Весной прошлого года юрист из Донецка Анна Гладкая приняла участие в программе «Стажировка в органах законодательной и исполнительной власти США» при финансировании госдепартамента США. Как выпускница она написала проект, который позволил ей привести в Украину одного из ведущих специалистов в данной сфере для проведения лекций и дискуссий. Ее выбор был в пользу авторитетного члена коллегии адвокатов штата Калифорния Томаса Кербса, который более десяти лет был гражданским защитником, а ныне работает в законодательном совете штата Калифорния. На протяжении большей части его пребывания на посту защитника в округе Сакраменто он работал в сфере уголовных преступлений, также был членом Сената и законодательным помощником сенатора. Томас Кербс получил степень доктора права в Университете Калифорнии, во время учебы также работал международным научным сотрудником Института по глобальным конфликтам и сотрудничеству, проводя исследования по организационному развитию в Институте Анри Дюнана в Женеве.
Приезд Томаса связан с реформированием украинской судебной системы, которое порождает дискуссии в обществе. По мнению Тома, в обсуждении в первую очередь должны принимать участие именно молодые украинцы, которые сейчас строят свою страну. Чем отличается украинская новая судебная система от американской, какие ее «плюсы» и «минусы», а также как на сегодняшний день обстоят дела в американском правосудии, мы решили узнать непосредственно у Томаса Кербса.
— Главная цель моего визита — это культурный и профессиональный обмен, попытка обменяться профессиональными знаниями между Америкой и Украиной. Проект посвящен теме института присяжных, а именно это сравнительный анализ систем правосудия Украины и Штатов: в конце прошлого года в Украине был принят новый профессиональный кодекс, и согласно новому положению появился новый институт — суд присяжных.
— Насколько украинская система суда присяжных отличается от американской?
— Отличия очень большие. Украинская система суда присяжных новая и только начинает развиваться. Есть некоторые особенности, которые ее отличают от нашей системы, в частности, у вас в этот процесс вовлечены не только граждане, но и судьи.
Со студентами мы сравнивали обе системы и, поскольку украинская система новая, мы размышляли над тем, как ее можно улучшить, что усовершенствовать, чтобы она была более эффективной. Студенты отмечали, что немалые денежные средства направляются в эту новую отрасль, и что именно финансовая сторона может привести к прозрачному и справедливому решению суда присяжных. Ну и, конечно, мы пришли к общему знаменателю: если украинская система только начинает свою деятельность, то делать какие-то глобальные выводы еще рано. Для начала нужно посмотреть на то, как работает эта система.
— Насколько денежные средства влияют на эффективность системы? Как ситуация обстоит в Америке?
— У нас также огромные деньги выделяются на юридическую систему и на суд присяжных в частности. Возможно, у нас действительно больше тратится на сторону защиты, а не обвинения, как у вас. Но, наверное, на самом деле количество этих средств не так значительно. Наше главное различие в том, что у нас профессия в целом хорошо оплачиваема и престижна. У этой категории людей есть достойный социальный пакет. У нас престижно работать в полиции и в системе судов, поэтому никто не будет рисковать своим из-за взятки и прочих компрометирующих действий.
В Америке все уголовное разбирательство вместе с этапом расследования и судом занимает не больше 90—120 дней. В Украине следствие может тянуться годами. У нас эта процедура очень короткая, быстрая и отработанная. Но тут также стоит говорить и о «возрасте» систем.
— Вы сказали о различии в сроках рассмотрения дела. Это как раз влияет на политические дела. А какие еще факторы, по вашему мнению, могут предотвращать «политические решения»?
— Самое важное — это независимость судебной власти от исполнительной, то есть от тех людей, которые ее избирают и назначают. В Америке разделены три ветви власти. Такое разделение было создано изначально и принципиально. И это работает. Американцы могут не доверять правительству или президенту, но они доверяют нашей судебной системе. Это связано как раз с тем, что судебное решение зависит от людей, а не от власти. Поэтому прежде всего нужно развить доверие к судебной власти, для того чтобы туда избирались толковые люди, которые понимали, что верно, а что неверно. Важно также, чтобы им была предоставлена безопасность, и чтобы для этих людей верховенство права не было пустыми словами. Важно, чтобы те люди, которые должны принимать решения, делали это вне реформ и вне политической ситуации в стране.
Но хочу отметить, что для того чтобы создать свою уникальную действующую систему, нужно определенное время. Сейчас вы движетесь в правильном направлении. Я верю, что грядут положительные изменения. Глядя на тех студентов, с которыми я общался, могу сказать, что это будущие профессионалы.
— Сколько времени, по вашему мнению, может занять процесс становления этой системы? Насколько на него влияет социально-экономическое состояние в целом?
— Любой бизнес, чтобы чувствовать себя комфортно, требует того, чтобы судебная система работала честно и прозрачно. А сколько времени? Нашей Конституции более 225 лет, но я не могу сказать, что мы достигли идеала, мы до сих пор совершенствуемся на пути к нему. И на самом деле этот процесс никогда не закончится.
— Насколько схема «судья плюс гражданин» может быть в этом смысле приемлемой и эффективной?
— Очень важно, чтобы обычные люди были вовлечены в процесс. И если я не доверяю власти или другим государственным органам, то могу доверять своему соседу или знакомому, который придет и скажет, что он был в суде присяжных и точно знает, что это решение было принято справедливо. В Америке людей, которые участвуют в суде присяжных, очень много, и все знают об их участии, поэтому ноша очень тяжела.
Вторая часть вашего вопроса наиболее интересна. На самом деле в Америке огромные средства и огромные ресурсы тратятся на институт присяжных. Я не могу сказать, что у нас нет такого, чтобы судьям запрещали быть в комиссии. Ее избирают из обычных граждан страны, и каждый может стать одним из членов жюри, вне зависимости от профессии. То есть у нас каждый гражданин имеет одинаковые права с другими. Я не могу сказать, что если судья исполняет роль присяжного, то это плохо. Однозначно «плюс» есть, ведь профессионал может лучше разобраться в деле и понять ситуацию. И решение такого жюри будет более квалифицированным, нежели решение людей, не разбирающихся в юриспруденции. Еще одно преимущество вашей системы по сравнению с нашей — это возможность жюри задавать вопросы свидетелям. У нас нет такой практики. У нас вопросы свидетелям можно задавать только с разрешения председательствующего судьи.
— Можно ли сказать, что система судов присяжных оправдала себя в Америке? Насколько она лояльна в плане оправданий?
— Могу привести такую статистику: у нас живет всего 5% населения земного шара, и в тюрьмах находится 25% заключенных всего мира. Это как раз свидетельствует о налаженной работающей системе. Это также является хорошим оправданием для государства того, сколько тратится средств на эту систему и какие выносятся решения. Я думаю, что если бы работал только один прокурор и если бы решение принимали судьи, а не суды присяжных, то обвинительных приговоров было бы больше. Если бы не наличие института присяжных, наше государство было бы более жестким к людям.
— Присутствует ли в американском обществе на сегодняшней день дискриминация по расовому признаку в юридической системе?
— Да. Об этом можно говорить очень много. Например, если прокурор пытается убрать из жюри людей по признаку цвета кожи. Дело в том, что изначально в Америке в суд присяжных выбирается пятьдесят потенциальных членов суда присяжных, из которых сторона обвинения и защиты может убрать по десять не понравившихся им людей, в зависимости от дела или каких-то других факторов. Затем в ходе такой «чистки» остается двенадцать. Так вот, если кто-то убирает людей именно по расовому признаку, то это может стать причиной роспуска суда присяжных и формирования нового состава жюри, и процесс начинается сначала.
США — это страна с большим этническим составом, и суть суда присяжных — судить человека согласно тому, в какой среде он вырос. Поэтому суд присяжных избирается исходя из района, где вырос обвиняемый. Таким образом, должны соблюдаться расовые, гендерные, социальные пропорции и т.д. И если район этнически богатый, то и в суде присяжных должен быть подобный состав. Я могу вспомнить одно из последних громких дел — это дело Родни Кинга, которое рассматривалось в 90-х гг. в Лос-Анджелесе. Это темнокожий парень, который был избит четырьмя белокожими полицейскими. Дело было перенесено в другой район из-за придания ему большой огласки. В этом районе большинство населения было белокожих, и, несмотря на наличие полной доказательной базы, полицейских оправдали. Тогда встал очень сильно вопрос расового характера. Это повлекло к народным волнениям, массовым убийствам и расхищению собственности. Дело Кинга открыло глаза американскому обществу на эту проблему и показало им, что оно не равнодушно.
— Можно ли таким образом сказать, что суд присяжных стал важным элементом в формировании гражданского общества и воспитания в гражданах «контролирующей функции» власти и общества?
— Да, конечно. Это очень важный институт в Америке, который описан в Билле о правах, который является частью нашей Конституции. Билль о правах закрепляет как раз индивидуальные права и свободы человека.
