В Верховной Раде зарегистрировали законопроект «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины» (относительно введения временного ограничения права граждан Украины на выезд в государство-агрессор). Этим законопроектом предусматривается правовое урегулирование ограничения для украинских должностных лиц пересечения границы с РФ. Напомним, что ранее СБУ выступало с инициативой создания закона, который бы вводил подобные ограничения.
Вполне логично в русле официального признания России страной-агрессором, которая уже четвертый год подряд является источником войны на Донбассе и оккупации части украинских территорий, максимальное отстранение от нее во всех возможных сферах, начиная с дипломатических и завершая любой кооперацией. Путаница с терминами, которые были введены еще в 2014 году, позволяла агрессору манипулировать ситуацией в информационной и правовой сферах. Без сомнения, что чем больше рвов, рек, стен и других ограждений и ограничений будет между нами, тем больше шансов для украинцев оторваться от сомнительного имперского наследия даже ментально. В конечном итоге, представителям силовых структур РФ вообще запрещено покидать пределы своего государства. Украинские полицейские, СБУшники и военнослужащие, которые родом из оккупированных территорий и которые в ответственный момент стали на сторону государственности, не имеют возможности попасть в свои дома по объективным причинам. Но и обзавестись собственным жильем на свободной территории у них далеко не всегда есть возможность.
Отметим, что визиты в РФ далеко не всегда означают посещение именно страны-агрессора. Часто попасть на оккупированные территории возможно только через территорию РФ. Россия это знает и пользуется. В свое время на границе между ОРДЛО и РФ россияне предлагали даже заполнять соответствующие документы, в которых житель этих территорий мог пожаловаться на Украину, которая, мол, их расстреливает. Вояжи же в РФ с другой, например, туристической целью, или поездки в оккупированный Крым «на курорт» имеют еще и привкус аморальности во время войны. В последнем случае это касается всех граждан.
Однако, с одной стороны, понятная мотивация поставить чиновников перед выбором ездить в РФ или оставаться на должностях, получила не всегда однозначную оценку. Проблема в том, что для многих таким образом будет вообще ограничен доступ в свои жилища на оккупированных территориях. И главное — решит ли данный закон проблему госбезопасности в этом аспекте и как он корреспондируется с задекларированными намерениями реинтеграции украинских временно оккупированных территорий?
«НУЖНО ВЫБИРАТЬ — ИЛИ ПОСЕЩАТЬ ОККУПИРОВАННЫЕ ТЕРРИТОРИИ, ИЛИ ОСТАВАТЬСЯ ГОССЛУЖАЩИМ»
«Я могу сказать, что у нас появилась целая категория судей, которые регулярно ездят на оккупированные территории, — говорит «Дню» народный депутат V, VI, VII созывов, а теперь глава ГО «Сила права» Андрей СЕНЧЕНКО. — Например, есть судья в луганской апелляции, которая в прошлом году провела 87 дней на оккупированной территории, в первом полугодии в этом году 49 дней, а во втором полугодии 2015 года — 52 дня. Мы понимаем, что это жизнь, и не она виновата в оккупации. У нее там могут быть дети, родители, недвижимость. Но эта судья находится в очевидном состоянии конфликта интересов. Если судья приезжает на три месяца в год в Луганск она, во-первых, нарушает трудовое законодательство, а во-вторых, она, по сути, становится заложником. А потом, представьте себе, она попадает, например, в коллегию, которая рассматривает дело того же Александра Ефремова. Как она будет его судить? Или, например, как она будет рассматривать заявление об установлении факта того, что человек пострадал в результате российской агрессии. Эта судья сотворила вокруг себя целую группу судей, которые туда ездят и фактически выстроила стену против всех пострадавших от агрессии. Они сплотились и отвергают все подобные заявления пострадавших. И представьте себе сотрудника СБУ или прокурора, который будет периодически туда ездить. Это и риски вербовки, и риски опасности для своей жизни и свободы. «Сила права» написала письмо на имя главы СБУ Василия Грицака по упомянутым судьям, и я считаю, что необходимо на законодательном уровне запретить людям, которые выполняют функции от имени государства Украина, а не просто гражданам Украины, посещение оккупированных территорий. В такой ситуации человеку нужно выбирать — или посещать оккупированные территории, или оставаться на своей должности. Жизнь иногда заставляет менять профессию».
На вопрос как соотносится закон «О временном ограничении на выезд в государство-агрессор» с законом «О реинтеграции», Андрей Сенченко ответил: «Относительно так называемого закона «О реинтеграции», я бы не называл его так. О реинтеграции оккупированных территорий там ничего нет. В данном законе есть несколько позитивных моментов, а все другое — каша. Позитивными моментами я считаю то, что государство отходит от термина АТО, хотя все равно законотворцам не хватило духа дать прямые оценки ситуации. Двусмысленность АТО или война позволяла подавать иски против государства Украина. Это иски разрушительного характера, когда идет речь об общей сумме претензий в 100 млрд. долларов. Опираясь на Закон о борьбе с терроризмом и его статью 19, люди обращались в суд. Агентура российских спецслужб стимулировала разные так называемые «правозащитные» организации и адвокатов с тем, чтобы они подталкивали граждан обращаться с исками против своего же государства. Поэтому для того, чтобы избежать такой двусмысленности, важно было отойти от термина АТО. Пока еще это назвали операцией по возобновлению государственного суверенитета. Хорошо, что расставили точки над «і» в части оценки того, что происходит на территории Донбасса. То есть четко определено, кто является оккупантом. В конечном итоге, наконец, они осмелились признать то, что мы в судах в течение двух лет с успехом доказывали».
«Среди минусов же закона остается угроза того, что на каком-то этапе туда опять же будет попытка впихнуть Минские договоренности, — продолжает Андрей Сенченко. — Этого допустить нельзя. Очень плохо, что опять пытаются делить оккупированные территории на два сорта — Крым и Донбасс. В последнем абзаце статьи 6-ой написали, что Украина не отвечает за действия российской власти и марионеточных режимов. И это верно. Но, при этом, забыли прибавить еще один абзац со ссылкой на Женевскую конвенцию 1949 года и дополнительные протоколы, чтобы написать, что РФ несет полную ответственность за обеспечение безопасной жизни людей на оккупированных территориях. Формулу «мы не отвечаем за их действия» стоило изложить как то, что «РФ отвечает за то, что происходит на оккупированных территориях» даже, если конкретное преступление совершит какая-то банда, а не, скажем, регулярные войска. Кроме того, Президент пытается любой ценой избежать выполнения своих непосредственных конституционных обязанностей как Верховный главнокомандующий. Для этого он придумал Оперативный штаб командования. В нескольких местах вспоминается Генштаб, а во всех других Оперативный штаб, но нигде нет контуров этого Оперативного штаба — как он формируется, зона его ответственности, как он корреспондируется с Генштабом, кто кому начальник и тому подобное. Это может привести к конфликту структур и безответственности». Со своей стороны Андрей Сенченко анонсирует разработку концепции деоккупации и реинтеграции, которую «Сила права» планирует вынести на обсуждение с общественностью.
«УКРАИНСКАЯ СТОРОНА НЕ ИМЕЕТ ЧЕТКОЙ ПРОГРАММЫ ВОЗВРАЩЕНИЯ ТЕРРИТОРИЙ»
То есть, как видим, несмотря на юридическое установление фактов агрессии, оккупации и правовое урегулирование связанных с этим вопросов, государство так и не артикулировало алгоритмы возобновления суверенитета. Ситуация же с возобновлением суверенитета упирается напрямую в работу с гражданами. Воюют, в конечном итоге, не за земли, а за людей. Люди же на оккупированных территориях и те, кто их оставил, оказались в ситуации больших материальных и моральных потерь.
«Я вам приведу конкретные примеры, — делится с «Днем» луганский адвокат Надежда Побережная, которая в настоящее время проживает в Киеве. — Мой муж не был в Луганске более чем три года. Сын — госслужащий. Через блокпосты он не может заехать в Луганск, потому что ему это не разрешено. Через РФ он не сможет заехать, если будет принят закон об ограничении передвижения. Наше имущество описано на оккупированной территории и, если мы не будем наведываться туда, его просто конфискуют. Но главное для нас — мы не можем побывать на могиле родителей. Россия, безусловно, воспользуется этим, ведь в принципе она ничего от того не потеряет. Методы забрасывания агентуры на территорию Украины у нее налажены. А вот информационно она сделает все, чтобы переманивать на свою сторону обиженных. Со своей стороны, Украина так и не навела порядок на границе с РФ. На украинской таможне со всех берут по 50 гривен. После этого, досмотр груза формальный. В принципе можно провезти что угодно, и для этого не обязательно быть или не быть чиновником. На российской таможне все устроено совсем иначе, и там пытаются быть максимально приветливыми. Ощущение такое, что украинская сторона просто пренебрегает собственными гражданами, и нет четкой программы возвращения. Ведь вопрос, прежде всего, не в территории, а в сознании. Россия же очевидно хочет максимально оставить Донбасс в сфере своего влияния. Ров между ОРДЛО и свободной Украиной для нее очень выгоден. Более того, скажу, что чиновники все равно будут ездить через РФ, но стоить это теперь для них будет дороже. Каждое запрещение в условиях беспорядка только усиливает коррупционную составляющую, а не повышает систему безопасности».
Вопрос коррупции на границе крайне неотложный и болезненный, ведь, прежде всего, нивелирует средства безопасности. К чему тогда все эти списки с нежелательными персонами, если любая бабушка может за 50 гривен. провезти через границу в Украину все, что вздумается? Следовательно, любые ограничения в нынешней ситуации должны быть согласованы с общим планом по защите прав граждан. Пока же видим множество заявлений о готовности освободить территории, при этом сами жители оккупированных территорий не чувствуют импульсов к такой готовности со стороны Киева. Они просто потопают в сонме часто популистских заявлений и деклараций. Дмитрий Ярош вообще недавно назвал точную дату освобождения Донецка, которую привязал к дате создания «Правого сектора» в 2014 году, и при этом заявил, что будет проводить там «зачистки». Чиновники с профильного министерства еще в начале года обещали освободить Донбасс уже сейчас. Но только на четвертом году войны Президент и парламентарии осмелились подступиться к тому, чтобы хотя бы частично назвать вещи своими именами.
