Сегодня главная ритуальная дата Советского Союза и Советской Украины — 7 ноября. Праздничные дни, даты вводятся в общественное сознание не только как инструмент идеологической пропаганды. Это объективированная память, живая история, инструмент поддержания определенного уровня готовности к восприятию современности. История — это «воспоминание о будущем», поскольку все повторяется. И действительно, сейчас точно так же, как после Октябрськой революции, сносятся памятники, переименовываются улицы, открывается множество политических, общественных и коммерческих организаций, ученые уезжают на Запад, в правительство приходят все новые и новые люди, реформируется армия, грабят на улице и в поездах и т.д... (Естественно, есть и отличия современной «революционной поры»). Но то, что сказано об эпохе после революции 1917 года, звучит чрезвычайно современно. Так, русский философ Николай Бердяев, родившийся и выросший в Киеве, переживший три революции и две мировых войны, писал: «Мне пришлось жить в эпоху катастрофическую и для моей родины, и для всего мира. На моих глазах рушились целые миры и возникали новые. Я мог наблюдать необычайную превратность человеческих судеб. Я видел необычайную трансформацию, приспособления и измены людей, и это, может быть, было самое тяжелое в жизни...» (Н.А.Бердяев «Самопознание». Москва: Книга. 1991, с.9.)
В связи с этим уместно вспомнить об одном показательном факте. Во время экспертного опроса представителей различных организаций, лидеров политических партий, проводившегося в Донецке в 1997 году, предлагалось соотнести современное социально-политическое и экономическое положение в регионе с различными периодами истории. В результате оказалось, что для 39 % респондентов современное социально-политическое и экономическое положение ближе всего к ситуации 1917—1920 годов. Очевидно, оно ассоциируется с послереволюционной дезинтеграцией общественной, политической и экономической жизни, и связанной с этим потерей населением социальных ориентиров, ломкой системы ценностей, разгулом бандитизма, засильем бюрократии и т.п. Интересно, что 8 % респондентов считали, что современная ситуация напоминает 1933 год — период индустриализации, сопровождавшийся резкой трансформацией социально-экономической структуры общества по инициативе власти, голодомором, нарастанием авторитаризма.
И сегодня люди продолжают задавать уже тривиальный вопрос: регресс в экономике, социальной, гуманитарной сферах — это аномалия или неизбежность? Иногда появляется подозрение, что лидеры общества, государства не знают состояния дел. Но ведь оказывается, что все все прекрасно знают. В опросе, о котором упоминалось выше, управленцы, менеджеры, политические лидеры оценили состояние почти всех сфер национальных интересов Украины как критическое или находящееся в состоянии краха. Аналогичные результаты были неоднократно получены в Киеве при опросах руководителей предприятий, ведомств, представителей государственной власти, политических лидеров еще в 1993-1994 годах. И практически все участники опросов считали, что положение нужно срочно менять, нужны экстренные меры, что в распоряжении имеется максимум полгода. Но вот прошло 4-5 лет и ситуация не изменилась к лучшему. Скорее, она стала более очевидной.
Седьмого ноября все политические деятели имеют повод для того, чтобы попытаться задать себе вопрос: как большевики удержали власть и почему их многочисленные оппоненты проиграли? После победы в революции 1917 года у большевиков была мощная оппозиция. Почему провалилось Белое движение? По мнению самих участников этого движения основная причина провала заключалась в отсутствии идейного единства в собственных рядах, в отсутствии концепции, доступной и понятной всем его участникам, в отсутствии перспективного плана действий. Наверное, эти же факторы сыграли немаловажную роль в провале украинского национально-освободительного движения 17 — 20 годов двадцатого века.
И сейчас многие граждане Украины, много месяцев не получающие зарплату, вынужденные заниматься мелкой торговлей, видящие коллапс производства, развал национальной науки и образования, ищут ответ на вопросы типа: зачем существует государство, в котором они живут, чем оно руководствуется в своей деятельности, как оно строит свою жизнь и как управляет ею, каковы цель и смысл создания и существования этого государства?
Ключевой концепцией для молодого государства может стать система представлений о национальных интересах, понимаемых не в узком этноисторическом, а в социально-политическом смысле, как система интересов политической нации. Система национальных интересов, осознаваемая и принимаемая широким слоем государственных и политических деятелей, общественно-политической и промышленной элитой, бизнесменами и журналистами, «рядовыми» гражданами страны в качестве целей государственного развития. Эти интересы должны стоять ориентиром в их повседневной деятельности, в смыслообразовании их жизни, быть частью их актуальной системы ценностей, а следовательно, влиять на их реальное поведение, на программы их действий.
Национальные интересы можно рассматривать как ноты, для игры по которым можно вместе собраться в оркестр и сыграть новую мелодию, которая заставляет каждого двигаться так быстро, как он может. Как сказала Эмма Голдман несколько веков назад: «Если я не могу танцевать, то я не хочу принимать участие в вашей революции». Что, собственно, и делает сегодня большинство населения, включая элиту Украины, поскольку для них таких нот, по-видимому, не существует.
На фоне неразработанности идеи национальных интересов управленцы-практики и политики-практики с большим трудом воспринимают задачу определения национальных интересов, их обсуждения и оценки. Это указывает на то, что в их сознании эта идея скорее существует как расплывчатое идеологическое понятие. Поэтому современные публичные реформаторы продолжают стремиться, обещать изменить все сразу или очень быстро, то есть, другими словами, сделать революцию. В большинстве современных программ практически отсутствует дифференциация краткосрочных, среднесрочных и долгосрочных планов. Но при малой дифференциации разноуровневых целей политические субъекты видят в каждой ситуации как бы непосредственное испытание своему «я». Поэтому они очень зависят от внешних оценок, обнаженно и обостренно реагируют на успехи и неудачи. В результате у них часто отсутствует умение взглянуть отстраненно на свою текущую деятельность, на самих себя, на всю ситуацию в целом. Отсутствие этой, как говорят психологи, «корригирующей позиционности» оборачивается многочисленными малыми и крупными неудачами. Причем политики с удивительным постоянством вновь и вновь повторяют свои ошибки и совершенно необязательно в экстремальной ситуации.
Чем можно объяснить неразработанность концепции национальных интересов Украины? Возможно, причина лежит в отсутствии традиции осознания процесса развития общества и государства, возможно, для этого не хватает времени, возможно, нет соответствующих специалистов, возможно, причина заключается все в тех же культурных особенностях народов Украины. Но, скорее всего, все гораздо прозаичнее и интереснее. Может быть четкое определение системы национальных интересов никому и не нужно, поскольку сейчас более важным является вопрос накопления первичного капитала в руках ограниченного круга лиц. Может, это и есть основной «национальный интерес» власти?
Путь поиска причин удручающего состояния экономики и государственного управления в тоталитарном прошлом, в неподготовленности руководства, в действии внешних сил и прочих «не» — это путь в никуда. Последствия культивируемого таким образом психического дискомфорта могут быть весьма тяжелыми. Чтобы сохранить самоуважение, защитить перед самим собой свое «я», уровень своих притязаний, общество и государство начинают все более и более снимать с себя ответственность и перекладывать вину на внешние обстоятельства. Виноватыми становятся другие, а не конкретные люди, ведомства, не мы сами. Замечательны в этой связи слова Льва Толстого: «Не бойся болезни, бойся лечения, и не в смысле горьких лекарств, а главное, лечения в смысле признания себя больным — и потому освобожденным от нравственных требований».
