З амечательно, что Украина после многовековой феодальной зависимости от разных стран и народов наконец стала суверенной. Прекрасно, что украинцы имеют возможность возрождать и развивать свою культуру, духовность, свой язык. Все это действительно хорошо. Плохо, когда национальное возрождение принимает уродливые формы.
Сюжет по телевидению: очень молодые и не очень трезвые юноши захватили здание компартии и выдвинули требование: покончить с русификацией образования. Помилуйте, о какой русификации идет речь? Все вузы давным-давно «україномовні» (за исключением разве что тех регионов, где этнические украинцы составляют скромное меньшинство), школы тоже единым росчерком пера переведены в своем подавляющем большинстве на украинский язык преподавания, а те, которым удалось отстоять право продолжать русскоязычное преподавание, снабжаются украинскими учебниками, и определить языковой статус этих школ вообще невозможно. Но русских в Украине — двенадцать миллионов (!), а русскоязычных людей других национальностей — пожалуй, столько же. Практически половина населения Украины считает русский язык своим родным. С этим фактом надо считаться, а не бороться. Да и бесполезно бороться.
Еще один интересный сюжет в теленовостях: во Львове проходят стихийные митинги (стихийные ли?) в защиту чистоты украинского языка. Предлагают все иноязычные названия магазинов, ресторанов, фирм и т. д. заменить украинскими, запретить (!) в общественных местах пользоваться другими языками, а нарушителей наказывать — то ли штрафовать, то ли бить. Якобы только так (унижая и обижая остальных), украинцы смогут чувствовать себя по-человечески.
Оставим параноидальную агрессивность на совести митингующих и попытаемся разобраться, насколько правомерны их требования «блюсти чистоту украинского языка». Дело в том, что язык Левобережной Украины и язык Правобережной — это два разных украинских языка. Центральные и восточные области долго находились под сильным влиянием русского языка, в результате чего возник пресловутый суржик (это, когда к русским словам искусственно цепляют украинские окончания). Но ведь западные земли тоже испытывали влияние других языков польского, чешского, румынского, венгерского, немецкого — и тоже обогатили свой словарный запас за их счет. И если, скажем, полтавчанин и гуцул захотят пообщаться, им может понадобиться переводчик, и при этом каждый из них будет убежден, что именно он является носителем чистого украинского языка. Это трудно понять, но это тоже факт, от которого нельзя отмахиваться. С недавних пор в обиход вошла фраза: «Украина — это государство в центре Европы». Говорить это принято с пафосом, гордо вскинув голову. Но есть ли чем гордиться? Да, мы европейцы. В географическом смысле. А в остальных? В экономическом смысле мы — жители «третьего мира», в нравственном — варвары, причем варвары нищие. Мы хотим, чтобы нас узнавали в мире? Уже узнают. По нищенски протянутой руке. Экономика лежит в руинах, а парламент и правительство продолжают охоту на ведьм. Только «охота на ведьм» по-украински имеет свою национальную особенность: это борьба не с инакомыслием, а с иноязычием.
Можно, наверное, постепенно выдавить из Украины всех русских, евреев, греков, немцев и прочих неукраинцев (что, кстати, успешно делается). Постепенно уедут умные головы, рабочие руки, артистические и спортивные таланты. Это выгодно Украине?
Все мы, граждане Украины, изучали украинский язык с детства, хорошо им владеем, используем в деловых документах, общении с украиноязычными коллегами; наши дети учатся в украинских школах и вузах. Это тоже объективная рельность, и с этим никто не спорит. Но теперь нам запрещают использовать родные языки даже в быту. Такого уже давно нет нигде в мире. Кроме «европейской» страны Украины.
Так неужели язык мой — враг мой?..
