Украина переживает кризис мировоззренческой журналистики, потребность в которой ощутимо растет с каждым днем. Что такое мировоззренческая журналистика? Большинство украинских ученых, теоретиков разделяют журналистику на описательную (факт, оперативность, влияние на сознание) и мировоззренческую (принцип, моделирование сознания, формирование личности). В то же время, польский журналист, писатель Ришард Капусьцинский писал, что у журналистики есть два уровня — ремесленный и творческий. Журналистская работа преимущественно подобна труду ремесленника: подготовить сюжет, написать информацию... Этому каждый может научиться и вне университета. Второй уровень — это высокая, концептуальная журналистика. Критерием оценки статьи является то, имеет ли она хорошую мотивацию или это важный, мастерски написанный текст, — журналистский, литературный, который делает человека лучше, заставляет его мыслить. В частности, известный львовский журналистиковед, профессор В. Здоровега в своих трудах писал о понятии «мыслящей публицистики», или же «исследовательской публицистики глубокой интересной мысли, гуманной общечеловеческой идеи». Другой исследователь — Т. Лиле — считает, что настоящая журналистика — превентивная, укрепляет национальный и гражданский иммунитет, способствует мышлению категориями независимого государства и, таким образом, нейтрализует угрозы общегосударственного масштаба.
Какова роль мировоззренческой журналистики сегодня с позиции философии, «День» решил узнать, беседуя с Сергеем КРЫМСКИМ.
— Основатель мировоззренческой публицистики Николай Шлемкевич в знаменитой статье «Новочасна потуга» утверждает, что публицистика является участком духовной культуры, родственным с наукой, искусством, религией. Эти характеристики датируются серединой ХХ века. Как бы вы охарактеризовали современную украинскую публицистику?
— Как правило, традиционно журналистику определяют как осознание информационных проблем современности, даже не современности, потому что это очень широко, а сегодняшнего дня. Современная журналистика уже не просто отражает факты или события, ее больше интересуют мысли, позиции людей относительно определенных событий. То есть это не репортаж, вот, знаете, было такое понятие «репортаж» — просто факты, события рассматривать, как такое информационное фото действительности сделать. Значение имеют репортаж и событие. А все сводится к собственным позициям, мыслям. Потому что сейчас СМИ очень оперативно передают события, которые происходят вокруг нас. А журналистика — это уже мысли, идеи относительно событий.
А вот что такое сегодняшний день? Это ли конъюнктура? Ну, действительно, можно сказать, что в разумных пределах у журналистики есть конъюнктура, может, нас она и интересует. Она дает отображение происходящего на наших глазах, а все то, что на наших глазах, — я не случайно сказал — не только фото является информационным, оно нуждается в осмыслении. Есть такая проблема: есть повседневность, и что же история? Смотрите: в 1991 году телевидение зафиксировало события обороны Белого дома в Москве. Так что на самом деле происходило? С одной стороны, нам просто телеобразами показывают историческое событие — смену строя, строя даже социального. Стоят защитники Белого дома, чтобы защитить идеи демократии. На улице, с другой стороны, люди выгуливают собак, покупают в магазине продукты, сидят в парикмахерских. Это все происходит в то же время в одном очень небольшом пространстве. То есть, с одной стороны, история, с другой — повседневность.
Они взаимосвязаны. А кто же такой журналист, который смотрит на это? Он должен решать, что здесь исторического, а что здесь бытового. Это проблема, и проблема уже именно журналистики другого плана — журналистики мировоззренческой. И эта проблема имеет еще иной смысл. Было бы очень просто сказать, что что-то конъюнктурное — это повседневное — то, что происходит у нас на глазах. Это обычная журналистика. А мировоззренческая — это когда мы выходим за границы будничности, выходим за границы повседневности и обращаемся к вечным ценностям — духу, культуре или национальному развитию.
— То есть журналист-концептуалист должен предусмотреть в событии его историческую значимость, не запутавшись в повседневных проблемах?
— Что такое повседневность, что такой сегодняшний день? Есть юридическое определение этого понятия. Это 50 лет. Через 50 лет рассекречиваются документы, все, потому что считается, что кончился сегодняшний день и можно раскрывать письма, архивы. Эти 50 лет — сегодняшний день. Но возьмем 50 лет от начала ХХ века. Что происходит на глазах старшего поколения? Происходят события, имеющие общий исторический смысл. Увеличивается количество революций в сфере культуры, техники, чем за всю историю человечества. Это революция в атомной энергетике, это атомная революция, космическая, компьютерная, биотехнологий, нанотехнологий, материаловедения, астрономии. Все на наших глазах. Несколько лет назад было открыто: то, что все мы видим, — это только 4%, главная материя же невидима. 96% материи для нас невидима. Ее зовут темная материя. Я уже не говорю о социальном аспекте. На наших глазах меняются формации, осуществляется переход от идей коммунизма и соцлагеря к какой-то новой фазе развития человечества. Это не совсем капитализм. Для нас, для Украины — это вхождение в человеческую цивилизацию, потому что мы были оторваны от цивилизации. Что такое цивилизация? Это мировая религия, мировая культура, это проблемы демократии, свободы и так далее... Мы были отрезаны от всего этого. Мы возвращаемся в человеческую цивилизацию, потому что мы были за пределами, за колючей проволокой.
— То есть вы считаете, что украинцы из «колючей проволоки» сразу попали в мировую цивилизацию? Какова тут роль журналистов?
— Действительно, этот возврат к цивилизации. Но и на наших глазах переход к информационному обществу, когда меняются формы собственности (70% капиталистов — это акционеры), это не совсем частная собственность, это коллективная. Возникает еще интеллектуальная собственность. Ваши мысли, ваши открытия, вам платят деньги за них, но эти мысли принадлежат всем. Ну, как труд журналистов... Но на наших глазах происходит становление новой эры, нового типа цивилизации. Только во вторую половину ХХ века возникли больше половины существующих государств. За последние 50 лет. Так что это такое? Выходит, что повседневность, но современность ли это? О, современность эквивалентна всей всемирной истории. Понимаете? То есть получается так, что на глазах одного поколения происходят события всемирно-исторического масштаба, эквивалентные всей предыдущей истории. И тогда мы говорим, что ареной истории становится душа даже отдельного человека. Мы же, старшее поколение, это пережили. То есть человек уже становится не просто субъектом, но и ареной истории. Раньше говорили: человек является творцом цивилизации, а сейчас он является и ареной цивилизации. То есть этот пример позволяет нам как-то отстраниться от этого вульгарного взгляда, что конъюнктурное — это обычная журналистика, а вечное — это выход за рамки сегодняшнего дня, выход в масштаб всемирной истории. Нет. Сейчас, в сегодняшнем дне, мы можем найти всемирно-исторические процессы. Вот что получается. Таким образом, их нельзя противопоставлять, эти типы журналистики: мировоззренческой и конъюнктурной. Нужно просто в событиях сегодняшнего дня находить вечное, текущее, взаимосвязь и переход из текущего в вечное и наоборот.
Как это происходит? Общие рассуждения. Первый и самый наглядный путь — это брать сквозные ценности цивилизации. Ну, скажем, в позициях современной науки, скажем, в концепции Юнга это так называемые архетипы. Что такое архетип — это символические структуры, которые являются сквозными и проходят сквозь все этапы истории или человечества, или данной нации (есть национальные). Понимаете, это же как было — особенно в диаспоре — у них не было материалов, и они шли путем психологическим. Украинская нация — романтическая. А поляки или грузины — что, не романтики? Я называю это психологическим, или сердечным, подходом к событиям. А мы можем исследовать нацию или исследовать принадлежность того или иного, есть ли у него архетипы.
Я понимаю так: если какая-то символическая структура проходит сквозь все фазы украинской истории и исторически это доказано. Конечно, можно говорить о кардиоцентризме, или архетипе, языка, либо индивидуальной свободы, или же архетипе софийности (не та мудрость, которая в голове, а та, которая в вещах, бытие). Cкажем, дом — это святая окружающая среда (это не просто строение — это тот топос, это место, где он — человек, собственник, хозяин, занимает главное место. Это как у Шевченко: «В своїй хаті своя правда і сила, і воля». В этом понимании. Поле — это то, что связывает человека с природой, то, что на столе. А храм — то, что свято для человека. В каждую эпоху существовало свое понимание этих трех святынь — отношение к природе, составляющие элементы святынь. Скажем, истина — добро- красота. В каждую эпоху имеет свое содержание, но тематически присутствует всегда.
Это простой путь. Я беру сквозные идеи — это действительно важный аспект мировоззренческой публицистики. Но этот путь не является единственным. Скажем, такая проблема. Очень важная для украинской нации, для украинской истории. Это проблема свободы. Свое понимание свободы, очень специфическое для Украины. Это понимание свободы как достоинства. Есть архаический период, он первичен. Например, «Слово о полку Игоревом». Игорь, не договорившись с другими князями, самовольно выступил в поход и потерпел поражение, потерял войско, сам оказался в плену, вызвал обратное нашествие половцев на Русь, которой они причинили очень много вреда, но он пишет из плена: девы поют за Дунаем, все веселятся. В чем дело? Он доказал свое достоинство. Он дал обет Божьей Матери. Как его ни пытались перетянуть в другую веру, он остался верен своей, верен Божьей Матери. «О, дайте, дайте мне свободу». Она для него является достоинством.
УПА, они понимали, что против трех сил? Против СССР — сталинского тоталитаризма, гитлеровского тоталитаризма и против Польши, какая там Армия Краевая была, нельзя было выиграть войну. Но они не могли иначе. У них просто достоинство было. Понимание свободы как достоинства — это тема вечная, и в этом плане мировоззренческая для журналистики. На то, что происходит перед нашими глазами, нужно смотреть с позиций утверждения свободы, человеческого достоинства и так далее. Мы можем рассматривать события с позиций сегодняшнего дня, но смотреть с позиций вечных ценностей.
— Роль мировоззренческой журналистики в современной Украине?
— Скажем, во время выборов в прошлом году мы видели, какую ошибку сделала Партия регионов в своей информационной кампании. Партия регионов — это индустриальная психология. Это как в пятилетку. Основные показатели — сколько нефти, металла добыли. Это мышление материальным содержанием истории. Это уже давно происходит во всем мире. На первый план выходит стратегический ресурс — информация и знание. Это не значит, что не нужны металлургические заводы, не нужна нефть. Но условием их развития является информация, духовные ценности. Приведу пример, как это делается. Скажем, Маргарет Тэтчер, она приходит к власти в Англии в период экономического кризиса. Что она делает? Она не сообщает, мол, сколько нефти, и так далее. Она одну идею толкает: у каждого англичанина должен быть загородный дом. И начинается бум строительства, начинается транспортный бум, сервисный бум. В соответствии с этой идеей — каждому загородный дом — она поднимает всю экономику. Так вот, нужно показывать, каковыми являются условия развития материальной части цивилизации, и это должна сделать мировоззренческая журналистика.
Возьмем, к примеру, такую вещь. Все футурологи, ученые, социологи, у нас особенно и на Западе, говорили, что в будущем посыпятся социально классовые коллизии. Ничего подобного. Оказалось, что сейчас митинги или борьба за здоровый образ жизни, борьба за экологию, против абортов собирают большее количество народа, чем самые актуальные политические митинги. Возникает новая стратегия социального развития — жизненная — проблема жизни и проблема семьи.
— Что должны уметь современные журналисты?
— У нас очень слабая журналистика в духовном плане. Также часто журналисты задают очень банальные вопросы. Один раз я выступал по телевидению, и одна журналистка задала сложные вопросы, и мне было интересно отвечать. Многие люди записывали то, что я говорил. И это не мое достижение, а достижение журналистки, которая сумела задать правильные вопросы. Понимаете, вопрос — он как бескрайнее море, а ответ — это уже гавань. Вопрос открывает поиск для нас. А вот культура вопроса — это то, что полностью отсутствует у журналистов.
— Вы являетесь потребителем журналистского труда? Чего вам не хватает?
— Очень мало полемических материалов. Что это значит — полемические материалы? Это не только жареные факты. Нет. Это другое. Я прав, а оппонент мой —не прав. И в этом дилемма — что мы вместе должны найти третью позицию, которая для нас является в равной степени ценностной. Что ставил Сократ — не полемику. Значит, в Греции было семь мудрецов. Сократ считался самым мудрым, но не входил в эту семерку. Почему? Он первым пришел к выводу: не самому изрекать мудрость, а черпать ее от других людей. И для него диалог — это способ получения мудрости от своего оппонента. Искусство диалога — это и является главным.
— На ваш взгляд, публицисты являются учителями жизни?
— Безусловно, особенно яркая публицистика должна как можно дальше стоять от государства. В нормальном обществе государство — это работа автопилота. Никого во Франции не интересует, кто глава правительства. Это наемный персонал, который должен решать все проблемы общества. Человеческие ценности — это обычные проблемы. В журналистике должен быть человекоцентризм (человек и его потребности).
— Как экологическому журналисту, мне интересно знать ваш ответ на вопрос: откуда берет начало понимание природы как дара Небес в украинской культуре?
— Понимание природы... У всех славянских народов есть понятие Мать — сырая Земля. Это и благо, и смерть: Мать — сырая Земля. У россиян, скажем. У украинцев исключительно положительное отношение к Земле, как к семейному началу. Это первый шаг нашего украинского понимания. Украина является Родиной индоевропейских народов, как это доказано не нами, а англичанами. В украинском языке и культуре очень много отпечатков того, что мы сейчас называем индийской культурой. Я узнал, что в украинском понимании земли есть такое восхождение к общим символическим основам бытия. Такое есть в индийской культуре. Земля рассматривалась и как духовный, и как сакральный аспект. Земля не терпит чужеземцев. Легенда о князе Олеге. Ему же волхвы предсказали: примешь ты смерть от коня своего. Начиная со скифских племен, конь — это символ жизни, символ красоты и счастья. Ушел конь — это счастье ушло. Поэтому конек на крыше — это символ счастья. Принять смерть от коня мог только вор.
— Расшифруйте человеческие проблемы, принимая во внимание то, что Украина вышла из коммунистического строя, попала в рыночные тиски, где ей навязывают капиталистический «строй». Какой путь должны избрать украинцы, какой путь должны подсказать публицисты, чтобы украинцев не постигли те проблемы, которые сейчас имеют капиталистические страны?
— Я не социолог и не могу вам сказать. Но действительно это проблемы села и проблемы культуры. Село — это действительно основа нашей жизни. А сейчас это главная проблема. Идет война за землю. Вы знаете, что это значит? У меня знакомый из Ягодина. Село, где уже даже нет кусочка земли, чтобы похоронить людей. Нет кладбища. Потому что все раскуплено. Причем селяне все распродали. Земля дорогая. Под Киевом, например, одна сотка земли стоит тысячи долларов. Селяне распродали землю, теперь слушают музыку, пьют и говорят: «Мы теперь, как горожане». А что будет дальше? Это страшная вещь. На наших глазах происходит ужасная борьба, которая не идет ни в какое сравнения со всеми этими политическими баталиями. Мы не знаем, что будет дальше.
— Ориентиры современного публициста в современном мире?
— Это архетипичные проблемы, это проблемы постиндустриального мышления. Это проблемы национальных интересов, это проблемы свободы, витальной стратегии. Я уже обо всем этом вам говорил.
