За свои почти сорок лет выходец из Радивиловского района, что на Ровенщине, Ростислав Воронко успел отреставрировать три немецких храма XVI—XVIII в, покорить сердца немцев, которые знают толк в искусстве, своими картинами. Однако в самой Украине его имя известно немногим, а приглашения работать на Родине он так и не дождался.
— Ростислав, вы выросли на Радивиловщине, впоследствии поступили во Львов на факультет декоративно-прикладного искусства, а дипломную работу защищали в Польше. Как вы оказались в художественных кругах Германии?
— В 1998 году украинская школа №17 им. Маркияна Шашкевича из польского города Перемышль обратилась во Львовскую академию искусств с просьбой помочь украсить интерьер школы. Тогда всем дипломникам предоставлялась возможность принять в этом участие, и многим мешало то, что школа не давала больших возможностей для свободы творчества. Из всего потока согласились лишь двое: я и мой одногруппник Виктор Кошак. Конечно, подобрать тему для дипломной работы мне было нелегко. Идея рождалась в длительных поисках. Но когда прозвучало стихотворение Богдана Лепкого «Журавли», я понял, что это именно то, что мне нужно. Защитился я на отлично.
Позже были попытки остаться во Львове. Но поездки в Германию с этюдником через плечо привели меня в художественно-культурный центр в городе Бесков — старый замок, который многократно перестраивался для разных нужд. В настоящий момент в нем находится единственный в Германии архив работ художников времен Немецкой Демократической Республики. Там есть три мастерские для художников, комнаты для писателей, выставочные залы. Часто проводятся разнообразные фестивали и концерты. Одну из этих мастерских арендовал и я в течение многих лет.
Впоследствии мои знакомые, зная мой профессиональный уровень, предложили взяться за реставрацию церкви XVIII в. в селе Крюгерсдорф. Я согласился. Мне было интересно узнать, как этот процесс происходит в Германии. Понял, что важно освоить немецкую специфику работы, ведь у немцев важную роль играет юридическая сторона. В этом моим, можно сказать, наставником был реставратор из Франкфурта-на-Одере, который помогал мне освоить теоретический аспект реставрирования.
Работа в Германии значительно отличается от работы в Украине. Прежде всего, реставрационные работы контролирует организация по защите памятников архитектуры, которая не допускает никакой творческой отсебятины. Мне довелось видеть, как одну из стареньких церквей на Ровенщине оббили вагонкой. В Германии такого бы никогда не допустили. Когда на церкви XVII в. местные жители хотели установить водосточные желоба для стока дождевой воды, организация по защите памятников архитектуры не позволила им это сделать, ведь таких приспособлений три столетия назад еще не было. Кроме того, в Германии, в отличие от Украины, не занимаются перерисовкой вместо реставрирования.
Но в чужой стране жить сложно, каким бы профессионалом ты не был.
— В настоящее время в Германии одобрительно отзываются о ваших реставрационных работах в местных церквях. Какая из трех церквей стала для вас самой близкой?
— В каждую церковь вложена частица моей души. Однако храм в немецком селе Герсдорф стал для меня особенным, поскольку очень много усилий я вложил в реставрацию алтаря и возобновление трех почти потерянных икон. Интересный момент: во время работы я нашел сюжет двух икон в гравюрах бельгийского мастера XVI в. Яна Саделера. Реставрация требует много знаний по истории, искусству, владения определенными технологическими приемами, а также ювелирного мастерства. Во время работы постоянно возникают новые непредсказуемые проблемы, для которых нужно найти правильное решение.
— В настоящее время в Украине проблема с качественными реставрационными работами. Одни ссылаются на отсутствие профессионалов, другие — на отсутствие финансирования. Как вы оцениваете проблемы украинских реставраторов? Не предлагали ли вам приобщиться к возобновлению архитектурных достопримечательностей Украины?
— У нас нет четкого государственного контроля за реставрационными работами. Нередко достопримечательности культуры попадают под власть местных общин, которые делают с ними все, что заблагорассудится. В Германии также есть свои проблемы. Но дело выглядит значительно лучше, когда есть заинтересованность и финансирование со стороны государства. Мне никто не предлагал приобщиться к реставрационным работам в Украине, но я бы с радостью работал дома. Ведь в Украине живет моя семья.
— Многие воспринимают реставрацию как ремонт на высшем уровне. А как вы относитесь к своей работе? Можете ли с уверенностью сказать, что в выполненных вами проектах живет дух не только их создателя, но и ваш?
— В процессе работы ты будто реставрируешь душу и в потерянное вкладываешь свое. Во время реставрации нужно пытаться все вернуть в его изначальное состояние, используя технологию и рецепты того времени, не украшать и не совершенствовать. Тогда ты можешь прикоснуться к позабытому.
— Вы известны не только как реставратор, но и как художник. В вашей галерее — и живопись, и графика, и натюрморт, и портрет. Что вдохновляет вас на творчество?
— Природа. Именно в живом общении с ней нахожу себя. Люблю быть наедине с природой, наблюдать за ней, чувствовать ее, чтобы на полотне передать ее настроение и стимул. Именно поэтому пейзаж является моим любимым жанром. В Радивилове бываю довольно редко, но я очень люблю этот городок и при малейшей возможности пытаюсь туда приехать Здесь я родился, здесь живут мои родители, родные и друзья. А наилучшие мои воспоминания из детства, и их очень много.
