КТО, КОМУ И ЗА ЧТО
В прошлом году закончился срок действия Трехсторонней договоренности
между президентами России, США и Украины от 14 января 1994 года и Соглашения
между правительствами РФ и Украины от 10 мая 1994 года. Речь идет об обязательстве
России поставить в Украину 1800 тепловыделяющих элементов для АЭС (общая
сумма около $900 млн. ) в обмен на украинское тактическое ядерное оружие.
Хотя и со скрипом, но РФ свои обязательства выполнила.
Далее надо платить. И за предыдущие поставки свыше объемов
Трехсторонней договоренности — также. Закупку свежего ядерного топлива
взяла на себя созданная 17 октября 1996 года Национальная атомная энергогенерирующая
компания «Энергоатом», в состав которой в качестве обособленных подразделений
вошли все 5 украинских АЭС. 13 из 14 украинских энергоблоков — типа ВВЕР,
которые нуждаются ежегодно в тепловыделяющих ядерных сборках (ТВС) на сумму
$250-300 млн. Как ни странно, платила Украина старательнее, чем, скажем,
за газ. Третьего ноября в прошлом году тогдашний президент «Энергоатома»
Нур Нигматуллин смог заявить, что долги перед Россией, в частности и за
предыдущий год, погашены. По состоянию на тот день Украина заплатила российскому
АО «Концерн «ТВЕЛ» $57 млн. за текущие поставки и 12,4 млн. за долг 1997
года. На сегодня мы даже переплатили $5 млн. — предоплата за поставки в
первом квартале 1999 года. Другое дело — дальнейшие поставки. Как заявил
Н. Нигматуллин, «с поставками ядерного топлива из Российской Федерации
мы уже не успеваем», поскольку поступления обычно начинаются через 4 месяца
после начала расчетов. Но ведь ни о каких долгах за поставленное топливо
не может быть и речи.
Параллельно эта же российская компания должна строить в
Украине совместное предприятие по производству ядерного топлива. Она еще
в 1996 году выиграла тендер, однако до сих пор не собирается выполнять
обещаний. Понятно, что ей не выгодно продуцировать конкурентов. От обещанного
россияне не отказываются, но и инициативы не проявляют. Помощник президента
«Энергоатома» Евгений Коваленко заявил «Дню», что «ТВЕЛ» больше склонен
к поставкам в Украину в качестве давальческого сырья уранового, циркониевого
концентрата, производству из него здесь для своих потребностей проката
(сейчас у них есть один поставщик — завод в Глазове), что всегда экономически
нецелесообразно). Желание украинской стороны перейти при участии Казахстана
к производству самих тепловыделяющих сборок россияне называют преждевременным.
Похоже, Киев это понял только в конце прошлого года. Первый заместитель
министра энергетики Михаил Уманец заявил, что создание СП «не очень нужно
России», «... и если мы не найдем там понимания, мы пойдем другим путем».
Другим путем сразу же пошли чехи. На их единственную атомную станцию «Темелин»
(с такими же российскими реакторами ВВЕР) топливо поставляют сразу и россияне,
и американская компания «Westinghouse» — чтобы работа энергетической отрасли,
а поэтому национальная безопасность не зависела от политических настроений
или экономических интересов одной страны. По словам Уманца, Украина также
может воспользоваться услугами «Westinghouse».
НАШИ «ОТХОДЫ» ОЗОЛОТЯТ ЛЕБЕДЯ
В декабре известный генерал украинского происхождения,
он же губернатор Красноярского края, Александр Лебедь заявил, что край
больше не будет принимать для хранения отработанные тепловыделяющие сборки
(там хранятся отходы со всех АЭС России и Украины). По договоренности Украина
платила в течение года $103 млн. за 700-800 cборок, Лебедь начал требовать
168 миллионов. Стоимость хранения 1 кг топлива россияне хотят поднять с
285 долларов до «мировых цен» на уровне 800-1000 долларов. В начале января
в Украину приехал министр атомной энергетики России Евгений Адамов. «Стороны
достигли взаимопонимания», но новые цены не согласовали. После переговоров
украинский премьер Валерий Пустовойтенко заявил, что «блокировка поставок
отходов ядерного топлива является не только экономическим, но и политическим
вопросом». В начале февраля по приглашению Лебедя Красноярский край посетила
делегация украинского министерства энергетики. Хозяина в Красноярске не
оказалось, а с его заместителем удалось договориться о новой цене. Общественности
ее пока что не сообщают. Во-первых, подписать конкретный документ по этому
случаю не удалось. Во-вторых, это коммерческая тайна. Но говорят, что цифра
не намного отличается от нынешней. При этом наши начинали торговаться от
цены $285, они — от 1000.
По-видимому, россияне сознают, что с «мировой ценой» они
загнули. По словам руководителя Государственного департамента по вопросам
ядерной энергетики Украины Михаила Уманца, мировые цены учитывают переработку
отходов ядерного топлива и возвращение всех полезных веществ, которые выделяются
при переработке. Но сейчас только две страны в мире — Франция и Великобритания
имеют мощности для такой переработки. А на горно-химическом комбинате в
Железногорске (бывший Красноярск-26) отработанное ядерное топливо просто
хранится. Поэтому дополнительных расходов на какую-то переработку просто
не существует. Так за что платить по мировым ценам? Более того, руководители
«Энергоатома» считают вполне возможным, что со временем Россия сможет переделывать
наши тепловыделяющие сборки, будет продавать извлеченное сырье. Внешне
так называемые отходы — это такие аккуратные длинные вертикальные металлические
трубки с несколько фантастической огранкой. Они могут спокойно ждать хоть
50 лет, пока Россия построит мощности для их переработки.
ЛЕБЕДЮ ЖЕ БУДЕТ ХУЖЕ
Хотя Украина и не позаботилась о создании собственного
ядерного цикла, к проблемам с хранением отходов мы, как ни странно, начали
готовиться заблаговременно. По словам М. Уманца, на Запорожской АЭС уже
полностью готова транспортная система, получены все лицензии, подготовлены
технологии хранения ядерного топлива. Уже после скандала Пустовойтенко
поручил соответствующим министерствам и ведомствам проинформировать его
о целесообразности строительства хранилища на территории Чернобыльской
АЭС, составить проектные сметы. Верховная Рада недавно задекларировала
в своем постановлении первоочередность принятия национальной ядерной программы
(или, во всяком случае, внесение изменений в морально устарелую энергетическую
программу). Как заявил «Дню» председатель подкомитета ВР по вопросам ядерной
политики и ядерной безопасности Александр Гудыма, в правительстве уже разработана
программа по созданию собственного ядерно-топливного цикла, но без решения
на законодательном уровне она может остаться только на бумаге. О необходимости
создания такого цикла заявляли претенденты на должность президента А.Мороз
и Е.Марчук.
Украинские предприятия уже изготавливают металло-бетонные
контейнеры для хранения ядерного топлива. Такие же хранилища можно подготовить
еще на двух АЭС. Для этого требуется около 100 миллионов долларов. Это
практически та же сумма, которую придется дополнительно заплатить России
в течение двух лет в случае повышения цен за хранение. Начальник информационного
центра Запорожской АЭС Олег Ошека заявил Интерфаксу-Украина, что строительство
в Украине своих хранилищ будет стоить в 5 раз дешевле, чем использование
услуг России. Если система для обслуживания всех 6 реакторов ЗАЭС может
быть запущена в 2000 году, еще через два-три года аналогичные хранилища
можно построить на остальных четырех атомных станциях. Россияне, конечно,
при этом больше не получат ни ТВС, ни денег за них. А в Красноярском крае
хоть какие-то поступления в бюджет дают только алюминиевая промышленность
и захоронение ядерных отходов.
Интересно, что с учетом нынешней экономической ситуации
даже украинские «зеленые» не против хранения отработанных ТВС в Украине.
Председатель подкомитета Верховной Рады по вопросам экологической безопасности
и чрезвычайных ситуаций член фракции ПЗУ Григорий Дашутин заявил «Дню»:
«Если будем перерабатывать (ядерные отходы. — Авт.) у себя, то совсем не
нужно протестовать. И пусть переработка килограмма обойдется и в 500 долларов,
но ведь это будет вкладывание средств в свои технологии, создание рабочих
мест». Запад, похоже, не будет возражать против создания в Украине собственного
ядерного цикла. Во всяком случае, депутатам Зайцу и Гудыме это пообещали
в Госдепартаменте США, министерстве энергетики, Организации по нераспространению
ядерного оружия. Хотя в Киеве и Харькове работают институты, теоретически
способные создать ядерное оружие, Запад как раз заинтересован в их загрузке
работой здесь в мирных целях, чтобы ученые не переехали работать в неизвестных
целях в Ирак, Иран или Пакистан.
Красноярск остается при своих интересах и при другом варианте.
Когда Франция и Великобритания узнали о наших проблемах с Лебедем, они
предложили свои услуги. По мировым ценам, конечно, но все извлеченные полезные
вещества нам будут возвращать для дальнейшего использования. В соответствии
с Международной конвенцией, отработанное топливо можно отправить в любую
страну, которая его изготавливает (во избежание распространения расщепляющих
материалов). Кстати, в начале года российский министр Е.Адамов на совещании
в Красноярске уже высказал обеспокоенность по этому случаю.
ПОЛИТИКА АТОМУ НЕ ТОВАРИЩ
Из-за явного проигрыша в экономической целесообразности
российская сторона привлекла тяжелую артиллерию — Государственную думу
РФ. В упомянутом в начале статьи письме Селезнева Ткаченко указывается,
что поставки свежего ядерного топлива в 1998 году Украине предусматривались
в объеме $232 млн. Задолженность за поставленное топливо составляет $104
млн., поэтому больше Украина, мол, может и не получить.
Так как же тогда «Энергоатом» может утверждать, что он
даже переплатил россиянам в счет будущих поставок? Дело в том, что «Энергоатом»,
заключив контракт на 232 миллиона, в течение года ограничил свои потребности
и отказался от части топлива на сумму именно 104 миллиона. Конечно, за
нарушение производственных планов партнера нужно платить какой-то штраф.
Но ведь не оплачивать полностью ТВС, которые остались в России! По утверждению
Евгения Коваленко, «ТВЕЛ» понимает наши проблемы, сумму санкций будут определять
во время переговоров. Поэтому, похоже, к письму Селезнева сами атомщики
не имеют отношения.
Это подтверждает и следующий абзац письма. Селезнев пишет
о задолженности Украины 530 миллионов рублей «за услуги по вывозу и переработке
отработанного ядерного топлива». О том, что переработки в действительности
не существует, мы уже выяснили. Удивление вызывает названная сумма (не
зря это единственная цифра в письме, указанная в рублевом эквиваленте).
На самом деле, по словам на днях смещенного министра энергетики Украины
Алексея Шеберстова, обе стороны соглашаются, что сумма долга составляет
12,5 миллиона долларов (т.е. не проплачен один спецэшелон с отходами).
Делим 530 на 12,5. Так неужели курс рубля к доллару уже 42,4? Возможно,
кто-то подстраховался на случай дальнейшего обесценивания рубля, но ведь
не вдвое!
А вот наиболее серьезный упрек Селезнева — «со стороны
отдельных руководителей государственного уровня Украины, призванных обеспечить
контроль, проявляется небрежность, а иногда и преступная халатность в привлечении
к поставкам и расчетам за продукцию коммерческих структур, которые не имеют
даже лицензий на выполнение работ с радиоактивными материалами, а также
серьезной финансовой базы. Выражая нашу обеспокоенность, просим обратиться
в Генеральную прокуратуру Украины с поручением о проведении комплексной
проверки всех государственных предприятий и коммерческих структур, привлеченных
к поставкам свежего ядерного топлива и вывоза отработанного, проведению
расчетов с российской стороной». В свою Генпрокуратуру российская Дума
уже обратилась.
Г.Селезнев как политик мог и не знать, что к перевозке
радиоактивных веществ коммерческие структуры не допускаются, поэтому и
никакой лицензии им не требуется. Украинские коммерческие структуры «Торговый
дом», «АМП», «Брингфорд» получают от государственных предприятий металл,
химическую продукцию и поставляют в Россию. Понятно, что самому «ТВЕЛу»
все это не требуется, поэтому схемы поставки довольно сложные. Товары поставляются
или его смежникам, или просто реализуются на российском внутреннем рынке,
а уже вырученные рубли перечисляются «ТВЕЛу». В результате таких многоуровневых
бартерных систем Украина теряет гривню на каждую проплаченную гривню. Евгений
Коваленко из «Энергоатома» заявил, что посредники «не очень хорошо сработали»,
не в полном объеме выполнили свои обязательства (хотя стоит учесть, что
из-за августовского кризиса в России они и сами понесли потери). В «Энергоатоме»
считают, что привлечение посредников — вынужденный шаг. Если бы государство
могло полностью оплачивать поставки живыми деньгами, посредники не были
бы нужны («Энергоатом» уже предложил включить свежее ядерное топливо в
состав государственного резерва с использованием для его закупки соответствующих
статей бюджета). Но деньги покрывают только треть сумм, энергогенерирующая
компания, как несложно догадаться, может только производить энергию, но
никак не торговать металлом. Хотя можно допустить, что выбор посредников
на конкурсе сделал бы расчеты более эффективными. Нынешние посредники заявили
о себе явочным порядком, создав в 1997 году соответствующий консорциум
(чтобы найти ответственного за их деятельность, депутат Г.Дашутин предлагает
вспомнить, кто тогда был премьер-министром).
Короче говоря, атомщики не знают, как можно объяснить письмо
Селезнева. Если бы у их российских партнеров возникли какие-то проблемы,
те бы решали их непосредственно с украинскими коллегами. Кстати, Рем Вяхирев
отказался от помощи своего государства для обеспечения расчетов украинских
потребителей за газ. Объяснение находят только политики. Похоже, кое-кто
в России воспринимает Ткаченко как простоватого «своего парня», интегратора,
который сломает каждого, кто оскорбит стратегического партнера. Вероятно,
энергетическое лобби в Госдуме сделало ставку на его неосведомленность
о деталях топливно-ядерного цикла.
Ткаченко, следует отдать ему должное, не стал никого ломать,
просто написал резолюцию: «Тов. Мармазову Е.В. Прошу рассмотреть». Член
президиума ЦК КПУ тов. Мармазов успел в молодости (до перехода на партийную
работу) поработать на шахте, но к атомной энергетике отношения тоже не
имел.
Российской Думе повезло — параллельно и у украинских депутатов
возникли претензии к украинским энергетикам. Речь идет и о работе посредников,
и о выключении электроэнергии потребителям. Или наоборот. По словам депутата
Александра Гудымы, на ЗАЭС, чтобы не выключать потребителей, выключили
автоматику, которая выводит из эксплуатации ядерные блоки через перенапряжение
в сети. Для расследования создали депутатскую следственную комиссию, которую
возглавил именно Мармазов. Ее члены пока что от комментариев воздерживаются.
