Алиса Бруновна Фрейндлих родилась в потомственной актерской семье 8 декабря 1934 года в Ленинграде, в доме на Исаакиевской площади. История ее рода уходит в далекие времена царя Петра I, который когда-то выписал из Германии ее предка-стеклодува. В 1952 году Фрейндлих поступила в Ленинградский театральный институт имени А.Н. Островского. Затем был театр имени В.Ф. Комиссаржевской, где долгое время актриса играла в массовке, пока, наконец, не получила первую серьезную роль мальчика Гоги из «Человека с портфелем» в пьесе А. Файко. Далее актриса перешла в театр имени Ленсовета, который возглавлял первый муж Алисы Фрейндлих Игорь Владимиров. Там она проработала 22 года и сыграла 22 роли. Среди них Арбузовская Таня, Элиза Дулитл в «Пигмалионе», шекспировская Джульетта, Лиза в «Моем бедном Марате», Селия в «Трехгрошовой опере»... А 1977 год стал для Алисы Фрейндлих и Андрея Мягкова по- настоящему звездным: за работу в фильме «Служебный роман» они были названы лучшими актерами года. В 1981 году актрисе было присвоено звание народной артистки СССР. В 1983-м актриса уходит в Большой драматический театр к режиссеру Георгию Товстоногову, где она играет и по сей день.
8 декабря Алисе Бруновне Фрейндлих исполняется 65 лет.
— Алиса Бруновна, какие чувства вы испытываете, выходя на сцену?
— Колоссальную ответственность. Причем, чем больше интерес зрителя ко мне, тем выше ответственность соответствовать этому интересу. А иногда это даже парализует.
— Актеры в большинстве своем народ тщеславный, но в одном из интервью вы сказали, что 16 лет вам не давали играть главных ролей в кино...
— Я очень много пробовалась за свою жизнь в кино. Как правило, побеждала своих конкурентов и... не проходила. Вновь приезжала в павильоны, вновь проходила пробы и вновь получала отказы. Ведь пробоваться — не значит сниматься. Часто режиссеры выносили вердикт — «нефотогенична».
— А как же фильм «Служебный роман», который, как однажды признался Эльдар Рязанов, не мог быть снят без вашего в нем участия?..
— Наверное, нужно было получить Госпремию, чтобы такой режиссер, как Рязанов, захотел меня снимать в своей картине. Окрыленный успехом «Иронии судьбы», он захотел снять еще один добрый фильм про любовь. Тем более, что уже существовала и подходящая пьеса «Сослуживцы», написанная Рязановым и Брагинским еще в 1970 году. Рязанов отправил мне в Ленинград пьесу с предложением «руки и сердца», то есть с просьбой сыграть в его новом фильме главную роль без всяких проб. И я согласилась.
— А что кинематограф вам предлагает сегодня?
— После картины Юрия Соломина «Охота» мне ничего не предлагали. Во всяком случае, ничего хорошего...
— В семейной жизни вы были лидером?
— Не сказала бы, что я лидировала. Во всяком случае, что касается первого брака с Игорем Владимировым, то мы делали одно дело и были страшно поглощены им. Но у него наступила пора творческого топтания на месте и не лучшее время режиссерской жизни, а не делать новых работ невозможно для актера — эта остановка означает творческую смерть.
— А второй брак с актером Театра имени Ленсовета Юрием Соловьевым...
— Мой второй муж был талантливым актером- самоучкой. Так как он ничего не заканчивал, то у него была масса проблем, хотя он очень одаренный человек. И вот то обстоятельство, что у меня всегда было все в порядке, а у него всегда не в порядке, очень действовало на наши отношения. Когда мы поняли, что стрессов больше, чем в состоянии выдержать организм, мы очень дружно разошлись...
— Испытываете ли вы необходимость в награде зрительного зала за свою игру?
— Многие актеры считают показателем хорошей игры аплодисменты. Для меня же важна тишина. Если зритель замолчит вместе со мной в одно мгновение, и эта тишина будет стоять столько, сколько я захочу — вот тогда я понимаю, что владею залом. Для меня тишина — самая драгоценная реакция зрителей.
— У вас есть роль, о которой вы мечтаете всю жизнь?
— Моя вечная тоска по несостоявшейся роли связана с булгаковской Маргаритой, которую в былые времена играть было нельзя. Сейчас уже можно, но я не могу ее сыграть по возрасту. Я могу бесконечно читать роман «Мастер и Маргарита», и никогда не насыщаюсь им. Это мистика какая-то.
— Что бы вы хотели убрать в отношениях между людьми?
— Скорее всего, я бы начала с того, что убрала бы зависть. Потому что она рождает очень много пороков: вором можно стать от зависти, предателем — от зависти, лжецом — от зависти, трусом — от зависти. В конце концов, революция — от зависти. Это ключевой человеческий порок, который порождает очень много других человеческих пороков.
— Вы ощущаете себя счастливым человеком?
— Счастье — это ведь субстанция преходящая, поэтому безостановочного счастья не бывает. Например, я счастлива, что у меня есть дочь Варвара — мой единственный клубочек привязанностей, в котором сосредоточена вся моя жизнь, мои внуки. Знаете, в былые времена были неосвобожденные парторги, а я неосвобожденная мама и бабушка. А вот в личной жизни я, к сожалению, несчастлива. Я не хочу сказать, что у меня совсем не было счастья, были, конечно, и счастливые годы. Но все, в конце концов, разбивалось о мою занятость.
— Вы самостоятельная женщина?
— Безусловно. А мужчины, как известно, не приемлют женщину, которая отстаивает свою самостоятельность. Этот диссонанс, возникающий в семье, неизбежно разрушает ее.
— Один великий человек советовал полюбить сначала себя, а потом уже других. У вас это получилось?
— Да, это был еще Иисус Христос. Я к себе отношусь неоднозначно, иногда я себя ненавижу, и это дает мне импульс что-то преобразовать в себе. А ведь это тоже делается из любви к себе.
