В четверг исполнилось 90 лет со дня рождения и одновременно 30 лет со дня смерти академика Михаила Янгеля — одного из главных создателей отечественной ракетно-ядерной техники. По стечению обстоятельств он умер в собственный день рождения, принимая поздравления от коллег и товарищей. На тот момент М.Янгель — дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственной премий, находился в зените славы, хотя имя этого суперзасекреченного человека ничего не говорило не только широкой советской общественности, но и большинству жителей Днепропетровска, где М.Янгель в течение 17 лет возглавлял ракетно-космическое конструкторское бюро «Южное».
Михаил Кузьмич Янгель родился в таежной деревне Зырянова Нижне- Илинского района Иркутской области. В крестьянской семье Кузьмы Лаврентьевича и Анны Павловны Янгелей он был шестым из двенадцати детей. Считая себя по рождению сибиряком, будущий конструктор ракетной техники, тем не менее, всегда помнил об украинских корнях своей фамилии. Ссылаясь на словарь Даля, он называл ее казацкой, поскольку слово «янга» означает железный черпак, в котором казаки во время похода варили похлебку. Так или иначе, но нрав у представителей рода Янгелей был крутой. Дед конструктора — Лаврентий Кузьмич за бунтарское поведение был сослан из Черниговской губернии на вечное поселение в Сибирь. Отец — человек исполинской силы — однажды повесил хулиганившего односельчанина за шиворот на крюк и запросто управлялся на охоте с медведем. Твердым характером отличался и сам Михаил Кузьмич.
Впрочем, в детстве он, по воспоминаниям родственников и друзей, рос скромным и молчаливым пареньком. Жизнь в многодетной семье была трудной и даже не закончив семилетнюю школу Михаил, вслед за старшим братом, уехал в Москву. Там он поступил в фабрично-заводское училище при подмосковной текстильной фабрике им. Красной Армии и Флота. Платили молодому ткачу мало и он по бедности записался в комсомольскую артель. Впоследствии стал активистом и поступил в партию. По стечению обстоятельств фабрика производила перкаль-материю, которая шла на обшивку самолетных крыльев, а трудовой коллектив шефствовал над 10-й авиабригадой советских ВВС. Общаясь с летчиками, способный юноша загорелся желанием стать авиаконструктором и его, как передового рабочего и секретаря комсомольской ячейки, по путевке райкома в 1931 году отправили на учебу в Московский авиационный институт. Учился М.Янгель с усердием, совмещая учебу с комсомольской работой. Однако после смерти отца был вынужден подрабатывать и перешел на вечернее отделение. Талантливого студента заметил выдающийся авиаконструктор Н.Н.Поликарпов — создатель лучших в 30-е годы советских истребителей И-15, И-153 «Чайка», И-16, которые прекрасно себя показали в Испании и на Халхин-Голе. Поликарпов первым оценил организационные способности М.Янгеля. Молодой конструктор быстро освоился в КБ и даже стал партийным секретарем. В 1938 г. ему оказали высокое доверие и на несколько месяцев отправили в Соединенные Штаты для изучения и закупки современной авиационной техники. По пути следования советская делегация побывала в Польше, Германии, Бельгии и Франции. В самой Америке, от которой у М.Янгеля, судя по его письмам, остались впечатления, сравнимые с посещением инопланетной цивилизации, перспективному специалисту предлагали остаться для постоянной работы в Амторге. Но он, как это ни странно, рвался домой — к любимому конструированию боевых самолетов. Однако на родине его уже ждали первые неприятности.
После возвращения в Москву М.Янгеля любезно принял нарком оборонной промышленности Михаил Каганович — брат всесильного члена Политбюро Л.Кагановича. Нарком обещал послать его парторгом ЦК на крупный авиазавод, что открывало широкую перспективу для дальнейшей карьеры. Тем не менее, назначение не состоялось — старший брат М.Янгеля — Константин, учитель географии, был арестован НКВД и причислен к «врагам народа». Полоса невезения началась и в конструкторском бюро Н.Н.Поликарпова, где на замену ветерану авиации И-16 пытались запустить в серию новый истребитель И-180. Сначала во время испытаний погиб легендарный ас Валерий Чкалов. За ним разбились еще два пилота. Машины упорно срывались в штопор, а комиссии специалистов никак не могли понять и установить причину. В дополнение ко всему, перед самой войной, в то время, как Н.Н.Поликарпов был за границей, из КБ ушла большая группа конструкторов во главе с Артемом Микояном — братом ближайшего соратника Сталина — Анастаса Микояна. Уже вскоре вместе с конструктором Гуревичем они начали работу над новыми самолетами семейства МиГов.
Янгель из КБ Поликарпова не ушел, но работа «не клеилась» и в дальнейшем. После начала войны ему поручили эвакуацию конструкторского бюро и завода в Казань. Время было трудное, семья терпела лишения, и Михаил Кузьмич ушел на другой завод начальником слесарно-сварочного цеха. Но там оказалось еще хуже — голодные рабочие отлынивали от работы, а попытки навести порядок наталкивались на глухое сопротивление. Разочаровавшись во всем, конструктор пытался уйти рядовым бойцом на фронт или в партизаны. На какое-то время он вернулся к Поликарпову, который безуспешно пытался доделывать истребитель И- 185. Вскоре главный конструктор тяжело заболел и летом 1944 года умер. Несколько месяцев, до января 1945- го, М.Янгель пытался найти свое место в коллективе А.Микояна, а затем перешел в КБ В.Мясищева, которое конструировало бомбардировщики. Но и здесь его поджидала неудача — через год, в феврале 1946 года, конструкторское бюро расформировали, а самому М.Янгелю предложили незначительную должность в министерстве авиационной промышленности. Не зная, как дальше быть, он подал заявление на учебу в отраслевую Академию авиапромышленности.
К тому времени семья Янгелей жила настолько трудно, что конструктору пришлось обменять американское пальто на продукты, а поношенный костюм Михаил Кузьмич собственноручно перелицевал на изнаночную сторону. Его жена, защитив кандидатскую диссертацию, по сути содержала семью из пяти человек и муж невесело шутил: не пойти ли к ней шофером?
И все же судьба самым неожиданным образом повернулась лицом к Михаилу Янгелю. Во время учебы в Академии он приглянулся кому-то из сотрудников управления руководящих кадров министерства. Опытного конструктора, защитившего дипломную работу «Расчет крыла истребителя», отрекомендовали Д.Ф.Устинову. После беседы в ЦК 39-летнего М.Янгеля, никогда до этого не занимавшегося ракетной техникой, сразу же назначили начальником отдела в конструкторском бюро С.П.Королева.
Еще в конце войны Сталин, убедившись в преимуществах немецкой реактивной авиации, приказал освободить уцелевших в ГУЛАГе специалистов этого направления, разгромленного в 1938 году. Появление ядерного оружия заставило советское руководство по-новому посмотреть и на перспективы развития ракетной техники как главного средства доставки. Перед фирмой СП Королева — НИИ ракетной техники — была поставлена задача — создание отечественного ракетного оружия, в основу которого легли немецкие разработки Фау-2. Решение проблемы требовало больших средств и привлечение широкого круга специалистов, в том числе и таких как М.Янгель, отдел которого занимался рулевыми механизмами. Работать с Королевым — жестким и требовательным — руководителем было непросто. Порой выяснение отношений, как вспоминают сотрудники ракетного института, доходило до оскорблений. Во избежание этого между ведущими специалистами, то ли в шутку, то ли всерьез, существовала договоренность — кто первый повысит голос, с того бутылка коньяка. Тем не менее друзьями Королев и Янгель не стали, а летом 1951 года последний даже подумывал о переходе в возрожденное КБ Мясищева. Но «наверху» распорядились по-другому — перспективный конструктор не только остался, но в следующем году возглавил институт.
Тем временем весной 1951 года Днепропетровский автомобильный завод приказом министра вооружений СССР Д.Ф.Устинова был преобразован в режимное предприятие по серийному производству «королевских» ракет Р-1 и Р 2. А уже черезполтора года первые ракеты днепропетровского изготовления поступили на вооружение. Следом, в мае 54-го, было создано и Особое конструкторского бюро №586 (будущее ГКБ «Южное»), которое через три месяца возглавил Михаил Янгель. Двух соперников — Королева и Янгеля — развели «по углам» и дали простор для собственного творчества и конкуренции. Дело в том, что среди советских ракетчиков уже тогда возникла дискуссия о перспективах развития ракетной техники. «Королевские» ракеты работали на неагрессивных компонентах — жидком кислороде и керосине. Сторонники нового подхода предлагали использовать двигатели на высококипящих компонентах, пусть и агрессивных, но значительно повышавших мощность ракеты. Эта идея появилась еще в НИИ ракетной техники, однако свое воплощение она нашла в Днепропетровске, благодаря коллективу под руководством В.С.Будника. С приходом М.Янгеля работа по созданию «своей» ракеты, принципиально отличающейся от королевской не только компонентами топлива, но и системой управления, развернулась полным ходом. Прежде всего главный конструктор ОКБ №586 сделал ставку на молодые кадры. На работу в Днепропетровске отбирались лучшие выпускники ведущих технических и военных вузов страны. Ветераны ГКБ «Южное» вспоминают, что средний возраст рядовых конструкторов тогда не превышал 25-26 лет. Вскоре молодое пополнение начало поступать и с днепропетровского физтеха.
Организационный талант М.Янгеля, приобретенный им в авиационных КБ, проявился и в другом. Он предложил передать экспериментальное производство, которое обычно входит в состав любого конструкторского бюро, непосредственно заводу-изготовителю. Таким образом, после завершения экспериментальной отработки ракеты едва ли не на следующий день поступали в серийное производство. Срок их прохождения «от идеи — до металла» резко сокращался.
Настоящий успех к днепропетровским конструкторам пришел уже во второй половине 50-х, когда были созданы ракеты Р 12 и Р-14 с радиусом действия в 2 и 4,5 тыс. километров. На их основе в Советском Союзе создали ракетные войска стратегического назначения, а сам М.Янгель, его заместитель В.Будник и директор завода Л.Смирнов получили звания Героев Социалистического Труда. С тех пор в Днепропетровске были прекращены работы по «королевской» тематике. За успехами своих конкурентов С.П.Королев следил ревниво и даже накануне испытаний Р-12 предсказал, что янгелевская ракета переломится в полете. Тем не менее, мэтр ракетостроения ошибся, но и сдаваться он не собирался. Состязание двух главных конструкторов завершилось трагедией на Байконуре.
Осенью 1960 года М.Янгель и его днепропетровские коллеги подготовили к испытаниям первую межконтинентальную боевую ракету Р-16. Дальность ее полета уже составляла 13 тысяч километров и она запросто «доставала» территорию Соединенных Штатов. Стоит ли говорить, что руководство СССР ждало такого оружия с нетерпением. Торопились и днепропетровцы, потому что рядом готовил к запуску свою ракету С.П.Королев, стремившийся доказать ее преимущества. Мнение военных на сей счет разделились, так что решалась не только судьба ракет, но и конструкторских коллективов. Первоначально пуск Р-16 был запланирован на 23 октября, однако в последний момент обнаружились неполадки, возникли проблемы с электрической схемой и их пытались устранить на ходу. По всем правилам, из ракетных баков следовало слить топливо и только после этого производить ремонт. Тем не менее, присутствовавший на испытаниях командующий ракетными войсками стратегического назначения маршал М.Неделин спешил отрапортовать в Москву. Он разместился в нескольких метрах от ракеты и взял ремонтные работы под личный контроль. М.Янгель возражать против этой спешки не стал. Испытатели, возившиеся с ракетой, устали, они сняли защитные блокировки и перед пуском решили вернуть в исходное положение программный токораспределитель. Эта ошибка и привела к запуску двигателя второй ступени. Огненная струя прожгла топливные баки, где находилось 160 тонн ракетного горючего. Все, кто находился на ракете и стартовой площадке, сгорели заживо: всего пострадало более ста человек. От маршала Неделина осталась только оплавленная золотая звезда. Рядом с ним погибли двое заместителей главного конструктора и четверо сотрудников ОКБ. Сам Янгель уцелел по чистой случайности — за несколько минут до аварии он отошел в укрытие покурить и вредная привычка спасла ему жизнь. Во время пожара, помогая пострадавшим, Михаил Кузьмич обжег себе руки, но шрамы остались на сердце. И хотя высокое начальство официально ни в чем его не обвиняло, сам Янгель трагедию на Байконуре, по отзывам окружающих, не мог простить себе до конца жизни.
Злополучную ракету Р-16 днепропетровские конструкторы позднее довели до ума и ее приняли на вооружение. Состязание с Королевым Янгель выиграл и конструкторское бюро «Южное» стало главным разработчиком стратегических межконтинентальных ракет. Впрочем, победа эта оказалась пирровой — через двадцать лет после смерти М.Янгеля, с окончанием гонки вооружений, производство боевых ракет в Днепропетровске было прекращено. И теперь вряд ли когда-то возобновится. Гораздо перспективней оказалась работа над спутниками и ракетоносителями, которые дали возможность конструкторскому бюро «Южное» и заводу «Южмаш» утвердиться на мировом космическом рынке. Возможно в этом, учитывая перспективу, и заключается главная заслуга Михаила Янгеля.
