Сегодня у нас очередная встреча с Владимиром Казаневским, художником-карикатуристом с мировой известностью. На этот раз он расскажет о своей ипостаси путешественника, ведь он побывал в десятках стран и на разных континентах. Его можно назвать даже туристом-карикатуристом. Как ему это удалось? За чей счет? Спокойно, спокойно, не будем торопить события. Сейчас Владимир без спешки, обстоятельно (но не без иронии) ответит на все мои и ваши вопросы.
«ПОСЛЕ МЕСТНОЙ ДРАКИ НА КАНАРАХ НА МЕНЯ НАИБОЛЬШЕЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ ПРОИЗВЕЛ ВУЛКАН»
— Поскольку я в данный момент представляю рубрику нашей газеты «Тайм-аут», я вправе поинтересоваться, как вы, художники, отдыхаете?
— Вот, сейчас отвалился от стола и отдыхаю.
— Тогда переформулируем: какой вид отдыха может позволить себе известнейший и успешный украинский художник-карикатурист?
— Смотря что понимать под словом «успешный»?
— То, что под этим словом понимается во всем мире: слава и деньги.
— Что касается славы, я успешный карикатурист. А что касается денег — вряд ли. Концы с концами приходится сводить.
— А как тогда приходится украинским начинающим карикатуристам?
— Начинающим сейчас особенно тяжело. Надо быть диким фанатом, чтобы заниматься этим ремеслом. А чтобы выйти на хороший профессиональный уровень нужно потратить несколько лет. Посему у нас молодых карикатуристов раз-два и обчелся. Лукьянченко из Киева и Локтев из Запорожья.
— Откуда же появились твои географические возможности: так активно поколесить по матушке- Земле?
— Мои географические возможности действительно оказались почти безграничными. Диапазон — шире не придумаешь: Гавайские острова, Канарские острова, Америка, Япония, Европа. Но все это командировки, а не турпоездки. Призы я получал в 27 странах, и более чем в двадцать ездил за ними сам. Если приз приличный, одалживаешь деньги и покупаешь билет. Но зачастую организаторы оплачивают и дорогу.
— А не было так: одолжил денег, приезжаешь, а там тебя «кинули»?
— К счастью, не было. Бывает иначе: приглашают приехать получить приз, а если не приехал — приз «исчезает».
— Они делают вид, что обиделись?
— Вроде того. Они думают: здорово, что не приехал — можно зажать. Этим отличаются наши братья-славяне: югославы, болгары... Поляки уже пунктуальнее. Видимо, соседство с Германией дисциплинирует.
— Расскажи тот легендарный случай, когда ты выиграл чуть ли не квартиру.
— Действительно, я получил весьма приличную премию в 1990 году — 14 тысяч долларов. За победу на конкурсе самой тиражной газеты мира (у нее более 20 миллионов читателей) — «Иомиури Шимбун». Японцы — люди богатые и проводят ежегодно конкурс карикатур. Призовой фонд до 50 тысяч долларов. Я выиграл престижный приз имени японского карикатуриста Хидезо Кондо. Это было еще при СССР. Меня приглашали в корреспондентский пункт в Москве этой японской газеты, угощали сакэ, брали интервью.
— Советская система не отобрала валюту, как это было раньше. Вроде официального грабежа гроссмейстеров, теннисистов и т.п.?
— Нет. Время было уже переходным. Но с другой стороны, Внешэкономбанк, где мне выдали эту сумму, затем просто закрыл счета. Поэтому последующие его клиенты ничего не получали... На эти деньги я купил квартиру.
— Неплохо было бы получать такую прибавку ежегодно.
— Японцы после этого почему-то перестали меня любить — больше у них ничего не выигрывал. Зато на Канарах я получил 8 тысяч...
— Как человек, который объездил много стран, расскажи о чем- нибудь наиболее экзотическом или забавном. Задорнов острил раньше, что нашему человеку нельзя сразу кидаться в Штаты, ему нужно постепенно привыкать к загранице: Монголия, Болгария, Германия.
— В этом плане я почти следовал совету Задорнова. Сначала съездил в ГДР, в Берлин. А потом сразу пошли: Гавайские острова, Англия, Бельгия.
— Расскажи все-таки про Гавайские острова. Наши бедные соотечественники (в отличие от богатых) о них много слышали, но не видели ничего, кроме проспектов.
— Гавайские острова — это все- равно как бы составляющая США. Там с одной стороны буйная природа и местные аборигены-полинезийцы, но с другой — абсолютно американский сервис. Дороги подсвечивают ночью и т. д. Поэтому мне больше понравились Канары, принадлежащие Испании. Они менее подвержены влиянию индустриальной цивилизации.
— Там что, деревянные туалеты, как у нас?
— Туалеты не деревянные, но, например, базары очень смахивают на наши. А если взять природу в чистом виде: океан, берег, скалы, то, честно говоря — Крым мне милее.
— Ну вот, опять пошел патриотизм! Ты экзотики дай нашим читателям, экзотики! Природа же Крыма победнее, чем тропическая?
— Крымские ботанические сады, которые выходят на берег, думаю, не уступают тропикам. А в тропической природе немного заманчивого — через чащу без мачете не продерешься. На Гаваях выйдешь на какую-нибудь полянку — трава по пояс. Но ты постепенно на нее взбираешься и вдруг начинаешь ощущать, что ты идешь не по земле, а по траве. Она пружинит под твоими ногами!
— Вот эта деталь уже греет...
— Вторая «греющая»деталь — кокосы падают прямо с пальм на голову... А вообще о Гаваях у меня более пресное впечатление, чем о Канарах, потому, что пригласил туда университет мормонов. По их убеждениям совершенно нельзя пить. Даже чай. Запрещен любой тонизирующий напиток. Там проходил семинар о юморе.
— Представляю, с каким грустным настроением ты там выступал...
— Вот-вот. Канары — другое дело. Только приехал туда — сразу на драку нарвался. Прямо как в кино: мобилки летят в стороны, все как полагается.
— Так это наши там дрались?
— Местные. В девять утра выхожу из гостиницы в городе Санта-Круз- де-Тенерифе и вижу: огромный красивый испанец с тоненькими усиками, в красной рубашке, с золотой цепью, следует за двумя невысокими джентльменами в костюмах стального цвета. У одного из них дипломат. Испанец, темпераментно жестикулируя, ругается. Наконец он хватает одного из этих джентльменов. Тот флегматично ставит дипломат и несколькими приемами карате красавца-гиганта укладывает на тротуар.
— То есть со стороны это выглядело, как коррида: бык и тореадор?
— Похоже. Несколько точных движений — и в одну сторону летит цепь, в другую — мобилка. Еще чуть-чуть и усы бы полетели.
— Обычно, кто видел (или участвовал) наши драки, всегда подчеркивают отсутствие эстетики. Мол, безобразная сцена и больше ничего.
— А здесь — прекрасный эпизод для боевика. После драки на этом канарском острове Тенерифе, на меня наибольшее впечатление произвел вулкан Тэйде. Весь остров собственно и есть вулкан, и его центр — колоссальный, в десятки километров, кратер. Он рыжего цвета.
— Вроде как берега озер возле Кривого Рога, где вместо песка — выбросы медного купороса. Только там искусственная плавильня, а вулкан — естественная...
— Вот-вот. А на дне этой природной плавильни — вулканические бомбы (реальный научный термин). Это лава, застывшая в форме вертикальных фигур. Окаменевшие всплески. Они напоминают людей, животных, деревья. Потрясающее зрелище! Вокруг там толчется много туристов: американцев, японцев, французов. Только наших не видать. Новые русские и украинцы занимаются тем же, что и старые — пьют водку. На побережье. Изредка они делают вылазки на пляж — остудить разгоряченное алкоголем тело.
— Примерно так в советские времена отдыхали шахтеры на Черном море.
— Я был отлично принят в семьях местных художников. Когда они собираются — любят покурить марихуану. У одного хозяина прямо на подоконнике в кадушке марихуана и росла. По-домашнему. Он объяснял, что шишечки не курит, они «забирают» крепко. Мол, не наркоман же он. А вот листики — запросто. Они считают спиртное более вредным. Пускают косяк по кругу среди гостей. Я попробовал — мне не понравилось.
Зато я их водку научил пить. На вечеринку явился местный крутой поэт. Он второй день находился в состоянии загула и был не прочь поэкспериментировать. У меня имелась отечественная чекушка. Можно, конечно, купить и у них водку, но тогда экзотика пропадет. А тут все наше: этикетка, бутылка, содержимое. Я им славянскую технологию употребления показал. Как надо единым махом выпивать и помидорчиком закусывать. Крутой канарский поэт еле выдержал процедуру, закашлялся. Однако через пару дней я узрел такую картину в местном баре. Сидит за столиком человек пять и наш поэт с важным видом объясняет им как правильно пить водку. Он наливал каждому полную рюмку и заставлял опрокидывать «единым махом». Причем и сам демонстрировал неплохое умение. Потренировавшись, он отлично освоил процесс. Мне было приятно, что в эту задурманенную марихуаной страну, я передал свой здоровый водочный опыт.
«С ЯПОНЦАМИ НУЖНО ВЕСТИ СЕБЯ ОСТОРОЖНО»
— Это экзотические южные впечатления. А как насчет Востока? Не было у тебя, к примеру, в Японии, ощущения, что ты попал в совершенно другую систему ценностей, со своими особым укладом и философией?
— Честно говоря, Япония меня не впечатлила: одинаковые домики-коробки, в которых одинаковые японцы.
— Я видел по телевизору, как из пригорода Токио в электрички народ набивается плотнее, чем в наши. Буквально вверх ногами едут на работу.
— Может, это была пропагандистская программа? Я ездил в электричке в час пик в университет в Осаке. Сидения обтянуты велюром, везде кондиционеры. С точки зрения комфорта — все в порядке. Там удивил другой — зоологический феномен. Там везде стрекочут цикады. Они сидят на стенах, балконах, окнах. Они такие звонкие, что даже заглушают разговор. Слыша о чудесах японской техники, я поначалу подумал, что этот звук производят какие-то электронные устройства.
— То есть цикада может претендовать на то, чтобы стать символом Японии, вместо кривых самурайских мечей и восходящих солнц?
— Вполне. Видел я их дворцы, храмы, пагоды. Знаменитый Золотой Храм. Они, как ни странно, вызывают ощущение, что все это не настоящее. Что это декорация для туристов.
— А в отношениях между людьми существенная разница?
— Безусловно. Тут с ними надо быть чрезвычайно аккуратными. Я знал людей разных стран, но японцы самые особенные. Они довольно нервные и отчужденные. Если, например, услышат, что ты с Украины, то есть из страны бывшего Советского Союза — могут демонстративно отвернуться.
— У Пелевина в «Чапаеве и Пустоте» есть замечательная сцена, водочного братания японца с украинцем. Ты не смог с каким-нибудь японцем так «закорешиться»?
— Один момент «закорешания» был. Из участников конференции мы были в гостинице втроем: японский профессор из Токио, немец, который живет в Ирландии и я. У меня была бутылочка коньяка и я пригласил их в номер. Номера, кстати, у них просто крошечные. Все ужасно минимизировано... Я слышал, что японцы быстро хмелеют. Сакэ — слабенькое. Когда осталось пол-бутылки, у японца совсем заплетался язык. Но когда его слегка развезло, обнаружилось, что он очень добродушный и милый человек. Глаза потеплели. Японский лед растаял! Он совсем по-нашему побежал, принес закуски. Естественно, рыбной, поскольку у них в магазинах рыбы несметное количество. Он принес рыбные хлопья. Это что-то вроде наших кукурузных, только зеленые и отливают перламутром. Если их заваривать в кипятке — получается национальный японский суп. Вкус довольно интересный, но я даже не могу его ни с чем сравнить. У нас нет аналогов. Короче, наш коньяк и японская закуска значительно укрепили украинско-японскую дружбу.
— Давай и закончим на гастрономической ноте. Вспомни, какое- нибудь импортное блюдо, которое до сих пор тебе по душе.
— Швейцарское фондю. Я угощаю им всех своих друзей. Приготовить его несложно. Надо взять четыре куска разных сортов сыра (обязательно, чтобы среди них была «Косичка»). Где-то по сто грамм каждого. Перетереть на терке, а затем сырную стружку переплавить в кастрюльке. Добавить туда немножко чеснока и рюмку водки. Затем эту массу поддерживать на маленьком огне в полужидком состоянии.
Заранее нужно приготовить сухари из белого хлеба. Но они должны только сверху схватиться корочкой, а внутри — оставаться мягкими, чтобы их можно было накалывать на вилку. Вроде гренок. Вот, собственно и все. Накалываешь сухарик, макаешь в фондю и наслаждаешься божественным вкусом. Прекрасная закуска! Это весьма самодостаточное блюдо. Оно способно заменить разнообразно накрытый стол.
Как видите, дорогие читатели, встреча с Владимиром Казаневским, оказалась для вас не только занимательной, но и полезной. Уже в финале нашего рандеву он вспомнил, что вся Европа оказалась за бортом его воспоминаний (кроме фондю) и Америка. А это — приключения при переходе через бельгийско- французскую границу, месяц работы на легендарном Монмартре в Париже и еще много чего. В последующих публикациях мы обязуемся этот пробел устранить. Дабы ваши представления о планете (конечно, через «призму видения» художника Казаневского) были более полными.
