На канале ICTV начался премьерный показ многосерийного телефильма «Смерть шпионам-2» (производство компании «Стар-медиа»), в котором одну из главных ролей сыграл известный артист из Беларуси Владимир Гостюхин. С актером мы встретились на Международном фестивале «Славянский базар в Витебске». Хотя при желании Владимира Гостюхина можно застать и в Киеве, и в Москве, куда его часто приглашают для работы в новых кинопроектах. За почти сорокалетнюю творческую жизнь Гостюхин сыграл более 70 ролей в фильмах, снятых на киностудиях многих стран. Он запомнился зрителям по лентам «Восхождение», «Охота на лис», «Берег», «В поисках капитана Гранта», «Смиренное кладбище», «Урга»... К этому добавьте десятки работ в телесериалах, среди которых на первом месте по всенародной любви стоят, конечно же, «Дальнобойщики». А начиналось все так...
ВОЕННЫХ ЧУВСТВУЮ ДУШОЙ
— Однажды на спектакль «Неизвестный солдат» в Московский театр советской армии, где я играл главную роль, пришла второй режиссер киностудии «Мосфильм», — рассказывает Владимир Гостюхин. — Видимо, ей понравилась моя работа, потому что вскоре меня утвердили на роль Алексея Красильникова в сериале «Хождение по мукам». Психологический рисунок роли был крайне сложным. Да и опыта работы в кино у меня тогда практически не было. Но со своей задачей я все-таки справился, и это открыло дорогу к серьезным работам в кинематографе.
Следующей знаковой картиной стало «Восхождение» режиссера Ларисы Шепитько, где я играл роль предателя Рыбака. Кстати, я был 21-м кандидатом на эту роль. Непросто дался всей съемочной группе этот фильм. Слишком высока была планка, которую ставила перед нами талантливейшая Лариса Шепитько, которая, к сожалению, рано ушла из жизни. Лариса была человеком, близким мне по духу. Как она говорила, одной группы крови. Пустоту после ее ухода я ощущаю до сих пор.
— Удовлетворяют ли вас современные фильмы о Второй мировой войне?
— К сожалению, их уровень в большинстве своем оставляет желать лучшего. «Штрафбат», я считаю, — сплошная неправда, такое ощущение, будто фашиста победили штрафники и полублатные люди. А войну ведь выиграл простой крестьянин — белорусский, украинский, русский... на своем горбу вынес все тяготы военного лихолетья. Наверное, чтобы доподлинно живописать в кинематографе победу, в кино еще должен прийти новый Сергей Бондарчук, который сможет создать киноэпопею на уровне «Войны и мира». То, что людям нужны такие фильмы, я почувствовал во время концертов. Вместе с коллективом «Чистый голос» мы сделали программу «На войне — как на войне». Они поют песни военных лет, а я читаю стихи Твардовского и Симонова. Мы чувствуем удивительное единение душ со зрителем. После этих концертов у людей в глазах стоят слезы, а лица светлеют.
— Какое место в списке фильмов о войне занимает телесериал «Смерш-2»?
— Создатели — автор сценария Марк Гресь и режиссер Анна Гресь — снимали военно-шпионский детектив. Закрученный сюжет держит в напряжении зрителя. Моя роль оказалась очень сложной в психологическом плане. Я играю начальника комендатуры Рымакова — человека страшной судьбы, который во время войны был вынужден испытать на себе и предательство, и отравление, и операцию по чистке памяти, и алкоголизм, и психушку... Мне интересна эта роль, хотя, конечно, она очень сложная — требует огромного расхода энергии...
— У вас типаж настоящего военного. Откуда черпали детали для достоверности образа? Вы ведь к армии отношение не имеете.
— Как это не имею? После окончания Государственного института театрального искусства имени Анатолия Луначарского меня призвали на службу в армию. Так я оказался в прославленной гвардейской Таманской дивизии под Москвой. Сначала служил мотострелком, затем меня перевели в разведроту. Я был полноценным солдатом: получил десять суток отпуска как отличник боевой и политической подготовки (это считалось самым большим поощрением для солдата срочной службы), и на «губе» сидел за то, что ослушался приказа офицера и продолжал репетиции вокально-инструментального ансамбля.
Сейчас вот молодежь все больше пытается «откосить» от службы, мне же ребята без армейской школы кажутся какими-то ущербными. В моей жизни армия сыграла положительную роль. Я ни капли не сожалел и не сожалею о годах, проведенных в военной форме, часто их вспоминаю, открыто горжусь солдатским прошлым. В институте на последних курсах немного разболтался. А после того как погибла в автомобильной катастрофе мама, начал выпивать. В армии все изменилось. Уже в конце службы стал отличником боевой и политической подготовки. У меня были великолепная строевая, я хорошо стрелял из автомата, пулемета. В характере появилось больше ответственности. И физически я окреп и возмужал. Военных я чувствую душой. И когда представляется случай играть их — проблем не возникает, я быстро вхожу в роль.
— Прекрасная физическая форма — это результат все тех же спортивных нагрузок, к которым вас приучила армии?
— Секреты моей физической формы — баня, сон и природа. Еще посоветую не переедать. Попробуйте — и будете чувствовать себя всегда на 30.
БЕЛАРУСЬ — ВТОРАЯ РОДИНА
— Вы недавно снялись в белорусско-российском фильме «Око за око» Геннадия Полоки. Какова судьба фильма?
— Это очень мучительный, горький для меня вопрос. Работу над фильмом остановили, когда 80% материала было отснято. Фильм был оклеветан. Но мы все же закончили съемки. Правда, возникла другая проблема — компания продюсера с российской стороны разорилась. Сейчас изыскиваются средства, чтобы довести фильм до конца. Три международных фестиваля подали заявки на фильм. Я считаю, что это очень крупное, сложное, интересное, глубоко человечное произведение по повести Бориса Лавренева «Седьмой спутник». В моей судьбе еще не было более драматичной картины, речь в ней идет о событиях 1918 года, о сложных отношениях главных героев, оказавшихся по разные стороны баррикад. На мой взгляд, это одна из лучших картин Геннадия Полоки, судьба которого уникальна. В 60-е годы режиссер попал в списки неблагонадежных и долгое время писал сценарии для других. Тогда ему и предложили доработать сценарий фильма «Республика ШКИД». Когда сценарий был готов, вспомнили, что у Полоки режиссерское образование, и поручили ему снять картину. Трудно представить теперь кинематограф без работ этого режиссера.
— Нового фильма Полоки ждет и украинский зритель. Ведь российское, белорусское кино ближе и понятнее нам, чем американские боевики.
— Этого зарубежного «добра» наш зритель уже наелся. Но, к сожалению, отечественный кинематограф за годы бездействия утратил многое. Картины зачастую подражательны, потеряны многие традиции лучшего советского кино. Да, во времена бывшего СССР были фильмы всякие, но были и шедевры! Было замечательное, человеческое кино, высокого уровня режиссуры, актерского исполнения, операторской техники. А современный кинематограф во многом не удовлетворяет меня в идейном содержании, он потерял ту простоту и человечность лучших советских картин. Истории придуманные, подчас вымученные, какое-то грубое смакование пороков человеческих. Много элементов разложения, а не позитивного человеческого начала.
— Владимир Васильевич, вас считают своим и в России, и в Беларуси. А кем вы сами себя ощущаете — россиянином, имеющим корни в Беларуси, или белорусом, работающим в России?
— Я родился в России, в Екатеринбурге, родители у меня похоронены там. Мои отец и мама стояли у истоков создания Уральского народного хора. Отец отыскивал людей, которые помнили старинные народные песни. Мама играла в спектаклях в Доме культуры, хорошо пела, любовь к песне передала и мне. Я бы сказал, что Екатеринбург — это кузница кадров, из этого города вышло много замечательных художников. Это столица Урала, когда-то — суровый край, но сейчас там в январе может идти дождь. Я люблю этот город, у меня там друзья.
Беларусь — моя вторая родина. Предки моей матери — из Витебской губернии. Я очень люблю в Витебской области Голубые озера, под Лынтупами. Это место напоминает Урал — такая же необычайной красоты природа. Для меня обе страны одинаково дороги. Я себя чувствую гражданином обеих стран. Да и в Украине, где я часто снимаюсь, я себя иностранцем не ощущаю.
