«День» уже неоднократно совместными усилиями экспертов и журналистов делал попытки посмотреть на нашу страну как на незавершенный проект, требующий приложения сил каждого, искал характеристики, позволяющие с оптимизмом смотреть в будущее. Одной из таких характеристик наверняка является общественное мнение, но вот для чего больше дает оснований его анализ — для веры или для сомнений? На наш взгляд, поле для дискуссий широко. Публикуя сегодня полемическую статью директора Центра социального прогнозирования Анатолия Тихолаза, основанную на одном из последних социологических исследований Центра, «День» предлагает читателям продолжить обсуждение этой темы.
ПОКАЗАТЕЛЬ «РАВНОДУШИЯ» — 61,4%
Украина является страной, существование которой вызывает протест у четверти ее населения и не вызывает никаких чувств почти у половины граждан. Украина является страной, у населения которой отсутствует минимальное единство взглядов на ее государственный суверенитет. Будущее Украины вскоре перейдет в руки представителей поколения, для которых независимость Украины не имеет принципиального значения.
К таким неутешительным выводам приводят результаты всеукраинского опроса, проведенного Центром социального прогнозирования 1—6 августа (опрошено 1200 респондентов). Отвечая на вопросы: «Какие чувства вызывает у вас празднование Дня независимости?», только 23% опрошенных отметили, что чувствуют гордость по поводу независимости Украины. 25,4% разочарованы распадом СССР, 26,2% видят в Дне независимости только дополнительный выходной день, а 20,5% вообще безразличны к этому дню. Таким образом, те, кто относится к независимости Украины негативно или безразлично, составляют 74,6 процента украинского населения! После двенадцати лет существования Украины в качестве суверенного государства это поразительные цифры. Весьма показательно то, что в возрастной группе украинских граждан, которые фактически выросли и воспитывались в независимой Украине (от 18 до 24 лет), количество безразличных и недовольных независимостью Украины составляет 71,6 процента.
Опрос в очередной раз подтвердил разительные отличия в отношении к государственному суверенитету Украины среди населения разных регионов страны. Если на западе чувство гордости за достижение Украиной независимости испытывают 47,6% опрошенных, то на юге страны — только 5,2%. Эти данные не содержат ничего принципиально нового, но стоит обратить внимание на следующее обстоятельство. В общем сознании давно укоренилось мнение о том, что именно население западного региона традиционно и стойко является носителем государственнической идеологии, в отличие от востока и юга, где доминируют ностальгические настроения в отношении распада СССР. Однако достойно внимания и то обстоятельство, что и на западе количество сторонников независимости не составляет даже половины опрошенных (47,6%), а количество тех, кто чувствует разочарование по поводу распада СССР (то есть занимают не просто безразличную, а негативную позицию в отношении независимости Украины), достигает 12,3%. Это свидетельствует о несколько упрощенном и преувеличенном представлении о степени «государственности» жителей западных областей.
Невозможно привести пример европейской страны, суверенитет которой находил бы поддержку только у 23 процентов граждан. Трудно себе также представить унитарное государство, в котором взгляды населения разных регионов на сам факт существования этого государства носили бы диаметрально противоположный характер. Симптоматичен и тот факт, что личный опыт жизни в независимой Украине почти никак не влияет на степень поддержки гражданами суверенитета их родины: уровень положительного отношения к независимости Украины у тех, кто практически не имеет опыта жизни в другом государстве, мало отличается от того, что демонстрируют люди, большую часть своей жизни прожившие в Советском Союзе. И хотя, конечно же, количество граждан в возрасте от 18 до 24 лет, тоскующих о Советском Союзе, минимально (7,4%), именно они дают самый высокий показатель «безразличия» — 61,4%. То есть те, от кого будет зависеть будущее Украины, демонстрируют предельное безразличие к самому факту ее существования как суверенного государства.
Обычно низкий уровень поддержки независимости Украины поясняют тем, что, якобы, власть не обеспечила за годы независимости должного уровня жизни и социальной защиты гражданам и тем самым не оправдала надежд, которые они связывали с идеей государственного суверенитета. Думаю, такое объяснение уместно только в незначительной мере. Во-первых, далеко не всегда люди склонны непосредственно связывать падение уровня жизни именно с обретением Украиной независимости, ведь аналогичная, а кое-где и худшая ситуация наблюдается и в других постсоветских государствах. А во- вторых, история приводит множество примеров того, как граждане, сплоченные вокруг великой национальной идеи, готовы были идти на огромные жертвы ради расцвета национального государства, по сравнению с которыми украинские проблемы — ничто.
«СЛУЧАЙНАЯ» РЕАЛЬНОСТЬ
Потому не удивительно, что часто отсутствие «идейно- политического единства» населения Украины объясняют отсутствием национальной идеи, которая бы сплачивала вокруг себя нацию. Однако никакая идея не в состоянии создать саму нацию, и всякие попытки сплотить то, что объективно лишено внутренней целостности, обречены на поражение. Украина, сегодня имеющая все внешние признаки и атрибуты суверенного государства и независимого субъекта международного права, до сих пор в сознании многих ее граждан является чем-то «недействительным», то есть попросту не существует. Обретение Украиной независимости произошло в результате случайных внешних обстоятельств и стало абсолютной неожиданностью для ее граждан: украинское государство не образовалось вследствие национально-освободительной борьбы. Украина, как геополитическая реальность, является не результатом борьбы за национально-государственное самоопределение, а представляет собой территорию, отделенную в процессе административно-территориального разделения Советского Союза, основанного, в первую очередь, на началах народнохозяйственной целесообразности с минимальным учетом национальных, языковых или культурных факторов. То есть, и по географическим, и по национально-культурным характеристикам Украина является случайной реальностью, которая не возникла «естественным» способом создания государства: Украина в ее нынешнем виде вообще продукт не творения, а распада. Потому не удивительно, что абсолютно нереалистичное желание возродить Советский Союз продолжает оставаться ведущим вектором в сознании значительной части украинских граждан.
Отношение к суверенитету Украины, выявленное во время опроса, свидетельствует и об очевидном фиаско, которое потерпели представители так называемых «национально- демократических» сил (невиданная попытка соединить национализм с демократией). Проводимая ими в течение более десяти лет «гуманитарная политика» привела к катастрофической девальвации национально-государственнических идеалов в украинском обществе. Вряд ли такая политика могла вызвать общенациональный подъем. Украина уже в который раз пережила «расстрелянное возрождение», с той только разницей, что на этот раз вину на «антиукраинские силы» не возложишь. Государственническая идеология была скомпрометирована ее главными адептами, для которых независимость Украины, как оказалось, стала только средством достижения неосуществленных в «имперском» масштабе амбиций.
Все это объясняет, почему на протяжении короткой истории независимой Украины вся деятельность, направленная на обеспечение ее государственного суверенитета, исходила от государственной власти и не была проявлением общенациональной воли. Рассуждать по поводу того, хорошо это или плохо, абсолютно не стоит, поскольку Украина уже состоялась как таковая, поэтому должна оцениваться не с точки зрения желаемого, а с точки зрения действительного.
А в этом случае важнейшим фактом, который был продемонстрирован во время социологического исследования, является чрезвычайная степень безразличия к государственному суверенитету Украины. При таких общественных настроениях власть может предпринять любые шаги в направлении политического реформирования в стране, принимать решение о вступлении Украины в ЕЭП или в ЕС, абсолютно не учитывая настроений населения, хотя бы уже потому, что само население демонстрирует предельное безразличие к существованию украинского государства как такового. Воля населения может учитываться меньше чем внешнеполитические факторы, поскольку со стороны Запада или России наблюдается несравненно больший интерес к политическому будущему Украины, чем со стороны ее собственных граждан. Поэтому в процессе проведения политических реформ власть может не учитывать возможные обвинения в том, что ее действия противоречат национальному суверенитету Украины, поскольку в самой стране именно власть является главным носителем и гарантом суверенитета, и ни одной общественной силы, которая могла бы противостоять власти как «государственническая» нет. Ее нет и не быть может: несмотря на громкие политические лозунги «национально-демократических» сил, сегодня ни одна политическая партия не может предложить действующей власти «государственнической» альтернативы, поскольку в общенациональном измерении такая партия не может иметь опоры и потому обречена на временные успехи в региональном масштабе. Причем только в том случае, если программы таких политических сил и партий не ограничиваются исключительно национально-государственническими лозунгами. При таких условиях власть может не просто действовать, исходя из собственной инициативы, а быть уверена, что большинство населения любые изменения в системе политической власти воспримет вполне спокойно. Когда же речь идет о конкретных шагах в процессе политической реформы, то здесь также нужно учитывать специфику политического сознания украинских граждан.
БРЕЖНЕВ, ГРУШЕВСКИЙ, СТАЛИН, ХМЕЛЬНИЦКИЙ...
Для выяснения приоритетов граждан Украины в сфере государственно-политического устройства во время опроса был задан вопрос: «Какой тип общественной организации в большей степени соответствует национальному характеру украинцев?»
Ответы большинства опрошенных разделились почти поровну: сторонников президентской республики оказалось 34%, сторонников парламентской республики — 32,9%. Диктатуру выбрали 5,2% опрошенных, монархию — 2,5%, военную хунту — 1,3%, анархию — 0,7%. При этом 20,2% не смогли ответить на этот вопрос. Приведенные цифры могут создать впечатление, что украинцы в своей массе — республиканцы, причем крайние полюса образуют южный регион, где 43,4% являются сторонниками президентской республики, и Киев, где 43,3% предпочитают парламентскую республику. Итак, можно позволить себе утверждение, что при огромном количестве людей, вообще не имеющих никакого мнения по этому поводу, любое изменение формы республиканского устройства в Украине будет воспринято населением довольно спокойно. Более того, само количество людей, которые якобы выявили свою приверженность идеалам демократизма, еще мало о чем говорит, ведь тогда трудно понять, каким образом в стране, где 66,9% населения — сторонники демократии, четверть населения хочет вернуться в СССР, который отнюдь не может считаться образцом демократизма.
Не случайно во время опроса был предложен еще один вопрос, а именно: «Кого из исторических деятелей вы хотели бы видеть во главе украинского государства?» Ответы респондентов многое прояснили в политических симпатиях украинских граждан. В первую очередь отметим, что и на этот вопрос не смогли ответить 19,6% опрошенных. Ответившие же дали следующие ответы: Брежнев — 14,8%, Грушевский — 12,9%, Сталин — 11,2%, Хмельницкий — 10,2%, Ленин — 4,5%. Так выглядит первая пятерка. Распределение ответов по возрасту, образованию и регионам проживания ничего неожиданного не демонстрирует. Очевидно, что деятели украинской истории набрали высокие проценты на Западе, советские лидеры оказались более популярными среди людей старшего возраста, а более образованные могли назвать де Голля (1,6%), Рузвельта (1,8%), Черчилля (2,2%), Бисмарка (меньше 1%), Наполеона (1,2%) или Кеннеди (3,5%). Показательно, однако, то, что в пятерке лидеров 20,5% набирают деятели советских времен, в частности, Сталин имеет очень высокий процент популярности, учитывая, что всего опрошенными были названы 25 имен. Это свидетельствует о том, что в сознании украинских граждан симпатии к деятелям не просто недемократического, но и откровенно тоталитарного толка вполне совместимы с якобы республиканскими убеждениями. Причем эти «личные симпатии» значительно более красноречивы, чем ответы на полутеоретические вопросы о государственном строе. Если учесть, что среди 25 имен встречаются, кроме Ленина, Сталина и Брежнева, еще и Андропов, Пиночет, Махно, Гитлер, Бандера, Щербицкий, Хрущев, Петлюра и Мао Цзедун, тезис о преобладающем демократизме украинских граждан может показаться несколько сомнительным. Безусловные симпатии выявлены к «сильным» лидерам, способным навести «порядок» (Маргарет Тэтчер и Петр I). В целом опрос демонстрирует отсутствие в массовом сознании украинцев образа общенационального героя, способного играть роль образца для подражания, классического харизматичного лидера, способного повести за собой нацию.
Итак, 46,7% граждан Украины безразличны к ее существованию в качестве суверенного государства, а 25,4% украинского населения сожалеют по поводу распада СССР. Более 20 процентов не знают, в государстве с каким политическим строем они хотели бы жить, 19,6% не могут сказать, какого политического деятеля они хотели бы видеть во главе государства, а среди тех, кто вызывает самую большую симпатию, преобладают диктаторы. Надеяться на проявления политической воли со стороны населения с такими мировоззренческими ориентирами не стоит. Так же не стоит ждать какого-то сопротивления действиям власти по политическому реформированию Украинского государства: можно смело утверждать, что эти проблемы находятся далеко на периферии массового сознания украинских граждан. Украинское население в своей массе с полным безразличием встретит любые изменения в структуре политической власти в случае, если они не будут ухудшать условий его непосредственного существования. Исходя из политических симпатий украинцев можно предположить, что сегодня они с легкостью отказались бы от многих демократических институций и приняли бы возвращение к нерепрессивной версии командно-административной системы при условии «наведения порядка», определенного улучшения уровня жизни и создания минимальных социальных гарантий. Полученные данные свидетельствуют, что ни единая, соборная, независимая Украина, ни демократические идеалы не смогут сегодня сыграть роль фактора, который сплотит граждан Украины. Более того, с большой степенью вероятности можно утверждать, что вообще ни одна политическая идея сегодня не может консолидировать нацию. Именно поэтому в Украине невозможно возникновение общенационального оппозиционного политического движения: с одной стороны, население, которое может негативно относиться к конкретным лицам — носителям власти, не находится в оппозиции к политике власти, поскольку не просто не имеет единства политических взглядов, но и в значительной степени вообще деполитизировано; с другой стороны — такое состояние общества не дает возможности любой политической силе, декларирующей свою оппозиционность в отношении действующей власти (которая обычно также имеет личностный характер) получить поддержку целого общества, поскольку украинское общество подобного идейно- политического целого собой не представляет. Такое состояние общества могло бы быть абсолютно гибельным в переломные исторические моменты, которые требуют от нации самой высокой степени консолидации и единства политической воли. Однако в условиях современной Украины, когда власть является практически единственным реальным субъектом политического процесса, не имеет идейно-политической оппозиции, поддерживаемой широкими слоями населения, и полностью несет на себе груз ответственности за последствия политических решений — такое состояние политического сознания населения дает власти огромный кредит для реализации своей политики как внутри страны, так и на международной арене. И одновременно является большим историческим вызовом для нее.
