В ночь на Андрея в Музее Ивана Гончара яблоку негде было упасть — Центр народной культуры отмечал свой полувековой юбилей. Отмечал разнообразно и громко: открытием выставки, основанием Этноклуба и проведением этнодиско под руководством Олега Скрыпки.
«О юбилейной дате узнали из архивных материалов недавно, — рассказывает директор Центра и сын подвижника Петр Гончар. — Припоминаю, мы переехали в новый дом в 1960-м. Мне казалось, что это и было началом. Но оказалось, что именно 15 ноября 1959 года отец считал днем основания музея — тогда в доме появились первые экспонаты». Сначала Иван Макарович коллекционировал их для себя. Но, посетив разные музеи, в которых было показано только классовое неравенство, понял, что собранные им вещи, которые часто считали хламом или пережитками прошлого, — живые энергетические свидетели того, что украинцы — нация с древней богатой культурой. Так и образовался в хате Гончара «общественный музей» — как его называли люди и куда они приносили одежду, вышивки, посуду, книги, принадлежащие их роду. Это была неискаженная органическая Украина в миниатюре. Создать настоящий музей, куда бы свободно могли приходить посетители, было делом жизни Ивана Гончара! «Речь шла об индивидуальных усилиях фанатично преданного культуре энтузиаста в борьбе со стихией уничтожения — писал когда-то в своей статье, к сожалению, покойный уже Роман Корогодский.
— Иван Макарович был сам себе, как на сегодняшний день, министром по чрезвычайным ситуациям в пору, когда коммунисты накликали все стихийные бедствия на беззащитную украинскую народную культуру; из огня, наводнения, снегопада выхватывал и спасал, что только мог. И немало спас. И сохранил для потомков. Сам один! Без помощи Общества охраны памятников истории и культуры. Задолго до образования самого Общества. Без помощи очень творческих союзов. Без помощи октябрят, пионеров и комсомольцев, которых обучали атеисты и которых учили быть атеистами. В 1970 году был свидетелем, как молодые люди (наверное, комсомольцы!) оскверняли церковь в селе Чайки на Богуславщине, церковь, которая сохранила роспись по матице (балке), — это уже было редчайшее художественное явление. Иван Макарович Гончар был «І один у полі воїн», о котором очень творческие союзы не смогли написать ни «Повести о настоящем человеке», ни романа «Смерть у Києві». Но фильм все-таки сняли. И запретили!»
Праздничная выставка, в частности, включает в себя экспозицию, в основе которой — исторические материалы о создании музея: фрагменты дневников Ивана Макаровича, фото и карты из его путешествий по Украине, копии из обращений к руководящим органам власти, копии записей из книги отзывов, которые составляют 12 (!) томов. «Єси ти сам — з собою врівень/один — на сотні поколінь — / високим гнівом богорівен,/хоч, може, не ріка, а рінь, важка занадто», — написал Василь Стус 19 декабря 1969 года. А дальше приписка: «Это псалмы о Костомарове. А Вам (Ивану Гончару. — Ред.) — еще раз спасибо! Потому что — «Єси ти сам — з собою в рівень».
Традиционная на фестивале «Країна мрій» аллея мастеров была «разбросана» повсюду и напоминала предрождественскую мини-ярмарку. Это был такой своєобразный «аперитив» к этнодиско. Маленькую елку украсили плетеными из соломы и перевязанными красной лентой лошадками, мельницами, плетнями, ангелами и колокольчиками. Минимальное сочетание цветов — зеленого, желтого и красного — выглядело очень стильно. Выяснилось, так издавна украинцы украшали новогоднее дерево, потому что каждое из украшений что-то символизирует. Конек — пожелание быть на коне, то есть успеха, говоря современным языком; мельница — чтобы все перемалывалось и была мука, иначе говоря, — благосостояние, плетень — быть защищенным, звон — хорошей вести в хату, и ангел — ангел-хранитель. И, в конце концов, лента — значит долгую жизнь, а красный цвет — солнце. Позже в городах елку «одевали» в «малеванки». По словам мастерицы Натальи Билоус, есть разные виды орнаментируемых яиц: крапанки, писанки, крашанки, малеванки. Последние делались при монастырях и мастерских. На них изображались не традиционно писанковые символы, а разные сюжетные композиции — религиозные и светские. И только впоследствии начали производить стеклянные новогодние шарики.
«37 лет назад я впервые побывала в Музее Ивана Гончара, — вспоминает Валентина Бердник. — Это было на Пасху. Нас со знакомым сразу пригласили к столу, после чего хозяин показал свою коллекцию древностей. Можно сказать, что с тех пор стала на путь украинского духовного поиска. А затем, когда вышла замуж за Олеся Бердника, уже вдвоем гостили там. Музей был пристанищем для нас всех. Он давал ощущение земли под ногами. Ощущение общества. И лишал страха, мол, ты один. Ведь, имея страх, человек может испугаться и даже сломаться. Это прекрасно, что в настоящее время музей ищет новые формы жизнедеятельности. Радует, что удалось объединить усилия с Олегом Скрыпкой. Потому что у Олега — невероятно мощная притягательная энергетика. А теперь, как мне кажется, молодые люди именно в поиске новой энергии, а она базируется на наших старых традициях».
Новой формой работы музея стало, в частности, основание Этноклуба — для сторонников традиционной украинской культуры, следующее событие в жизни которого состоится уже на св. Николая. (Подробнее — на сайте www.ethnoclub.com.ua).
Хоть вечер и подходил к концу, но сходилось все больше людей. С мороза. Розовощекие. Они громко здоровались, братались и с порога начинали разговоры. О бизнесе, новогодних праздниках и выборах. Это немного напоминало сценки из украинской классики, в частности, из «Назара Стодолі» Тараса Шевченко. Старшее поколение подпевало знаменитому хору «Гомін», среднее — стало активным участником ярмарки, а младшее — водило Калиту, ухаживало друг за другом и забавлялось под этнодиско Олега Скрыпки. Очевидно, Иван Гончар мечтал о том, чтобы его музей был живым. Чтобы под своей крышей он собирал и объединял разные поколения. И чтобы у этих поколений было понимание, что они наследники большого наследия!
