Как повлияет обвал отставок во власти на подготовку к будущим парламентским выборам? Во-первых, борьба между главными действующими лицами отечественной политики теперь будет вестись преимущественно на электоральном поле. Во-вторых, сейчас в парламенте и за его пределами снова разгорятся страсти по политреформе: две оппозиционные политические силы — СДПУ(О) и Партия регионов — уже назвали срочное введение в действие конституционной реформы выходом из нынешнего политического кризиса. К тому же, реализация политреформы, то есть расширение полномочий Верховной Рады, серьезно повышает ставки на выборы-2006. С другой стороны, портрет будущего парламента зависит и от высоты барьера, который нужно будет преодолеть партиям и блокам. Вопрос в том, найдется ли в этих раскладах место интересам избирателей?..
Если сравнить задекларированные украинской Конституцией права граждан и некоторые нормы закона о выборах в высший законодательный орган государства, легко заметить противоречия. Демократические положения первого отменяются буквой и практикой реализации второго, во всяком случае в части установления и высоты так называемого проходного барьера.
Парадокс, но даже равные права, одинаковые правила и условия для субъектов избирательного процесса могут привести к ситуации, когда вследствие их соблюдения представительство в выборном органе конкурирующих политических сил обретает вопиющее несоответствие по сравнению с количеством голосов, поданных за те или иные партийные (блочные) списки. Можно сказать, что «выбирают не те, кто голосует, а те, кто устанавливают порядок подсчета голосов».
Требование преодоления проходного барьера, а также порядок распределения депутатских мандатов между победителями, получившими установленный законом для прохождения в Верховную Раду процентный минимум голосов избирателей, на самом деле одинаковы для всех претендентов на 450 парламентских мест. Однако выраженная в процентах высота «проходного барьера» устанавливается не по каким-то мотивированным критериям, а произвольно — по договоренности законодателей. В отношении «барьерного числа» отсутствуют какие-либо обоснования, которые учитывали бы хоть сколько-нибудь приближенные к реальным социальные или статистические факторы и тенденции распределения голосов избирателей. Кому-то по нраву число «3», кому-то — «4», кому-то — «7»… Потому и не могут окончательно договориться. И все же — вынуждены, поскольку нужно избираться. Далее — голосуют. В результате такого голосования происходит утверждение законом процедуры произвольной манипуляции волеизъявлением граждан. С помощью этой процедуры не берется во внимание политический выбор меньшей, но значительной части населения страны, законно фальсифицируются результаты голосования. Фактически волеизъявление одной части избирателей обретает привилегированный статус за счет игнорирования воли другой части.
Как можно доказать правомерность и правомочность таких критических и достаточно категоричных утверждений? Эти факты содержатся во вполне соответствующих избирательному законодательству итогах парламентских выборов 1998 и 2002 годов. См. таб. №1.
Среди 33 субъектов выборной гонки проходимый четырехпроцентный барьер преодолели шесть. Вместе они набрали немногим более 19,6 млн. голосов избирателей — 75,75 процента из более 25,9 млн. тех, кто участвовал в голосовании. Депутатские мандаты были распределены между лидерами. Следовательно, волеизъявлением более чем 5,6 млн. избирателей пренебрегли. А это 21,8 процента граждан страны, которые голосовали «за» списки партий и блоков партий.
В 1998 году были лишены участия в распределении депутатских мандатов партии и блоки, поддержанные 28,2 процентами от общего числа голосовавших за соответствующие списки. Тогда волеизъявление более чем 6,8 млн. избирателей было не просто проигнорировано. Их голоса при распределении мест в парламенте были зачислены каждому из восьми победителей, набравших более 4 процентов. Победители увеличили свое представительство в Верховной Раде на 62 мандата за счет партий, проходного барьера не преодолевших.
В 2002 году избирательная квота, или «вес» одного депутатского мандата для шестерки лидеров, была рассчитана в количестве 87 229 голосов. При этом в парламент не был допущен ни один представитель политических партий и блоков, в поддержку списков которых высказались сотни тысяч граждан: более 830 тыс. — за «Блок Натальи Витренко», более чем по 500 тыс. — за всеукраинское политическое объединение «Женщины за будущее» и за «Команду озимого поколения» и др.
Следовательно, на законных (но вряд ли правовых) основаниях уже дважды в современной политической истории Украины голоса, отданные в поддержку одной политической силы, были переданы силе другой, в ряде случаев абсолютно отличной по своим идеологическим и политическим ориентирам, программным основам и т. п. Можно легко вычислить размеры соответствующих «призовых» («бонусных») депутатских мест, например, в 2002 году. Для этого достаточно сравнить приведенные в таблице (столб. 4, 6) результаты фактического распределения депутатских мандатов с гипотетическими расчетами по тому же Закону, но без произвольно определенного «барьера», на основании установленных статистических закономерностей распределения голосов избирателей. Так, избирательный блок политических партий «Блок Виктора Ющенко «Наша Украина» получил 13 дополнительных мест в парламенте, КПУ — 11, блок «За единую Украину» — 7, «Избирательный блок Юлии Тимошенко — 5, СПУ — 4, СДПУ(О) — 4.
Поскольку в результате избрания Верховной Рады Украины в 2006 году распределению между партиями и блоками будут подлежать не 225, а уже 450 депутатских мандатов, количество «бонусных» мест в парламенте для тех, кто преодолеет так называемый проходной барьер, будет значительно больше, чем после выборов 1998 и 2002 годов. Даже если этот барьер останется на уровне трех процентов. А если договорятся о цифре «семь» — бонусы окажутся намного большими.
Нельзя не учитывать ход событий, при котором будут нарушены договоренности так называемого пакетного голосования после второго перед «третьим» туром президентских выборов 2004 года — вместо трехпроцентного барьера будет проголосован барьер выше. Например, придут к согласию относительно числа «семь» — проходной высоты, к установлению которой призывает Президент Украини В. Ющенко и которую предлагают некоторые депутатские законопроекты. Тогда в парламент войдут, если не две, то не более трех-четырех политических групп. В этом случае пренебречь могут политической волей, политическим выбором и голосами граждан Украины численностью намного более 6,8 млн. в 1998 году и 5,6 млн. в 2002 году.
Поэтому есть основания утверждать, что увеличение «проходного барьера» в парламент будет означать повышение планки, которую нужно преодолеть народу Украины на пути демократизации отечественной избирательной системы и становления ее как действительно представительской. Те, кто эту планку преодолеет, лишат права на участие во власти представителей всех избирателей, не голосовавших за успешных «прыгунов в парламентскую высоту». Какая уж там «третья» сила? Вряд ли кому-то, кто на этот титул претендует, удастся «перепрыгнуть» семь процентов. Они перейдут в статус внепарламентской и вневластной оппозиции и фактически выпадут из когорты тех, кто влияет на решения и поведение власти. Последняя же почувствует еще больший дефицит профессиональных кадровых ресурсов, чем тот, который сегодня является очень негативным фактором для судьбы страны. И это далеко не все «дефекты» избирательного механизма с семипроцентным «проходным барьером».
Нынешние социологические исследования электоральных симпатий (хотя их результаты и некорректно считать репрезентативными для построения прогнозов на март 2006 года) все же нельзя не принимать во внимание, если сравнивать их с результатами выборов Президента Украины в 2004 году. Избиратели поделились тогда и делятся сегодня почти поровну между партиями, которых связывают с победителем и побежденным в президентской гонке. И не только количественно. Разделение было и остается еще и региональным. В то же время, вряд ли есть основания считать причиной отечественной политико-электоральной разделенности достаточно высокий процент граждан русской национальности — 17,3 от общего количества населения и 5,2 процента жителей Украины иной, чем украинская и русская, национальности. Хотя влияние России на электоральное поведение украинских россиян и граждан других национальностей, включая часть этнических украинцев, также нельзя игнорировать.
Следовательно, можно констатировать, что и до начала президентской гонки в Украине определенная политическая разобщенность ее населения имела место, но в несколько ином, чем во время и после выборов, формате. И эту разобщенность использовали некоторые русские и кое-кто из украинских политтехнологов. При этом объективно присутствующее разделение украинских граждан по культурным, языковым предпочтениям и внешнеполитическим ориентирам вовсе не было причиной того, что случилось во время выборов. Ведь любая общественная разобщенность может существовать в различных формах и сама по себе не является причиной для противостояния. Противоположности в обществе могут существовать и в состоянии гармонии или компромисса. Но и конфликта тоже. Все зависит от политической воли и поведения тех, кого называют политической элитой, и тех задач, которые для них решают политтехнологи, которые эту элиту обслуживают. В том числе с помощью средств влияния на сознание и подсознание людей, прежде всего, через СМИ. До выборов противоречия были, но ничто не предвещало опасности противостояния и дестабилизации.
И все же разделенных выборами граждан, несмотря ни на что, роднило стремление сохранить единую Украину. Оранжевая революция прошла мирно. В конечном итоге вся страна признала окончательные результаты избирательной гонки. Несмотря на то, что за В. Ющенко проголосовало большинство избирателей запада- центра Украины, а за В. Януковича — большинство востока-юга.
Несомненно, силы, находящиеся в оппозиции к действующему Президенту и его окружению, будут пытаться удержать своих недавних сторонников до выборов- 2006. Для этого у них есть организационные, кадровые, финансовые и медийные ресурсы. Кроме того, оппозиция физически не успевает подготовить для себя другое электоральное поле. Если, конечно, новая власть не будет помогать своим неприятелям неумелыми действиями и ошибками. Поэтому не трудно спрогнозировать: одна из особенностей будущих выборов будет заключаться в сильной региональной и этнонациональной составляющей. И несмотря на это есть основания считать, что участники парламентских выборов, которые будут делать главную ставку на этнонациональную проблематику (языковую в том числе), неминуемо обречены на аутсайдерство.
Настоящая борьба развернется, и победители определятся между теми, кто сможет сконцентрировать и эффективно использовать политтехнологические ресурсы на экономической, социальной и кадровой компонентах общественных отношений. Безусловно успешным, хоть и в различной степени, будет использование в качестве электоральных технологий проектов «наказания виновных в преступлениях бывшей власти», с одной стороны, и проектов «противодействия политическим преследованиям и перераспределения собственности, осуществляемых под видом борьбы с преступлениями той же бывшей власти» — с другой.
На стороне оппозиции в предвыборном соревновании, вполне вероятно, будут действовать факторы откровенного энергетического и скрытого политического давления на украинскую власть со стороны России. На стороне украинской власти политические и другие действия и декларации, призванные демонстрировать твердость и последовательность в защите национальных интересов и государственного суверенитета.
Меньше всего оснований есть для сколько-нибудь достоверных прогнозов о предвыборных политических конфигурациях — т.е. о том, самостоятельно или в блоках, и в каких именно блоках пойдут на «штурм проходного барьера» те или иные партии и известные политические актеры. И лагерь власти, и лагерь ее оппонентов очень напоминают террариумы. Поэтому версии о вероятном поведении их обитателей будут отличаться минимальной достоверностью, во всяком случае до конца ноября текущего года.
