А була ж ти — як ніч на Купала ...
Безгоміння і сум.
Безгоміння і сон.
Тільки зірка упала.
Павло Тичина «Сонячні кларнети»
Непрерываемый шелест, шершавый шелест. Трагический и в то же время сухо-равнодушный, — это тополь прощается с листвой, с летней роскошью. Другие деревья делают это молча, тополь же все время, даже если совсем нет ветра, шепчет что-то печальное и безнадежное. Ветер — не игривый, а безжалостный — налетает на каждое дерево, упорно трясет ветви, чтобы не осталось где-нибудь случайно какого-нибудь непокорного листика. Набежит, покрутит, изогнет и спешит дальше — у него нынче много работы. А дерево еще долго отряхивает с себя листочки, как капли фонтана, и становится все более прозрачным, утонченным, нематериальным. Своей собственной тенью.
Некоторые деревья стараются держать свои зеленые одеяния как можно дольше — вопреки холоду, осеннему дождю, северному ветру. Темно-зеленые дубы до сих пор стоят, словно вокруг ничего не происходит; не спешат даже украсить себя яркими, как отблеск летнего солнца, осенними красками. Да что там кряжистые дубы с их плотной листвой! Деликатные березки зеленеют сейчас, как в начале лета, как бы ни забавлялся с ними жестокий ветер. У них, однако, свой особый секрет стойкости. Во время страшной летней жары, которую деревья переносят — особенно в городах — так же тяжело, как и люди, березы раньше времени потеряли почти всю свою листву. А в начале сентября снова листву, как в апреле. И теперь их свежий кружевной убор дерзко сопротивляется всем стараниям ветра и холодного дождя. До поры до времени...
Как и березы, сменили свою одежду еще некоторые деревья, например, рябина. Есть и такие, которые бросили еще больший вызов осени — именно сейчас, когда большинство растений теряет всю свою листву, в некоторых местах на Оболони зацвели вишни. (Пока пишу, на моем столе стоит маленькая веточка с белым цветом.) Что это? Результат жаркого лета или загадочный знак, который подает нам всезнающая природа? Кто может сказать? В любом случае, знак выбран очень изысканный. Вы спросите, какие могут быть вишневые деревья на Оболони? А очень просто — это призраки тех садов (вокруг хат), которые здесь цвели последние 1000 лет, до тех пор, пока Оболонь не стала «массивом».
Опустели места летнего отдыха киевлян — пляжи на берегах Великой реки и на несравненных озерах- старицах, пригородные рощи-дубравы, большие и малые острова. Отхлынул приток отдыхающих, оставив на чистом теле природы бесчисленные тонны мусора. Лежать им там придется до Судного дня — киевские власти такими мелочами не занимаются, а естественные самоочистительные механизмы на синтетику не рассчитаны. Следующей весной начнется очередное нашествие любителей-потребителей природы; утром каждый из них будет старательно выбирать себе чистое место (мы люди опрятные и брезгливые), а вечером оставлять его в виде отвратительной свалки. Даже если приехал сюда на автомашине. Часто вспоминаю одного старого тренера по горному спорту, который любил повторять: «После вашего посещения горы обязательно должны стать чуть лучше, чем были до вас. Чем более живописное место вы выбрали для стоянки, тем тщательнее должны о нем позаботиться!» Современной молодежи, наверное, никто никогда не говорит таких убедительных слов.
Осень. Печальное время. Не хочется и думать о грядущих долгих месяцах — о холодных дождях, грязи, о невыносимых для многих людей (я принадлежу к ним) морозах. Самое страшное — это темнота на протяжении большей части суток, темные стекла окон днем, отсутствие солнца, которое иногда неделями не показывается людям на глаза. Утешает одно — абсолютная уверенность в том, что «все проходит», даже зима, и что весна обязательно наступит. Праздник и благо для всех без исключения, независимо от возраста, здоровья, образования, социальной принадлежности; природа — образец демократичности.
Цветут-шумят деревья, которые храбро — как стареющие красавицы — окрасились в яркие цвета прежде чем заснуть на долгие зимние месяцы. Потемнела вода в протоках и омутах Днепра; еще недавно роскошная трава превратилась в сухое нескошенное сено; иногда тихонько чирикнет птица — это солнце задело ее своим холодным обманчивым лучом. Тихо, печально, хорошо. А где-то на другом конце нашего небольшого мира пылает, как ад, небо; с ночи до утра и с утра до ночи воют как злые волки смертельные ракеты, снаряды, бомбы; гибнут люди; властвует ненависть, озлобление, страх, голод, холод, страдание. Может ли такой ужас привести к какому-либо нормальному финалу? И что это за существо — человек?
