Обстоятельства арестов высокопоставленных чиновников и известных политиков, символизирующих собой прошлую власть, аналитики комментируют по-разному. Кто-то говорит о подсознательных настроениях мести у руководителей власти нынешней; другие акцентируют внимание на садизме, на желании причинить своим политическим оппонентам как можно большую боль. В целом же независимые наблюдатели сходятся на наличии неоправданной, немотивированной агрессивности со стороны власть предержащих и исполнителей их воли из силовых структур.
На самом деле агрессивность вполне мотивированная, а жестокость оправданная — ясное дело, не с точки зрения моральных норм, которых якобы придерживаются те, кто у власти, демонстративно при любом случае крестя лбы и разглагольствуя о высоких материях, а с точки зрения политической целесообразности. Чуть не написал здесь «революционной», хотя на самом деле речь идет о целесообразности прямо противоположной, контрреволюционной, призванной остановить ход истории и законсервировать действующую власть, ее режим и сферы интересов навсегда.
Смысл происходящего заключается в наглядном доказывании, что у человека нет и не может быть личной жизни, сферы приватности. В любой момент его могут выдернуть из семьи, с работы, из общения с друзьями, с прогулки «компетентные органы». Расслабиться нельзя — сначала тебя начинают приглашать на допросы в качестве свидетеля — расскажите, мол, как было дело тогда-то и тогда-то, потом переходят к довольно абстрактным обвинениям, которые обсуждаются в СМИ, на телевизионных прямых эфирах и, конечно, на кухнях по всей Украине, потом жертву нужно чуть отпустить, чтобы расслабилась, — бац! Арест либо во время вызова в прокуратуру, либо дома, либо на работе. Можно дать погулять несколько недель под подписку о невыезде, тогда напряжение несколько спадет, и арест свалится на человека как что-то неожиданное. И это на глазах всей страны, чтобы понимала: никто не застрахован от подобного.
Именно поэтому экс-премьера выдергивают на допросы из реанимационной палаты тяжелобольного мужа. Именно поэтому обвинение бывшему министру внутренних дел предъявляется накануне его 50-летия, а арест проводят во время прогулки с собачкой тогда, когда католический, протестантский и значительная часть православного мира отмечает Рождество Христово. Именно поэтому бывшего первого заместителя министра юстиции арестовывают как раз в тот день, когда рождается его дочь. И именно поэтому информацию о реанимации дела о массовых беспорядках 9 марта 2001 года обнародуют точно к десятой годовщине «Украины без Кучмы». Наконец, именно поэтому всех этих и других представителей бывшей власти содержат во время следствия за решеткой, тогда как куда более опасных для рядовых прохожих на улице персонажей в ожидании суда спокойно отправляют домой.
Иными словами, речь идет не о психологии руководителей нынешней власти и их прислужников (хотя и ее не следует оставлять без внимания — вон какое удовольствие читалось на лицах «бело-голубых» участников парламентских погромов 27 апреля и 16 декабря), а о технологиях, используемых ими в попытке посеять страх и деморализацию в среде не только действующей, но и потенциальной оппозиции и во всем украинском обществе. Технологии эти в совершенстве отработаны во времена бытности прокурором СССР Вышинского, а наркомом «компетентных органов» — Ежова. Психологически сломать, унизить, свести на нет достоинство объекта обвинений задолго до суда, посеять в обществе атмосферу перманентного страха и доносов, разрушить те островки более-менее нормальной жизни, которые имеет человек даже во времена диктатуры, — вот какой была цель тех персонажей, чья эстафета подхвачена сегодня в Украине.
Не может не пугать и то, что в этом непосредственно задействованы сотрудники СБУ. Так, по информации пресс-секретаря экс-министра внутренних дел Инны Кисиль, «около 13.00 Юрий Луценко вышел гулять со своей собакой из дома, где проживает, на улице Старонаводницкой. Во время прогулки его задержали 11 бойцов «Альфы» и, ничего не сообщая, посадили в микроавтобус и увезли в неизвестном направлении». Сообщают также, что содержат Луценко в следственном изоляторе Службы безопасности. Такая задействованность в откровенно политических делах бойцов спецподразделений и соответствующих структур кажется неслучайной — СБУ хотят реинкарнировать как новейший аналог НКВД, сведя на нет все усилия по созданию действительно департизированной государственнической спецслужбы ее первого главы Евгения Марчука и его коллег.
А тогда, когда удастся одних офицеров МВД и СБУ «запятнать» участием в политических расправах, а других — заставить уйти в отставку, — тогда гнуть линию не только на подавление любой оппозиции (заявление о том, что нынешняя оппозиция к следующим выборам исчезнет и что у действующего главы государства в 2015 году не станет конкурентов, уже прозвучало из уст спикеров власти много раз), но и на предотвращение возникновения публичного свободомыслия станет значительно легче. Ведь одними лишь оппозиционными политиками и бывшими чиновниками дело, естественно, не ограничится, о чем свидетельствуют пока что «точечные» удары по журналистам и правозащитникам. Убежден — если эти категории «вечно недовольных» не поймут, как теперь нужно жить, отработанные технологии времен Вышинского-Ежова будут применены и к ним.
Следовательно, дело не в том, нравятся нам или нет объекты новейших репрессий (среди них, на мой взгляд, есть люди довольно симпатичные, есть и далеко не моральные), а в том, сработают ли технологии насаждения Большого Страха в современном украинском обществе и удастся ли остановить колесницу террора против личности, личной жизни и инакомыслия. Если нет, то все мы обречены жить и умирать с ощущением, что Старший брат непрестанно следит за тобой и судьба твоя и близких тебе людей от вас уже практически не зависит.
