Что такое благотворительность в представлении посткоммунистического гражданина? Ну, дать кому-то копейку или кусок хлеба, в лучшем случае — перевести определенную сумму на восстановление храма. Как правило, наша помощь не связана с самым дорогим — затратами времени, профессиональных знаний, не говоря уже о персональной эмоциональной причастности. Приглашение Фонда Конрада Аденауэра предоставило возможность познакомиться с тем, как понимают помощь бедным граждане Германии.
В истории немецкой благотворительности было много выдающихся личностей, в том числе и представителей высшей знати. Одного князя даже прозвали «великим нищим», поскольку, раздав собственные деньги, он использовал все свои связи, влияние и талант на то, чтобы заставить людей большого света как можно больше давать на бедных. Князь не брезговал никакими деньгами, даже лептой прохвостов или картежников, он говорил: «Если деньги идут на хорошие дела, они абсолютно не пахнут». Некоторые богатые немецкие семьи из поколения в поколение содержат бесплатную больницу, детский приют или сельскую библиотеку. Они уверены, что часть их доходов «Бог дает не для них, а для передачи другим». Во время больших христианских праздников общие пожертвования мирян в храмах составляют 25-30 млн. марок, которые церковь использует для помощи нуждающимся. И не просто для раздачи горячих обедов, небольших сумм или строительства приютов. Это, в первую очередь, попытка вернуть человека к нормальной жизни, оказать помощь в поисках работы, пробудить в нем самоуважение. Вот несколько примеров.
Гамбургский порт «прославился» своим «третьим миром» — тысячами бездомных, наркоманов, проституток, преступников; глухими трущобными лабиринтами, которые еще совсем недавно были опасны даже днем. Для улучшения ситуации государству всегда не хватало средств. И вот много лет тому назад был организован так называемый «Гамбургский парламент», членом которого мог стать каждый, кто согласен ежегодно вносить определенную сумму в его бюджет. В «парламент» вошли многочисленные политические (среди них Гельмут Коль) и общественные деятели, бизнесмены, актеры, ученые. По большей части это были уроженцы города. Сегодня бюджет «парламента» составляет 38 млн. марок. Эти деньги позволили превратить многочисленные портовые трущобы в освещенные благоустроенные кварталы, где деклассированные люди могут пристойно жить, и более того — иметь какую-то работу.
Один из успешно реализованных проектов «парламента» называется «Газета». В рамках этого проекта была создана редакция газеты, в которую вошли обитатели гамбургских трущоб. Вскоре газета стала самым популярным рупором гамбургского «демимонда». И хотя ее пишут, набирают, печатают и распространяют бывшие попрошайки и мошенники, сегодня с ней считаются даже отцы города. Благодаря этому проекту несколько сотен безработных и деградированных людей стали газетчиками, которые не только зарабатывают себе на кусок хлеба, но и освещают жизнь, отстаивают права своих бывших товарищей по несчастью.
А вот еще один подход к проблеме безработицы — церковный. В одном из районов города новоназначенный настоятель храма был поражен количеством безработных среди своей паствы. Настоятель начал методически знакомиться с этими людьми, приглашал их в церковь, где на собраниях прихожан они рассказывали историю своих неудач. Параллельно священник встречался с бизнесменами района, передавал им списки безработных различных специальностей. Однажды предпринимателей и безработных прихожан, а также мэра города пригласили в церковь на специальную службу, после которой состоялась неформальная встреча всех сторон. И в конечном итоге вышло, что большинство жителей этого района теперь имеют постоянную работу.
Понятно, что подобными действиями церковь не только помогает людям, но и укрепляет свой собственный духовный авторитет, а еще — формирует пример для подражания. Может, именно по этой причине такое количество граждан Германии заявило о своей готовности приютить в своих домах семьи беженцев из Югославии. Правительство ставит формальные ограничения, лимиты на беженцев, категорически отказывает благотворителям в каком-либо финансировании, а люди настаивают на «своем праве помогать». То же самое происходит и во Франции — почти 400 тысяч французских семей официально пригласили беженцев в свои дома. Мы с вами, очевидно, воспитаны несколько иначе.
