На новый фильм Стивена Долдри «Чтец» критика и зрители обратили внимание из-за двух, как бывает в таких случаях, внехудожественных факторов: щекотливой темы ответственности за Холокост и присуждения «Оскара» за лучшее исполнение главной женской роли Кейт Уинслет. Анализировать именно эти моменты — значит перейти от кинематографии к политике; однако уже самого сюжета, основывающегося на книге Бернгарда Шлинка, вполне достаточно, чтобы, говоря об искусстве, высказываться и о политике.
Стивен Долдри известен киевскому киносообществу: именно гран-при нашего фестиваля «Молодость» в 2000 году стал одной из первых наград, которые получил «Билли Элиот» — блестящий полнометражный дебют британского режиссера. В 2002-м Долдри подтвердил статус многообещающего автора, выпустив полубиографическую драму о классике современной литературы Вирджинии Вульф «Часы»; интересно, что исполнительница главной роли Николь Кидман также получила «Оскар».
Новый фильм является американо-немецкой копродукцией. Ударение здесь нужно делать именно на заокеанской составляющей: герои разговаривают на английском, а по стилистике и подбору исполнителей-звезд это типично мейнстримное произведение. Фабула «Чтеца» охватывает почти сорок лет послевоенной истории Германии, от 1958 до 1995 года. В 1958-м в Берлине подросток по имени Майкл Берг (Девид Кросс) случайно встречает красавицу Ханну (Кейт Уинслет), которая старше него. Их связь развивается в тайне, и хозяйкой положения в нем является Ханна. Среди всего прочего, она просит Майкла читать ей вслух, и он с удовольствием выполняет ее прихоти. Отношения обрываются именно ею, так же неожиданно и без объяснений, как и начались. Майкл узнает правду о своей первой любви лишь через восемь лет, когда в качестве стажера юридической школы оказывается на процессе над нацистскими преступниками — охранниками лагерей смерти. Ханна была одной из них: она решала, кому отправиться в газовые камеры. Именно в этот миг его жизнь ломается окончательно, и судьба героя определяется этим надломом.
Здесь, по сути, две жертвы, и в определенном смысле обе невиновны, но очень по-разному: Майкл является еще фактически ребенком со всеми соответствующими последствиями, а Ханна просто имеет хрустально невозмутимую совесть. Она действительно не может понять, в чем ее обвиняют, для нее работа охранником — то же самое, что и работа на заводе, но это ужасающая невинность — полный паралич совести, к которому стремились нацисты, тот самый сон ума, что порождает ужаснейших чудовищ. История кино уже знала фильм о болезненных отношениях между нацистским палачом (не важно, бывшим или действующим) и (потенциальной) жертвой: скандальный и безусловно культовый «Ночной портье» Лилианы Кавани (1974 г.). Неизвестно, осознавали ли авторы «Чтеца» эту параллель; в любом случае, текст Шлинка предоставлял постановщику довольно широкий круг возможностей. Можно было бы, например, обыграть сюжеты или героев тех книг, которые Майкл читает Ханне, или исследовать неминуемые отношения власти и подчинения, которые очевидно должны были возникнуть в такой паре; не исключались темы искупления, неотвратимой судьбы или любви превыше всего... Однако Долдри оставил этот потенциал незадействованным, сведя все к банальной мелодраме. Кино знало немало несчастных женщин и несчастных мужчин — а вот в высоком смысле слова трагических героев можно пересчитать на пальцах. Возможно, для этого необходимы другие исполнители: Ральф Файнс, играющий взрослого Майкла, — прекрасный актер, однако своих возможностей полностью здесь не раскрывает, что же касается Уинслет, то мелодрама — это ее предел, и ничего серьезнее она при всем желании сыграть не в состоянии. В целом «Чтец» — слишком расслабленное, слишком доброжелательное кино.
Долдри всегда интересовал человек во времени. Так было и в «Билле Элиоте» — типичном романе воспитания и взросления, и в «Часах» — утонченном изучении соревнования между Хроносом и человеческим гением. На этот раз материя времени не уступила.
