25 июля в западных районах Украины было объявлено штормовое предупреждение, и природа не замедлила подтвердить прогноз. В тот же день в Славском начался заранее запланированный рок- фестиваль. Несколько дней в горном поселке спорили между собой две стихии: рок- музыка и вода, которая пыталась выйти из берегов.
В ПЛЕНУ ДВУХ СТИХИЙ
Рок сопровождал нас повсюду: он гремел в громе и молнии, барабанил тяжелыми каплями дождя, отдавался глухими ритмами любви в соседней палатке, ревел во взбудораженной, перегруженной наводнением воде...
А вода была везде: она хлюпала в кроссовках, подмачивала спальные мешки рок-фанатов, запруживала усадьбы местных жителей, угрожая ворваться и в их жилища, проникала в мысли, навевая подсознательное «воспоминание» о Всемирном потопе... Небесный кран открывался неожиданно и так же неожиданно замолкал. В коротких паузах между ливнями под бурные аплодисменты и радостные приветствия рок-фанов на небесную сцену пыталось пробиться солнышко, но его сразу потеснила свинцовая толща облаков.
Водная стихия захватила Галичину, Буковину, Тернопольщину... Горные потоки превращались в разозленных фурий, которые несли свои воды к подножию гор, пытаясь выйти из своих русел и снести на своем пути поселения горцев, палатки гостей рок-феста, размыть дороги и уничтожить электрификацию и всю цивилизацию заодно.
Бунт природы перекликался с ритмами музыки бунта (как называли рок в начале его мощной поступи 60—70-х), которая давно преодолела границы, объединив молодежь всех стран куда лучше, чем интернационал. В Славское съехались такие известные в мировом рок-пространстве группы, как FARBEN LEHRE (Польша), MAMASWEED (Германия), GIRI (Швеция), 100 C (Чехия), La SKARNEMURTA (Италия), THE UKRAINIANS (Великобритания), Direct-t (Турция). Не отставали от них и украинские группы: Виктор Морозов и группа «Мертвий півень» (Львов), CHILIBOMBERS (Херсон), «Пропала грамота» (Каменец-Подольский), «Файно» (Львов), Green silence (Львов).
Однако и те, о существовании которых широкая общественность до сих пор и не слышала, поразили своей самобытностью и высоким уровнем музыки.
Невольно приходило в голову: и кто так целенаправленно калечит вкус и слух массового украинского зрителя (слушателя), навязывая с телевизора одни и те же лица-маски, которые тошнотворно признаются в любви своему потребителю и предлагают одну и ту же надоедливую примитивную жвачку... А здесь никто не кричал «где ваши руки» и «мы любим вас» — вот за что народ слушает рок — за отсутствие фальши, кощунства и осточертевшей тиражируемой гламурности.
Английский, русский, украинский языки прорывались сквозь весьма не примитивную оранжировку добротных рок-баллад и нержавеющего металла, — но преобладал таки украинский язык! Украинский рок вышел из берегов примитивного подражания, и его вяжущий, самобытный саунд трогал за живое, пробуждал тонкое, интимное сродство с тем духом, которого не одолело столетнее блуждание по бездорожью истории (вот как формируется патриотизм молодых!).
Но все эти пафосные размышления смывал ливень. Напоенная чрезмерными осадками река Опир по примеру своей далекой сестры Хуанхе, которая с необузданным упрямством затапливает Китай, все громче напоминала о себе. Гремучая вода «желтой реки» становилась более коричневой, более опасной. Она несла разрушения и смерть, которые проносились мимо Славского, и наносила свои движущие удары где- то далеко от нашего праздника. А молодежь, вдали от интернет-сети и телевизоров, пребывала в счастливом неведении о первых жертвах разозленной стихии.
Беспечная и раскрепощенная публика (хиппи? панки? рокеры? готы? неформалы? — нужное подчеркнуть) делала свой вызов силам природы. «Что может быть лучше непогоды?» Они «отрывались» под хеви-метел в безумном танце на площадке у сцены, которая превратилась в сплошное болото. «Господа, не забрызгайте грязью технику. Это очень дорого!» — вежливо звучало со сцены. А вот о предупреждении в отношении возможных последствий непрекращающегося дождя если и объявляли, то довольно незаметно.
Тем временем вода превращалась в настоящее оружие массового поражения. Порабощенная и искалеченная человеком природа восстала и стремилась наказать любого из этих надоедливых гомо сапиенсов. По законам экологического баланса, за вырубленные олигархами пихты и буки на склонах гор должен кто-то поплатиться. Кстати, рок-фест не обошел экологической тематики: постарались совестливые и настойчивые активисты из Национального экоцентра. Поэтому кто имел желание — почитал на стендах и о полиэтиленовых пакетах, которые так хорошо было бы заменить полотняными, и о том, что уничтожать лес — все равно что рубить сук, на котором сидишь...
Эх, эти бы слова, да в другие уши, но в принудительном, судебном порядке. «Мести хочу!» — вот о чем ревела негодующая карпатская вода.
ДЕЛО СПАСЕНИЯ УТОПАЮЩИХ В РУКАХ САМИХ УТОПАЮЩИХ
Музыка не стихала и ночью. Стихия также. Они слились в одну какофонию, с которой вдруг выделились тревожные нотки. Мужские голоса настойчиво выкрикивали об опасности затопления. Но убаюканный рок-ритмами палаточный лагерь сквозь глубокий сон воспринял наконец только краткое и убийственное слово «цунами». Кое-кому, правда, это напоминало неуместную и несвоевременную шутку. Однако под карематом (это не матерное слово, а такой коврик, который стелят на пол палатки) уже хлюпала вода. Спальные мешки отсырели и потеряли свою функцию согревания.
Началась ли в лагере паника? Нисколько. Под ритмы тяжелого металла можно было бы идти и в атаку. Пока что атаковал холодный дождь. Он сек по полунагим телам (натянули впопыхах, что под руку попало) еще сонных обитателей палаток. О неспешном сборе вещей в рюкзак нечего было и думать, ведь в палатке было темно, хоть глаз выколи. На улице — также. В сплошной темноте невозможно было разглядеть на самом ли деле та вода уже рядом. А вдруг она действительно вот-вот догонит и смоет нас, как те песчинки. Щекотно, адреналиново, роково! Берем палатку за четыре конца и босиком, хлюпая по косточки в грязи, несем палатку из лагеря. Боимся одного: только не упасть бы в грязь лицом, не уронить бы палатку. Эх, и чего стоит человек без обычных бытовых вещей: сухой одежды, зубной щетки, мобильника, паспорта, кошелька с бумажками... Выходим на дорогу. Босые ноги ощущают каждый камешек. Терпим. Хохочем. Шутим. Хотя юмор получается черный, как ночь, наподобие «а если бы еще кто подгонял дулом в спину?» Так срабатывает родовая память украинца в экстремальной ситуации. Поэтому наше приключение кажется едва ли не подарком судьбы. Мы живы и здоровы, а это самое главное.
Однако в отношении здоровья возникают некоторые опасения. Когда, как к острову, «доплыли» к местной школе, оказалось, что в спасенной палатке нет ни одной сухой одежки. Сначала обалдело смотрели друг на друга, промокшие до костей, одетые в какое-то неглиже, дрожащие от холода. Кто-то сочувственно налил нам на трех стакан кипятка, куда мы бросили пакетик влажного чая. А дальше? Где бы еще взять немного тепла? Оказывается, нам еще и повезло. Большинство беженцев палаточного городка в школе не поместилось. Люди теснились на вокзале, кое-кто остался под открытым небом, наполненного холодным противным дождем. И куда делась доброжелательность организаторов рок-феста, перегруженного рекламами всяких коммерческих брендов? Неужели же не слышали о штормовом предупреждении? Неужели трудно было бы предвидеть такое массовое намокание народа. И где оно, это хваленое украинское милосердие? Эх, гуманоиды... Неизвестно, что было бы с нашими не закаленными телами к утру, если бы не появление доброго волшебника (таки действительно, украинское милосердие кое-где еще уцелело!). Перед нами появился крепкий дедушка, загоревший, доброжелательный, голубоглазый. Он посмотрел на нас весело, по-отцовски и представился директором школы. По чертикам в его безгранично спокойных глазах видно было, что он шутит. А через несколько минут у каждого из нас на плечах оказалось пальто по моде эпохи развитого социализма. Выглядели мы в них суперконцептуально! Вот она, главная функция одежды: согреть и прикрыть наготу. Так постигаешь смысл жизни! А то живешь, как у Бога за пазухой, крутишься каждый утро перед зеркалом, выбирая одежду в тон по законам колористики... Вот такой экзамен нам, изнеженным. Неизвестно, как бы мы прошли это испытание, если бы не этот добрый человек, который (и это без преувеличения) спас нам здоровье... А что касается жизни? Бог миловал Славское.
ГОРЬКИЕ ИТОГИ СТИХИЙНОГО БЕДСТВИЯ
Тогда мы еще не знали, что от наводнения в западных областях Украины погибло более 30 человек. На территории Львовской, Закарпатской, Тернопольской, Черновицкой и Ивано-Франковской, Винницкой областей подтоплено 40 тыс. 601 жилой дом и 33 тыс. 882 га сельскохозяйственных угодий, повреждены 360 автомобильных и 561 пешеходный мост, размыто 680,61 км автомобильных дорог, обесточено 185 населенных пунктов.
