Случай в Луганске при участии депутата местного совета Романа Ландика многих заставил задуматься о вседозволенности, присущей представителям политической элиты Украины. «Если население утрачивает чувство безопасности, то какие бы ни были законы, они правильно функционировать не будут. Пока люди боятся «мажоров» и их отцов, ситуация будет усугубляться», — считает философ Владимир Приходько. О проблеме «мажоров», а также о ключевых элементах правового сознания украинцев и диалоге интеллектуалов с властью говорим с кандидатом философских наук из Киевского национального университета им. Т. Шевченко Владимиром ПРИХОДЬКО:
— Владимир Владимирович, на сегодняшний день поведение так называемых «мажоров» — детей политиков, бизнесменов, которое сопровождается вседозволенностью и безнаказанностью, превратилось в своеобразную проблему для общества. Как вы думаете, какова природа этого явления?
— Знаете, если переиначить идеал рая у мусульман, где умершего ожидает обилие яств, где его встречают прекрасные девы, то ситуация такова: в Украине просто нужно стать народным депутатом, чтобы получить все это изобилие. Ведь политики настолько оторваны от общества, что чем дальше, тем больше нечеловеческих поступков с их стороны мы наблюдаем. Если не пресекать такие случаи, как с Романом Ландиком, то власть скоро потеряет всякую поддержку граждан. А милиция вообще будет напоминать армию наемников. Другими словами, правосудие и закон должны быть равными для всех граждан Украины. Это общеизвестно и очевидно. Многие исследователи говорят, что у украинцев, еще со времен Российской империи, была проблема с правовым самосознанием. И я склонен с ними согласиться. Потому что без права любая мораль является делом чисто субъективным и не может обрести, в положительном смысле слова, характер массовости. Нас всех с детства учат, что мир держится на добрых людях. Но ведь только через право, которое проявляется в действии человека, ребенку можно прививать мораль. Без следования правовым нормам мораль будет опираться на личностную спонтанность или особенности семейных традиций. Без права, как жесткого социального образца, понятие о морали тоже будет размытым.
— Вы поддерживаете позицию правового позитивизма (когда любое право сводится к нормам, действующим в данную эпоху и в данном обществе, без учета того, справедливо это право или нет)?
— Дело в том, что позитивное право является опасным. По сути, развитие национал-социализма в гитлеровской Германии было вызвано увлечением позитивным правом, то есть полным подчинением закону. Нацисты пытались оправдать свои действия тем, что они выполняют закон. Но ведь существуют такие понятия, как безопасность, справедливость и общественное благо. Можно наметить некий социально-правовой треугольник взаимодействия, через осуществление которого возможна справедливость: закон — безопасность — общественное благо. Одна из составляющих этого треугольника — закон, который в Украине, так или иначе, функционирует. Украинцам не хватает такого элемента социальной жизни, как общественное благо. Мы часто путаем благо общества со своим личным и не понимаем, что личная комфортная жизнь достижима именно через это понятие. Кроме того, стоит отметить низкий уровень психологической безопасности украинцев. Если обратиться к истории, то можно увидеть, что право создавалось в буржуазном обществе, члены которого хотели стабильности и уверенности в завтрашнем дне.
— Как вы считаете, возможен ли конструктивный диалог интеллектуалов с представителями политической власти?
— Я думаю, что возможность всегда присутствует. Другое дело, какие способы этой коммуникации мы можем наблюдать в современном мире. Сегодня возможностей меньше или они очень узкие, часто касающиеся тех тем, которые интересуют прежде всего власть. Источником этого диалога почти постоянно выступают политики. Ведь интеллектуалы — это довольно робкие люди. Поэтому в Украине сложно говорить об их активной позиции. Возможно, это результат долгого пребывания в тоталитарной системе СССР. У нас гуманитарии, которые непосредственно имеют отношение к разнообразным социальным и культурным процессам в стране, всегда имели маргинальные позиции. В связи с этим сложилась негативная тенденция считать интеллектуала своеобразным украшением круглых столов.
Другое дело, что у нас есть достаточно сильная когорта писателей, известных прежде всего в Европе, на слова которых власть реагирует болезненно. Но в целом в Украине интеллектуал одинок. Сегодня ничего не делается, чтобы изменить эту ситуацию. Нам нужно помнить, что общество без собственных интеллектуалов начинает ориентироваться на чужую элиту. Взять, к примеру, такого крупного политического игрока, как США. Эта страна выдвигает определенные идеи, которые потом реализуются в других государствах. При этом политики менее влиятельных стран обязательно советуются с Вашингтоном. Поэтому если мы будем ставить себе в пример интеллектуальные круги других государств, то навязывание чужих идей нам обеспечено. Ни один из президентов независимой Украины не сделал ощутимого вклада в гуманитарную политику страны. К сожалению, сейчас гуманитарная сфера сводится, по большей части, к изобретению каких-то лжесимволов и лжепраздников.
— Другими словами, общество постоянно претерпевает игровую имитацию.
— Можно и так сказать. Мы имеем дело с определенной игрой, с чем-то внешним. Кстати, именно неудачная гуманитарная политика привела к конфликтам в обществе. Стоит вспомнить хотя бы конфликт во Львове 9 мая. В данном случае четко прослеживается явный расчет «организаторов» этого действа. Власть понимает, что уже не может заниматься чисто экономическими вопросами, игнорируя те вопросы, которые накопились в обществе. Львовские события — это только один из моментов. А сколько еще осталось вопросов без ответа со стороны политической элиты? Например, мы до сих пор наблюдаем ситуацию ненормированности украинского языка. Я имею в виду низкий уровень переводческой деятельности. Нам очень мало приходится иметь дело с произведениями иностранных философов, культурологов, ученых. Естественно, нужно развивать знание иностранных языков, но ведь одним из форпостов являются как раз лаборатории перевода литературы. Я уже не говорю о столичных книжных магазинах, война за которые до сих пор продолжается. Голос интеллектуалов, которые высказываются по этому поводу, пока не очень важен, потому что они, как я уже говорил, являются одиночками.
— С вашей точки зрения, какова роль Президента в области гуманитарной политики?
— Несмотря на то, что Президент является символом и гарантом, он, и это самое главное, должен быть хорошим организатором. Вы обратите внимание на кадровый состав, который занимается сегодня гуманитарной политикой. Ведь здесь не должно быть людей, которые стремятся возвыситься над своими коллегами. Почему мы ругаем Дмитрия Табачника? В основном потому, что он единоличен. Его работа организована только его собственным видением проблемы. Но демократизация должна привести к пониманию, что в гуманитарной сфере нельзя самому проводить политику, к этому процессу обязательно нужно привлекать другие политические круги и опираться на более широкие взгляды.
СПРАВКА «Дня»
Владимир Приходько родился в 1976 году в Донецке. В 1999 году окончил философский факультет Киевского национального университета им. Т. Шевченко. В 2002 году защитил кандидатскую диссертацию на тему «Философия истории И. Г. Фихте». С 2007 года — доцент кафедры философии философского факультета Киевского национального университета им. Т. Шевченко. Преподает курсы: «Теоретическая и практическая философия», «Феноменология», «Философия культуры», «Философия истории».
