Она имела большой резонанс среди участников борьбы за независимость Украины. Глубокой ночью с 21 на 22 апреля 1920 министр иностранных дел УНР Андрей Левицкий и его коллега из Речи Посполитой Польской Ярослав Домбровский подписали так называемый Варшавский договор. Он был оформлен двумя основными документами — политической и военной конвенциями от 21 апреля и 24 апреля 1920 года. Военную конвенцию, по которой польские и украинские войска провозглашались союзниками, подписали военные. На следующий день началось совместное наступление против Красной Армии, в результате которого уже 6 мая союзники вступили в Киев, а также создали плацдарм на левом берегу Днепра.
Само соглашение между УНР и РПП по согласию сторон должно было оставаться тайной. После подписания был обнародован только первый пункт, по которому Речь Посполитая Польская признавала независимым государством Украинскую Народную Республику во главе с Симоном Петлюрой. Впервые оба документа опубликовал в 1926 году известный деятель УНР Сергей Шелухин.
Договором устанавливались границы между УНР и Польшей вдоль реки Збруч, и дальше — по бывшей границе между Австро-Венгрией и Россией, по восточной административной границе Ривненского уезда на реке Припять до ее устья. Таким образом Украина пришлось заплатить за признание своей независимости ценой значительных территориальных уступок: к Польше отходили Восточная Галичина, Холмщина, Подляшье, часть Полесья и семь уездов Волыни с населением 11 млн человек, в том числе — 7 млн украинском. Кроме того, это де-юре аннулировало объединения УНР и ЗУНР, которое было провозглашено в январе 1919 года. Хотя фактически территория ЗУНР была давно захвачена польскими войсками, несмотря на рекомендации Антанты не выходить за так называемую «линию Керзона» — восточную границу польской этнической территории. Более того, польские войска постепенно продвигались и дальше Збруч. В середине апреля 1920 года они занимали линию фронта к западу от городов Коростень-Житомир-Казатин-Жмеринка -Ямполь, готовя решительное наступление против Красной Армии, чтобы выйти на границу Речи Посполитой 1772 года.
Правительство и армия УНР в то время не имели ни кусочка территории, который бы они контролировали самостоятельно, а руководство Директории еще с декабря 1919 вело переговоры в Варшаве о совместных действиях. Признавая УНР, польское правительство обязывалось не заключать международных соглашений с третьими государствами, вредных для нового союзника. То же самое обязалась и УНР. Национально-культурные права обеспечивались для обеих национальностей на взаимной основе. Военная конвенция предусматривала совместные действия польских и украинских войск в походе против Советской Украины. Польша обещала сформировать и вооружить три дивизии из украинских военнопленных. Со своей стороны Директория дала согласие восстановить права польских помещиков в пределах УНР. Польша в военном смысле имела значительное преимущество: военные действия должны были происходить только под польским командованием. Более того, экономическая жизнь была подчинена Польше; железной дороги были в польском управлении; за Польшей признавалось право на беспошлинный транзит товаров через Одессу на 15 лет. Украинское правительство обязывалось поставлять польским военным питание, лошадей и прочее.
Этот документ показывал катастрофическое положение УНР, руководство которой пошло на подобную сделку. Даже председатель правительства Исаак Мазепа, по его заверениям, не знал о намерениях Симона Петлюры подписать такое соглашение с поляками. Впрочем, перед Петлюрой стояла нелегкая дилемма: либо потерять все, либо пожертвовать частью и через союз с Польской республикой решить ряд проблем. Во-первых, завоевать для Украины независимость и вернуться в Киев; во-вторых, объединить силы УНР и Польши для борьбы против главной угрозы — большевистской экспансии, и в-третьих, получить поддержку Антанты. Последнее было очень важным, поскольку руководителям УНР не удалось добиться ее признания на Парижской мирной конференции. Победители в Первой мировой войне, а именно Франция, заинтересованы были в создании сильной Польши, которая стала противовесом Германии на востоке, а также «санитарным кордоном», отделяющим Европу от большевистской России.
Лидеры Польши, со своей стороны, мечтали не только возродить государство в границах до 1772 года, но и создать Союз Межморья, который объединил бы под ее эгидой небольшие национальные государства от Балтийского до Черного моря. Украина в этих планах занимала центральное место, поэтому Йозеф Пилсудский был не прочь воспользоваться тем положением, в котором оказалась УНР. В будущем он видел Украину в роли зависимого и буферного государства, которое прикривало бы Польшу от большевистской России с востока.
Пилсудский был согласен передать Петлюре отвоёванную территорию, но в пределах Речи Посполитой 1772 года. Далее УНР должна была бороться за восточно-южные территории только собственными силами, чтобы не подвергать Польшу конфликту не только с Россией, но и с Антантой.
В договоре польская сторона оговорила все до мельчайших подробностей в свою пользу, в нем не предусматривалось никаких санкций в отношении Польши в случае несоблюдения ею своих обязательств.
Симон Петлюра, со своей стороны, ничего не терял, и так ничего уже не было. Он решил пойти на уступки, чтобы добиться компромисса с поляками. Хотя и он, и Левицкий отчаянно торговались за территорию УНР почти полгода. Конечно, Петлюра понимал, что будет подвергнут сокрушительной критике со стороны своих соратников, а также, что его обвинят в «продаже» Галичины и Волыни полякам. И действительно — Варшавский договор был резко осужден ближайшими сторонниками Симона Петлюры — Владимиром Винниченко, Михаилом Грушевским и другими.
«Атаманщина в лице Петлюры принимала меры в Варшаве для спасения своей власти, обивала пороги у польской империалистической шляхты, а также отдавала землю польским помещикам на Подолье и Волыни за польскую помощь вернуть утраченную власть. Но это уже были только последние конвульсии», — писал впоследствии Винниченко. Премьер-министр И. Мазепа считал, что этот договор мог быть подписан только в условиях, когда польский «союзник» мог диктовать свою волю представителям УНР «. При этом он отмечал, что без согласования с министрами и членами Директории Андрей Левицкий не имел права единолично подписывать этот тайный договор. Упомянутый уже член Центральной Рады и главный судья УНР Сергей Шелухин тоже считал, что министр иностранных дел не имел юридического права подписывать договор, а признание главного атамана Петлюры в договоре как верховной власти не соответствовало Конституции УНР. С.Шелухин вообще расценивал это как попытку Петлюры «создать свое единовластие». Более того, по его мнению, терминологические ошибки в договоре позже позволили польской стороне выйти из договоренностей и заключить Рижский договор с большевиками.
Стоит ли говорить, что Варшавский договор ошеломил и деятелей ЗУНР, которые в то время находились в Румынии. Договор от 21 апреля 1920 был ими расценен как «нож в сердце» соборной Украинской Державы. Всю вину руководитель ЗУНР Евгений Петрушевич возложил на социал-демократов, которые «захватили в свои руки правительство УНР, своей бездарностью погубили армию, своими колебаниями между большевизмом и Антантой довели до развала украинское государство, уже существовавшее».
Подписание Варшавского договора с успехом были использованы большевиками, чья пропаганда утверждала, что Петлюра «продал Украину полякам». Они ссылались на массовые реквизиции продовольствия и расправы с крестьянами, которые начались после наступления польских сил на Киев. Удержаться в украинской столице союзникам удалось недолго — уже через месяц большевики развернули контрнаступление, а после битвы под Варшавой было подписано перемирие.
В марте 1921 года — поляки и большевики заключили Рижский мир, который фактически аннулировал Варшавский договор, за который Юзеф Пилсудский якобы извинился перед украинскими дипломатами. Извиняться, конечно, было за что, ведь Рижский мир фактически поставил точку на УНР и Украинской армии. Впрочем, на момент подписания Варшавского договора вряд ли кто-то мог предвидеть такой результат — в любом случае это была отчаянная попытка сохранить в тех условиях независимое украинское государство, пусть и ценой тяжелых уступок.
«Симон Петлюра, — писал украинский дипломат Александр Шульгин, — вынужден был под давлением силы и непобедимых обстоятельств только признать то, что было фактом, признать те границы, которые занимала на тот момент Польша, которые были установлены ею силой оружия».
Осуждать только лично Петлюру, который решил «перейти Рубикон», или как в данном случае — Збруч, вряд ли справедливо. Сам Петлюра, находясь в эмиграции, так объяснял свои действия: «Только нечестный демагог может позволить говорить себе о том, что «Петлюра продал» Галичину, Волынь и так далее. Петлюра, если говорить правду, несет на себе ответственность за исторические «грехи» и недостатки украинской неорганизованности и неблагоприятных обстоятельств в жизни украинской нации. Путь к украинской государственности лежит через Киев, а не через Львов. Только тогда, когда украинская государственность утвердится на горах Днепра и у Черного моря, только тогда можно думать реально об объединении украинских земель, захваченных соседями. Другая политика — это мечты, нереальные комбинации, которые приведут к тому, что никакой Украины не будет. Я убежден, что верность выбранной мною линии подтвердит история».
Впрочем, оправдываясь, Петлюра не упомянул о том, как сам, собственноручно разрушал Украинское гетманское государство, уже имевшее границы и территорию, вооруженные силы, государственный аппарат и возможность противостоять посягательствам не только большевистской России, но и Польши, которая после окончания Первой мировой войны начала возрождать государственность. Украине в то время не хватало только способности и желания всех политических сил объединить усилия ради сохранения собственной государственности. Неразрушенное гетманское государство могло бы предоставить в то время существенную помощь украинцам Галичины. Однако, на первый план, как это не раз бывало в украинской истории, вышли личные амбиции и распри. Как результат, Петлюра потерял не только независимость Украины, но в конце концов и жизнь...
