются только незначительные колебания, но они естественны.
В нашем последнем исследовании (оно было проведено во второй половине июня), кроме наших стандартных мониторинговых вопросов, мы задали несколько дополнительных, которые включаем в опросы раз в год-два, в зависимости от их актуализации. Это вопросы о том, насколько люди сейчас гордятся своей страной, тем, что они являются гражданами Украины. Мы предполагали, что те события, которые произошли в Украине в ноябре—декабре, должны были положительно повлиять на эти оценки. Наша гипотеза подтвердилась. Уровень гордости за свою страну на сегодняшний день достаточно высокий. Около четверти населения страны очень гордятся своей страной, еще 38% сказали, что они скорее гордятся. То есть мы имеем соотношение тех, кто гордится и тех, кто не гордится, 2:1. Еще большим есть чувство гордости украинцев тем, что они являются гражданами своей страны. Просто в первом случае на чувства граждан накладывается некое объективное понимание, что не все еще в стране хорошо. А во втором — чувство причастности к тем событиям, которые в стране происходят, к развитию демократических процессов, гордость за то, что Украина стала более узнаваемой в мире. И сегодня две трети населения у нас гордятся тем, что они являются гражданами Украины. Это очень высокий показатель. Примерно на таком же уровне он был в 1991 году, после обретения страной независимости.
— Так разговоры о расколе общества не имеют под собой оснований?
— К сожалению, имеют. Во время президентской кампании Украина разделилась в своих предпочтениях, ориентациях. И это несовпадение взглядов и ожиданий на сегодняшний день только усиливается. Об этом свидетельствуют не только наши данные, но и результаты опросов других социологических компаний. Если мы проанализируем отношение жителей разных регионов к тем или иным проблемам, к действиям политиков, динамику уровней доверия, уровней поддержки отдельных действий и отдельных приоритетов, то увидим, что эта дистанция между регионами увеличивается. Это также связано с рядом объективных моментов. К сожалению, экономическая политика, которая реализуется сегодня новой властью, вызывает неудовлетворенность и беспокойство все большей части населения. В то же время, не секрет, что у нас есть регионы более успешные в экономическом плане и менее успешные. И здесь очень сильно проявляется, что настроения людей в более развитых в экономическом плане регионах, более независимых от дотаций, сильно отличаются от настроений тех, кто проживает в более слабых в этом отношении областях.
Достаточно сильным также оказался региональный фактор в ответах на вопросы о гордости своей страной. Но здесь сказалось не столько влияние самого региона, сколько то, насколько были реализованы ожидания населения на выборах. То есть — победил кандидат избирателя или не победил, а, соответственно, поддерживает сейчас респондент президентскую команду или оппозицию. Если посмотреть на первую группу опрошенных, то есть на провластно настроенный электорат, то среди них тех, кто сегодня гордится тем, что является гражданином Украины, 83%. Это совершено зашкаливающий показатель для нормальных стран. Получается, что к этому чувству гордости примешивается чувство радости победителя. Если же посмотреть на ту группу респондентов, которая поддерживает сегодня оппозицию, то там показатель гордости менее 60%. Однако выглядит это расслоение населения страны и как региональное, потому что предпочтения избирателей имели достаточно выраженный региональный характер. Это очень важно учитывать, чтобы избежать спекуляций на теме регионального раскола общества.
— То есть та часть людей, которая не поддерживала команду, пришедшую к власти, сейчас все еще чувствует себя обиженной?
— Мне кажется, что, скорее, она не чувствует, что новая власть о ней заботится. С одной стороны, новая власть все время апеллирует к мнению народа. А с другой — забывает о том, что мнение это очень неоднородно. Не все приветствуют новую власть. Есть и та часть народа, которая не голосовала за действующего Президента, но нуждается в такой же защите, поддержке и в решении важных для нее вопросов, как и те, кто за него голосовал. Потому что, став властью, победившая группа политиков взяла на себя ответственность за все население. И если на уровне Президента, правительства это понимание просматривается, то на уровне региональной власти есть проблемы. Мы всегда имели более высокий уровень доверия и удовлетворенности действиями местной власти, чем центральной. А сейчас идет падение уровня удовлетворенности работой местных властей. Наши исследования говорят о том, что это связано с неоправданной, по мнению людей, сменой аппаратов, местного руководства, репрессивными действиями. Эти вещи недопустимы. И сегодня даже международное сообщество пытается подсказать Украине, что так поступать нельзя, что, придя к власти, не нужно наказывать тех, кто на выборах ее не поддерживал. И что приоритетом в отборе и назначении руководящих кадров должен быть, прежде всего, профессионализм, а потом уже преданность. Я бы даже сказала, что преданность в списке требований к кандидату на руководящую должность должна быть на одном из последних мест. У нас же ситуация несколько иная. Но украинцы, как и другие славянские народы, известны своим терпением.
Поэтому в общественном мнении достаточно высокий уровень оптимизма: люди склонны думать, что все как-то образуется, уложится, утрясется, — нужно только подождать. И новый предвыборный виток в этом плане имеет свои плюсы и минусы. Плюс для оппозиционных политических сил состоит в том, что они могут играть на разочаровании недостаточно обласканных. А минус в том, что грамотные люди понимают: это все — политическая спекуляция, и политические силы в большей степени ставят себе целью придти к власти, а не решать проблемы народа. Это очень ярко было продемонстрировано после последних парламентских, президентских выборов. У нас наверняка будет немножко увеличиваться процент разочарованных. Хотя я могу предположить, что это не повлияет на готовность голосовать во время парламентских выборов. У нас не уменьшится уровень электоральной активности, прежде всего, по той причине, что все еще высока будет эйфория и вера в то, что эта активность, участие в голосовании способны что-то изменить. Но если последствия грядущих парламентских выборов будут такими же, как последствия предыдущих двух выборов, то в отдаленной перспективе можно ожидать снижения политической активности граждан.
ВНОВЬ ВОЛНУЕТ ЭКОНОМИКА
— А что сейчас больше всего волнует украинцев?
— В отличие от тенденции, которая была зафиксирована два года назад, когда экономические вопросы — падение уровня жизни, безработица, вопрос зарплат и пенсий — начали уходить на второй план, они сейчас опять становятся доминирующими. Актуализация экономических вопросов, на мой взгляд, вызвана отсутствием стабильности, заботы государства о каждом гражданине. Также это свидетельствует о том, что те действия, которые предпринимаются новой властью, в том числе и на местах, хотя они декларативно нацелены на формирование социально ориентированной политики, на самом деле жизнь людей не улучшают. Народ еще не ропщет, и до парламентских выборов и не начнет, но, расставляя приоритеты в тех вопросах, которые его волнуют, уже обозначает, что экономика тревожит его все больше. Потому что, невзирая на рост зарплат, уменьшается покупательная способность населения, дорожают самые необходимые продукты, бензин. Люди опять начинают задумываться о том, что их ждет завтра.
Людей также больше, чем год или два года назад, волнует отсутствие гарантий таких конституционных прав, как право на бесплатное образование, медицинское обслуживание. Самый высокий уровень оптимизма, как ни странно, был зафиксирован нами в 2003 году, когда пошли своевременные выплаты зарплат и пенсий, были ликвидированы задолженности по этим выплатам. Экономические вопросы тогда сразу ушли на второй план. А на первый вышли вопросы уровня преступности, коррупции, демократии, свободы слова. Вопрос уровня жизни также оставался актуальным для граждан, но в меньшей степени, чем обычно. И в меньшей, чем сейчас.
А еще более 90% наших сограждан волнует отсутствие стабильности в стране. Это очень высокий показатель. В 2003 году он падал до 50%. В июне мы зафиксировали, что 83% населения очень волнует рос цен на продовольственные товары. И еще 14% это волнует в определенной степени. То есть, в сумме эта проблема актуальна для 97% населения! Выросло количество тех, кого волнует увеличение долга семьи по оплате коммунальных услуг (70%). Может быть, долгов таких у людей еще и нет, но они ожидаемы. При этом не уменьшилось количество граждан, которых волнует проблема взяточничества, коррупции — на сегодня их, как и раньше, 70%. То есть, несмотря на то, что новая власть заявила, что борьба с этими явлениями для нее приоритетна, и уже было несколько громких дел, ситуация кардинально не изменилась.
По базовым для людей вопросам тревожность тоже выросла. Может быть, это также один из симптомов постреволюционного эффекта. Ожидали быстрых, кардинальных изменений, думали, что с приходом новой власти наступит общество всеобщего благоденствия. Оно, во-первых, не могло наступить так быстро — по объективным причинам. Во-вторых, некоторые неуклюжие кадровые решения на местах не вызвали доверия у людей. Кроме того, людей разочаровали действия власти, которые, по их мнению, не являлись приоритетными. Мы наблюдаем сейчас очень ярко выраженное достаточно негативное отношение к административно-территориальной реформе. Особенно, если принять во внимание ее продекларированную стоимость. Люди не понимают, зачем нужно сейчас тратить такие большие деньги на непонятное переформатирование государства, если есть реальные проблемы, которые нужно решать. Кроме того, они действительно не понимают, что может, что должно произойти в результате реформ, и боятся нарушения привычного уклада жизни. Трудно также сказать, какой будет реакция населения на реформирование ГАИ. Наверное, некоторые водители — любители быстрой езды — обрадуются. Но для самих сотрудников ГАИ это, безусловно, шоковое решение. Да и вообще любые инновации — это стресс для общества. Особенно неподготовленного к тем или иным изменениям.
Остался на прежнем уровне также показатель актуальности для граждан проблемы трудоустройства. Это тоже некая иллюстрация к обещаниям новой власти быстро решить вопросы занятости.
В целом, как ни странно, мы зафиксировали рост практически по всем показателям, которые обычно волнуют людей. Ни один из вопросов не отошел на задний план. Наверное, это связано с высоким уровнем ожиданий населения и небыстрым решением этих вопросов. Все это приводит к тому, что человек в большей степени начинает жить сегодняшним днем. Следствием этого может стать в дальнейшем снижение общественной активности, готовности отдавать часть себя на какие-то общественные дела, потому что не решены свои проблемы. Пока это только предположение. Существенных же изменений можно ожидать уже в сентябре.
Мы также спросили респондентов, каких действий со стороны правительства они больше всего ожидают? И это опять-таки решение проблемы занятости, нормализация и контроль цен, защита от падения уровня жизни, в целом решение вопросов стабильности в стране и удовлетворение патерналистских настроений.
— А как это все согласуется с мнением, что люди на Майдане стояли не за, условно говоря, дешевую колбасу, а за свободу и демократию?
— Они действительно стояли за демократию. Но ожидали, что эта демократия будет содействовать повышению уров ня жизни. То есть в данном случае демократия рассматривалась как некий символ, некоторое приближение к евростандартам, в том числе — и уровня жизни.
КУМИРЫ И «КУМИРЧИКИ»
— А как беспокойство, о котором вы говорили, отразилось на уровне доверия к власти, оппозиции, государственным и социальным институтам?
— Уровень доверия к власти остается достаточно высоким. А его незначительное падение абсолютно закономерно и объективно, с точки зрения законов социального развития. Остается также высоким уровень удовлетворенности действиями власти. Особенно это касается Виктора Ющенко и Юлии Тимошенко. Вообще, в целом отношение к Ющенко мы характеризуем как «отношение любви». Так сложилось по мере развития его политической карьеры, в силу различных событий, которые происходили за последние годы и отношения избирателей к этим событиям. Это и его увольнение с должности премьера, и отравление в разгар избирательной кампании. Это все время добавляло ему сторонников, которые его любят, поддерживают, сочувствуют. И сейчас у Президента уникальная позиция. Может быть, это не совсем корректно звучит, но многие люди относятся к нему как к чему-то сакральному, иконообразному. Кроме того, его личностный образ очень хорошо ложится в представление электората об идеальном политике.
У Юлии Тимошенко совершенно другой образ. Тем не менее, число ее сторонников растет за счет того, что она — человек действия. Это другой уровень ожиданий населения от политиков. Тимошенко демонстрирует не просто готовность действовать, а именно действия, причем самостоятельные. В отдельных случаях она действуют даже за рамками осторожности, характерной для женского поведения. Это делает ее привлекательной для многих избирателей — как женского, так и мужского пола.
Среди политиков с высоким уровнем доверия можно еще отметить Владимира Литвина и Александра Мороза. У первого после Оранжевой революции был имидж «миротворца». Но после недавнего его скандала с Тимошенко этот имидж мог и пострадать. Что же касается второго, то уровень доверия к нему падает, хотя и не так сильно, как уровень доверия к его политической партии. Здесь происходит такая интересная вещь как разделение лидера и партии. Я для сравнения всегда привожу еще Петра Симоненко и его КПУ. Уровень поддержки его партии тоже падает, но еще стремительнее падает уровень доверия к ее лидеру. В Украине ситуация с партиями и ее лидерами очень интересна. С одной стороны, есть влияние лидера на поддержку его политической силы. В частности, это хорошо заметно на примере политических сил Ющенко и Тимошенко. С другой стороны — некие инерции и консервативные взгляды части населения сохраняются вне зависимости от лидера партии. В частности, это касается КПУ.
— Может, это сигнал Компартии: пора менять лидера?
— Тогда лидера пора менять и Партии регионов. Рейтинг Януковича тоже падает. Но здесь есть проблема политических лидеров вообще. На сегодняшний день у нас не так много политических фигур, которые узнаваемы, пользуются определенным авторитетом. Продолжая аналогию — рейтинг Анатолия Кинаха, когда он был премьером, нарастал. Но это никак не сказалось на уровне поддержки его политической партии. И сейчас этому политику доверяет около 40% населения. Но рейтинг его политической силы не позволяет ей надеяться на успех в случае самостоятельного участия в выборах. Аналогичная ситуация на сегодняшний день и с В. Литвином и его политической силой.
— Раньше много говорили о том, что у нас преимущественно выбирают не партии, а лидеров. Что или кого будут выбирать украинцы на этих выборах?
— У нас сегодня политические партии больше похожи на политические клубы, чем на партии. Кроме того, они не имеют своих ярко выраженных образов, с точки зрения четкой, ясной и доступно изложенной концепции — за что они? Если они за то же, что и другая партия, то почему они не вместе, чем отличаются? Это вопросы, которые порождают растерянность избирателя. И поэтому часто очень трудно бывает понять мотивы того или иного избирателя: одному просто нравится лидер, и ему совершенно все равно, что делает партия на уровне регионов, какова ее позиция по тем или иным вопросам, — он голосует «по любви». А когда при этом избиратель видит торги между партиями, которые происходят сегодня, ради того, чтобы пройти в парламент, он тем более понимает, что это не борьба программ, а борьба за власть. Такое негативное восприятие борьбы политических партий как просто борьбы за власть было характерно для предыдущих парламентских выборов, и сейчас мы фиксируем то же самое. Очень сильно подорвал доверие избирателей блок «ЗаЕду!», который, декларируя определенные обещания, тут же развалился, попав в парламент. Свою лепту внесло и создание Народного союза «Наша Украина». Декларации о создании «блока трех», при том, что участники до сих пор не решили идти вместе, демонстрация дружбы на фоне взаимных обвинений — все это тоже не способствует тому, что формируется понимание роли политических партий в обществе. Если бы было видно, что политическая партия ставит перед собой конкретные цели, показывает механизм их достижения, и даже если не достигает, то хотя бы последовательно отстаивает свои взгляды, люди с другими установками шли бы на выборы. И выбирали бы не лидеров, а программы.
На сегодняшний день, кроме НСНУ, Партии регионов, Блока Тимошенко, КПУ и СПУ, все остальные политические силы нуждаются в блокировании. На самостоятельный успех при определенных условиях также может рассчитывать ПСПУ и Народная партия.
Кстати, мы задавали вопрос, как сами избиратели относятся к идее блокирования партий на выборах. В целом более половины респондентов считают, что блокировка предпочтительнее. И это на самом деле очень прагматичный подход со стороны избирателей. Формирование сильных партий позволит их использовать как инструмент достижения каких- то целей не только на национальном, но и на местном уровне. То есть электорат сегодня поддерживает идею уменьшить количество политических сил за счет создания блоков.
ПЛЮСЫ И МИНУСЫ БЛОКИРОВАНИЯ
— Какими, согласно вашему опросу, были рейтинги ведущих политических партий на конец июня?
— Мы предложили избирателям сокращенный список ведущих политических партий для определения их рейтинга. Оказалось, что тех, кто вообще не собирается принимать участие в выборах, если в них будут участвовать названные нами политсилы, у нас всего 4%. 13% пока затрудняются ответить. 3% опрошенных сказали, что они проголосуют против всех. То есть, мы сейчас в сумме имеем 20% тех, кто не принимает участия в дележе партиями парламентского пирога.
Предпочтения же остального населения разделились следующим образом: НСНУ может рассчитывать на 26%, Партия регионов — 19%, БЮТ — 16%, КПУ — 6%, СПУ — 5%, Народная партия — 4%. Еще 4% опрошенных выбрали бы другие партии, то есть партии, которых мы в этот список не включили. Хотя, если бы в этом списке еще присутствовала Н. Витренко и ее ПСПУ, то у Народной партии осталось бы 3%, а у самой ПСПУ было бы 2—2,5%. И чем больше мы добавляем политических сил в этот список, тем ощутимее уменьшаются рейтинги вышеуказанных ведущих партий.
— А Народный союз «Наша Украина» уже узнаваем? Или без обозначения, что это партия Виктора Ющенко, он сильно теряет в рейтинге?
— Мы в последних опросах возле названия этой партии писали через запятую две фамилии — Бессмертный, Ющенко. Мы посчитали, что это более честно, чем указывать одну из этих фамилий. С одной стороны, мы показываем ее юридического лидера, с другой — реального. Конечно, если оставить одного Бессмертного, готовность голосовать за НСНУ падает. А если еще в списке поставить «Нашу Украину» Пинзеника... Но я думаю, что до выборов партию уже буду узнавать.
Мы также проверили настроения избирателей в отношении пока еще гипотетических блоков. Пропрезидентский блок власти, в который вошли бы НСНУ, БЮТ, Народная партия и НРУ, готовы были поддержать 45% респондентов. Но если пересчитать этот результат без учета тех, кто будет голосовать против всех, не будет принимать участия в выборах или еще не определился, то данный блок имеет шансы получить более 50%. То есть, получить то большинство, которое позволит этим силам быть ведущими при принятии тех или иных решений. Партию регионов в этом раскладе мы ни с кем не блокировали. И она так и осталась при своих 19%. Точно так же мы не блокировали коммунистов и социалистов. Они тоже остались при своих процентах. У нас также был некий гипотетический блок вокруг Витренко, куда записали несколько небольших партий. Такой блок имеет шанс преодолеть 3%. За «другие партии» при таком раскладе намерены голосовать 3% опрошенных. Это говорит о том, что ведущие политические игроки на сегодняшний день уже определились.
— Блокирование Партии регионов с другими политическим силами добавит ей баллов?
— Трудно сказать. Даже если в результате и будет прирост в 1-2%, то при нынешнем раскладе он не будет определяющим.
Сейчас трудно давать какие-либо прогнозы относительно возможных результатов партий и блоков на выборах. Скорее всего, об этом можно будет говорить только в октябре-ноябре. Потому что, с одной стороны, сейчас все еще не определены предвыборные конфигурации партий. С другой стороны, ряд вопросов, имеющих стратегическое значение для выполнения бюджета, а значит, и социальных обязательств, взятых на себя новой властью, сейчас как раз находятся в точке разрешения. И от их результата в большей степени будет зависеть масштаб успеха провластных сил на выборах.
Мне кажется, в этом смысле важно понимать: независимо от того, объединится Тимошенко с Ющенко в парламентской кампании. или нет, в результате их обе политические силы составят большинство в парламенте. Думаю также, что они, пойдя отдельно, суммарно могут получить больше голосов. Поэтому, может быть, им нет смысла объединяться в один предвыборный блок. Однако в таком случае у них возникает проблема, как позиционировать себя по отношению друг к другу.
Также от «одиночного плавания» выигрывает лично Ю. Тимошенко и ее блок — они сохраняют свое независимое лицо, не поглощаются и «воспитывают» сугубо свой электорат. Но при этом премьер усиливает свои позиции, в чем минус для Президента. Преимущество такого варианта заключается еще и в том, что те люди, которые будут недовольны политикой построения НСНУ, не остаются без выбора. Они могут поддерживать власть в лице Тимошенко. И с этой точки зрения вариант раздельного участия БЮТ и НСНУ является, на мой взгляд, более мягким, более безопасным в смысле сохранения стабильности после парламентских выборов вариантом для сегодняшней Украины.
Однако особенностью данной избирательной кампании будет не только борьба за места в парламенте, но и за сферы влияния на региональном и местном уровне. И здесь уже будет заметен вклад и других политических партий, которые мы сегодня не рассматриваем в качестве влиятельных игроков на национальных выборах. И когда мы говорим о блокировке, то на местных выборах матрица этих блокировок будет многомерной. Она будет базироваться не только на реальных блоках, которые будут участвовать в парламентских выборах, но и на поддержке тех или иных лидеров на местных выборах. Здесь ситуация будет достаточно сложная. Я думаю, что Украина вступит в очередной переходный период, период построения отношений, когда могут возникать локальные очаги, которые не будут напрямую поддерживать провластные структуры, будут пытаться формировать свою политику на региональном уровне, отстаивать свои идеи. И в данном случае увеличение самостоятельности регионов (не знаю, почему об этом до сих пор не задумался Бессмертный, инициируя свою территориальную реформу) может быть фактором нестабильности в стране, источником социально- политических конфликтов.
— Те 13% избирателей, которым трудно пока назвать политическую силу, за которую они будут готовы голосовать на выборах — это кто? Группа аполитичных граждан, некая традиционная часть избирателей, которые определяются возле урны для голосования или, может, разочарованные властью, но еще не готовые полюбить оппозицию, и наоборот? И каким образом будет определяться эта группа? Ведь именно за их голоса будет идти борьба между политическими силами на предстоящих выборах.
— Во-первых, это действительно часть граждан, которые не интересуются политикой. И это часть людей, которые даже сейчас не могут определится: они поддерживают провластные структуры или оппозиционные. Наверное, это некий объективный показатель. Но я бы на сегодняшний день не называла их «аполитичным болотом». Потому что мы посмотрели этих респондентов по ряду показателей, и по некоторым вопросам они все-таки имеют свою позицию. То есть, 5—7% из этих 13% — это просто безразличные люди, они живут в своем отдельном мирке. Но остальные, мне кажется, просто решили отстраниться на время от общенациональных проблем, посмотреть на все со стороны, подумать. Можно ли бороться за этих избирателей? Я думаю, да. Нужно только понять их приоритеты, их взгляды на то, чем должна заниматься политическая сила. И те партии, которые сегодня хотят за этот электорат бороться, как раз и заказывают такие исследования.
ИНТЕГРАЦИОННЫЕ НАСТРОЕНИЯ ОПРЕДЕЛЯЕТ НЕКОМПЕТЕНТНОСТЬ
— Как украинцы сегодня относятся к вступлению Украины в НАТО, ЕС, ЕЭП?
— Прежде всего, хочу отметить, что у электората сегодня очень высокий запрос на сохранение единства страны. Две трети опрошенных сказали, что они будут поддерживать политические силы, которые будут противостоять расколу общества и будут выступать за консолидацию. Это очень высокий показатель, и меня он порадовал на фоне тех событий, которые происходили, на фоне всевозможных радикальных высказываний — как на Западе, так и на Востоке Украины.
Если говорить о внешнеполитических ориентациях, то здесь по прежнему нет достаточного уровня компетенции у большинства граждан. Есть очень много стереотипов. Например, европейский выбор полностью ассоциируется с высоким уровнем жизни. При этом нет осознания, что это также — усиление конкуренции, необходимость быть более эффективными на своем рабочем месте, что это может привести к надструктурной безработице. При этом нет и осознания явных преимуществ евроинтеграции, таких как возможность образовательной миграции, более широкие возможности трудоустройства. Есть просто запрос на более высокий уровень жизни, который четко ассоциируется с европейским выбором. То есть, 50% поддержки евроинтеграции — это, скорее, запрос на высокое качество жизни.
Вместе с тем, достаточно высокий запрос существует и на вступление Украины в ЕЭП. Его тоже поддерживают более 50%. Здесь работают ассоциации другого плана. У жителей северо-восточной части Украины и Крыма это желание легализации и упрощения отношений, в первую очередь, экономических, с Россией, от которых они ожидают для себя какой-то выгоды. Эта идея поддерживается также частью малого и среднего бизнеса, который связан с Россией, крупным бизнесом, для которого Россия является рынком сбыта. А еще для части населения Россия — это некая ностальгия по Советскому Союзу, для кого-то — связь с родственниками. Вот и выходит, что хотим и в ЕС, и в ЕЭП, исходя из того, что и то, и другое может быть выгодно для Украины.
Что касается НАТО, то вступление в этот союз поддерживает менее половины населения Украины. Такая же ситуация и по ВТО. Мы проводили разные исследования по вопросам интеграции. И даже среди экспертов отметили невысокий уровень компетентности. Да и со стороны правительства нет четких и ясных аргументов, почему нужно вступать туда или туда. Просто заявление премьера, мол, как вы не понимаете, нам так будет лучше, — это не аргумент. Тем более, что не все так однозначно, и любой выбор предполагает как плюсы, так и минусы. Наверное, здесь более важными должны быть четкие экономический и политический рассчеты. Пятая часть населения вообще затрудняется отвечать на интеграционные вопросы. А большинство из тех, кто выбирает какой-то ответ, делают это с помощью так называемого «мягкого» варианта — «скорее, согласны» или «скорее, не согласны». Это опять-таки говорит о том, что сегодня недостаточно адекватной информации у населения, чтобы уверенно говорить о своем выборе.
Но, наверное, не по всем вопросам нужно ориентироваться на мнение широких категорий населения. И не нужно заниматься образованием всего населения с целью убедить их в правильности того или иного пути. Только — с целью информировать. Здесь нужно учитывать мнение экспертов, и принимать эти решения парламентом, Кабмином как аргументированные стратегии с осознанием и обоснованием экономических, политических и обще культурных выгод.
