Больше, чем все остальное, Владимир Путин понимает власть: как получить ее, как сосредоточить ее в своих руках. Его предшественник, Борис Ельцин, знал, как захватить власть, но не мог консолидировать ее, что отчасти объясняет, почему власть ушла от него во время его правления. Однако успех президента Путина породил свои проблемы: он так хорошо сосредоточил власть в центре, что оппозиция поднимается в российских регионах.
Самый большим провалом Ельцина было то, что он не создал жизнеспособную, неидеологизированную партию — «партию власти», поддерживающую режим. Он пытался создать такую партию в 1995 году, но война в Чечне оттолкнула от нее российских демократов. Кроме того, попытки Ельцина создать такую партию были достаточно неуклюжими.
Однажды Ельцин высказал идею связать двух центристов. Иван Рыбкин (спикер Госдумы) возглавит левую фракцию, а Виктор Черномырдин (премьер- министр) правую. И мы окружим всех», — сказал Ельцин по телевидению. Но связывая обе партии со своей непопулярной фигурой Ельцин нанес вред обеим.
Возможно, если бы оба крыла объединились, то на сцену выступила бы непобедимая партия. Однако такое объединение было бы невозможно по простой российской причине: лидеры фракций настолько не воспринимали друг друга, что не могли бы объединиться даже для собственного блага.
Например, Рыбкина попросили разыграть, что он критикует политику Ельцина, но как только он так поступал, Черномырдин просил Рыбкина зайти к нему в кабинет для «объяснений». Когда бизнесмены узнали о «превращении» Рыбкина, они побоялись финансировать его партию. В конце концов, Рыбкин не прошел на выборах, а партия Черномырдина «Наш дом — Россия» заняла третье место.
Ельцин не смог консолидировать власть и по другим причинам, одна из наиболее важных — его нежелание (или неспособность) убедительно манипулировать средствами массовой информации. Безусловно, трансформация администрации президента в машину по связям с общественностью началась во времена Ельцина, когда Анатолий Чубайс возглавил президентскую кампанию 1996 года. До этого Кремль почти не понимал, как общаться с новыми средствами массовой информации, которые породила российская инфантильная демократия. Но сегодняшний Кремль полон умных идей по поводу того, как контролировать газеты, радио и телевидение.
В выборах 1995 года Ельцин был бы счастлив, если бы «Нашему дому — России» удалось получить 25 — 30 % голосов. Путин намного более амбициозен. Он будет разочарован, если партия власти — Единая Россия, которую он построил, — получит менее 50% мест в следующей Думе.
Но являются ли результаты парламентских выборов, которые должны состояться в январе, действительно предрешенными? Или сюрпризы ожидают Путина?
Сюрпризы кажутся весьма вероятными, потому что разделение политических сил в России изменилось, но пока что стратегия президента не приняла к сведению новую расстановку сил. Создается впечатление, что президент продолжает борьбу с коммунистами, которую он уже выиграл.
Консолидация Путиным власти в Кремле после того, как большая ее доля ускользнула в регионы во время правления Ельцина, драматично пошатнула баланс политических сил в России. В прошлом линия раздела проходила между правыми и левыми, но на будущих выборах разделение пройдет между федеральными и центральными властями.
Потеря регионами политической власти (например, губернаторы были выселены из верхней палаты парламента) спровоцировала серьезное недовольство, выплеснувшего в общественной сфере. Это недовольство возможно аккумулируется накануне выборов и станет достаточным, чтобы помешать федеральному правительству достичь стратегической цели: получить беспрецедентное количество мест в новой Думе.
Для достижения этого результата в ход идут огромные административные ресурсы. Однако бюрократия в России — это недисциплинированная машина, и нижние уровни государственной вертикали могут тихо вступать в союзы с региональными властями, чтобы не дать центру получить слишком много мест. Местные администрации обладают своими собственными инструментами оппозиции, включая пропаганду в местных средствах массовой информации, а также возможность манипуляции результатов голосования.
Действительно, неудавшаяся попытка президента Путина вновь «завоевать» свой родной город — Петербург, который сейчас возглавляет его яростный политический оппонент Владимир Яковлев, является демонстрацией сил, которыми обладают местные руководители. Таким образом, реальной проблемой предстоящих выборов станет то, насколько далеко местные власти пойдут на конфронтацию с Путиным.
Их способность противостоять президенту может быть усилена тем фактом, что Кремль не принимает во внимание размах их вызова. До сих пор основной мишенью кампании Кремля являлись коммунисты, которых кремлевские исполнители надеются раздавить подобно тому, как они поступили с московским мэром Юрием Лужковым и бывшим премьер-министром и лидером партии «Отечество» Евгением Примаковым, которые были лидерами некоммунистичекой оппозиции Путина во время его первой президентской кампании.
Вышеупомянутый упор на борьбу с коммунистами может привести к тому, что другие силы проникнут в Думу через заднюю дверь. Партия Бориса Немцова и Сергея Кириенко «Союз Правых Сил» (СПС) является одной из таких сил, которые уверены, что воспользуются преимуществами от данной расстановки сил. На самом деле электорат СПС растет быстрее, чем у других партий.
В принципе, вся политическая элита России кажется смирилась — или только делает вид, что смирилась, с такой расстановкой политических сил, когда Путин в одиночестве находится на вершине горы, а все остальные располагаются в долине у подножья. Предстоящие выборы не столкнут президента с этой горы, однако его «партия власти» не настолько всемогуща, чтобы подавить эхо недовольства, поднимающееся снизу.
Георгий САТАРОВ, политолог, был одним из советников президента Ельцина и одним из стратегов власти во время думских выборов 1995 года
