В условиях внешней агрессии России на востоке Украины и вялой реакции киевской власти самоорганизация общественности набирает обороты. Общество вынуждено консолидировать усилия для дополнительного обучения и в случае необходимости - сдерживания российских агрессоров и их приспешников в Украине. Одной из таких самоорганизаций стала Украинская резервная армия. «День» пообщался с одним из основателей УРА Геннадием Друзенко.
- Пан Геннадий, почему решено создавать УРА?
- Инициатива УРА возникла по двум причинам. Во-первых, пройдя Майдан, я и мои коллеги, которые стоят за этой инициативой, поняли: чтобы сделать что-то успешное в Украине, надо найти правильную идею, собрать единомышленников, подтянуть ресурсы и лично ее реализовать. Надеяться на государственную поддержку не приходится. Во-вторых, у нас был шок, когда 1 марта Путин получил юридические возможности вводить российские войска на территорию Украины - никакой реакции со стороны нашего государства не было. Государство не выполнило ни одной из главных своих функций в соответствии со статьей 17 Конституции - защита территориальной целостности и суверенитета.
В такой ситуации остается либо эмигрировать из страны, либо создавать какую-то альтернативу и подставлять нашему хромому государству свое плечо. Поскольку мы не собирались уезжать, то объявили мобилизацию добровольцев и начали самообучение и самоподготовку на случай, если в Киеве или других городах Путин попытается повторить крымский сценарий. Конечно, наши добровольцы - не профессиональные военные и не спецназ: никто не умеет управлять танком или истребителем, но мы имеем и определенные преимущества. Нам не надо ждать приказа Турчинова как Верховного главнокомандующего, если здесь появятся захватчики.
В соответствии со статьей 65 Конституции, которая является актом прямого действия, защита территориальной целостности, суверенитета и независимости - это обязанность каждого гражданина Украины. Чтобы выполнить эту обязанность, мы не будем ждать какого-то специального приказа. Поэтому главная задача нашего проекта - подготовка активной части населения к наиболее эффективному выполнению этой обязанности, независимо от того, как будут действовать государство и правительство.
- Юридически УРА может функционировать как альтернативная сила?
- Я бы сказал, как специальный род войск. Мы априори лояльны к любому легитимному правительству. Мы не собираемся конкурировать с Национальной гвардией или Вооруженными силами Украины - у нас другая идеология. Мы не являемся профессиональными военными, и когда мы видим беспомощность государства, самоорганизующиеся отряды территориальной самообороны становятся едва ли не главной силой, которая окажет реальное сопротивление захватчику. Присутствие людей, которые объединяются для подготовки к отражению агрессии, - это хороший месседж Путину, что ему не удастся достичь своих целей за три-пять дней, как об этом говорил один из представителей НАТО.
Итак, мы не альтернатива Вооруженным силам. Мы, скорее, люди, которые готовят себя к худшему - защите своих домов, своей земли, если Вооруженные силы окажутся беспомощными перед лицом внешней агрессии.
- Резервная армия призвана удовлетворить имеющийся сейчас запрос общества или имеет стратегические цели?
- Несмотря на тактические задачи - подготовиться к возможной агрессии со стороны Путина, мы видим целую философию самодостаточных людей, готовых к самоорганизации и ответственности вместо надежд на государство, которое чем больше реформируют, тем меньше эффективным оно становится.
Вероятно, наша цель имплементировать в Украине mutatis mutandis - условно говоря, швейцарскую модель обороны, в которой пять процентов вооруженных сил составляют профессиональные военные, а остальные - резервисты, которые время от времени проходят обучение. Из других примеров - эстонский Кайтселит (Лига обороны), где мужчины и женщины добровольно проходят военные тренинги и имеют право держать у себя дома оружие. В случае агрессии они координируют свои действия с Министерством обороны и Генштабом и объединяются в небольшие отряды.
Мы уже обратились к Турчинову с письмом, что рассматриваем нашу инициативу как некий пилотный проект, на который есть огромный общественный запрос. К тому же есть объективная потребность в усилении обороноспособности государства. Надо учитывать и тот факт, что Украинское государство сегодня - фактический банкрот. В этой ситуации логично воспользоваться патриотическим подъемом и дать людям проявить инициативу, скоординировав ее с имеющимися механизмами государственного управления. Это не абсолютная инновация: такие примеры есть в Эстонии, Швейцарии, Нацгвардия США т.п. Такой опыт целесообразно обобщить и найти эффективную парадигму сотрудничества имеющихся структур оборонного комплекса с нашей перспективной и своевременной инициативой создания самоорганизованного добровольного резерва Вооруженных сил.
- Некоторые эксперты считают, что не надо привлекать население к милитарным процессам, а стоит вступить в НАТО и модернизировать армию в соответствии с его стандартами.
- Это романтика и непонимание механизмов принятия решений в НАТО. Пока Германия будет одним из основных партнеров России, а Словакия, Греция и Болгария будут иметь настолько близкие отношения с РФ, а часто элита этих стран просто завязана на газпромовской проектах, - надеяться на то, что Украину возьмут в НАТО, бесполезно. Запад, как правило, серьезно относится к своим обязательствам. Что отличает НАТО от других подобных организаций, так это статья 5 Североатлантического договора: агрессия против одной страны рассматривается как агрессия против всех участников блока. Итак, если бы Украина была членом НАТО, то после крымского инцидента здесь уже должны были быть эстонские, немецкие, французские войска. Однако большинство натовцев психологически не готовы воевать с Россией. Надо быть готовыми ко многих жертвам - ни политической, ни психологической готовности к этому нет.
В Украине куда эффективнее была бы модель Тайваня, Израиля или Южной Кореи - прямые отношения с США, не зависящие никак от России, прямые поставки самого совершенного в мире с технологической точки зрения американского оружия на приемлемых условиях и прямое сотрудничество. Решение в Вашингтоне принимаются проще и быстрее, чем в Брюсселе, в штаб-квартире НАТО. В конце концов, до сих пор хватало просто психологического барьера: если вы зацепите одну из стран - членов НАТО – за ее выступят все остальные участники блока. Однако мы не знаем, действительно ли натовцы готовы к такой защите. Статья 5 сработала один раз - в Афганистане. Но все понимают, что война с талибами и война с Путиным - это две принципиально разные войны. Мы не знаем, насколько этот инструмент (имею в виду НАТО) окажется действенным в критической ситуации, если угроза горячей войны с ядерной державой станет реальностью. До сих пор после завершения Второй мировой войны никто так откровенно не нарушал международных норм мирного сосуществования, как это сегодня делает Путин. Мы увидим, как Грузию и Украину поддерживают, дают кредиты, применяют санкции, частично символические, но вступать в горячий конфликт с Россией желающих немного.
- Как вы оцениваете риски начала военных действий на востоке и юге Украины?
- В случае введения войск на Юг их точно будут встречать с оружием. Херсонщина продемонстрировала неожиданный для меня подъем патриотизма. К нам рвется больше 10 тыс. человек. На Востоке ситуация хуже. Там население не занимает активную пророссийскую позицию, буйных - хорошо, если тысяча-две наберется, впрочем, они не будут защищать Украину с оружием в руках. Здесь вопрос к силовикам - насколько они готовы выдержать натиск российских войск и тушить всплески сепаратизма. Как можно было захватить СБУ и МВД, возникает естественный вопрос: зачем нам нужны такая служба безопасности и такая милиция, если вместо того, чтобы обеспечить безопасность, они еще и оружие отдали людям, которые по юридической классификации являются террористами.
Сейчас Путин прощупывает реакцию мира, смотрит на потери российской экономики, проверяет лояльность внутрироссийских элит. Заодно расшатывает ситуацию на Юге и Востоке. Дальше все будет развиваться очень динамично. Шансы военных действий снижаются с ростом готовности государства и граждан сопротивляться. Чем эффективнее действия, тем меньше вероятность прямой агрессии.
- Сделала ли власть соответствующие выводы после Крыма? Насколько эффективны их действия на Востоке?
- В отличие от Крыма, в Донецкой и Харьковской областях хоть кого-то задерживали. Однако уроки не извлечены. Главные органы в Крыма были взяты так же, как это произошло в Донецке и Луганске. Мы уже имели такой опыт, когда ситуацию раскачивали, а затем через несколько недель аннексировали весь регион. Почему не были переброшены войска, которые защитили бы эти административные здания? Захват СБУ очень показателен, сразу возникает ощущение беспомощности.
Вопросов к власти больше, чем ответов. Когда Аваков вдруг прозревает, что в его родном городе больше 30 % милиционеров-предателей, то такое прозрение должно происходить в статусе экс-министра. Надеяться на государство сейчас - обманывать себя. Надо создавать параллельные структуры, лояльные к власти, но готовые действовать по собственному зову и инициативе. То, что осталось после 23 лет грабежа, это руины, которые легче расчистить и начать строить новый проект, чем пытаться это подлатать, подмарафетить - и дальше выживать в этом.
- Но сейчас больше пессимистических ожиданий?
- Я уверен, что мы живем во времена агонии СССР. Украина не была создана - просто перекрасили вывеску. В отличие от Советского Союза не было пафоса и добавления ценностей. УССР свое отжила. Сейчас надо начинать новый конституционный процесс, новый договор между обществом и государством. С фантастическим долгом - скоро догоним греков - мы не можем позволить себе патерналистской логики. Сейчас государство отвечает за все, но так не должно быть. Государство должно радикально уменьшить свои функции. Это будет шок, но это будет честнее, чем когда у меня забирают деньги, чтобы прокормить огромную армию сотрудников Пенсионного фонда, а моим родителям возвращается меньше, чем той армии бюрократов. Честнее и эффективнее будет, если я буду содержать своих родителей сам. И так почти во всем: в учебе, медицине, строительстве и содержании дорог и т.п.
Государство - банкрот, и вся ответственность лежит на нас. Майдан показал, что мы можем справляться. Этот опыт надо развивать. Надо делать ставку на то, что получается хорошо. Меньше надежд на государство - больше на собственные силы.
